Часть 3 (1/1)

- Одиночество... Я никогда не представлял, как убивает одиночество. Жить и осознавать, что в твоём существовании не нуждается никто. Знаешь, прежде, когда я был таким, как ты, мальчиком, меня не интересовали шумные компании, общество милых дам. Мне было достаточно одного друга, которому я мог доверить свои тайны, с которым мне никогда не было скучно. Но случилось непоправимое - он сильно заболел. Никто не мог помочь ему. И меня к нему не подпускали, потому что его болезнь могла перейти и на меня. Однажды ночью я всё же пробрался к нему. Мы лежали и тихо разговаривали до самого рассвета, а потом уснули. Через несколько часов я проснулся, а он нет. Он умер. Его похоронили. А через несколько дней заболел я. - Ты боишься смерти, Кай? - Рядом с тобой я ничего не боюсь, - ты говорил такие вещи с ледяным хладнокровием и этим я восхищался, ловя каждое твоё слово. - И я не боялся. И она пришла ко мне в виде ослепительной женщины, глаза которой сверкали, как бриллианты, а руки были холоднее льда. Это была Снежная Королева. Ты поднялся со своего трона и прошёл к хрустальным дверям, которые всегда были закрыты. Я ещё не видел, что скрывается за ними, потому также поднялся и заскользил по льду следом за своим Королём. Тяжёлые полупрозрачные двери, покрытые инеем, двери расступились от одного твоего прикосновения, и я на минуту застыл, не в силах отвести взгляд от ледяной фигуры, что возвышалась на величественном троне посреди небольшого зала, похожего на искусную резную стеклянную шкатулку. - Что с ней стало? - Однажды она так и осталась на своём троне. Сколько я не пытался разбудить мою Королеву. Всё было напрасно. Она застыла на века и оставила меня королём в своём царстве. - Она умерла? - Я не знаю, что такое смерть. А ты знаешь? Я попытался вспомнить, что значит это страшное слово, но так и не смог, как не старался подобрать хотя бы пары слов, чтобы напомнить его Величеству, что же такое смерть. - Я думаю, она обрела покой, - осторожно предположив, я отступил, боясь долго стоять под пустым взглядом бриллиантовых глаз Королевы. - Ты прав, Кай. Все мы стремимся к одному. К покою. Даже если ещё не догадываемся об этом. Ты был весь сосредоточен на ледяном лице Королевы. Казалось, что между вами была какая-то невидимая, но нерушимая связь, и мне стало холодно. Она гораздо, в тысячу раз холоднее тебя. - Она стала мне ласковой матерью, обучила своему делу. Ведь снег и зима кому-то тоже нужны, не так ли? - твои губы снова тронула улыбка, тень улыбки. - Конечно. Я помню, как все мы радовались первому снегу. Нет ничего прекрасней улиц, покрытых снежными хлопьями, реки, скованной льдом, и... - я запнулся и опустил голову. Ледяные пальцы ласково коснулись моего подбородка. - Ты вспомнил дом и Герду? - в холодных глазах промелькнула грусть. Я вздрогнул, заметив непривычные для твоих бесстрастных глаз эмоции, и не смог солгать. - Да, Ваше Величество. Ты коснулся моих волос своими губами, а двери тем временем тихо сомкнулись, отделяя нас от ледяного мавзолея прекраснейшей из королев. - Одиночество может завести далеко, мой мальчик, - ты смотрел на меня и будто не смотрел, словно видел не меня, а бредущую вдоль реки девочку, лодку, покачивающуюся у берега. И дом хорошо знакомой колдуньи. - У реки жила-была одна женщина, она умела колдовать. Но была очень одинока. У неё не было детей. Однажды она пришла ко мне и попросила сотворить для неё чудо. И я сделал для неё девочку, но та была из снега и льда и, когда пришла весна, девочка растаяла и превратилась в маленькое облако. И горько плакала колдунья. С тех пор в саду той женщины всегда царит весна, и мне туда дороги нет.