Глава 24 — Чтобы кровь из горла хлынула (1/1)

Альбус уже полчаса протаптывает дорожку под окнами больничного корпуса. Он догадывался, что использовать легилименцию через крепкие каменные стены не так просто, но из отрывков абсурдных мыслей вештиц не понятно совсем ничего.?Катание в телеге по большим камням, чтение юмористических рассказов, занятия нумерологией и древними рунами, опий… что это за план лечения такой? Чем чёрт возьми болен Геллерт??Складывается впечатление, будто они сами не понимают, как им действовать и какие меры лучше принять.Дамблдору немедленно нужна дуэль, жестокая, как война, иначе он разгромит весь замок.***После очередного позорного падения Дамблдора на пол зала для тренировок Радко хромает к Альбусу, помогает ему подняться и отряхивает:— Ну чего ты? Мало мяса съел? Или устал? Иди в комнату, полежи, да и меня пожалей. Не стыдно тебе два часа калеку гонять?Укол совести быстро затухает: когда у Добрева хорошее настроение, он и по три часа готов из зала не вылезать. Скорее он жалеет Дамблдора. А голова в самом деле кружится. То ли от голода и усталости, то ли от удара затылком об доски в конце предыдущей дуэли.— Наверно, ты прав, — вздыхает Альбус и понуро опускает голову. — Пойду в столовую, попрошу какой-нибудь еды. Только переоденусь сначала.— Только не беги слишком быстро, я с тобой пойду. Я быка съесть готов! — Радко догоняет Альбуса и кладёт тяжёлую смуглую руку ему на плечи. — А за Геллерта не переживай. Поди опять бегал без тулупа по улице. Скоро его поставят на ноги.— Волшебники не болеют простудой так долго. Его положили в больничное крыло больше двух недель назад! Они лечат его катанием на телеге и непонятным набором литературы! — голос Дамблдора звенит от невысказанного отчаяния. — Я боюсь за его жизнь.— Ну так спроси вештиц в лоб, что с твоим Геллертом такое, — Радко пытается ободряюще улыбаться, но и на его неунывающее лицо ложится тень тревоги. — Он несовершеннолетний, а ты профессор. Мы, учителя, отвечаем за детей, пока они в школе. Ты имеешь право требовать объяснений. Если правда помрёт, по шапке нам прилетит за то, что не уследили за дитём. Связываться с его богатым папашей я не слишком-то хочу. Вежливый, а глазищи колючие и бешеные, как у нашей Хульды. Так что ноги в руки, дружище, беги лопать, а потом в госпиталь, спасать наши души!— Как я раньше не подумал! — хлопает себя по лбу Альбус.И всё равно от роящихся в голове мыслей не по себе.***Альбус помешивает горошек вилкой, стискивает зубы, терзаясь сомнениями, и наконец решается спросить:— Профессор Изольдоттир всегда была такой?— Что, и тебе досталось? — хмыкает Радко в подстриженные чёрные усы. — Смотря о чём ты. Занудой Хульда была всегда. Но на людей бросается только года два. Ну и раньше она иногда улыбалась. Наверно, с сыном проблемы, она давно ничего про него не говорила. Если будет лютовать, скажи, я на неё управу найду.— Всё в порядке, спасибо, — Альбус натягивает маску светской беззаботности, но получается с трудом. — У неё есть сын? Она замужем?— Была. Лет двадцать как схоронила мужа. Был такой же дурной, как Грин-де-Вальд, влип в мутную историю и получил проклятие то ли от мракоборцев, то ли от других бандитов. Не замечал новых ухажёров, но чёрт её знает, она дама скрытная.— Двадцать лет как? — удивляется Альбус и задумчиво распиливает котлету. — Это сколько ей? Сорок?— Бери выше — летом будет шестьдесят! — Радко торжественно поднимает кусок мяса на вилке. — Хороша баба, да? Она ж вештица, они даже дольше волшебников живут. Она ещё меня учила, когда я мальчишкой был.Альбуса распирает от желания завалить Радко вопросами, но тот вряд ли ответит: он не сплетник. Потому и сам Альбус доверил ему свою тайну.— Я, пожалуй, к Геллерту. Хочешь вторую котлету?— Хочу, — Добрев отламывает половину и забирает в свою тарелку, — но если ты будешь плохо есть, то не научишься драться и Геллерт никогда не бросит Рагнара ради тебя.— Это я не научусь? — Альбус запихивает вторую половину котлеты в рот целиком, чуть не давится, а прожевав, вскакивает и вскидывает руку с вилкой, зажатой на манер волшебной палочки. — Защищайтесь, профессор Добрев!— Э, нет, за еду я не дерусь, — тот со смехом заслоняет собой тарелку. — Ещё оставишь меня голодным, как я буду наедать старческие бока?Дамблдор смеётся в ответ и видит по глазам Радко, что фальшивость его, Альбуса, весёлости заметна даже со стороны.Уехать на несколько часов и потерять Геллерта навсегда. Ошибиться ещё сильнее Альбус просто не мог.***Вештица в маске останавливает Дамблдора у самого порога:— Извините, профессор, но дальше нельзя. У нас заразный больной. Что вы хотели?— Кто? — тревога вонзает в горло свои острые когти. — Вы уже положили господина Грин-де-Вальда куда-нибудь в другое место?— Это он и есть. Мы подозреваем чахотку. Так что не задерживайтесь тут.Ткань маски закрывает лицо вештицы по самые глаза. Впрочем, её бесстрастного строгого голоса и страшного диагноза хватает, чтобы мир Дамблдора начал стремительно сжиматься в точку.— Не может быть, тут больше нет чахоточных, он не мог заразиться, — Альбус обессиленно падает спиной на дверь. — Вы уверены?— Может, из дома кто-то приволок, но ещё держится, а Грин-де-Вальд часто болеет, у него иммунитет слабый, — пожимает плечами вештица. — Господин Грин-де-Вальд сегодня начал кашлять кровью. Сам настаивает, что ему ягодная косточка в отваре поцарапала горло. Мы посмотрели и ничего не нашли. Решили подождать до завтра, за ночь царапину мы заживим, если она есть. А если ничего не изменится, придётся вызывать его родителей и увозить его отсюда. У нас хоть и горы, но чахоточным нужен климат помягче. Курорт какой-нибудь.— Нет, — Альбус не чувствует собственных губ. — С начала года полтора месяца прошло. Весь Дурмстранг уже заболел бы. Я могу его увидеть? Если он правда от кого-то заразился, то этот человек сейчас ходит по школе, ничего не изменится.— Исключено. Завтра утром придёт профессор Изольдоттир, чтобы осмотреть его и обсудить дальнейшие действия. Можете спросить её.Щёлкают часы, ледяными ножами скрежещут стрелки, словно по мгновению отрезая время, оставшееся Геллерту. Ещё живому Геллерту, прямо сейчас лежащему за белой перегородкой.Улететь в Англию на несколько часов и потерять его навсегда. Уже не метафорически. Всё должно было быть не так!— Но хотя бы письмо!..— Напишите, — в интонации вештицы проскальзывает неразличимая эмоция, — но Грин-де-Вальд много спит, и его сильно лихорадит. Не знаю, ответит ли он вам. Расмуссону, Стиану и фрайфрау Грин-де-Вальд не отвечает. Идите, вы здесь находитесь слишком долго.Альбусу приходится усилием воли заставлять себя переставлять ноги, чтобы пересечь внутренний дворик и вернуться в замок. Что теперь делать? Написать Элфиасу, чтобы любой ценой достал маховик времени? Самому ограбить министерство магии? Если бы только можно было вернуться в то злополучное утро и не уезжать! А лучше в первое сентября. Подойти и рассказать Геллерту сразу обо всём!..?Геллерт не умрёт, — повторяет себе Дамблдор, пробираясь через сугробы, — у Изольдоттир было пророчество про него, и оно ещё не сбылось. Он не может умереть сейчас!?Оставаться в одиночестве страшно — дурные мысли съедят заживо. Лучше всего Альбусу помогают тренировки, но снова звать Радко уже неприлично. Разве что профессор Эдер сможет уделить время.Пусть Геллерт никогда не полюбит Дамблдора, пусть он женится, пусть выберет Рагнара, только бы остался жив!***За окном сгущается ранняя ночь. Лицо и собранные в пучок волосы профессора Изольдоттир белеют на фоне чёрной стены кабинета прорицаний. Волшебница шагает вдоль доски от стены к стене, оставив посох у стола.— Я полагаю, это не чахотка. Либо господин Грин-де-Вальд будет исцелён. Положение его семьи поспособствует тому, что его будут лечить самыми современными методами, возможно, с использованием последних достижений магловской медицины. Если бы господину Грин-де-Вальду было суждено умереть в столь юном возрасте, его волшебный шар предсказал бы это. Такие артефакты остро реагируют на близость кончины владельца.За её слова хочется цепляться, им отчаянно хочется верить, но что-то в них не так. Альбус напряжённо царапает короткими ногтями собственную ладонь и наконец понимает:— У господина Грин-де-Вальда нет волшебного шара. Он сказал, что вы не рекомендовали ему.— Сейчас — нет, — Изольдоттир взмахивает палочкой и открывает свой шкаф, — я забрала его несколько лет назад, когда заметила у господина Грин-де-Вальда выраженные врождённые пророческие способности, и стёрла ему воспоминания о шаре. Как вы можете видеть, с шаром всё в порядке.Хульда вынимает артефакт из шкафа, кладёт на стол и спрашивает:— Геллерт Грин-де-Вальд, родившийся 1 января 1882 года в Мюнхене, Германская империя, умрёт после шестидесяти двух лет?Всего месяц назад, в этом самом кабинете, в ночь посвящения, Геллерт спрашивал о смерти Изольдоттир, а Дамблдор узнал, что станет убийцей. Странно представлять себе жизнь до того пророчества. А вспоминать, что с Геллертом можно было говорить, не только странно, но и невыносимо больно.Кабинет озаряет фиолетовым светом. Альбус сжимает кулаки и не замечает, что задерживает дыхание.— После пятидесяти девяти? — уточняет Хульда.Зелёный. Пальцы Альбуса расслабленно ложатся на стол, и юноша выдыхает, но настоящее облегчение не приходит. Почему Геллерт не доживёт до шестидесяти двух лет?— Но почему его шар отвечает вам? — не понимает Дамблдор. — Разве он не должен говорить только с господином Грин-де-Вальдом?— Я вештица, мне ответит любой предмет, способный видеть будущее. Однако, как и истинному владельцу, единожды на каждый вопрос. Я с уверенностью могу сказать, что шестьдесят один год господину Грин-де-Вальду исполнится, этим я интересовалась ранее. Чахотка свела бы его в могилу гораздо быстрее. Однако мы обязаны позаботиться о том, чтобы он не заразил других студентов, чем бы он ни был болен.— Постойте, — поднимает голову Альбус. Догадки стремительно тянутся одна за другой. — Вы уверены, что пророчество сбудется и изменить ничего нельзя?— Вы предлагаете объявить состояние господина Грин-де-Вальда не угрожающим жизни и дождаться его кончины, чтобы предотвратить войну, которую он развяжет? — Изольдоттир замирает у шара. — Не могу сказать, что я не рассматривала возможность убийства господина Грин-де-Вальда, но, боюсь, столь грубого вмешательства ход времени не потерпит.— Тем не менее, вы настаиваете на том, что мы способны повлиять на развитие событий и остановить господина Грин-де-Вальда? — Альбус делает всё, чтобы гнев казался недоумением. — Я не вполне понимаю, как такое возможно.— Это сделаете вы, профессор Дамблдор, — устало, но твёрдо произносит Хульда, глядя из темноты серыми глазами, — только вам под силу защитить волшебников и маглов от его злодеяний. Возможно, война всё же начнётся, но благодаря вам мир переживёт её с минимальными потерями. ?Ну и что это может значить?!?Альбус закусывает щёку и проводит языком по ране. Вкус собственной крови помогает справиться с волнением и подобрать слова правильно:— Надеюсь, я в самом деле смогу найти способ привести людей к лучшему будущему. Я могу идти?***Дорогой Геллерт!Спешу сообщить, что я и профессор Изольдоттир занимались предсказанием Вашего будущего. Вас, судя по всему, ждёт выздоровление, так как умрёте Вы нескоро, в шестьдесят один год.О другом я могу сказать только при личной встрече, надежду на которую по-прежнему лелею.Желаю Вам лёгкого лечения.Ваш Альбус Дамблдор.