Глава 5 (1/1)

Многому ли можно научиться за неполных два месяца? Глупый вопрос, требующий массы уточнений и кучу конкретизации. Виктор имел вполне приличную физическую форму, а главное стимул учиться. Впрочем, от последнего мало что зависело. Очередное патрулирование шло слишком тихо и спокойно, настолько, что команда начала дуреть и Гахурс Наровер Треаст приказал Добряку занять матросиков. Боцман рьяно взялся за дело. Пожалуй, даже слишком, умудрившись за декаду привести славный ?Тунлара? в настолько идеальный порядок, что тот мог бы хоть сейчас выступать на дне флота, представ перед комиссией во главе с самим Витор Викталайский королем Викталая. Однако на этом Добряк не остановился, да и офицерский состав изволил снизойти до рядовых, от чего матросики стали страстно желать поскорее найти хоть кого-то, на ком можно сорвать накипевшее. —?Что скажешь, Юварс? —?спросил капитан на вечернем собрании в кают-компании. —?Все это мне не нравится,?— скривился корабельный маг, барабаня пальцами по лакированной столешнице из черного дерева. —?В прошлое патрулирование пиратов не встретили, и сейчас глухо,?— сказав это, он перевел взгляд на Динаруса. Красноречивый такой взгляд. —?Число нападений заметно уменьшилось,?— заговорил тот, тонкой струйкой наливая вино в ажурный бокал из серебра с золотой насечкой в виде геометрического орнамента. —?И что же шепчут тени? —?прямо спросил Гахурс. О том, что бывший подданный султаната имеет связи с тайной стражей, а то и вовсе состоит в ней, капитан знал. Впрочем, Динарус этого и не скрывал. Глупо отрицать очевидное, правда, раньше эту тему в открытую не поднимали. —?Мне не докладывают, но основных версий всего две и обе на поверхности. —?Либо война, либо готовится большой набег,?— понимающе кивнул Юварс. —?Есть шанс, что они снова не договорятся,?— потер подбородок Гахурс. —?Нам от этого не легче,?— пожал плечами Динарус. —?Если не договорятся, почти одновременно на пути вернутся, и мы из драк полгода вылезать не будем. Если договорятся,?— он дернул щекой и припал к бокалу. Пояснять очевидное не требовалось, и так ясно?— будет большое сражение с пиратским флотом и долгое отлавливание разбежавшихся и запоздавших. Что так, что эдак получалось много схваток кряду. —?И сколько у нас времени? —?прекратил отбивать довольно однообразный ритм Юварс. —?Чего не знаю, того не знаю,?— развел руками Динарус. —?Команду надо занять и подготовить,?— сменил тему Гахурс, забрасывая в рот пару ягод земляной лозы. По сути, помеси малины и винограда, круглогодично плодоносящего на островах Протектората и идущего на экспорт трюмами. Очень уж разнообразное применение имела эта ягода. И в сыром виде ее употребляли, и вина с разными десертами из нее делали, и даже на всякую косметику с алхимией пускали. —?Пожалуй… поучаствую,?— зевнул Юварс. —?Застоялся что-то, да и трактат по исцелению травм дописать хочу. Заодно и сам перечитаю, что двадцать лет назад накалякал,?— усмехнулся он. —?Добряк тебя пособиями обеспечит,?— хмыкнул капитан. —?А вправлять все мне придется,?— скривился корабельный лекарь. —?Пф, давно тебе говорил взять помощников и основам обучить, это же не магия,?— пожал плечами Юварс. Результатом этого разговора стала невиданная ранее занятость команды боевой подготовкой. Если уж таких акул как Нареамор в строй поставили и абордажным клинком махать заставили, то про мальков вроде Виктора и говорить не приходилось. Опять же личное отношение Добряка сказалось. Теперь-то, когда пострадавших пользовал лекарь с учениками и сам господин корабельный маг, боцман мог не сдерживаться. Впрочем, Бедаиц всегда относился к делу с полной самоотдачей, но черту не переступал. Потому-то дней тридцать кряду Виктор и оказывался на ?приеме? у Юварса, умудряясь пропускать почетную роль учебного пособия для мальчиков рыболицего Динаруса. Причем, ему не столько везло, сколько сказалась общая крепость тела и неплохая реакция, позволявшая избегать самых травмоопасных ударов. Как-то само собой вспомнилось то, что казалось давно и прочно забытым, но резко проявившееся с появлением массы болезненных и регулярных стимулов. Как и большинство парней, Виктор в свое время ходил в разные секции, от банального бокса с карате, до разных дзюдо и рукопашного боя. Естественно, как и львиная доля ровесников, он нигде особо не задерживался и больших успехов не достиг, но все же кое-какие навыки получить успел. Теперь же он старательно вспоминал и применял их. Правда, кулаки, ноги и разные захваты с бросками не слишком-то годились для абордажной свалки с использованием холодного оружия, но все же хоть что-то лучше, чем ничего. И… Виктор мог вполне гордиться той скоростью, с которой прогрессировал. Тело, и без того подсушенное солнцем и работой, регулярно исцеляемое магией, стало жилистым и выносливым. Появилась гибкость и легкость движений, но, пожалуй, самым заметным стали пальцы. Теперь даже Добряку удавалось с трудом выбивать оружие из рук Виктора. Понятно, что даже до средненького бойца ему еще требовалось пахать и пахать, но теперь он мог несколько более обоснованно надеяться пережить абордажный бой. Тем более, он не собирался рисковать головой и лезть в первых рядах. Для чего заранее продумал несколько заготовок. Собственно говоря, Виктор понемногу адаптировался к нагрузкам и справлялся с перевариванием сложившейся ситуации. Приняв ее и осмыслив все, что успел узнать о новом мире, он, в некотором роде, стал испытывать информационный голод. Случилось то, о чем изредка упоминалось в прочитанных им книгах?— ему, привычному к постоянным сообщениям мессендежров, уведомлениям соцсетей, книгам, фильмам и прочим новостям, оказалось мало баек и однотипных историй сокомандников. Осознав это отчетливо, Виктор решил: ?Мои мозги?— самое ценное, что у меня есть?,?— и решил нагружать их планированием. Правда, на разработку сколь-либо детальных и четких схем ему не хватало объективной информации. В некотором роде образовался замкнутый круг, но Виктор обошел его, превратив в петлю. Он решил продумывать наброски. Такие себе шаблоны действий в разных ситуациях. Можно сказать, сосредоточился на фундаментах детальных планов. Составлением этого он занимался минут по тридцать-сорок перед сном, когда втаскивал свое измученное тело в родной гамак. И делал все с полной самоотдачей, попутно анализируя все увиденное и услышанное за день. Нет, он не планировал нечто вроде переворота или карьерного роста, во всяком случае не делал этого серьезно. Скорее по заветам учеников Сократа и прочих философов древности развивал память и тренировал соответствующие социальные навыки. Учился разбираться в людях, подмечать детали и на первый взгляд неважные мелочи, проскальзывающие в словах, делах и мимолетных взглядах. Всем этим Виктор занимался из четкого осознания?— один в поле не воин. Он прекрасно понимал, что вернуться домой в приемлемые сроки возможно лишь только оперившись на силу коллектива. Причем, подходящего. Команда ?Тунлара? для этого не слишком подходила, но на роль ?песочницы? годилась идеально. Очередная, можно сказать персональная тренировка, закончилась для Виктора жесткой взбучкой от Добряка. Хитрым движением кисти боцман выкрутил не только его клинок, но и вывернул кисть то ли личного ученика, то ли любимой жертвы. Короткий и резкий удар эфесом по гарде и Виктор остался без оружия. ?Учить тебя финтам нет смысла, пока пальцы и кисти как клешни не станут?,?— закончил разнос боцман, прекратив прохаживаться рядом со скрюченным телом. Потому-то и сидел сегодня Виктор на вантах, потому-то и вязал выблёночные узлы, да поглядывал на море. Ветер приятно холодил побритое утром лицо и шевелил короткий ежик волос. Добряк, как рачительный хозяин, решил не только укрепить его хватку, но и сделать это с пользой для корабля, вот и отправил обновить натянутые поперек вант выблёнки. ?Лично проверю?,?— пообещал он, огладив плетку. Большего для появления трудового энтузиазма не требовалось. Закончив крепить очередной канат, и пару раз сжав-разжав натруженные пальцы, Виктор глянул вниз. Увидев молоденького матросика, усердно драившего палубу знакомой шваброй, он скривился. ?Пидор?,?— презрительно пробормотал Виктор и харкнул на свежевымытое. Его дико бесил этот женоподобный тип, который не только брал в рот и давал ?под хвост? за медяк, но еще и вечно пялился на него взглядом побитой собаки. Плевок шлепнулся рядом с Ектаурисом. Тот дернулся, втянул голову в плечи и, не рискнув посмотреть наверх, бросился убирать зеленоватый сгусток. Виктор скрипнул зубами и отвернулся. Уставился на море, не желая видеть яро шурующего шваброй парнишку внизу. В недавнем прошлом он относился к подобным личностям куда терпимей, но сейчас он не мог без зубовного скрежета видеть молоденького матросика нетрадиционной ориентации. Мало того, что тот постоянно на глаза попадался и вечно рядом оказывался, так еще и служил примером того, кем чуть не стал Велиар. Он только с появлением на борту Ектауриса понял, что мог стать одной из корабельных шлюх. Всего-то и надо было пожаловаться боцману на соседей по кубрику, когда у них возникло ?недопонимание по имущественным вопросам?. Закончив разминать пальцы и удержавшись от еще одного плевка, Виктор подхватил новый канат и перебрался на только что натянутый. Он успел распустить два узла, когда на корабле сыграли тревогу. Во рту мигом пересохло, живот свело спазмом, но Виктор не замер на вантах. Боцман, рьяно взявшийся за новичков и уделяющий особое внимание Велиару, умудрился в кратчайшие сроки, совсем не фигурально вбить порядок действий при поступлении подобных сигналов на уровень рефлексов. Виктор оказался внизу и бросился на орудийную палубу еще до того, как полностью осознал происходящее. ?Впрягаемся!??— рявкнул Нареамор, прибежавший секунд на пять позже Виктора. Палаус усмехнулся, так как старший матрос, по сути, скомандовал самому себе, но рта раскрывать не стал. На самом деле подобная спешка не требовалась, скорее уж она и вовсе была вредна, ведь до начала боя могли пройти часы, а то и сутки погони, но Гахурс Наровер Треаст чтил боевой устав. Некоторые части особенно рьяно, потому-то опытные моряки давно уяснили?— потеть в сбруе на оружейной палубе безопасней. Капитан не докучал команде, на многое закрывал глаза, но если брался наводить дисциплину, то применял такие методы, от которых самые безжалостные душегубы пачкали портки. Виктор поправил охватившие грудь и плечи ремни, с удивлением обнаружив на поясе абордажную саблю. Он не помнил, когда успел забежать в оружейку. Впрочем, подумать об этом ему не дали. Дагаргейн спросил о слухах, и Фелдаухад поделился информацией. Он оказался рядом с корабельным магом, когда тот почувствовал некие эманации и сообщил об этом капитану. —?Может и пронесет,?— почесав плечо щетиной, вынес вердикт Нареамор. —?Вряд ли,?— возразил Палаус,?— нам слишком везло последнее время. Давно драк не случалось. —?Зато после крайней чинились целый квартал,?— присоединился к разговору Фелдаухад. —?Это в позапрошлую, когда тебе по башке реей прилетело,?— усмехнулся Дагаргейн. —?В крайнюю и потерь-то считай не было,?— заметил Дагаргейн. —?Так и прибытку не вышло,?— вздохнул Нареамор. —?Ну так и позапрошлую не было,?— пожал плечами Дагаргейн. —?Пират на дне, мы без половины артефактов и всех мачт. Если бы не капитан, крысы канцелярские ремонт нашим жалованием бы оплатили. —?Я слышал, они и хотели,?— кивнул Фелдаухад. Болтовня бывалых матросов подействовала на Виктора успокаивающе. Те вспоминали о делах минувшего так просто и обыденно, что создавалось обманчивое впечатление, будто бой?— это не страшно. Вроде как игра, где можно ногу подвернуть или коленку разбить, край?— руку там или нос сломать. Делали они это специально для новичка или сами себя таким образом настраивали?— этого Виктор не знал, да и все равно ему было. —?О,?— нарушил установившуюся полчаса назад тишину Палаус и указал на пушку-артефакт. —?Не пронесло,?— оскалился Нареамор, поглядывая на засветившееся жало кристалла. —?Юварс застоялся,?— усмехнулся Дагаргейн, чуть прищуриваясь от яркости света. Виктор не понимал в магии, но из того, что ему рассказывали, сделал два вывод. Во-первых, артефакты не работали без мага. Тот выступал чем-то вроде движущегося вдоль проводника магнита, порождающего ток. Во-вторых, от личной силы колдуна напрямую зависела эффективность работы всей волшебной машинерии. Впрочем, насколько Виктор разобрался, куда большее значение имели накопители и их наполненность, а не личная сила одаренного. Она лишь обеспечивала связанность системы и задавала ускорение потока магической энергии. Грубо говоря, накопители и мана в них выступали в роли ракетного топлива и окислителя, именно от них зависела способность мага поддерживать работоспособность артефактов, так как сам он в бою не учувствовал, выполняя роли чего-то вроде нагнетающего давление агрегата и управляющего контура одновременно. Как подозревал Виктор, личная мощь среднестатистического колдуна изрядно уступала тому, что позволяли выдать артефакты. Во всяком случае это выглядело логичным с его точки зрения, ведь если бы все обстояло иначе, то маг стоял бы на корме или вовсе сидел на мачте в ?вороньем гнезде? и изображал из себя громовержца, метая в супостатов заклинания. ?Вторая!??— проорал Бедаиц, дублируя услышанную команду, и Велиару стало не до посторонних мыслей. Выдохнув, он с товарищами поднял тяжелую лапу и переставил ее в нужное отверстие. Станина с магической пушкой повернулась. ?Бей!??— прилетел крик боцмана, и Нареамор хлопнул ладонью по грибообразной нашлепке артефакта Острый шип, выскочивший из центра подпружиненной шляпки, уколол ладонь старшины, и светящийся микроскопической звездочкой кристалл тут же полыхнул, послав огненный шар в противника. Яркий сгусток пламени, похожий на комету размером с голову быка и коротким хвостом искр, ослепил Виктора. Заставил зажмуриться и потянуться к глазам. ?Не спать!??— рявкнул Палаус, чувствительно ткнув его под ребра. ?Третья!??— разнесся по артиллерийской палубе голос Бедаица. Виктор напряг мышцы, помогая выдернуть поворотную лапу и пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь мельтешение звездочек и разноцветных кругов, плавающих перед глазами. Впрочем, он был лишь одним из руки. Опытные товарищи, успевшие вовремя прикрыть глаза и отвернуться, прекрасно справились сами, ему оставалось лишь не мешать и участвовать по мере сил. Палуба под ногами Виктора накренилась и его повело. Он понял?— фрегат резко заложил вправо. ?Пятая! Быстро!??— услышал он приказ и поспешил помочь остальным выдернуть лапу. ?На!??— азартно выкрикнул Нареамор, и Виктор заранее зажмурился. Даже сквозь сомкнутые веки он почувствовал яркий свет сорвавшейся с кристалла молнии. Палуба вновь накренилась и последовала новая команда. Что уж там задумал капитан Виктор не знал, но в этот раз пришлось переставлять лапу на самую крайнюю, десятую дырку. Артефакты могли самостоятельно корректировать направление огня в некоторых пределах от продольной оси. Точность поражения обеспечивал маг, ставя на цель метку, он же и задавал тип урона. Команде оставалось лишь постоянное поддержание направленности орудий в сторону врага. Для этого у каждого артефакта имелась поворотная платформа и лапа, которую надлежало втыкать в расположенные полукругом отверстия, причем, пронумерованы они были от нулевого до десятого. Бой вышел коротким. В отличие от континента, на островах не было гильдий магов. Да и с нормальными государственными образованиями имелись проблемы. Со времен падения богов на островах сохранялся принцип личного ученичества, и господствовала клановая система. Причем, по мнению Велиара, все это куда больше напоминало смесь мафии и тайного религиозного общества. Из-за всего этого схватка с пиратами всегда превращалась в рулетку, так как их маги весьма значительно различались по своим возможностям. К тому же, на Южных Островах делали вполне приличные артефакты, просто пираты не могли их оперативно заряжать. Правда, нельзя сказать, что купцам от последнего становилось легче. Увы, но в торговый флот шли самые ленивые и никчемные выпускники магических академий. А раз и навсегда покончить с пиратством не позволяло расстояние, география и сложность политической обстановки на континенте. Пожалуй, последнее являлось главным фактором. К тому же, пиратов, причем любых, а не только островных, постоянно использовали разные силы в своих целях. —?Все наверх! —?проорал боцман и, выхватив тесак, первым бросился к ведущей на палубу лестнице. —?Ар-р-ра! —?выдали сотни глоток по всему кораблю. Более-менее проморгавшийся Виктор, оглушенный и возбужденный, чуть не поддался общему порыву, но вовремя запутался в сбруе. Пока он возился с ремнями, подхваченные общим порывом безумия товарищи уже добрались до лестницы. Освободившись и присоединив свой вопль к боевому кличу команды, Виктор бросился следом. Став частью толпы жаждущей крови, размахивая клинком, он бросился к люку. Безумие идущих на абордаж матросов легко овладело Виктором. Нет, Велиаром. Избавило от страха и индивидуальности. В некотором смысле он стал подобен идущему на смерть муравью. Ни сомнений, ни рассуждений, только общая цель?— растерзать врага. Пробежав по мосткам, Велиар спрыгнул на окровавленную палубу и… растерялся. Команду пиратов рассекли надвое и оттеснили с центра палубы. Куда бежать? К кому присоединиться? Где он нужнее? С кем рубиться? Рев боцмана на корме решил проблему. Велиар бросился к носу. Перепрыгнув через выломанную доску, он разминулся с отпрянувшим сокомандником и парировал выпад лысого типа с татуировкой на лице. Клинки столкнулись и отскочили в стороны, а два набравших скорость тела врезались друг в друга. Более массивный Велиар устоял, отшвырнув пирата на палубу. Тот кубарем улетел под ноги своим, сбил одного и помешал другому уклониться от смертельного выпада. Заметив все это кроем глаза, умудрившись на вбитых Добряком рефлексах парировать выпад атаковавшего его врага, он отразил прямой выпад противника правой рукой, перехватил кисть пирата левой, дернул его на себя и вывернул руку. Враг выронил оружие, ощерился и попытался укусить, но получил в зубы и отшатнулся. Велиар полоснул его по брюху возвратным движением сабли и заученно ткнул острием в распоротый живот. Нечеловеческий вой обреченного ударил по ушам. Местами разрезанные кишки вывалились под ноги. Вонь содержимого кишечника умирающего пирата ударила в нос. Звон оружия и ор сотен режущих друг друга людей пробился сквозь ток крови в ушах. Велиар, нет, уже Виктор, отступил назад. Вытаращенными глазами уставился на слипающиеся сырые пальцы, столкнулся с безумным взглядом умирающего и его замутило. Желудок мигом сжался и Виктора, толком не успевшего даже согнуться, фонтаном вырвало прямо в распоротый живот агонизирующего пирата. Он не успел прийти в себя, не успел даже толком понять, что случилось. Боль пронзила бок. К отвратительному вкусу во рту добавился железистый привкус крови. Плывущая перед глазами картинка окрасилась багрянцем, в которой четко проступила бородатая, какая-то карикатурная рожа пирата. Бездумно отмахнувшись тесаком, Виктор подался назад. В глазах стремительно темнело. Колени задрожали. Что-то блеснуло в солнечных лучах, пальцы почувствовали удар рукояти звякнувшего клинка. ?Парировал?,?— мелькнула отстраненная мысль. Откуда-то справа выскочила пронзительно вопящая тень, метнулась вперед и оказалась перед Виктором. В сознание пробился звук сталкивающихся клинков. Пятка зацепилась за что-то твердое и, бестолково взмахнувший руками Виктор, начал падать. От резкого движения бок взорвался болью, но тут затылок ударился о палубу, и разум ухнул во тьму.