Часть 2. Глава 19 (1/1)

- Я вчера неправильно выразился. Сехун посмотрел на Ханя из-под бровей. Время перевалило за четыре вечера, значит, скоро ему придется уйти. - Когда сказал, чтобы я плыл в Корею один? - Да. Давай обсудим это. Подумай, у тебя одного гораздо больше шансов добраться до Кореи, а потом ты сможешь вытащить меня отсюда. - В дороге может произойти, что угодно. С тобой может произойти, что угодно. Я не хочу, чтобы мы разделялись. - Я буду висеть на тебе мертвым грузом. - Я сам решу, что тащить на себе, – отрезал Сехун и встал. – Доешь всё, что осталось, я приду под утро. Прежде, чем Хань задал бы закономерные вопросы, Сехун закрыл за собой дверь. ***С приходом темноты становилось не так мучительно стыдно за себя. На трассу выходили толпы девушек и парней, и Сехун почти сливался с ними. Он, конечно, все равно выделялся – в неприметной одежде, с бритой головой, но это было и к лучшему. Им интересовались. На вторую ночь парень почти привык. Самое главное – относиться к этому как к работе с необходимым физическим контактом, и ничего более. Он и раньше, можно так сказать, продавал свое тело на ринге. Сейчас товар был тот же, функции немного отличались. - Эй, мальчик! К нему приблизилась темнокожая пара. Женщина окинула его с ног до головы взглядом и кивнула мужчине. Тот спросил: - Сколько? - Только оральный секс, – сразу предупредил Сехун. Пара засмеялась. - Сколько ты хочешь? Деньги? Ты понимаешь нас? - Они такие смешные. Чем тупее, тем забавнее. Он торговался с незнакомцами за то, чтобы удовлетворить их подороже, пока его называли тупой шлюхой. Да, Сехун, именно так ты представлял свою жизнь. В разгар ночи, пока потенциальные покупатели шли мимо, Сехун увидел издалека организатора подпольных боев. Тот щупал тощую девицу, полностью увлеченный фальшивыми заигрываниями. Внезапно их взгляды пересеклись, но Сехун не отвернулся. Да, стыдно. Но он хотел запомнить лицо повнимательней, потому что если у него появится хоть малейший шанс, организатору пиздец. Мужчина сделал вид, что никого не заметил. И к лучшему. Под утро временных коллег Сехуна осталось совсем мало. Он же упорно стоял, улыбаясь, поскольку сегодняшний заработок был не ахти. Время бежало, пора было копить на корабль до Кореи, а с ежедневными тратами эта задача усложнялась. Рядом остановилась машина. Из приоткрытого окна показалось круглое лицо. - Привет. Сколько за час?- Только оральный секс, – заученно предупредил Сехун.- Хорошо. Все равно, сколько за час? Час. Да у него челюсть отпадет, ну его. Назвав сумму вдвое больше, чем обычно, Сехун ждал, когда машина поедет дальше, но, к удивлению, водитель открыл дверь, приглашая садиться. - Я тебя раньше здесь не видел. Я Мартин. - Стив, – придумал на ходу Сехун. Чего-чего, а знакомиться клиенты еще не пробовали. Через пятнадцать минут Мартин съехал с обочины у лесополосы. - Давай на заднее сидение. Не волнуйся, я отвезу тебя обратно. Сехун молча перебрался назад, решая не говорить о том, что в случае чего он свернет ему шею и дойдет пешком. На вид Мартину было чуть за тридцать. От него пахло машинным маслом и специями. По овалу лица мужчина скорее походил на китайца, чем на филиппинца, но Сехуна это не волновало. План был прост и отточен на предыдущих покупателях: снять штаны, сделать работу, уйти. Однако, не успел Сехун наклониться, как Мартин остановил его. - Не торопись. Ты очень красивый.Лица Сехуна аккуратно коснулись, обводя скулы, линию челюсти, подбородок. Он прикрыл глаза и лишь сказал:- Без поцелуев. Все его поцелуи достались Ханю четыре года назад, больше у Сехуна не было. Мартин оказался на удивление нежным и внимательным, и впервые с начала работы Сехун почувствовал себя человеком, а не живой куклой для удовлетворения потребностей. Было приятно, но если он позволит вмешать в это дело эмоции, то отдача станет гораздо больнее.- Спасибо, – выдохнул Мартин, застегивая ширинку. Сехун кивнул, и мужчина прищурился: - Значит, ты понимаешь китайский. - Да. Его поймали. Сехун не заметил, когда Мартин перешел на китайский, но отпираться было глупо. Мартин не выглядел, как человек, который сможет оказать серьезное сопротивление, если придется убрать его. Все-таки, Санхэпин наверняка еще ищет сбежавшего главу, и светиться нельзя.- Я тайванец. Интересный поворот. В сонный мозг Сехуна пришла простая, но отдающая самоубийством идея: - Я недавно сбежал из материкового Китая. Вместе с дядей. Его подставили, и теперь у нас большие неприятности. Мы хотели свалить оттуда куда подальше, к родственникам в Корею, но на дядю напали и сломали ноги. - Поэтому ты решил... зарабатывать таким способом, – понимающе протянул Мартин, выезжая на дорогу. - Ты не знаешь, как можно добраться до Кореи? - На самолете. - Мы потеряли документы, а обратиться в китайское посольство, понятное дело, не можем. Мартин покосился на него, но промолчал. Блять, пустой номер. Может, Сехун переоценил силу конфликта между китайцами и тайваньцами.До конца пути Сехун думал, не сболтнул ли он лишнего, но потом решил, что пофиг. Мартин не знает его настоящего имени, или временного адреса, или хоть какой-нибудь достоверной информации. Надо будет еще подзаработать и перебраться ближе к крупным портам, а уже там лично расспрашивать, кто занимается нелегальными перевозками. К моменту возвращения Сехуна Хань должен был спать, однако тот внимательно смотрел сквозь темноту предрассветной комнаты.- Я принес завтрак, – сказал Сехун. Вернувшись из душа, он съел свою порцию, завалился на кровать спиной к молчащему Ханю и уснул, не понимая, чувствует ли он чужое осуждение или сам его выдумывает.Хань не торопился с вопросами, но чем больше времени проходило, тем сильнее нервничал Сехун. Каждый раз, когда Хань открывал рот, он, замирая, ожидал неприятного разговора, однако его всё не было, и вскоре Сехун настолько извелся, что готов был вскочить, заорать ?да, я пошел работать на панель, чтобы добыть денег? и убежать куда подальше. Стоило сказать, что парня волновало не только это. Хань лежал без движения, глядя в потолок, часто отказываясь от еды и сводя разговоры, которые Сехун порой пытался завязать, на нет. Иногда Сехун готов был поклясться, что видит чужие слезы, но Хань повторял, что в порядке. На третью ночь работа не задалась, клиентов почти не было. Под утро Сехун стоял злой, готовый сорваться на первого встречного, но продолжал улыбаться, иногда завлекающе подмигивая прохожим. Думать о своем поведении, о своем нынешнем положении парень не хотел. Напротив остановилась машина. Сначала Сехун не заметил ее, но из приоткрытой двери показался Мартин. - Привет, Стив. Поедешь со мной?Как будто у Сехуна был выбор.Сегодня все было точно так же, как вчера. Мартин был нежным, внимательным, словно для него это имело значение, и Сехун подыгрывал в меру способностей, представляя, что он снимается в сериале. Эмоции, которые парень показывал, были чужими, наигранными, совсем не теми, которые Сехун испытывал с Ханем. Те чувства остались под надежным замком в закромах памяти. Порой Сехун осторожно приоткрывал свою драгоценную шкатулку и вспоминал, как ощущается незамутненное счастье, и собственный смех, и губы Ханя на его. - Спасибо, – выдохнул Мартин, гладя Сехуна по лицу и шее. Тот улыбнулся, но вышло грустно.Они ехали обратно в молчании. Сехун погрузился в мысли о том, что в комнате его ждет безразличный ко всему Хань, будто пустая оболочка, из которой поспешно свалила душа, осознав, что оказалась на дне. Иногда во взгляде Ханя мелькало что-то настолько темное и пугающее, что Сехун отворачивался и закрывал окно, потому что знал: если бы у Ханя вместо ног были сломаны руки, он бы шагнул с подоконника. Сехуну было ужасно страшно. Человек, в несгибаемость которого он верил больше, чем когда-либо в себя, сломался, засыпая осколками догмы Сехуна о мироздании. Раньше ему казалось, что сдаться может кто угодно, но не Хань; что Хань – это ледокол с бесконечным запасом топлива; что Хань решит любую задачу, справится с любой проблемой. А потом все пошло по пизде. - Стив, – позвал Мартин, останавливаясь у опустевшей к рассвету трассы. - М? – сонно и печально отозвался Сехун. - Я могу помочь вам с дядей улететь отсюда. У меня есть самолет, я перевожу кое-что на Тайвань. Это не Корея, но из Тайваня больше шансов добраться туда. Сонливость моментально исчезла. Чувствуя, как ускорило ритм сердце, Сехун сел ровно, нетерпеливо глядя на мужчину:- Сколько ты хочешь? - Чтобы ты был со мной всю завтрашнюю ночь. А на рассвете мы улетим.Сехун задумался. Если он откажется, то какой шанс, что они вообще выберутся из этой чертовой страны? Что, если Мартин приведет их в ловушку? Как Хань выдержит полет с его аэрофобией? - Как долго придется лететь? - Около двух часов. Идеально было бы посоветоваться с Ханем, но вряд ли он сейчас способен принимать решения. В таком случае ничего не остается, как взять на себя ответственность. - Хорошо. Но дядя не знает, чем я зарабатываю, он против однополых отношений. Мы можем оставить это только между нами? Сехун наклонил голову, заглядывая Мартину в глаза. Тот улыбнулся и провел ладонью по ноге Сехуна, сжимая бедро. - Конечно. Завтра я приеду за тобой.Стоя на улице, Сехун махал вслед машине, пока та не скрылась за поворотом. Что ж, ночь с каким-то мужиком – не самая большая плата за их с Ханем спасение. Да еще и деньги останутся для того, чтобы выжить на Тайване. Красота. Хотелось упасть на землю и орать. ***Выспавшись, Сехун рассказал обо всем Ханю. Точнее, о том, что нашел человека с самолетом, с которым сторговался почти за копейки. В глазах Ханя промелькнул испуг, но тут же исчез под слоем безразличия. - Ладно. - И это все? - Спасибо. Сехун прикрыл глаза, подавляя раздражение. Ни уточнения деталей, ни вопросов про загадочного доброжелателя – Хань сдался и решил плыть по течению. Так нельзя! Это роль Сехуна!Проследив, чтобы Хань поел, перебинтовав ему пальцы и сводив в туалет, Сехун вышел на улицу, чтобы не сорваться. Он устал-устал-устал, так морально устал, что одна мысль о бесконечной дороге до Южной Кореи вызывала тошноту. Доберутся ли они туда когда-нибудь? Время шло, в запасе осталось 34 дня, что, казалось бы, много, но Сехун больше не позволял себе обманываться. Пойти через жопу могло все, что угодно, и оставшийся путь до Кореи, обещающий быть быстрым и безболезненным, превратится в очередную пытку. Однако надежда тлела тусклым угольком в груди, согревая. Ночью Сехун вышел на трассу, стараясь забыть взгляд Ханя, которым тот провожал его. В этом взгляде было неожиданно ясное понимание, сожаление и вина, и Сехун определенно не должен думать об этом, если не хочет потерять голову и в очередной раз сорвать план по спасению. Завидев знакомую машину, Сехун растянул губы в улыбке. Это будет долгая ночь. ***- Не расстегивайте ремни до конца полета.Мартин проверил, насколько надежно пристегнулись его нелегальные пассажиры. На Сехуне он задержался, и парень почувствовал сжимающиеся на талии пальцы. Противно. Прошедшая ночь оказалось тем еще испытанием, и сейчас, отходя, Сехун даже не мог лишний раз улыбнуться, в нем не осталось эмоций. После того, как они с Мартином закончили, тот еще долго лежал, обнимая Сехуна. Меблировка в снятой комнате была гораздо лучше, чем то, что они с Ханем могли позволить себе, но особенно Сехуну понравился душ, в который он залез чуть ли не на полчаса, безрезультатно оттирая кожу мочалкой. Как они с Ханем и условились, тот, уже собравшись, ждал в номере. О том, чтобы впихнуть ноги в кроссовки, не могло быть и речи, поэтому Сехун подхватил парня на руки и понес к припаркованному рядом автомобилю Мартина. Хань, как и раньше, глубоко дышал, и наверняка заметил на Сехуне чужой запах, но в тот момент парню было пофиг. Хань всю поездку молчал, лишь кивнув водителю. Теперь же Хань уставился перед собой, на коробки, пристегнутые ремнями к противоположной стене самолета, и не реагировал на копошение Мартина в области талии Сехуна. Он вообще ни на что не реагировал, и только по расширившимся зрачкам и закушенной губе становилось ясно, что Хань испуган. Они никогда не летали вместе. Единственное путешествие в Шанхай прошло на высокоскоростном поезде, который вверг Сехуна в искренний восторг. Было так волнительно сидеть в огромном, комфортном кресле и следить по табло, как чудо инженерной мысли разгоняется за 300 километров в час, что парень пообещал себе, что будет путешествовать по Китаю только так. Сехун никогда не был раньше в самолете; все, что он знал о полетах, было почерпнуто из фильмов и рассказов Ханя, хотя из-за аэрофобии тот вряд ли считался надежным рассказчиком. Наслушавшись, Сехун ожидал ужаса и паники, но, оказавшись на борту, он почувствовал сонливость и усталость. Отдаться незнакомцу у Ханя под носом, это то, чего ты мечтал достигнуть, да, Сехун?Зашумел мотор, и кабина начала слегка покачиваться, пока за иллюминатором все быстрее мелькали деревья. Опустив взгляд, Сехун увидел, как Хань сжимает кулаки. Парень выпрямился и дышал ртом, не обращая внимания на пересохшие губы. Сехун отвернулся, глядя в иллюминатор. Где-то в перерывах между сексом Мартин упоминал, что не взлетает выше трех километров, чтобы радары не засекли. Успокаивает ли Ханя такая близость к морю? Или пугает еще больше? Гул самолета медленно укачивал, как колыбельные Ханя. Сехун зевнул, думая о том, что из-за недостатка еды, а особенно белка, он стал быстрее уставать и даже подхватил насморк. Все-таки в детстве и в студенческие годы полуголодная жизнь переносилась гораздо проще. Внезапно самолет задрожал, словно наехал на не заделанные ямы, хотя какие безответственные чиновники могли бы добраться до неба, чтобы разворовать бюджет запланированного ремонта? - Стив, дядюшка, не волнуйтесь, все в порядке, – прокричал из кабины пилота Мартин. ?Дядюшка?. Сехун усмехнулся, однако после одного взгляда на Ханя улыбка исчезла. Тот сидел, белый, как мел, и, казалось, был готов потерять сознание в любую секунду. - Эй, эй, – взволнованно позвал Сехун, касаясь колена Ханя. – Все в порядке. Еще немного, и мы будем на земле. Хань посмотрел на него мучительно-испуганно. Пристегнутые ремнями, парни не особо могли шевелиться, иначе Сехун бы спрятал Ханя в объятиях, так, как сам ощущал безопасность. Протянув руку, Сехун накрыл ладонью сжатый кулак Ханя. Ласково погладил шершавую кожу, обвел каждую костяшку большим пальцем; обхватил запястье, легко разминая напряженные мышцы. Неожиданно ладонь Ханя раскрылась, как распустившийся цветок, и в следующий момент Сехун ощутил переплетение пальцев, медленное, чувственное трение кожи, идеальное проникновение в пустующие зазоры, как части мозаики. Хань погладил его большим пальцем; Сехун не мог не ответить. Их ладони двигались и жили своей жизнью, пока парни тряслись в маленьком самолете где-то между Филиппинами и Тайванем, морем и небом. Сехун сжал пальцы, обхватывая Ханя, так плотно-плотно, чтобы ни миллиметра между, но тут же отпустил, и прикосновения Ханя стали еще ласковей, родней. Они посылали по телу волны тепла, которые шли к сердцу. Сехун забыл, что Хань ему больше не парень, что их отношения превратились в неразборчивый хаос, что еще несколько часов назад он наигранно стонал под незнакомцем. Сейчас значение имели только переплетенные пальцы. Сехун не отпускал руку Ханя весь оставшийся полет. Когда самолет пошел на посадку, парень лишь сжал чужую ладонь сильнее, молча говоря, что он рядом. - Как вам полет? – улыбнулся Мартин, выходя из кабины. Сехун выдавил ответную улыбку: - Великолепно. Я даже не успел испугаться, а мы уже на земле. Мартин рассмеялся. Хань продолжал делать вид, что не понимает китайского.- Вас отвезут на склад, там можете пожить какое-то время. - Спасибо, – подал голос Хань. Сехун кивнул в подтверждение. Утро выдалось прохладным, но безветренным. Сехун поежился, глядя на грузовую машину, которая приближалась к самолету. Они приземлились на поле, в конце которого росли пальмы, и пока что ничего не указывало на то, что это именно Тайвань. Может, их вернули обратно во Вьетнам или на какой-нибудь из тысячи островов Южно-Китайского моря.Мартин выгружал из салона коробки. Хань все еще сидел внутри, поскольку таскать его туда-сюда было бессмысленно, да и Сехун очень устал. Машина остановилась рядом, стих мотор. Из кабины вышел мужчина, ужасно похожий на Мартина. Точнее, если судить по возрасту, Мартин был похож на незнакомца. - Мой брат, Питер, – представил его Сехуну мужчина, оторвавшись от коробок. – Это Стив, я говорил тебе о нем. - Приятно познакомиться, – без выражения сказал Питер. – Должен быть еще один, да?- Он в самолете, не может сам ходить. - Чертов материк, – фыркнул Мартин. Остальные закивали, хотя материк к ногам Ханя прямого отношения не имел.- Одно место рядом со мной, одно в кузове, – проинформировал Питер. - Я спрошу у дяди. Сехун зашел обратно в самолет, пока братья загружали машину. Хань перевел на него взгляд: - Я поеду в кузове. Постарайся узнать про порт и нелегальные перевозки. - Хорошо. Он подошел, дождался, пока Хань обхватит его за шею, и поднял парня на руки, с трудом идя к машине. Кроссовки вместе с маленьким пакетом собранных пожитков лежали у Ханя на груди. - Здравствуйте, – устало кивнул Хань водителю, пока Сехун усаживал его между ящиков в кузове. Убедившись, что парень сидит с максимально возможным комфортом, Сехун подошел к Мартину помочь с погрузкой коробок.Вскоре они остались с Мартином наедине. Запах мужчины впитался в его кожу и теперь вызывал тошноту, но от расположения Мартина зависело многое, поэтому Сехун постарался придать лицу максимально дружелюбное выражение. - Спасибо большое. Не знаю, что бы без тебя делал. На самом деле, знал: отсасывал незнакомцам за копейки. Мартин засветился от радости и обхватил Сехуна. - Жаль, что ты не можешь остаться со мной, – зашептал мужчина. – Пообещай, что позвонишь, как только окажешься в безопасности. - Обещаю. Мартин кивнул, нехотя отстраняясь. - К сожалению, Питер разрешил вам остаться на складе лишь неделю, но, насколько я знаю, в городе можно найти нормальную подработку. - Неделя – это уже больше, чем я мог рассчитывать. Спасибо. Пока. Сехун наклонился, целуя Мартина в щеку. В зеркало заднего вида он долго наблюдал, как уменьшалась мужская фигура на фоне готового лететь обратно самолетика. Впереди был Тайвань, и Сехун с ужасом и усталостью гадал, что судьба подкинет на этот раз. ***Складом оказался один гараж из огромного ряда своих безликих собратьев. Места было не много, но оно было. В задней стене, за коробками, находилась дверь, за которой пряталось полтора метра пустоты. Видимо, здесь Питер хранил совсем нелегальный товар. В одном из углов скромной белой коробкой стоял биотуалет; рукомойник, куда надо было заливать воду, висел над желобом, уходившим в землю. Достаточно хорошие условия для жизни, стоило отметить. Да еще и бесплатно. Получив указания, как жить в гараже, и распрощавшись с Питером, Сехун из деревянных поддонов и картона обустроил в тайнике кровать для Ханя. После этого парни кое-как освежились водой из стоящих у стены канистр, и Хань, вооружившись ведром и тряпкой, отмыл грязь с ног. Все-таки, ходить без обуви было херовой затеей, но выбора все еще не завезли. На стене тайника тускло светила лампа, создавая унылый полумрак. Зажав в зубах фонарик, Сехун осмотрел пальцы Ханя. Опухлость спала, но синяки и кровоподтеки остались, и они, как и искривленные кости, напрягали. - Если у меня получится найти какого-нибудь перевозчика, то тебе наверняка придется ходить самому. Я не везде смогу тебя пронести, – сказал Сехун. Заручившись кивком Ханя, продолжил: – Надо разминать пальцы и тренироваться. Вряд ли кости срослись, поэтому будет больно. Я попытаюсь сделать массаж, говори, когда станет совсем невмоготу. И держи фонарик.Так, при слабом освещении, под сдавленные стоны, согнутый в три погибели, Сехун медленно разминал мышцы на чужих ногах, с каждым сломанным пальцем остро ощущая вину. ***К счастью, Гаосюн, в котором у Питера был склад, оказался огромным, портовым городом. В первый же день Сехун осторожно вылез из временного укрытия и отправился на разведку. Во время поездки Питер поведал, где найти компьютерный клуб и людей, которые занимаются нелегальной перевозкой других. Небоскребы давили со всех сторон. Сехун ощущал себя особенно маленьким и потерянным, когда проходил мимо десятков этажей бетона и стекла, откуда осуждающе смотрели красивые, ухоженные люди. Да, сейчас он больше походил на бомжа, а одежду не стирал уже несколько дней, надеясь, что запах грязи и пота перекроет дешевый дезодорант. Зато после длительной прогулки Сехун наткнулся на прачечную и спустя пару часов вышел оттуда почти человеком. Наметив в планах дальнейший маршрут, парень купил риса с овощами, схватил забытую кем-то газету со скамейки и поторопился обратно к Ханю. На предложение отнести в прачечную его одежду тот покачал головой:- Я все равно не буду выходить на улицу, не траться на меня. Будешь спрашивать про Корею – интересуйся крупными портами, идеальный вариант – Инчхон. - Хорошо. Тебе что-нибудь принести? Может, что-нибудь из еды или еще почитать? Взгляд Ханя потеплел. - Нет. Спасибо. Не берись за тяжелую работу, ладно?Сехун кивнул, понимая, что будет делать что угодно за деньги. Ему терять нечего.Однако все оказалось не так страшно. Типография неподалеку нуждалась в разнорабочем, и Сехуну какими-то невероятными усилиями удалось убедить местного начальника принять его на неделю без документов. - Ну, чтобы ты не сбежал, половину зарплаты будем платить ежедневно, оставшееся – через неделю. Завтра в 8 утра начинай работать. - Хорошо.Парень, по виду младше него самого, надменно кивнул, не протягивая руки. Сехун привычно подавил раздражение, напоминая, что именно из-за неконтролируемой вспышки гнева Хань и оказался со сломанными пальцами. Вечером, в одном из указанных Питером мест, Сехун наткнулся на скопление оживленно переговаривающихся за ужином людей. В дешевой столовой не было места, и парень растерялся, не зная, туда ли пришел и как найти нужного человека. В любом случае, купит ужин себе и Ханю. Сехун заметил, что тот неохотно ел в одиночестве, поэтому стал брать еду на вынос на двоих, пусть даже и хотел проглотить собственную порцию в один присест. Казалось, ощущение легкого голода никогда не исчезнет. Однако, Сехун так думал и в детстве, и на первом курсе. И каждый раз, наедаясь после, он забывал о голодном подташнивании, головных болях и стремительной потере веса. Забрав пакеты у окошка выдачи, Сехун решился и спросил: - Вы не знаете, где я могу найти человека, который плывет до Кореи? - Столы справа, – мотнула головой женщина и вернулась к раздаче еды. Удивляясь простоте решения проблемы, Сехун отправился, куда было сказано. За двумя столами шли активные споры, туда парень решил не лезть, а вот у третьего остановился, глядя на одиноко сидящего там мужчину. - Вы, случайно, не плывете в Корею? Мужчина, нехотя оторвавшись от лапши, неспешно повернул голову. Окинув взглядом Сехуна, кивнул: - Плыву, но не случайно. Сердце Сехуна ускорилось. Бесцеремонно усевшись напротив, он наклонился: - Сколько стоит проплыть туда, если так вышло, что у меня и моего дяди потерялись паспорта? Внезапно мужчина расхохотался. К счастью, в шумном кафе на это не обратили внимания. Сехун же покраснел, понимая, что смеются над ним, хотя уже пора было привыкнуть к такому. Мужчина, представившийся Ли Мэном, работал на грузовом судне, раз в пять дней отходившем в Корею, в упомянутый Ханем Инчхон. На услышанную цену Сехун нахмурился, однако малейшую же попытку торга Ли Мэн пресек одной фразой:- Не нравится – выметайся.На самом деле, большая часть суммы у Сехуна осталась с Филиппин, да и в типографии обещали как раз столько, чтобы покрыть требуемое, но Сехун как раз размечтался о том, чтобы начать нормально питаться и прикупить кое-что по мелочи. Так странно. Когда он работал в триаде, тратил деньги направо и налево, а сейчас не мог позволить себе купить пару носков. Услышав новости, Хань немного приободрился: - Значит, следующий рейс через восемь дней, им и поплывем. Он сказал, сколько времени это займет? - Двое суток. - Хорошо. Зевнув, Сехун потер глаза. - Я еще раз разомну тебе мышцы. - Я разминал, пока тебя не было. Ложись спать. Только теперь до Сехуна дошло, что в маленькой каморке шириною в полтора метра у них с Ханем нет другого варианта, кроме как спать чуть ли не в обнимку. Догадавшись, о чем думает Сехун, Хань позвал: - Я не трону тебя. - Я знаю. Хань никогда не прикасался к нему без согласия, и Сехун был уверен, что парень не изменил убеждениям. В то же время внутри поднялась иррациональная обида: что, если Хань не тронет его, потому что трогать шлюх противно? Стараясь не зацикливаться на этой мысли, Сехун улегся на жесткую постель, отвернулся к стене и уснул. Уже сквозь сон парень почувствовал, как его ласково гладят по голове.