Часть 2. Глава 20 (1/1)

Работа в типографии оказалась не из легких. Двенадцать часов без перерывов Сехун выполнял указания всех подряд, разгружал и загружал материал, терпел крики и недовольство. В гараж он возвращался физически и морально уставшим. Ужинал вместе с Ханем, массировал ему пальцы, какое-то время пялился в пустоту, безрезультатно пытаясь собраться с мыслями, и проваливался в сон, чтобы встать в шесть и повторить предыдущий день. Режим сна Ханя сбился окончательно. Сехун не решался спросить, спит ли парень вообще, или это происходит, когда Сехун не в гараже. Хань будил его по часам, оставленным Питером, наблюдал, как Сехун собирается, и на третий день, медленно ковыляя, проводил его до двери. - Лучше не ходить долго, – предупредил Сехун. - Хорошо. Аккуратно. Тем же ?аккуратно? Хань провожал его в университет, на работу или куда бы парень ни уходил. Сехун задумывался о том, какие у них сейчас отношения. Приятельские? Соседские? Дружественные? Его больше не било током, как при первой встрече с Ханем после расставания, но и ничего отрицательного Сехун не чувствовал. Он решил оставить размышления на потом, когда- если они окажутся в безопасности. А пока что Сехун работал, как мог. Повезло, что в типографии был стол с печеньем и чаем, откуда Сехун незаметно хватал еду, экономя на обедах. Жрать хотелось ужасно. Глядя, как сотрудники типографии открывают заказанную пиццу, или лапшу, или рис с мясом, он исходил завистью и ненавистью. Как бы эти офисные крысы выжили, если бы им пришлось пройти то же, что ему? Выжили ли бы? Вернувшись после очередного рабочего дня, Сехун застал Питера, разгружающего машину. Он тут же бросился помогать, игнорируя тянущую боль в спине, появившуюся пару часов назад. - Питер, если я могу как-нибудь помочь, ты скажи. Все-таки, мы здесь живем. Мужчина внимательно посмотрел на Сехуна, и тот распознал во взгляде легкую брезгливость. - Я не Мартин. У меня есть жена, я нормальный. Секунда ушла на мысленный процесс, а потом Сехун вспыхнул, пристыженно опустил взгляд. - Нет, я не... ты не так понял, я про гараж... не то, что ты... Сехун бормотал, краснея все гуще. Он старался отделаться от воспоминаний, но те навалились как лавина. Мартин рассказал брату, ну конечно, все рассказал. - Мы можем убрать или рассортировать ящики, – раздался холодный голос сзади. Хань. Только его не хватало.Сехуну показалось, что его уши загорятся от стыда. Хань слышал, Хань не дурак. Вот именно, далеко не дурак, понятное дело, он догадался, чем зарабатывал Сехун. - Простите, я скоро вернусь. Сехун, оставив купленный ужин на одной из коробок, выбежал на улицу. Он не знал, как справиться со стыдом, как смотреть Ханю в глаза, когда правда была озвучена настолько открыто. Быстрым шагом идя по микрорайону, Сехун пытался воззвать к холодному рассудку. Они с Ханем не пара, никакой измены не было. Будет ли Хань осуждать его? Возможно. Сехун надеялся, что нет, потому что неприязнь разобьет держащееся на честном слове самообладание. Однажды Хань сказал, что старался казаться хорошим для Сехуна. Иронично, Сехун занимался тем же, и продолжает делать это неосознанно даже спустя несколько лет. Ему хотелось, чтобы Хань не разочаровывался в нем, чтобы продолжал смотреть с теплотой и заботой. Сехун был почти уверен, что по ночам Хань ласково гладил его по голове. Больше не пел, нет, теперь парень почти постоянно задыхался и кашлял, словно пытался избавиться от легких, но Сехун ощущал прикосновения сквозь сон. Мягкие, нежные. Все еще было больно, однако Сехун смирился с болью. Что, если Хань к нему не прикасался, и ему просто мерещилось?Через час Сехун вернулся, поняв, что побегом ничего не добьется. Он устал, проголодался, хотел спать. Проблемы же стоило решать по мере их поступления. Поступления не было. - Питер сказал прибраться тут в целом, – оповестил Хань, не задавая никаких вопросов. - Почему ты не поел? - Не хотел. Сехун вздохнул и, усевшись прямо на пол, схватил один из пакетов. Хань пристроился на крепком ящике, тоже приступая к еде. Между ними ничего не изменилось. На четвертый день Сехун не мог игнорировать боль в спине. Кое-как доработав, он буквально дополз до гаража, отдавая Ханю ужин. - Что случилось? – спросил тот, когда Сехун сразу полез в тайник и рухнул на живот, сжимая зубы. - Спина. Давно не тренировался, похоже, перенапряг мышцы. Хань вздохнул под бурчание пустого желудка Сехуна. - Давай поедим, а потом я попробую размять тебе спину. Лучше, чем никак. Сехун настолько желал облегчения боли, что практически не отреагировал на мысль о будущих касаниях Ханя. Однако, когда с него стянули футболку, стало неловко. Он захотел прикрыться, спрятаться, но Хань не дал, положив на спину ладонь, заставляя замереть. Этот жест тоже был знакомым, таким знакомым и интимным, что Сехун покраснел, невольно вспоминая совместные ночи. - Вся спина болит одинаково? – спросил Хань. - Вокруг правой лопатки особенно. - Хорошо. Судя по звуку, Хань подул на ладони и растер их, чтобы согреть. Кожа Сехуна покрылась мурашками. Плечи легко погладили. Сехун был настороже, однако Хань не торопился, лишь прикасаясь. Лучше бы уже начал грубо мять мышцы, но нет же. - Постарайся не зажиматься, – буднично посоветовал Хань. – Как только ты скажешь, я остановлюсь. Сехун знал, что остановится. На фоне пусть маленькой, но череды его любовников, Хань был уникальным. Первое время Сехун даже искал подвох, потому что парень уважал его, заботился. Если Сехуну становилось больно, неприятно или неуютно, то хватало одного слова, чтобы Хань прекратил все, чем они занимались. С остальными приходилось терпеть, поскольку ?мы ведь уже начали, чего ты ломаешься?. Сехун не ломался, просто вежливое отношение Ханя разбаловало его. Спустя долгие минуты Сехун наконец смог заставить себя успокоиться и расслабиться. - Молодец.Сехун порадовался, что лежал, уткнувшись в кофту, и Хань не мог заметить покрасневшие щеки. Ему до ужаса нравилось слышать похвалу от Ханя. Прикосновения стали настойчивее, сильнее. Кончики пальцев впились в кожу. Круговыми движениями проходясь по спине, ладони задерживались в области правой лопатки. Костяшка чужого пальца спустилась по позвонкам, а следом пальцы начали массировать по сторонам позвоночника. Дойдя до талии, ладони на секунду сжались, и Сехуна словно ударили по голове. - Стоп. Хань убрал руки, оставляя после себя тепло. Пару мгновений Сехун лежал, сдерживаясь, но все-таки сдался. Тело сотряс мелкий, истеричный смех. Сехун не мог остановиться, продолжая хохотать, даже когда с новой силой заболела спина, из глаз потекли слезы, а голос Ханя звучал непонимающе и взволнованно. - Это был ты, – с трудом выдохнул Сехун, вытирая слезы о кофту. – Тогда, на Новый год, ты был моим массажистом. Хань замолчал, подтверждая догадку. Сехуна снова разобрал нездоровый смех. - Ты... Сам глава Лу...- Тогда я был боссом, – тихо сказал Хань. - Да, – продолжал смеяться Сехун. Мышцы живота болели, дышать стало тяжело. Ему надо было остановиться. – Дай воды. Привстав, он схватил бутылку и в несколько больших глотков прикончил ее. Опустившись обратно, Сехун повернул голову на бок. - Тогда я подумал, что если бы у меня было много денег, я бы тебя нанял. Лицо Ханя скрывалось в тени. - Если бы ты захотел, я бы платил, чтобы быть твоим массажистом. Я не должен был, но не сдержался. Сехун отвернулся, не желая справляться с эмоциями. Он глухо сказал:- Продолжай. Окунувшись глубоко в раздумья, Сехун задремал, убаюканный прикосновениями Ханя. Он чувствовал легкий поцелуй на шраме, оставшемся после нападения долбаебов, из-за которых Хань бросил его, но Сехуну было так тепло и спокойно, что он решил притвориться крепко спящим. Выяснение отношений стоило оставить на когда-нибудь потом. ***Неделя пролетела незаметно. Честно отработав, Сехун поплелся к кабинету начальника, сталкиваясь с замком. На вопрос о местонахождении ублюдка секретарша пожала плечами. Лишь спустя пять минут упрашиваний Сехуна девушка, закатив глаза, потыкала в экран телефона. Затем включила громкую связь. - Где мои деньги? – спросил Сехун, сдерживаясь из последних сил. - Какие деньги? Ты получал свою зарплату каждый день. - Да, и вы говорили, что это половина!- Нет. Это все, что ты заработал, – донеслось ехидное. В ушах застучало. Сехун понял, что его вот-вот понесет.- Отдай мои деньги, блять! - Дорогая, вызывай полицию, – сказал начальник и отключился. Секретарша же с намеком посмотрела на Сехуна, держа палец над быстрым набором. - Не надо, – выдавил тот. – Я ухожу. На улице почти не было прохожих. Дойдя до безлюдного участка, Сехун крикнул, выпуская злость, и с размаху ударил по ближайшей стене. Еще и еще, пока не начали болеть руки, пока ярость не сменилась жгучей обидой. Он ведь каждый день пахал по двенадцать часов без перерыва и отдыха. Неужели типография обанкротилась бы, выплатив оговоренные копейки? Зарплата и так была маленькой, а того, что осталось на руках, на корабль не хватит. И на Тайване они с Ханем больше не могут оставаться, сегодня последняя ночь их бесплатного проживания в гараже Питера, завтра с утра придется уйти. Черт! Сехун еще раз ударил, но уже обессиленно, отчаянно. Что бы сделал Хань? Наверняка что-то умное, что-то, что бы их спасло. Но в последнее время Хань, сам не свой, вышел из игры, оставив решения на Сехуна. А Сехун не умел их принимать, не умел и не хотел! В гараж он вернулся абсолютно потерянным. Выслушав его, Хань нахмурился. - Давай спать, завтра решим. Может, удастся уговорить провезти нас за меньшую сумму. - Вряд ли, – покачал головой Сехун.- И все-таки. Сехун, ты работал за нас двоих, ты сделал все, что мог, спасибо. Без тебя я бы не выжил. Отчего-то стало еще обидней, но, не развивая тему, Сехун залез в подсобку и лег на бок, подтягивая к себе колени.Он открыл глаза спустя пару часов. Судя по размеренному дыханию, Хань спал. Удивительно и странно, что во сне парень не задыхался и не кашлял, словно и вовсе не страдал от этого. Аккуратно пошевелившись, чтобы убедиться, что не заденет Ханя, Сехун начал вылезать. - Куда ты? – раздался спокойный голос. Надо бы сказать, что в туалет, однако что-то не дало соврать. - Я скоро вернусь, – нехотя сказал Сехун. - Мы завтра спокойно уедем, если не встрянем в неприятности. Сехун сжал зубы и внезапно не выдержал:- Они мне не заплатили! Суки! Я разнесу их типографию к чертям собачьим!- Ты запомнил название или где они находятся? – спросил Хань голосом главы Лу. - Да, но...- Сехун. Я понимаю. Поверь, я тоже очень зол. Но риск сейчас – это последнее дело. Пожалуйста, давай выспимся. Сехун еще какое-то время сидел в неудобной позе, сомневаясь, однако доводы Ханя были разумными, и он, выругавшись, улегся обратно. Да, Хань был прав больше, чем на сто процентов, но как же Сехун мечтал о том, чтобы разбить витрину, разгромить компьютеры, раскидать свеженапечатанные листы и с размаху впечатать кулак в самодовольную рожу начальника.***После тщательной проверки Питер удовлетворенно кивнул. - Хорошо. Сехун смотрел на убранный склад с аккуратно расставленными ящиками и поражался, когда Хань успел все это сделать. Один, со сломанными пальцами на ногах, которые наверняка ужасно болели. Питер протянул им сумку. - Там кое-какая еда. Удачи. - Спасибо, – кивнул Сехун. Хань шел с трудом. Было видно, насколько тяжело давался ему каждый шаг, однако парень не останавливался. Сехун, здраво рассудив, что торопиться некуда, а корабль отходит только вечером, то и дело заставлял Ханя отдыхать. Они добрались до небольшого парка, где большинство людей сидело прямо на траве. Был вторник, поэтому в основном на газоне раскинулись школьники и пенсионеры. Подтащив Ханя к отдаленным кустам, Сехун помог ему сесть. Парень тут же стянул кроссовки, сдавленно выдыхая сквозь зубы. - Выпей обезболивающее. Сехун умостился сбоку. В парке заливались щебетанием птицы, пахло свежестью и зеленью. Счастливые люди разговаривали, улыбались, фоткали себя и все подряд, ели. Небо, чистое, светло-голубое, отливало безмятежным спокойствием. Как же красиво. Все их путешествие Сехун смотрел, но не вглядывался, не видел красоту тех мест, где бывал. Они бежали, не обращая внимания на природу. Сложно радоваться жизни, когда ты постоянно начеку, напряженный и голодный. Что же они с Ханем потеряли. Сехун опустил взгляд, и в голову пришла идея. Чуть менее хреновая, чем выйти на трассу или отправиться ночевать под мост, но не менее унизительная. - Хань. Нас не пустят на корабль, если мы не принесем деньги, как бы мы ни упрашивали. И нам надо будет нанять такси, чтобы добраться до порта. Здесь неподалеку есть блошиный рынок. Давай продадим твои кроссовки. Со стороны Ханя раздался грустный смешок. - Да, хорошо. Все равно с ними только хуже. Но кто их купит в таком состоянии? Сехун ткнул пальцем в установку полива, которая разбрызгивала воду на клумбы неподалеку. - Я приведу их в нормальный вид. Ты просто дождись меня, ладно? - Спасибо. Сехун хотел обнять Ханя, чтобы тот успокоил, сказал, что все будет хорошо. Что продавать последнее – это нормально, что они не опустились на дно. Однако Сехун поднялся и поплелся чистить кроссовки, оставляя Ханя одного в надежде на то, что полицейские не заинтересуются небритым, заросшим мужчиной со сломанными ногами, сидящим под кустом. Хоть футболку и кофту дал постирать в прачечной, и то ладно. Иначе бы их с Ханем точно отвезли в отделение, как подозрительных бомжей. Не давая себе времени на меланхолию, Сехун отправился на рынок, торговаться за пару поношенных кроссовок. *** Выручив меньше, чем ожидал, он понесся к Ханю, к огромному облегчению, находя его на том же месте. - Мной заинтересовалась охрана, валим, - коротко сказал тот и, не стесняясь перемотанных бинтами пальцев, зашагал к выходу из парка. - Стой.Сехун поставил перед ним резиновые шлепанцы. Местами виднелись трещины и потертости, однако пару отдавали даром, а босой Хань привлек бы много ненужного внимания. Добравшись в район порта, парни уселись на ступеньки закрытого магазина и принялись считать деньги. На корабль хватало – это замечательно. А вот на еду почти ничего не осталось, что не могло не волновать. - Как-нибудь выдержим, – попытался приободрить Хань. – Питер дал еды, растянем. Лучше возьми еще воды.Сехун лишь кивнул. Он не хотел загадывать, потому что каждый план, начиная с того момента, как Хань вывел его из спального района в Шанхае, шел через жопу. Сейчас Сехун просто ждал, что дальше. Ли Мэн не придет? Откажется везти, подняв цену? Случится облава полиции? Припрется триада? Хань молчал, Сехун тоже не видел смысла в том, чтобы высказывать опасения вслух. Он продолжал накручивать себя, вздрагивая от страха. К его удивлению, все прошло гладко. Ли Мэн появился вовремя, взял деньги, незаметно провел на корабль мимо демонстративно отворачивающихся охранников и указал на закуток в трюме, где лежал матрас не первой свежести. - Моя каюта первая справа у выхода с лестницы, – сказал мужчина. – Но без крайней надобности не поднимайтесь. Раз в несколько часов я буду приходить, вдруг кому-то приспичит в туалет. Располагайтесь. До последнего не веря, что они наконец поплывут в Корею, Сехун не мог найти себе места. Тем не менее, трюм наполнился шумом мотора; корабль дернулся, раз, второй, и за бортом захлестали волны. Только тогда Сехун закрыл лицо руками, скрывая нервную, довольную улыбку. ***Часов не было, поэтому время тянулось бесконечно. Из-за рева мотора сложно было расслышать хоть что-то, но сидеть молча вскоре стало невыносимо. Сехун не справлялся с тревожностью, которая грозила перетечь в панику или агрессию.- Как ты узнал, где меня найти на спа-курорте? – спросил он, наклоняясь к Ханю, чтобы не кричать. Понятно, что Хань следил за ним, однако, Сехун был уверен, что хорошо замел за собой следы после отъезда из Куньмина. Поэтому ответ на вопрос должен быть чуть глубже, чем ?посмотрел в журнале на стойке регистрации?. - Когда Чжан Исин присматривал себе телохранителя на ринге, я тоже был там.Неужели аж с того момента? - То есть, ты знал обо мне изначально. - Мне ужасно повезло. Но ты бы не обрадовался, если бы я сразу показался, поэтому я старался, чтобы наши пути не пересеклись. А на Новый год не выдержал. Не стоило этого делать, надо было подойти к тебе напрямую, но я боялся. - Забавно. Босс Лу боялся какого-то телохранителя, – буркнул под нос Сехун, чтобы Хань не услышал. - Ты выглядел таким счастливым, таким нереальным, – продолжал Хань. – Прости. - Массаж получился очень хорошим, – признался Сехун, откидывая голову на железо обивки и ощущая вибрацию мотора. – Если бы кто-нибудь из Санхэпина узнал, что загадочный глава Лу опустился до того, чтобы массировать спину младшего телохранителя... - Я никогда не воспринимал тебя ниже себя по статусу. В моих глазах ты всегда... – Хань замолчал, и с ним замерло сердце Сехуна. – Самый лучший. Нет, не так. Я не знаю, как правильно сказать. Ненадолго повисла тишина. Сехун чувствовал, как начинает ныть в груди. Пока они занимались буквально выживанием, эмоции к Ханю отошли на второй план. Однако сейчас, в темном, безлюдном трюме корабля, наедине с парнем, Сехуну снова стало больно. ?Самый лучший?. От самых лучших не избавляются. - Что ты слышал обо мне в триаде? Хань очевидно постарался перевести тему, спасая Сехуна от предыдущей. - Лу Хань, 29 лет, имеет тайную жену, возможно, двух, возможно, босса Цунси, – начал перечислять парень. - Ну почему она? – страдальчески спросил Хань и закашлялся. - Я же говорил, это фантазия одного из моих коллег. Бывших. Вообще ходили слухи, что твоя девушка на семь лет младше. - Давай не про выдуманных персонажей, – Хань фыркнул. - Ты упрямый карьерист, любишь отбирать чужое и шантажировать близкими, не брезгуешь всеми способами достижения своей цели, прешь напролом, не обращая внимания на возможные последствия. Ничего нового. - Глупости. Я всегда просчитываю возможные последствия. - Да, но что бы я сказал? ?Ребят, я по чистой случайности знаком с главой Лу, и если бы не его холодный расчет, он бы не стал главой?? Они определенно бы поверили и взяли подробное интервью. Хань рассмеялся, тихо и хрипло, пуская по телу Сехуна мурашки и заставляя губы растянуться в улыбке. - Я скучал по твоим шуткам. По твоей улыбке. По тебе. Ну зачем, зачем, зачем портить нормальный разговор? Что теперь? Вот что? К счастью, по контейнерам запрыгал свет фонаря, и в их тайник заглянул Ли Мэн. - Сколько еще плыть? – спросил Хань. - А ты нетерпеливый, – хмыкнул мужчина. – Только недавно отправились, так что, двое суток. Кто идет в туалет? ***Хань выпросил часы, поэтому теперь можно было наблюдать, как медленными рывками двигается секундная стрелка. Разговоры постепенно сошли на нет. Около шести утра Хань задремал, ненадолго и поверхностно. Сехун же сидел и думал о том, что случится в Корее. Он уйдет, должен уйти. Мучить себя снова не было желания, как и разгребать отношения с Ханем. Как зарабатывать? Где жить? Корея, Сехун слышал, дорогая страна. Наверно, подастся обратно в подпольные бои. Или устроится официантом. А может, уборщиком. Не важно. Главное – узнать, где будет Хань, и держаться подальше. Если повезет, перебраться на Тайвань. Да, вместо упрощенных иероглифов материкового Китая там использовали традиционные, зато родной язык. И отомстить суке из типографии будет проще. Самое главное – на Тайване нормально, насколько это возможно в Юго-Восточной Азии, относились к однополым отношениям. В интернете Сехун вычитал, что дело идет даже к легализации браков, а он все-таки надеялся найти кого-нибудь для спокойной совместной жизни. Согласился бы Хань?.. Если бы они не расстались, если бы Хань не был главой триады, а у Сехуна не случалось вспышек гнева? Думать об этом было мучительно и приятно одновременно. ?Все только в твоей голове, только там, – сказал себе Сехун. – Никто не будет тыкать в тебя пальцем за то, что ты представишь себя счастливым?. Дав себе разрешение, парень лег рядом со спящим Ханем на грязный матрас и погрузился в мечты.На второй день Ханю стало плохо. Он что-то едва слышно бормотал в полусне-полубреду, а Сехун не находил себе места, ощущая, как горит мокрый от пота лоб под его ладонью. К тому моменту, как подействовало жаропонижающее, он весь извелся. Хань отказывался от еды, а воду приходилось буквально вливать в него.- Где болит? – спросил Сехун взволнованно. - Я ударился ногой в туалете, – загнанно дыша, ответил парень. – Кажется, все, что зажило, слова сломалось. - Да блять...Не вытерпев, Сехун обнял Ханя, крепко-крепко, словно так он удержит парня в сознании. От того несло грязью и потом, но Сехуну было плевать. Как будто сам пах розами. Потом, включив фонарь, Сехун направил луч на Ханя. Тот зажмурился. Не удивительно, что все верили в байку про дядю и племянника: волосы Ханя доставали почти до плеч, лицо скрывалось за неряшливой щетиной, местами уже перешедшей в бороду. Все это знатно прибавляло возраста, выглядел Хань под сорок, в то время как сам Сехун щеголял чисто выбритым лицом и коротким ежиком волос. Правую стопу снова раздуло. Вот только сейчас у Сехуна не было ни льда, ни даже доступа к холодной воде. Он ничего не мог сделать. Если Ханю станет хуже, если он умрет на его ру-- Хань, Хань, – отчаянно позвал Сехун, до ужаса напуганный собственными мыслями. – Пожалуйста, продержись еще немного. Совсем чуть-чуть. В Корее я сразу вызову скорую, навру что-нибудь. Притворимся бомжами без документов. Только не надо. - Там все плохо, – утвердительно сказал Хань слабым голосом. – Сехун, мне нужно будет позвонить, едва мы окажемся в Корее. Я позабочусь о тебе. - Позаботься о себе! – Сехун ударил по стене, не сдержавшись. – Почему ты говоришь обо мне? Я в полном порядке, я здоров, у меня не сломаны ноги, нет температуры, я не задыхаюсь! Почему ты думаешь обо мне? - Ты знаешь. Сейчас самое важное – телефон.Сехун обхватил голову руками. ?Знаешь?. Да иди ты в жопу, Хань! Заебал! Если бы любил, то не бросил бы!Договорив, Хань уснул, оставляя Сехуна в полном одиночестве на несколько часов. После пробуждения парень чувствовал себя получше, по крайней мере, согласился поесть. Сехун видел, как Хань сдерживается, чтобы не наброситься на еду. - Если в Корее сможешь нормально поесть, то не торопись, как бы ни хотелось проглотить все вместе, иначе будут проблемы с желудком. Мы очень мало ели последние пару недель. Ты когда-нибудь голодал до этого? - Нет, – раздалось из темноты. Сехун почувствовал прикосновение пластика к ладони. – Поешь. - Нормально, я привык. На это Хань буквально всунул упаковку печенья ему в руку.- К этому нельзя привыкнуть, это страшно. Никто не должен привыкать к голоду. - Мы же все-таки ели, – пожал плечами Сехун. - Ты говоришь, словно для тебя такая ситуация не новая. - Помнишь, я рассказывал, что после того, как моего дядю посадили, родители отдали меня в школу-интернат? Зарабатывали они слишком мало, так что приходилось экономить. И на первом курсе... - Я думал, что ты просто любишь всякую дрянь типа быстрорастворимой лапши, – возмущенно перебил Хань. – Когда мы встретились во второй раз на базаре, ты был именно с ней. - Она самая дешевая. Спустя минуты молчания Хань подал голос. В тоне прибавилось решительности.- Сехун. Мне жаль, что тебе пришлось ограничивать себя. Я сделаю все, чтобы больше никогда такого не повторилось. - Ага, – горько усмехнулся парень. Не Хань, а сказочник. Замечательно врет, а как ладно – заслушаешься и поверишь, даже если не захочешь. - У нас еще четыре часа, лучше попытайся подремать. Во сне не так будет болеть, – посоветовал Сехун, уходя от темы. – Я схожу к Ли Мэну, попрошу телефон. Вряд ли мы найдем ночью прохожего, который даст позвонить. Не услышав возражений, Сехун встал, быстро размял ноги и, подсвечивая фонариком путь, пошел к лестнице. Ли Мэн открыл дверь не сразу. Сехун уже успел подумать, не вернуться ли обратно, вдруг мужчина не в каюте, однако наконец тот появился на пороге. Увидев Сехуна, нахмурился и втянул того внутрь. - Тебя кто-нибудь видел?- Никого не было. - Я говорил, без крайности не лезть ко мне. Чего тебе? - Телефон. Можно будет позвонить от тебя, когда мы доберемся до Кореи? Надо сказать родственникам.Ли Мэн посмотрел насмешливо. - У вас что, даже телефонов нет? Как только деньги насобирали. - У нас ничего нет. Пожалуйста. Сехун вложил в голос всю мольбу, на которую его эмоционально истощенный организм был способен. - Не пойдет. Звонки нынче дороги. - Пожалуйста. Минуту, не дольше, просто сказать, что мы доплыли. Ли Мэн расслабленно стоял, засунув руки в карманы, и смотрел с прищуром. Ждал. - Что ты хочешь? Могу отдать кроссовки, – предложил Сехун. Они были не такими дорогими, как у Ханя, но тоже хорошими, крепкими, пережившими все путешествие.Однако Ли Мэн рассмеялся. Он хохотал презрительно, насмешливо, а потом выдохнул:- Умоляй.Да что ему надо-то? На недоуменный взгляд Сехуна мужчина ткнул пальцем в пол. С трудом подавив раздражение, парень опустился на колени, а затем, не давая себе времени на раздумья, склонился, упираясь лбом в грязный, пыльный ковер. В голове всплыли и исчезли воспоминания о застреленном Сяо Шу. - Умоляю. Пожалуйста. Ли Мэн. - Интересно. Поцелуй. Оторвавшись от пола, Сехун увидел перед собой кроссовок. Похуй. Он осторожно обхватил ладонями покрытую грязью обувь, словно держал нечто ценное, прикоснулся губами к носку, задерживаясь, а после кинул покорный взгляд на мужчину. - Смотрю, ты совсем отчаялся. Ну, думаю, твой дружок повторит все это, и на полминуты телефон ваш. СУКА! Десять. Девять. Восемь. Семь... - Пожалуйста, не надо. У него сломаны ноги, поднялась температура. Что ты еще хочешь? Я все сделаю, чтобы не беспокоить его. Ли Мэн снова рассмеялся. - Ой, клоуны. Ладно, будет телефон. Вали давай, и чтобы больше носа не высовывал до того, как я за вами спущусь, понял? Сехун кивнул и поднялся. Мужчина приоткрыл дверь, осторожно осмотрел коридор, вытащил туда Сехуна, недвузначно тыча пальцем на вход в трюм. Переставляя ноги, Сехун думал, что опускается в собственных глазах все ниже. И ведь он почти не почувствовал стыда, целуя чужие кроссовки, умоляя об одолжении. Да, Сехун упал с высоты, и так, что, кажется, повредил себя до самой сердцевины. Однако, если он уже на дне, то путь ведет либо вверх, либо в сторону, но никак не вниз. Осталось только дожить. ***Ханя пришлось закинуть себе на спину и тащить. Парень попробовал идти сам, но тут же стало ясно, что ничего не получится. Ли Мэн, сопровождающий их, отпускал шутки не к месту и насмешливо наблюдал за тем, как пошатывается Сехун под тяжестью парня. Их провели в конец порта и через дыру в заборе дальше, до первой попавшейся лавки. - Ну, я пошел, – махнул рукой Ли Мэн. – Добро пожаловать в Корею.- Погоди! Телефон. Пожалуйста.- Точно, – покачал головой мужчина, протягивая смартфон. – Полминуты, помните? Сехун протянул телефон Ханю. Тот, с трудом сфокусировав взгляд, пощелкал по клавиатуре. Моргнул и перепроверил, а потом нажал на кнопку вызова. Желудок нервно сжался. Что, если трубку не возьмут? Что, если их никто не ждет? Что тогда? Однако Хань заговорил: - Да. Инчхон. Возле магазина одежды. Прежний. Он отдал телефон Сехуну, а тот – Ли Мэну. Мужчина еще раз махнул на прощание и наконец ушел. Рухнув на лавку рядом с Ханем, Сехун повернул голову, приглядываясь к подсвеченному рекламному баннеру. Корейские буквы. Они в Корее. Действительно в Корее. Наконец-то.