Глава тринадцатая. (1/1)

Лилиан неслась на своём кабриолете в отель, где остановился Гарри. Со всей силы вжавшись хрупкими пальцами в тиснённый телячьей кожей руль, она пыталась сфокусироваться на дороге. Сердце отбивало бешеный ритм, на лбу показались редкие капли пота, а каблук невысокой туфли впивался в педаль газа со всей силы. По трассе Лили летела, словно сумасшедшая. Притормозить ее заставили начинающиеся узкие дороги центра Парижа. На глаза то и дело попадались миниатюрные француженки с аккуратными широкополыми шляпами, в французской длины, прикрывающей колено и немного голень, шифоновых платьях. Поверх которых накинуты кружевные болеро, а тонкие ноги обтянуты невысокими летними полусапожками. В движениях молоденьких девушек так и читались нарочитая небрежность, женственность и плавность движений. Лилиан хотелось быть такой же, такой же легкой и словно парящей по воздуху, но в голове она видела себя совсем иной.И лишь в глазах Гарри Лилиан воспевалась, как нечто невероятно прекрасное, невинное и чистое. В понятии ?чистоты и невинности? мужчина воспринимал вовсе не девственность, а борьбу, которую женщина ведёт. Бойкость и стойкость — вот, что вызвало в его сердце трепет. И к огромному несчастью, именно Клерфэ предстала перед ним таковой. Ей же, кажется, было совсем не до него, совсем не до его чувств. И это волновало Стайлса сильнее, чем гонки и гонорары, стучащиеся в многомиллионный банковский счёт. Но, разумеется, в притяжении к Лилиан он не отдавал отчета даже самому себе. Потому, когда дверь в номер отворилась, и внутрь вошла Лилиан Клерфэ, облачённая в полностью белый комбинезон, с крошечным клатчем, зажатым в руке, глаза мужчины загорелись. Вчера она позвонила ему, холодная и неприступная, объяснила, что слитые фотографии вызвали резонанс. Что СМИ, истолковавшие ситуацию далеко от реальности, ударили по судебному процессу. Когда это было вовсе не так: Лилиан нужно было стереть фотографии, чтобы вновь заполучить расположение банков на кредит, который она планировала взять. Наркотики и тусовки в клубе явно не играли положительную роль в этом процессе.— Здравствуй, Лилиан, — улыбнулся Гарри, встав с кресла, в котором томился до приезда девушки. Он подошёл ближе к предмету воздыхания, и, оставив влажный поцелуй на кисти, получил недоумевающий взгляд ясных девичьих глаз. — Привет, — ответила Лили, отдернув руку и вызвав смешок у Стайлса. — Где твой адвокат?— Знакомься... — Гарри забыл имя серьезного мужчины, сидящего за столом у громадного окна, увешанного жаккардовыми шторами. Адвокат поднял голову от документов, лежащих по всей поверхности стола, и, поправив очки на носу, не вставая с места, представился:— Мистер Джонс.— Простите, — выдавил Стайлс, расстегнув верхнюю пуговицу фланелевой рубашки. Вид Гарри взывал у Лили легкое удивление, для неё оказалось странным лицезреть мужчину в столь посредственном виде: обычно он предпочитал вычурные костюмы, усыпанные блестками или перьями. Сейчас же, когда он предстал в обычных чёрных джинсах и помятой рубахе, Клерфэ в очередной раз удивилась его всесторонности в выборе одежды.— Ничего страшного, сэр, — ответил Мистер Джонс на извинения Стайлса. Мужчине не в новинку работать с иностранными клиентами, а особенно с напыщенными знаменитостями, что не в силах даже имя запомнить. — Здравствуйте, Мисс Клерфэ, — кивнул он девушке, стоящей позади стройной фигуры гонщика. Лилиан поздоровалась и попросила поторопить процесс, усевшись на один из стульев. Обсуждения длились недолго: Мистер Джонс пояснил, что никакой иск они на журнал подать не могут, ведь фотографии принадлежат их корреспонденту. От таких новостей Лилиан впилась ногтями в кожаное кресло, оставив красные следы на подушечках пальцев. Девушка знала, что последний шанс получить кредит от банка буквально упорхнул у неё на глазах; она нутром ощущала грядущую груду трудностей, с которыми столкнётся. В глазах помутнело, пришлось опереться о старинный ломберный стол, чтобы замертво не свалиться со стула. — Все в порядке? — спросил Стайлс, закрыв дверь за Мистером Джонсом, которого они видели в последний раз. — Не твоё дело, — буркнула девушка, вытащив крошечное зеркало из клатча. — Да ладно тебе. Мы гораздо ближе друг к другу, чем тебе того хочется, — улыбнулся он, плюхнувшись на диван. — Ещё чего, — продолжала язвить девушка, поправляя слегка размазавшуюся от разговоров красную помаду. И платок, спавший с волос.— Конечно, мы ведь даже целовались, — усмехнулся мужчина, устремив взгляд зелёных глаз на шатенку, которая, сидя за столом, кажется, была готова лопнуть от стыда.— Ты — идиот, Стайлс! И было это вообще-то по пьяни, — сложив зеркало в сумку, она встала, поправила экстравагантный вырез и двинулась в сторону выхода. — Ты так просто уйдёшь? Ответа не последовало, Лили уже коснулась холодной ручки двери, готовая смыться из докучающего отеля и духоты, стоящей в помещении, но дальнейшие слова Гарри заставили ее застыть:— А за адвоката ты платить не собираешься? Хоть половину, — Стайлс давно расплатился с Джонсом, и даже не мыслил просить Клерфэ о погашении половины, но ее стремительный порыв вылететь из номера смутил его. Гарри планировал пообедать с девушкой и рассчитывал, что Лили даже уговаривать не придётся, однако, видно, забыл, о ком идёт речь...— Я оплачу. Отправлю тебе чек, — не оборачиваясь, пробубнила девушка, ощущая, как заливается краской от слов мужчины. Она вовсе позабыла об этом, даже не задумалась, а ведь стоило. О каких деньгах может идти речь? У кого она попросит баснословную сумму, которую безоговорочно отдал Стайлс за какую-то безрезультатную встречу с адвокатом? — Предлагаю сделку: ты просто отобедаешь со мной, — Стайлс вмиг оказался позади шатенки, ожидая ответа.Нутром он чуял, что Лилиан как всегда откажет. Потому что она так уже делала, потому что она гордая и мнительная, потому что ни за что не ударит в грязь лицом.— Согласна, — внезапно выпалила девушка, обернувшись и чуть не стукнувшись с Гарри лицом. Он даже отступил назад, опешив от неожиданного ответа. — Серьезно? — Не ожидал? — вскинула бровь голубоглазая, чуть улыбнувшись. Румянец от испуга все ещё слегка красовался на щеках. — Если честно, то да. — Что не сделаешь ради денег, — рассмеялась девушка, шутку которой оценил и Гарри, еле сдержав улыбку. Ему нравилась в Лилиан непосредственность и достаточная смелость, чтобы смотреть правде в глаза, умудряясь шутить над истиной. А это, как мы знаем, не всем под силу. *** До пляжа в Онфлере ехать около часа, все это время Лилиан разговаривала с Джеймсом, не особо заинтересованным болтовней девушки о лебедях, плавающих в устье Сены. Когда Стайлс охотно выслушивал каждое звучное слово, вылетающее изо рта девушки; всячески пытался вставить свои пять копеек, которые, на удивление, Лили хорошо встречала, продолжая разговор на почве новых сведений. И это безумно нравилось Стайлсу, он боялся, что Клерфэ будет молчать всю поездку. Гарри выглядывал в хоть и тонированное окно, но не умоляющее красоту французской природы. Тень автомобиля скользила по слабым, создаваемым ветром, волнам, точно торопливая стрелка времени. — Хочешь выпить? — спросил Гарри, утомленный долгой поездкой и уже желающий поскорее очутиться на побережье.— С радостью. Здесь очень жарко, — согласилась девушка. — Держи, — Гарри вытащил странные бутылки из небольшого холодильника, углублённого в соседнем сидении. — Это помбе, африканское пиво из проса.— Интересно, — Стайлс не мог не заметить, как загорелись глаза Лили, когда ледяная бутылка оказалась в ее руках. — На удивление, это очень вкусно.— Вот и я удивился, когда попробовал.— Ты бывал в Африке?— Там однажды проходили гонки, — усмехнулся Стайлс, вспомнив смертельную жару в Кейп-Тауне. — Мы с моим тренером Адольфо отправились путешествовать по местным окрестностям. Помню, как наш автомобиль долго петлял в переулках квартала Булак, в одном из домов нас встретила гостеприимная женщина-берберка, угостившая нас бычьим мясом и помбе. Гарри прервал свой рассказ, заметив испытующий взгляд голубых глаз, Лили глядела на него с подозрением, таким ей свойственным. От этого Стайлс гулко сглотнул, замолчав и заняв рот горлышком прохладительного напитка. Приятно было оказаться вне грязных испарений и дикого шума Парижа, в милом городишке Онфлер, что славится своим домом-музеем известного композитора Эрика Сати, где Гарри, разумеется, уже побывал. Его интересовала культура, потому путевки в самые интересные места он пытался урвать как можно скорее, пока график не забился очередными съемками или тренировками. — Приехали, — Джеймс обрадовался не меньше пассажиров, что они наконец добрались до места назначения, ведь ехать в машине с этими двумя оказалось гораздо сложнее, чем он себе представлял. Лилиан болтала без умолку, что странно, ведь она предпочитает ехать в тишине, и Стайлс, что пытался впечатлить девушку всеми возможными способами. После обеда-ужина на улице резко стемнело; мерцающее небо мостом соединяло эпохи, билось в крови, заставляло сердце стучать быстрее, созидало настоящее, созидало жизнь. Гарри смотрел на тонкую фигуру Лили, оперевшуюся о перекладину и смотрящую на уходящее солнце. Мужчину вдруг захлестнуло могучее красивейшее чувство ?здесь и сейчас?, которое мгновенно претворяло грезы и желания в спелые плоды. Ласковая, безотчетно долгожданная и всё-таки неожиданная встреча свершилась, и миновала, полная предчаяний грядущего. Лилиан же, стоя напротив бесконечного побережья, чувствовала только шум крови в ушах, казалось, весь мир вот-вот взорвется. Она думала о необычности момента, который она в очередной раз не в силах прочувствовать на всю силу, ведь мысль о реальности, скрывающейся за вратами Онфлера, сбивала с ног, безжалостно растаптывала в сыпучий песок. Лили думала о том, как ей сохранить частички мира, что разваливается на глазах, ведь именно в сохранении и заключалось ее спасение. То был примитивный инстинкт, который возникает на тонущем корабле, когда начинается паника и у человека одна цель — остаться в живых. Гарри чувствовал, что Лили борется с чем-то ему неизвестным, потому, набравшись смелости, он подошёл, встав совсем близко. Мужчина взглянул на печальную и одновременно прекрасную девушку, загорелая кожа которой блистала в лучах жгучего заходящего летнего солнца. Он осмелился приобнять ее за хрупкие плечи, прильнув чуть ближе. Ясные глаза сразу же метнулись от слабых волн к сапфировым кристаллам, полным прорицания.— Расслабься, хоть сейчас. Возможно, уже завтра ты вновь начнёшь борьбу за существование — будешь ползать на брюхе, идти на компромиссы, фальшивить, нагромождая горы той ложью, из которой и состоят человеческие будни. Но сегодня ночью Онфлер являет тебе своё неразгаданное спокойствие.— И что мне делать? — Забрать это спокойствие, как сувенир, — не улыбаясь, проронил Гарри. Одного взгляда кристальных глаз хватило, чтобы он понял, что попал прямо в мишень. Лилиан прониклась и, кажется, впервые взглянула на Гарри под другим углом; не как на знаменитость с холодным сердцем, а как на мужчину с разбитой душой, которую в силах склеить разве что гонки. Ей стало его по-настоящему жаль.Оставшийся вечер они провели в дороге, на этот раз молча. Лилиан обдумывала слова Гарри, надеясь, что он не прочитал истину в ее глазах. Когда машина остановилась возле имения Клерфэ, Стайлс вышел проводить девушку до двери. Но она отказала, остановившись возле массивных ворот. — Спасибо за вечер, — слегка улыбнувшись, произнесла Лили, пытаясь хоть на секунду вернуться в атмосферу романтичного Онфлера. — Это была твоя плата, — рассмеялся Гарри, заставив и девушку выдавить что-то наподобие ухмылки.— Что ты собираешься делать сейчас? — Просто поброжу по городу. Мне нравится ночной Париж.— Женщину легче найти там, — Лилиан кивнула в сторону гостиниц, представляя, с кем именно предпочитает бродить по городу Стайлс.— Мне она не нужна.— Женщина нужна всегда.— Только не сегодня. Лилиан ловко поймала на себе возбужденный взгляд Стайлса.— Стало быть, ты все же романтик.