Загадки (Риддлер) (1/1)

— Вы говорите, что ненавидите всех мужчин. — Как скучно, сеанс за сеансом. Мне нечего вам сказать о людях, доктор. Они мне безразличны. Убить кого-то из них — значит сделать мир хоть немного чище.Разговоры на сеансах упорно не клеились. Никакого прогресса. Доктор Лиланд проводила тесты, Айви вяло реагировала на них. Логические задачки. Пятна Роршаха. Тест Люшера, цветные карточки. Красный, как кровь и маки. Жёлтый, как лютик и вьющиеся над цветами пчелы. Зелёный, как травы и листья деревьев, цвет ее самой — и его цвет.Черт бы его побрал. Один из мужчин, от которых следовало бы очистить мир.Это было ошибкой — вообще с ним связываться. Айви регулярно повторяла это себе. А ещё это было очень странно с ее стороны — заинтересоваться Риддлером.Что в нем могло быть интересного? Его вопиющая наглость и неправильность. Айви узнала о существовании Эдди, когда уже была признанной частью готэмской криминальной элиты. Сколько бы Айви ни притворялась, что ей плевать на людей, признание в человеческом обществе ей все же льстило — и немало. Ей доводилось не раз бывать в Айсберг Лаундж, сияя там среди пестроты злодейских костюмов своей потрясающей естественной наготой зелёного побега — настоящая богиня лесов и садов в наряде из листьев, манящая, прекрасная и недоступная. Ей любовались, ее тайно боготворили...И Эдди Нигма был одним из этих жалких поклонников. Не то чтобы он активно увивался вокруг, но Эдди вообще всегда был падок на женскую красоту и вовсе не скрывал своего интереса. Айви была уверена: и без всяких феромонов он бы пялился на нее и видел бы ее во сне ночами. Риддлер был совершенно беззащитен перед ней. Ее удивляли его никчемная слабость и нелепость — тщедушный человечишка без единой вызывающей уважение способности в плохо сидящих дурацких ярких костюмах. Он питал пристрастие к старомодным шляпам, тростям и детским головоломным игрушкам и загадкам, на основе которых Нигма готовил ловушки для Бэтмена — и неизменно проигрывал. Многие над ним посмеивались, мало кто воспринимал всерьез. Для Айви он долгое время был раздражающим странным наглецом, который что-то забыл среди готэмских преступников — и одним только чудом держался на плаву.Пока Нигма не поигрался едва ли не всеми крупными готэмскими злодеями, включая ее, Айви, в истории с Хашем.Айви была в ярости. Она поймала Нигму и держала его в своих джунглях в Робинсон-парке, истязая и мучая, пытаясь накрепко вбить в его упрямую голову: ты ничтожество, ходячее недоразумение, ты не один из нас, злодеев, ты просто жалкий неудачник...И в какой-то момент что-то в ней треснуло, и мнение о нем изменилось. Это произошло раньше, чем сломался, как ей и хотелось, Эдди.Он оказался живучим и упрямым. Отчаянно цепляющимся за жизнь и свой знак. Он был действительно так умен, как о нем говорили, ведь знал, чего хочет Айви и как не позволить ей достичь цели. Однако Айви победила. Нигма сдался, и она выкинула его прочь — сломленного, униженного, не способного дальше носить маску. Просто слабого человека.Долгое время о нем ничего не было слышно, но после Айви снова его увидела. Вернее, ранее даже почувствовала — руку на своей талии во время очередной вечеринки в Айсберге.— Отгадайте загадку: день жизни прошел зря, если этого ни разу не делали, и говорят, это самый верный и точный язык души. О чем речь? Я могу украсть у вас следующий танец?Эдди переменился с их последней встречи, снова стал прежним собой: нахальная кривоватая улыбка, тонкая фигура в кричащем костюме, галстук с нелепым знаком вопроса — сменил, правда, маску на темные очки. И теперь он имел наглость подойти к ней, после всего, что было, и вывести на танцпол прежде, чем она успела возразить. На глазах у всей публики Айсберга, что сразу начала шептаться.— Отличное платье, — продолжал он болтать. — В нашу прошлую встречу на тебе было куда меньше одежды. Ты научилась приличиям?Ее хватило на ядовитую улыбку— Из приличия — так и быть, танцуем, — шепнула ему. Для этого пришлось тесно прижаться, почти коснуться губами, и она ощутила живо и явственно — сердце у него билось, как сумасшедшее.В одной постели они оказались в ту же ночь. У него дома. Она вышла из ?Айсберг Лаундж? и просто села в его дурацкую зелёную машину. Сломала замок терновым шипом, заглушила сигнализацию плетьми лозы, выломавшими систему и забившими динамик, села на заднее сиденье, оставив открытой дверцу. Легко узнала потом его приближающиеся шаги, запомнила: тихие, походка торопливая и легкая.Удивительно, но он ничего не спросил. Ни озвучил ни одной своей загадки. Только молча повернул ключ зажигания. Обнял ее лишь после, в темноте прихожей, когда она призраком скользнула через его порог, и замер так, удерживая в объятиях, на несколько мгновений. Поутру ей не хотелось уходить.Айви узнала Эдди ближе. Эдди без костюма и маски, в зелёных домашних штанах и старенькой футболке, который просыпался под ?Загадку? Кершоу, каждое утро жадно вцеплялся в свежую газету, изучая новости и разгадывая на закуску за секунды кроссворд на последней странице. Она поняла, в чем ошибалась касательно его.Эдди ушел из злодеев. Он открыл детективное агентство, забавно сердился, когда его называли Риддлером по старой привычке, но был им до мозга костей. Раньше Айви думала, что сорви с него его символ, знак вопроса — и ничего не останется, кроме заурядного человечишки, но ничего подобного.Он был Риддлером и с утра, спросонья, с растрепанными волосами, которые укладывались ежедневно едва ли не час и с истинным фанатизмом, полуслепыми без очков или линз ещё мутными от дрёмы глазами, был им, когда, споткнувшись о протянутый ею по полу корень на пути к ванной, вопил:— Господи, Пэм, я однажды ноги из-за тебя переломаю! Отгадай загадку: что общего у деревьев, волос и любого рода человеческого, что все питает, лежит у истоков и чуть не оставило меня только что без большого пальца левой ноги?.. Короче говоря, этот корень лежит точно не там, где следует, у меня дома не теплица, и вообще я несу топор!Айви неохотно вылезала из-под одеяла и призывала всю силу Зелени, чтобы превратить его утренние сборы на работу в ад. Но не убить, разумеется, даже не покалечить. Он был такой хрупкий — слабее, чем Харли. Во всяком случае, точно проигрывал Харли в ловкости и скорости — такие полезные качества, когда Айви и ее растения немного не в духе. Наверное, антидота от ее ядов Эдди попросту не пережил бы — да и не хотелось, чтобы у него был такой козырь. Он не был свободен от Айви, она чувствовала это. Он обожал ее.Любил страстно и был прочно привязан с того самого момента, как чуть слышно сказал ей тогда, в парке Робинсона:— Позволь мне остаться с тобой, Пэм. Или даже раньше. Никогда не говорил с ней об их связи, не признавался в любви, не делился планами на будущее. Оставался с ней неизменно насмешливым, делал вид, что весь мир вращается вокруг него и его загадок — Айви это и раздражало, и забавляло, но в конечном счёте все же он ей нравился.Нравился ровно три недели, под конец последней из которых она активно заводила разговоры о новых преступных планах. Эдди решительно отметал эту тему, очень злился на трупы в подвале, но помог избавиться от тех двух несчастных подрывников из парка, что повредили любимый падуб Айви. В Готэм вернулась Харли, и Эдди явно не был доволен, когда она поселилась с ним под одной крышей, хотя симпатии в адрес Харли у него в итоге проявлялось куда больше, чем к Айви — теперь исключительно дружеской. В доме завелись кассеты и диски с фильмами, приставка с комплектом игр, плюшевые игрушки и фастфуд... А также парочка коллекционных револьверов, новый молот Харли и гранатомёт.— Ну что, скоро ко мне ваши гиены переедут? — интересовался саркастично Эдди.— Милый, ну что за сарказм? Ты полюбишь моих малышек! — обещала Харли, обнимая его.— Однажды я точно сдам вас копам со всеми потрохами, — грозился Эдди. В очередной раз. И каждый раз в этом было все меньше шутки.— Мне не нужен дома чертов бандитский притон! У меня новая жизнь, вам бы тоже не мешало заняться своей!— Мы и занимаемся. Расслабься. Тебе плохо с нами? Коммуникация — залог успеха при восстановлении преступного элемента как полноценного члена общества, — важно замечала Харли.Эдди выразительно смотрел на Айви, а она только улыбалась ему. Ядовито и зло, и больше не переступала ночью порог его спальни, засыпала долго, чутко дремала в неудобном невинном сплетении бледных рук и ног Харли.Когда стало ясно, что скрывать от него ее новые игры в расчленение в подвале неудобно, да и не имеет смысла, Айви поймала Эдди на ступеньках лестницы в ее новый рай тропического снаффа. Перехватила его руку, сплела пальцы со своими.— Я была права насчёт тебя. Ты просто нам не ровня.— Во мне просто осталось что-то от человека, вероятно, а, Пэм? Что за чёртовы крики, я имею право знать...— Все ты уже знаешь и понимаешь, кроме одного простого факта. Ты жалкое ничтожество, Риддлер.Она поцеловала его — и обещала себе, что это в последний раз. Не убив, правда — сделала очередным своим зомби. ?Да, Пэм?, ?слушаюсь, Пэм?, ?как скажешь, Пэм?.Даже ?я люблю тебя, Пэм? — бесцветным покорным голосом.Она смотрела сверху вниз на его голову, безвольно склонившуюся ей на колени, задумчиво перебирала растрепавшиеся, выбившиеся из безупречной прически прядки, понимала, что никакие силы в целом мире не заставят ее наступить на горло собственной гордости и вернуть Эдди назад......И втайне надеялась: что-нибудь в ее планах должно однажды пойти не так.