Доктор. Вместо эпилога. (Джоан Лиланд) (1/1)
— Я не знаю, что с ней делать, — сокрушенно качала головой доктор Лиланд на консилиуме. — Сложно найти в Аркхэме пациента, настолько оторванного от всего человеческого. Она не считает себя человеком. Не признает себя и каким-нибудь монстром, киборгом, призраком... Все эти ?не-люди? хотя бы идут на какой-никакой контакт, а она скоро перестанет разговаривать. ?Цветы молчат?.Хьюго Стрендж, заведующий Аркхэмом, устало растер виски.— Доктор Лиланд, вы определенно не оправдываете своего восстановления в должности штатного врача нашей клиники. После этой истории с Харли Квинн...— Мне до конца жизни будут припоминать, что это я направила доктора Квинзель к Джокеру?.. И то, что меня теперь приставили к Памеле Айсли — это такая месть, так, доктор Стрендж? Или издевательство надо мной?— Издевательством было бы, если бы мы вас распределили к Мэн-Бэту, застрявшему сейчас в своей... крылатой форме, или Кроку. Вы же говорите, впрочем, что с другими ?не-людьми? было бы проще. Решайте задачку, доктор Лиланд. Памела Айсли ничем не отличается от других пациентов. Она контактна, — Стрендж открыл папку с делом Айсли и ее медицинской картой. — Вот, к примеру, Маргарет Пай, ее первая соседка по камере. У них была сексуальная связь, довольно долго. Мы не препятствовали; это помогало не допускать отрыв Айви... Памелы от реальности.— Занятная терапия, — хмыкнула Лиланд, скрестив на груди руки.— Она уязвима и восприимчива, пока не считает себя совсем растением. Харлин Квинзель, уж простите мне снова напоминание о ней. Пару раз они оказывались в лечебнице вместе, их привозили схваченных во время совместных преступлений. Ну, и вы сами слышали все эти слухи и видели фото в прессе. Даже мужчины — и с теми она устанавливала контакт. Один из лечащих врачей Памелы был мужского пола.— Доктор Вайс. Которому она вырвала язык и член и сделала из его желудка цветочную вазу.Кое-кто из мужчин-врачей, присутствующих на консилиуме, закашлялся.— С тех пор с Памелой Айсли работают только женщины, — невозмутимо ответил Стрендж. — И все они живы и здоровы. Она никогда больше не позволяла себе никаких выходок в адрес докторов. С санитарами и охраной — да, бывали инциденты. Работайте, доктор Лиланд.***Айви знала, что доктор Лиланд на самом деле ее ненавидит. Что ж, это было взаимно.Молчание на очередном сеансе отмеряло уже седьмую минуту. Айви выжидающе изогнула бровь. Никаких расспросов, никаких раздражающих тестов.— Я слышала, вы отказались от еды. Вам достаточно воды и света. Вы ведь растение.Айви удивлённо посмотрела на доктора. Та подошла к ней, прямая и строгая, в смуглых пальцах — ключ от наручников. Наклонилась — короткие прядки каре щекотнули шею. Щелкнули замки.— Вы не выносите людей. Что ж, не говорите о них, если не хотите. Знаете, Памела, в парке Робинсона среди местных бродяг уже не люди. Пропащие души, они гниют от наркотиков и пороков заживо. Без вас они совершенно никчёмны и никому не интересны, когда больше не распространяют семена растений-мутантов; я слышала, вы одно время возились с ними? Неплохие удобрения, как считаете?— Неплохие слуги, — ответила Айви, стряхивая с запястьев оковы и вставая со стула.Доктор Лиланд стояла перед ней очень спокойная. В черничных глазах — колкая злоба, какая бывала у Мэг. — Выметайтесь ко всем чертям из Аркхэма. Силы на это хватит?— Хватит. Если ты мне поможешь.Ненависть и бессилие доктора Лиланд растворялись в цветочном аромате. Айви взяла ее за руку — та не сопротивлялась. Это уже не тот доктор, что протягивает руку первым, но вполне сойдёт.Иногда люди бывали полезны. И рано или поздно сдавались — губительному аромату, тискам из лозы, своим чувствам к ней — хотя бы собственной ненависти и пониманию того, что уже никуда не деться.Тех людей, что встречаются с ней, до конца жизни преследует запах цветов, лишающий воли. Поэтому Айви не любила говорить о людях, думать о людях, быть с людьми. Но есть связи, которые слишком сложно разорвать. Не так легко, как враз разорвать сейчас в теле Лиланд каждое сухожилие, дав волю Зелени.Человеческий пульс бился в руке Лиланд под пальцем Айви. Что ж.Быть может, в парке Робинсона они с психиатром все же хоть раз нормально побеседуют. Не о людях — о цветах.