Часть 1. Глава 10 (1/1)

Несмотря на брошенную фразу главы Лу о том, что он все равно приберет клуб Джека к рукам, это оказалось сделать не так-то просто. Наньфан внезапно вцепились в него намертво и сдавать не собирались. - Что самое обидное – причина неясна, – надулся Чен. В очередной понедельник они с Сехуном неторопливо обедали, наслаждаясь запахом весны и птичьим щебетанием из открытого нараспашку окна. Для Чена, у которого кроме природного ужасного любопытства в прямых рабочих обязанностях было знать как можно больше, отсутствие достоверных данных было мучением.- Тебе перестали продавать информацию?- Все еще продают, но она никак не проясняет ситуацию. Стратегически это не самый выгодный клуб: наркотрафик идет средним потоком, а использовать его как прикрытие для более крупных дел не выйдет, не тот размах. И к тому же, клуб никогда не принадлежал Наньфану, он всегда был под нами. Единственное очевидное объяснение – глава Лу настолько намозолил глаза главе Наньфана, Ван Даху, что тот решил пойти на принцип. Ты слышал про Ван Даху?Сехун, жуя лапшу, покачал головой. - Ты мне нравишься, потому что мои знания почти всегда для тебя в новинку, – обрадованно потер руки Чен, отодвинув свою тарелку с овощами, которыми запихивался с завидным упрямством, но ни разу не отказался от предложения Сюмина заехать за фастфудом. – Ван Даху* совсем недавно был Сяоху*. Пост главы перешел ему год назад от отца, который руководил Наньфаном еще тогда, когда Санхэпин только образовывался. Даже несмотря на то, что Даху всего 25, против его кандидатуры никто не сказал ни слова. Парень рос рядом с отцом и знает о бизнесе побольше многих. От отца он перенял гибкость и осторожность в делах, именно поэтому конфликтов между крупными триадами почти не бывает. Наньфан умеет вовремя остановиться и отойти. С Вайшаном у нас было гораздо больше проблем, но сейчас у них неразбериха с начальством, поэтому они залегли на дно. Но не надо путать изворотливость со слабостью; Наньфан известны тем, что творят грязные дела, не марая рук, и выходят сухими из любого дерьма. Глава Лу же... Прется напролом, везде сует свой нос и переходит все возможные границы. Чаще всего ему сходит это с рук из-за тонны уверенности и наглости, но боюсь, если он продолжит и дальше лезть на территорию Наньфана, то ничего хорошего не произойдет. В конце концов, каким бы смелым ни был наш глава, дергать тигра за усы не стоит._____________________*Даху – большой тигр *Сяоху – маленький тигр_____________________- Значит, клуба нам не видать, – констатировал Сехун. - Все зависит от того, чем готов будет пожертвовать Лу Хань ради него. - Судя по твоим рассказам, многим. - Это да, глава Лу ужасно упрямый. Из тех людей, которые видят цель и идут напролом, пока не получат желаемое. Ему очень нужен разумный тормоз, иначе однажды он может крупно оступиться. Глава Шэнь хоть как-то сдерживает наполеоновские порывы Лу Ханя, но он уехал в Японию на переговоры с якудза и еще месяц не планирует возвращаться, отмокая в горячих источниках с гейшами.- В триаде не предусмотрены какие-нибудь мудрые советники? - Если бы глава Лу захотел, то нанял бы себе десяток, но он так уверен в своих силах, что имеет только одного личного помощника, и тот похож на обычного мальчика на побегушках. Ты его наверно видел, высокий такой, с крашенными волосами, зовут Хуан Цзытао. Глава Лу притащил его за собой из родного города, которым сейчас руководит двоюродный брат Цзытао, У Ифань. Сехун периодически кивал, чувствуя сюрреализм ситуации. Было необычно слушать о лично знакомых людях с чужой точки зрения. Странно, что в городе остался Крис. Он был тихим, особо не отсвечивал, да и искусство с наркотой любил больше, чем нелегальный бизнес. А если искусство под наркотой, то здесь Крис вообще сидел в первых рядах тонких ценителей. Хань не боится, что без его руководства все пойдет по пизде? - В общем, наше дело маленькое, подождем, к чему приведет противостояние главы Лу с главой Ван.Чен вздохнул и со страдальческим видом подтащил к себе тарелку с овощами, грустно колупаясь в них палочками. Долго ждать не пришлось. Не прошло и недели, как в клубе произошло жесткое столкновение группировок. В количество убитых кроме людей Санхэпина и Наньфана, включая одного их босса, вошло несколько случайно оказавшихся в неудачном месте гражданских, и полиция тут же стала на уши. Пока начальство разгребало это дело, убили другого босса из Наньфана, а на главу Лу совершили еще два покушения. С каждой сводкой новостей Сехун все больше злился. Что Хань творит? Быть настойчивым не значит быть безрассудно упрямым. Ладно еще драки за территорию, но убийство боссов другой триады? Развернись полномасштабная война с Наньфаном, им придется туго. А если в конфликт вмешается Вайшан, припомнив Санхэпину старые обиды, то весь подпольный мир Шанхая вспыхнет, как лужа бензина от зажженной спички. Кроме того, первым пострадает сам Хань! Сколько уже было покушений? И это только те, о которых узнал Сехун. Что, если одно из них будет успешным? От этой мысли парень почувствовал бессильный ужас вперемешку со злостью. Хотелось приехать к Ханю и заорать, чтобы тот прекратил совать голову в пасть тигра из своего дурацкого упрямства. Но Шисюнь не имел никакого права приближаться к главе Лу и тем более качать права. Атмосфера накалялась. Теперь, выезжая на работу, парни держали ладони на рукоятках пистолетов, готовые в любой момент выстрелить. Один раз они даже столкнулись с Наньфаном в каком-то борделе, однако Сюмин чудом договорился о ненападении. Натянутая до тонкой вибрации тетива лопнула, когда Сехун проснулся с новостью о том, что ночью в собственной кровати зарезали босса 4 группы Санхэпина. Вся триада напряглась, укрепляя позиции. Сюмин в тот же день договорился про новую стальную дверь и улучшение системы безопасности для квартиры. Пока шла установка, они втроем ночевали у Чжан Исина, заодно охраняя босса. В просторной светлой квартире на последнем этаже с балконом, утопающем в комнатных растениях, было всего две комнаты, но парни спокойно разместились в огромном зале. Проснувшись утром от солнечного света, бьющего в лицо, Сехун лениво подумал, что примерно так он себе и представлял их с Ханем будущую квартиру. Интересно, где сейчас живет глава Лу?- Сегодня будет молитва отцам-основателям, – сообщил Чжан Исин за завтраком. Он выглядел совсем домашним и юным в пижаме лавандового цвета. - А это не опасно, собираться всей триадой в такое время? Звучит как легкая цель, – нахмурился Сехун. - Они не рискнут вламываться в наш офис. Босс, у вас есть еще кофе? – Сюмин выскреб из упаковки последнее. – И, желательно, не растворимый. - У меня есть чай. Зеленый, черный, каркаде, ягодный, улун...- Спасибо, обойдусь, – печально вздохнул Сюмин. Хань тоже был зависим от кофе, поэтому Сехун понимал грусть коллеги и искренне сочувствовал. Увидев забитую до отказа парковку перед офисом, Сехун ощутил крайне неприятное дежавю. В прошлое такое сборище он узнал, что босс его босса – это Лу Хань собственной персоной, что было сродни мощному поджопнику от судьбы. Сегодня Сехун не хотел сюрпризов, но в его жизнь ворвалась ирония, и весьма удобно устроилась, издеваясь над ним, поэтому надо было морально приготовиться ко всему. Как минимум, к очередной встрече с бывшим. Однако все шло подозрительно гладко. Алтарь предков, с соблюдением всех законов фэн-шуя, был оборудован на двадцать четвертом этаже, и группы в порядке убывания выстроились на лестнице, ожидая своей очереди. На вопрос, по какому принципу вообще была проведена нумерация, Чен неопределенно пожал плечами. - Дело старое и мутное. Вроде бы, во время создания Санхэпина у босса каждой группы был выбор, вступать в союз с остальными или нет. И вот в каком порядке вступали, так и давали номера. Исключение составляют только нулевая группа, киллеры, и сотая, боевые отряды. После того, как Санхэпин был укомплектован, бывший глава каждой из вошедших в триаду ветвей заново стал начальником для своих подчиненных, независимо от их номера. Так и повелось. Поэтому Шиэрсин состоит из второй группы, пятой, шестой, восьмой, и так далее. Может прозвучать сложно, но и разбираться в этом всем особенно незачем. - Да нет, все достаточно просто, – ответил на это Сехун. – Номер не зависит от принадлежности к ветви триады, поэтому перед нами стоят люди из Дачэна, а через одну группу – Цзиньян. - Именно, – подтвердил Чен, пока они медленно продвигались по лестнице. Вокруг стоял непрерывный галдеж. Кто-то на нижнем этаже курил, судя по запаху, а по шелухе от семечек по всей лестнице становилось понятно, что народ откровенно скучал. Несмотря на то, что их группа была ближе к началу по нумерации, количество людей спереди не внушало оптимизма. Сехун как только ни опирался на поручень, жалея о том, что под рукой нет складного стула. Неожиданно народ снизу начал возмущаться, и парень перегнулся через перила, выглядывая причину общественного недовольства. Босс Цунси проталкивала себе дорогу, прикрикивая на тех, кто не отошел с первого раза. За ней двое мужчин тащили прямоугольную вывеску, где золотыми иероглифами было написано ?10 тысяч лет процветания для Санхэпина?. Украшенная красными лентами, маленькими мелодичными колокольчиками и тонкими пластинками буддийских талисманов, она намекала, на что именно всем стоит обратить внимание. - Отошли, быстрее! – орала женщина без остановки. Сехун вспомнил, как надменно она смотрела на труп Сяо Шу, опуская выстреливший пистолет. - С этой сукой лучше не связываться, – пробормотал Сюмин и вжался в стену, пропуская процессию.Но не прошло и минуты, как на следующем пролете образовалась пробка. Раздраженно прикрыв глаза, Сехун стоял и слушал нарастающую ругань, и лишь после сообразил, что путь боссу Цунси преградила десятая группа, самая многочисленная в Шиэрсине, во главе с боссом Лю. Десятая группа занималась автомобилями, вполне мирно и безопасно, и с первого взгляда босс Лю тоже могла показаться такой. Однако мягкий человек не смог бы сделать карьеру в триаде. Отвлекая миловидной внешностью сорокалетней домохозяйки, босс Лю скрывала жесткий, как сталь, характер. И вот теперь кто-то попытался сдвинуть ее с места. Все боссы решили провести краткое собрание перед молитвой, и если босс Лю уже вернулась, то и Чжан Исин должен был скоро появиться. Внезапно сверху раздался ужасно знакомый голос: - Что здесь творится? - Становится всё интереснее, – прошептал Чен, выворачивая голову так, чтобы хоть что-то увидеть. - Уважаемый глава Лу, – по тону босса Цунси было ясно, что она уважает Ханя не больше, чем навязчивого продавца-консультанта. – Я несу поздравительную вывеску к алтарю, так что сдвиньтесь молча. - Не менее уважаемая босс Цунси, – вступила босс Лю. – Идите-ка к своей двадцать первой группе и ждите очереди. Предки наверняка простят вам задержку доставки этой бесконечно ценной... штуки. Сехун вздохнул. Начинается. В отличие от Чена он не был заинтересован в наблюдении за руганью, однако напирающая толпа не разделяла его безразличия. Народ снизу начал наступать, и парень невольно продвинулся вперед, так что теперь прекрасно видел и часть янтарного ожерелья босса Цунси, и идеальную осанку босса Лю, и, что самое кошмарное – главу Лу в бордовом костюме, который не менее кошмарно ему шел. Хань во всем смотрелся шикарно, но эти его костюмы были оскорблением душевного спокойствия Сехуна. К счастью, занятый разборками, глава Лу его не заметил. - Мы занесем вывеску до начала церемонии. - Вы точно этого не сделаете. - И кто нам, Цзиньшоу, помешает? Вы, что ли? Вам не хватит... - Босс Цунси, – Хань оборвал женщину на полуслове. Он казался спокойным, но недовольно поджатые губы подсказали Сехуну реальное положение вещей. Голос стал мягче и тише, словно глава Лу хотел, чтобы сказанное осталось между ним и женщиной: – Я спустил вам с рук импульсивное убийство моего подчиненного, хотя вы прекрасно знаете: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, к тому же, его слова были неправдивы только частично. - Да как вы смеете! – взорвалась босс Цунси. – Слушайте все внимательно, как глава Лу назвал меня тупой сукой! - Кроме этого Сяо Шу сказал, что никакой группе не стоит унижаться перед другой. Но если вы считаете ваше определение самым правдивым, что ж, – усмехнулся глава Лу, и по коридору прокатилась волна смеха. - Играетесь со словами, как мальчишка! – босса Цунси это не задело. – На большее не способны? Хань резко наклонился к ней, заглядывая в глаза. Даже у Сехуна, который стоял поодаль, пробежал холодок по позвоночнику. Женщина же лишь упрямо посмотрела в ответ.- Уважаемая босс Цунси. Все группы в Санхэпине равны. Вам самой следует научиться хорошим манерам прежде, чем поучать других. То, что вы дочь главы Цзиньяна, может и помогло вам получить должность, но не делает вас лучше любого другого босса. Пожалуйста, вернитесь на место и подождите очереди вместе со своей группой. Развернувшись, глава Лу ушел вверх по лестнице, а босс Цунси, постояв в бессильной злобе, начала спуск обратно. Теперь ей не преграждали дорогу, однако выражения на лицах были издевательски насмешливыми. Вскоре всё успокоилось. - Вау! – блестя глазами, воскликнул Чен и уткнулся в телефон, наверняка передавая сенсационную новость таким же сплетникам. - Нет, вы видели? – понизил голос Сюмин. – Да между ними искры летали. Вот это сексуальное напряжение. А вдруг босс Цунси и есть его старательно скрываемая жена, и глава Лу за такое неуважение накажет ее ночью в постели? Парень был радостно взволнован от своей догадки, но Сехун не сдержал нервного смешка. Да, ведь по Ханю сразу видно, что истеричные суки – это его тип. - Не, я слышал, что у Ханя кто-то сильно младше него, – откликнулся Чен. – Где-то лет на семь.- А сколько ему? – спросил Сехун. - Двадцать девять. Пиздеж. Ему недавно исполнилось двадцать семь, у них с Сехуном разница в четыре года и восемь дней. Значит, Хань прибавил себе возраста для солидности.- Что ж он с такой маленькой девушкой будет делать? – покачал головой Сюмин. - Маленькой? Двадцать два года, считай, ровесница Шисюня, – Чен, убрав телефон в карман, полностью включился в беседу. – А Шисюнь сам уже вполне может завести семью и воспитывать ребенка. - Да что-то нет, спасибо, – пробормотал Сехун. - Просто я люблю опытных женщин, – Сюмин пожал плечами и задумался. – А хотя, все женщины прекрасны. Люблю их. Чен закатил глаза, но промолчал. Вскоре к ним присоединился босс Чжан, и так, медленно продвигаясь по лестнице, они потратили полдня. После их массового поклонения предкам-основателям на какое-то время воцарился мир. Сехун сомневался, что причиной этому были молитвы, скорее, все стали гораздо осторожней и не лезли на рожон. Однако долго тишина не продлилась. Конфликт между Санхэпином и Наньфаном вспыхнул с новой силой, и с каждой стычкой жертв становилось все больше. Правительство и полиция не остались в стороне, так что выезжать на задания приходилось с тройной осмотрительностью. Но если бы все проблемы упирались в их с Наньфаном вражду, было бы полбеды. Начались разногласия внутри Санхэпина. Каждая сводка новостей с размаху била по Сехуну, потому что главной причиной всеобщего недовольства оказался Хань. Чен рассказал, что глава Лу разругался с главой Цзиньяна; что из-за его провокаций Наньфан и взъелся на Санхэпин; что он недавно вложился в невыгодное дело и прогорел; что он сливает кучу денег в свой родной город, оправдываясь поддержкой дочерней ветви триады. Обвинения лились как из рога изобилия. Сехун думал, что это бред. Хань бы не оправдывался ни перед кем, несмотря на сотворенный хаос.Глава Лу чудом избежал последнего покушения, задержавшись, чтобы выкурить сигарету, иначе он бы оказался во взорвавшейся машине.К концу мая Сехун был как натянутая струна. Сколько бы раз он ни убеждал себя, что они с Ханем давно разошлись, сердце болезненно сжималось, выделяя в кровь адреналин, который не давал расслабиться, заставляя трястись от постоянной тревожности. Несколько раз Сехун чуть не сорвался на особенно привередливых клиентов, и если бы не обратный отчет в голове успокаивающим голосом и осознание, что он способен одним движением рук свернуть кому-то шею, то не ясно, чем бы могли закончиться его приступы неконтролируемого гнева. Атмосфера, напряженная до предела, замерла в ожидании грома. И он грянул, да так громко, что Сехун готов был спрятаться под одеяло и больше не вылезать оттуда. - Главу Цзиньяна убили, – сухо сообщил Чен, когда они подъезжали к последнему месту заказа. – Сейчас следственная группа выясняет подробности. Очень-очень плохо. Даже Сехуну, далекому от познаний в тонкостях отношений внутри триады, было ясно, кто станет главным подозреваемым. Только Хань открыто конфликтовал с убитым. Но есть еще Наньфан, вполне возможно, что именно они здесь замешаны. Ветвь Цзиньяна отвечает за казино, бордели, работорговлю и прочее, именно те отрасли, в которых особенно заинтересован Наньфан. Однако скинуть вину будет проще всего на мозолящего глаза Ханя. Верил ли Сехун, что глава Лу способен так безрассудно убить человека? Да. Но верил ли он, что Хань сделает это, подвергнув угрозе свою карьеру? Определенно нет. Хань готов костьми лечь на алтарь работы, он бы ей не рисковал.Сехуну было страшно. Он даже перестал ругать себя за это и просто отдался молчаливой тревоге, надеясь, что удачливому Ханю все сойдет с рук. ***Часы показывали начало первого ночи. Чен, держа в правой руке чашку с чаем, в левой – тарелку с бутербродами, а зубами прихватив пакет семечек, тихо крался в свою комнату, чтобы посмотреть новую серию ?Игры престолов?. Четвертый сезон, а события только начинали разворачиваться. Представить сложно, как можно красиво закончить все сюжетные линии. Парень пересек половину коридора прежде, чем раздался щелчок замка. Чен замер, любопытно склонив голову. Боссу что-то срочно понадобилось? Чжан Исин – единственный, кому Сюмин дал ключи после переустановки двери. Если бы вскрывали отмычкой, то сработала бы сигнализация. Когда в квартиру проник ночной посетитель, брови Чена взметнулись вверх. - Где Шисюнь? – шепотом спросил глава Лу. Указав чашкой на дверь справа, Чен удостоился кивка начальства. Проводив главу Лу взглядом, парень кинулся в комнату Сюмина, которая делила стену с комнатой Шисюня. ***- Шисюнь. Шисюнь. Странно. Почему Хань зовет его чужим именем? Показалось, наверное. Сехун перевернулся на другой бок и окончательно скинул с себя простынь. Спать становилось жарко, а окно распахнуть было нельзя ради собственной безопасности. - Шисюнь, проснись. Стоп. Сехун подскочил на кровати, моргая. В темноте комнаты ничего не было видно, однако вспыхнул экран телефона, и парень чуть ли не нос к носу столкнулся с Ханем. - Что ты здесь делаешь? – нервно зашептал он. - Я зашел попрощаться. Спросонья информация до Сехуна доходила медленнее обычного. Лишь поняв, о чем говорит Хань, он крупно вздрогнул, ощутив ледяную клешню, сжавшую желудок. Глава Лу продолжил:- Убийство старого хрыча повесят на меня, как пить дать. Демонстративно уберут, а потом заключат перемирие с Наньфаном. Меня это не устраивает, поэтому я валю, пока есть шанс. - Вали, – колко бросил Сехун. К панике начала подмешиваться злость. – Удачной дороги. А мне завтра работать надо, хочу выспаться. Голову постепенно наполнял белый шум. - Хорошо. Хорошо. Хорошо!- Нахуй твое хорошо! – зло выплюнул Сехун, вставая и отходя к стене. Его потряхивало. – Ты только и можешь, что сбегать! Великий глава Лу, который делает ноги при проблеме, с которой не получилось справиться с первого раза! - Сех... - ЗАТКНИСЬ! Обхватив голову руками, Сехун сделал глубокий вдох. Был конец октября, и погода радовала. Солнце светило вовсю, грея землю и освещая и так счастливого Сехуна. Начался второй курс, и прошло полгода с тех пор, как они с Ханем стали жить вместе. Время бежало, но Сехун был без ума от собственного парня так же, как и в первые их встречи. Хань был для него всем, о чем он когда-либо мечтал: другом, собеседником, поддержкой, защитой, опорой, любовником. Хань заботился так, как никто раньше не заботился о Сехуне. Каждый раз, когда Сехун поздно возвращался с работы, парень встречал его и вел домой, спрашивая, как прошел день. Сегодня Хань позвонил и сказал, что задержался, но вышел навстречу, и Сехун, включив на подаренном плеере веселую музыку, чуть ли не вприпрыжку пересекал пустынные улицы района. Наконец из-за угла показался Хань. Сехун радостно помахал ему, представляя, как окажется в крепких объятиях. Внезапно лицо Ханя скривилось от ужаса, но прежде, чем понять, что случилось, Сехун почувствовал, как его схватили за плечо, а сзади, под ребрами, пронзило острой болью. Словно раскаленное железо она прокатилась по всему телу, волнами возвращаясь к маленькому ножу в спине, вошедшему по рукоятку. Внутри что-то лопнуло, и боль стала практически нестерпимой. Кажется, Сехун орал и пытался вытащить нож, но подбежавший Хань перехватил его руки, и, буквально удерживая на весу, сорвал наушники. - Прости, прости, прости, – шептал он, не переставая, но Сехун плохо его слышал, теряя сознание. Он очнулся в больнице, с болью во всем теле и мутным восприятием реальности. Хань сидел рядом, сжимая его ладонь. Глаза покраснели от слез. Пересохшие губы мелко тряслись.- Прости меня, я должен был прийти вовремя, – еще никогда на лице Ханя не было столько отчаяния. – Они хотели ограбить тебя, но я их отогнал. Я должен был...- Все в порядке, – прошептал Сехун. – Я же живой. Ну и район у тебя. Хань слабо улыбнулся, прижимаясь губами к его ладони. Сехун ощутил на руке влагу, и горло сжалось от осознания того, что он впервые видит Ханя плачущим, и причина – совсем не счастье, а то, что Сехун был на грани смерти.Парень приходил к нему каждый день, но под глазами залегли глубокие тени, а кожа побледнела. Ханя пропитал запах сигарет, хотя последний месяц он, к радости Сехуна, не курил. Каждый раз он извинялся, а Сехун чувствовал, как щемит сердце от любви и благодарности. В день его выписки на пороге палаты появился Крис. - У Ханя проблемы на работе, поэтому вы с ним встретитесь в другом городе. Сехун посмотрел на билет на поезд. Да это же на другом конце страны. - Он в порядке?Крис кивнул, и этого Сехуну вполне хватило. Ни в чем не сомневаясь, он поехал в Куньмин, где его встретили и поселили в заранее подготовленной квартире. Уже там Сехун обнаружил в сумке письмо. Хань не приедет. Сехуну слишком опасно оставаться в их городе, а Хань слишком его любит, и всегда будет любить, но обстоятельства сложились так, что... и бла-бла-бла. Сехуну понадобился день, чтобы осознать, что Хань его бросил. Неделя, чтобы прийти в себя. Месяц, чтобы обвыкнуться, утешая себя мыслями, что едва обстановка в городе станет нормальной, как Хань приедет за ним. В конце концов, Хань перевел его в другой университет и снял квартиру, значит, хотел знать, где будет Сехун. Полгода, чтобы понять, что Хань сменил телефонный номер, чтобы не отвечать на его звонки, и больше не собирается появляться в его жизни. Спустя три с половиной года Сехун так до конца и не оправился. - Прости меня. Это стало последней каплей. Не сдерживаясь, парень заорал: - Нет! Ты знал, что ты – единственный, кому я полностью доверяю, и воспользовался этим! Не надо играть в раскаяние, Хань, и притворяться жертвой, когда именно ты бросил меня! Я ждал тебя каждую чертову минуту, но ты так и не пришел!- Я не бросал тебя, – Хань старался отвечать спокойно. – Мне надо было сначала разобраться...- Да, с твоей любимой работой, я знаю. - Со всеми, кто мог навредить тебе! Я защищал тебя! – Хань тоже сорвался на крик. – В Куньмине было безопасно, у меня все было под контролем, но ты сбежал, и я думал, что рехнусь!- По-твоему, меня надо защищать?! Я стал твоим слабым местом, и как только ты это понял, сразу свалил!- В тот же день, когда на тебя напали, мне подбросили в почтовый ящик клок твоих волос и пообещали в следующий раз прислать твою отрезанную голову! Как я мог оставить тебя рядом, а?! Мне хватило того, что из-за меня ты пострадал, я не собирался допустить, чтобы все стало еще хуже!Нервный смех Сехуна перешел в стон.- Мне вырезали лопнувшую селезенку, но на мне все заживает, как на собаке, через пару месяцев я уже бегал. Ни один мой шрам близко не стоял с тем, который оставил ты! Ты знал, что я никому не доверяю, кроме тебя, ты знал меня так, как никто. Почему ты тогда не понял, что для меня лучше... - НЕ СМЕЙ! Даже думать не смей о том, что лучше бы ты остался рядом со мной, рискуя жизнью! - ИМЕННО ТАК Я И ДУМАЮ!Сехун зарылся пальцами в волосы и больно потянул, стараясь привести себя в чувство. Не выдержав, он со всей силы ударил ногой по спинке кровати. Раздался треск дерева. - ТЫ БЫЛ ДЛЯ МЕНЯ ВСЕМ, ХАНЬ! Он ударил еще раз, доламывая мебель. - Я пытался смириться с тем, что меня бросили, но ты снова пришел! А теперь снова уходишь! Ну и вали, вали давай!Дышать стало трудно. Сехун чувствовал, как подступают слезы, а злость, бьющая через край, постепенно сменяется отчаянием. - Я же говорю, я пришел попрощаться. Я никогда не хотел расставаться с тобой. Я люблю тебя не меньше, чем три года назад. - Подожди, – выдохнул Сехун. В голову пришла мысль, которая ему жутко не понравилась. – Ты – главный подозреваемый в убийстве главы Цзиньяна, и, зная об этом, пришел ко мне? Ты понимаешь, что за тобой наверняка следят, и что ты буквально сдал им меня? ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ДЕЛАЕШЬ? У меня едва наладилась жизнь, но появился ты, и снова все разрушил!- Я бы не подставил тебя так. Никто за мной не следит, я в этом удостоверился. Даже Тао думает, что я сейчас сплю у себя в комнате. – Хань вобрал в легкие побольше воздуха и предложил еле слышно: – Ты можешь уйти вместе со мной. Уже к утру мы будем в полной безопасности, я все подготовил. Сехун поднял на него взгляд и внезапно рассмеялся. Это был нездоровый, истерический смех. Парень чувствовал, как разваливается до основания, и его некому собрать обратно, и никто не в силах ему помочь. Впереди только длинный полет в бездну боли, ненависти к себе и любви к Ханю. - Ты не оставил мне выбора. Снова. Сехун потянулся к выключателю, но Хань покачал головой. - Не бери вещи, у меня все есть. И оставь телефон здесь. Переодеваясь, Сехун ощущал, как его лихорадит. В темноте комнаты было не видно его широкую, безумную улыбку. Этого не должно было произойти, но это произошло, и как бы Сехун ни пожалел о своем решении завтра, сейчас он бесшумно выскользнул за Ханем из квартиры, разбегаясь перед прыжком с обрыва. Это будет лучшее падение. *** В комнате воцарилась тишина. Чен пораженно сплюнул в руку шелуху от семечек и посмотрел в округлившиеся глаза Сюмина. Они стояли, прижавшись к стене, с полными ладонями шелухи. На столе давным-давно остыл чай, бутерброды были доедены еще на первом крике главы Лу. Неожиданно Сюмин хитро-хитро прищурился. - Ты продул мне пятьсот юаней, лошара. Чен ошарашенно потянулся за следующей семечкой и покачал головой. - Никогда бы не подумал. Вот и доверяй товарищам-информаторам. Тайная жена! Это же промах по всем статьям.- Ты просто профан в любовных делах. Я понял, что Шисюнь по мальчикам, еще в борделе, когда на бедняге лица не было при виде красавиц. Но вот глава Лу стал полным сюрпризом. Ты понимаешь, что с нами жил брошенный любовник загадочного и ужасного Лу Ханя?- А ты понимаешь, что этот любовник – наш тихий, не любопытный Шисюнь?Они замолчали, продолжая жевать семечки. - Сообщим боссу? – спросил Чен. - Утром. Мы в это время давно уже спим. Ничего не испытываю к главе Лу, черт с ним, а вот подставлять Шисюня очень не хочется. Чен кивнул, но не выдержал и снова закачал головой, думая, что порой жизнь гораздо интереснее сериалов.