3. (1/1)

Дождь лил уже вторую неделю, дробно чеканя капли о тяжелые лапы пальм. От этой влажности все ссадины и порезы ныли, зудели, гнили и даже не думали заживать. Военврач раздраженно носился между койками с бинтами и бутылкой антисептика в руках, не прекращая менять повязки раненым. Их отряду повезло больше остальных, они вернулись с задания целыми и невредимыми по местным меркам, только Мирону задело бедро шальной пулей. Ваня с Сашкой как раз притащили его под руки в полевой госпиталь. Санитар, молодой парень в грязно-белом халате поверх серо-зеленой форменной куртки, устало посмотрел на них и головой указал на хлипкий, разбухший от влаги стул, куда они тут же сгрузили Мирона. Надо отдать должное, капитан не проронил и звука, хотя было видно, что ему больно, пуля хорошенько пробороздила ему ногу.—?Как неудачно,?— цыкнул санитар, осматривая рану. —?Ничего серьезного, просто швы нужно наложить, но…В этот момент тяжелая капля дождя просочилась через прохудившийся брезентовый навес и упала аккурат парню за воротник. Он поежился и вздохнул:—?Чертов сезон дождей. Заживать будет долго. Впрочем, вам уже докладывали? Скоро эвакуация. На гражданке долечитесь, капитан.Ваня с Сашкой переглянулись, пытаясь скрыть радость и облегчение?— эти джунгли всем им уже осточертели. Мирон же вздрогнул будто испугано:—?Погоди, как эвакуация? Когда пришел приказ? Почему я не в курсе?—?Вы как раз на задание ушли вчера вечером, штабной уже всем сообщил, а с вами связи не было,?— санитар мягко улыбнулся. —?Скоро домой, сэр.Мирон, однако, радостным не выглядел. Наоборот, казалось, что над его головой собралась грозовая туча, которая вот-вот полыхнет яростным светом молнии. К сожалению, Ваню его поведение не удивило. Чем сильнее наседали коммунисты, тем смурнее и злее становился Мирон. А в последнее время он начал замечать в глазах капитана какой-то нездоровый блеск. Это настораживало и немного пугало.—?Мне нужно в штаб,?— отчеканил Мирон и попытался встать, игнорируя боль. —?Они там все с ума посходили что ли? Мы не можем отступить!Ваня попытался его задержать:—?Эй, погоди, хотя бы дай врачу ногу тебе зашить, ты ведь кровью истекаешь!Мирон остановился, обернулся на него. Внезапно Ваню опалил тяжелый прямой взгляд, леденящий душу, и от этого взгляда стало настолько не по себе, что тошнотный ком резко подкатил к горлу, грозясь вывернуть желудок наизнанку.—?Запомни мои слова, Рудбой,?— промолвил Мирон каким-то загробным голосом,?— пока я жив, я не допущу, чтобы на этом острове остался хоть один русский.Ваня с Сашкой пораженно уставились на него, а Мирон только развернулся и похромал к штабу.Солдаты молчали. Ваня беспокойно жевал губу, Сашка хмурился.—?Тебе не кажется, что с кэпом что-то не ладно? —?задумчиво сказал Саша вполголоса, чтобы только Ваня смог его услышать. —?Я, конечно, все понимаю, натерпелся он от коммунистов, всем нам досталось, но сейчас складывается такое впечатление, будто…—?Будто это он сказал именно нам? —?закончил за него Ваня. —?Да… Надо за ним приглядывать. Того и гляди с катушек съедет.Сзади к ним подошел санитар. Он тоже прекрасно слышал, что сказал Мирон.—?Ох, капитан… —?протянул он с досадой. —?Разбушевался. Слышал, они с Дарио были хорошими друзьями. Да, жаль парня,?— утомленно провел ладонью по бритой башке. —?Я ассистировал на его операции, но он был обречен. Пуля пробила легкое, удивительно вообще, что он дотянул до хирургического стола.И действительно, Ваня только сейчас осознал, что Мирон сильно изменился именно после смерти Дарио, их боевого товарища. Они все сильно переживали потерю друга, но, Мирон… Мирон будто вместе с ним умер.—?Эй, Рудбой,?— окликнул Ваню санитар. —?Ты же вроде его правая рука? Поговори с ним, что ли. Не знаю, как вы, ребята, а меня дома жена ждет и дочка-красавица. Я этой эвакуации как Рождества ждал.Он задумчиво потеребил обручальное кольцо, снова поежился, будто от холода, и тяжело вздохнул.—?Если еще здесь задержимся, нам точно каюк. Эту войну мы проиграли.От слов санитара Ваню прошиб озноб. Каждый в их части понимал, но боялся произнести вслух: они разгромлены. Изначально ступив на эти земли, они и не подозревали, чем обернется вся эта кампания. Они превосходили коммунистов числом и боевой мощью, у них была лучшая бронетехника, лучшие солдаты, но никто не был готов к тому, что их ждало.Ярость. Первобытная, звериная ярость, сметающая на своем пути все живое, повергающая в ужас своей неукротимой силой. За какие-то два месяца коммунисты умудрились сократить численность основного батальона морской пехоты США вдвое, уничтожить львиную долю бронемашин?— семь бронетранспортеров, три зенитные установки, даже непобедимый Абрамс, ?надежда Америки?, как описывали этот танк его собственные создатели, коммунисты разнесли на металлолом какой-то самопальной петардой. Они сумели саботировать с десяток разведывательных операций, дважды перехватили продовольственный конвой, а несколько красноармейцев, что удалось взять живыми в плен, умерли от пыток, так и не проронив ни слова. Это чудовищное сопротивление подрывало боевой дух американских солдат, доселе веривших в свою непобедимость. Ваня чувствовал, видел в глазах своих товарищей?— страх и отчаяние, почти осязаемые, разъедали их сердца.—?Посмотри на всех этих ребят,?— санитар отвернулся, печально взглянув на койки с тяжело ранеными. От вида оторванных конечностей, сожженных напалмом лиц, тысяч сломанных костей воздух застревал в легких как от ночного кошмара. —?Они еще могут выжить, Руд, эта эвакуация их последний шанс. Но разве их жизни стоят мести одного человека?Санитар с надеждой посмотрел на Ваню. Внезапно его лицо начало расползаться, плавиться, кожа потекла словно растопленный воск, заструилась густыми каплями на землю, оголяя белые кости черепа. Из его горла вырвался потусторонний хриплый стон:—?Спаси… нас…Тут Охра вздрогнул и резко проснулся. Воздуха не хватало, а в носу остался фантомный запах гари. Еще несколько мгновений он не мог выбраться из собственной головы, не мог вернуться в реальность, но в конце концов звон в ушах отступил, как и острая мигрень, и он вновь сумел вдохнуть полной грудью.—?Ч-черт…Он снова уснул в кресле. В телевизоре беззвучно играли Майами Марлинс против Нью-Йорк Мэтс, экран мерцал голубоватым светом, вспышками освещая пространство комнаты. Пылающие красным цифры электронных часов показывали 3:37 утра. Поспать опять не удастся. Охра тяжело вздохнул, поднялся с насиженного кресла и побрел в ванную.Ледяная вода мгновенно отделила сон от яви, смывая ошметки кошмара в водосток. Пришлось засунуть голову под струю, пока туман окончательно не рассеялся. Лампочка, горящая в углу крохотной ванной комнаты, противно гудела, но этот звук, давно знакомый, внезапно успокаивающе подействовал на расшатанные нервы Охры.С замызганного квадрата зеркала, висевшего над раковиной, из-под выгоревших косм на него смотрели усталые серые глаза. Охра вглядывался в своего двойника, но видел только безжизненный сосуд, который все продолжал бродить по земле пока завод не кончится.Встряхнувшись, он прошлепал на кухню, чтобы заварить себе кофе, после чего вернулся в гостиную, прихлебывая из кружки.Вдруг он почувствовал, что что-то было не так. Охра замер, прислушался, и практически сразу обнаружил источник беспокойства. Парень на диване затих, ставший уже привычным за эти несколько дней шорох его размеренного глубокого дыхания прекратился, одеяло сползло, открывая вид на угловатые плечи, напрягшиеся, будто в ожидании. Охра сразу понял?— парень, наконец, проснулся.И что делать теперь?Охра и сам зажался, растерялся, прокашлялся от внезапно накатившей неловкости:—?Можешь больше не притворяться, я вижу, что ты не спишь,?— обратился он к парню, и голос его при этом звучал как-то сдавленно. —?Не бойся. Я ничего тебе не сделаю.Несколько мгновений тот не реагировал, но затем медленно повернулся и с опаской посмотрел на Охру.—?Привет,?— парень не реагировал. —?Как себя чувствуешь?И вновь ноль реакции, только тонкие пальцы судорожно схватились за край одеяла. Охра многострадально вздохнул, прошел в комнату и, сев обратно в кресло, невидящим взором уставился в экран телевизора.Что вообще предпринимать в таких ситуациях? Как вести себя с человеком, которого сначала по кругу пустили, а после фактически похитили и утащили в неизвестное место? Мальчишка же сидел и пялился на него своими большими черными глазами как испуганная лань, казалось, любое неосторожное движение?— и он рванет прочь. Поэтому Охра молчал. И ждал.Несколько минут прошли в молчании, Охра только немного прибавил звука в телевизоре, просто чтобы тишина не казалась такой гнетущей.—?Где… я? —?наконец, подал голос парень, хриплый со сна.—?Ты у меня в квартире. Эм… будь как дома? —?Охра поморщился и мысленно дал себе подзатыльник за то, как неуверенно он только что звучал. Не самое удачное начало диалога.Парень надсадно закашлялся. Охра вдруг осознал, что того после лихорадки, должно быть, мучила страшная жажда. Он быстро сходил до кухни, налил воды и вернулся в гостиную. Пришлось практически впихивать стакан с водой парню в руки, насильно вытаскивая из мертвой хватки измочаленное ухо одеяла, так как тот едва ли реагировал на окружение и только опасливо поглядывал на неуклюжего помощника, словно завороженный. Но как только влага коснулась его губ, он тут же припал к стакану, осушив его за считанные секунды. Не зная, куда себя девать, Охра вернулся в кресло.—?Ты… это… есть хочешь?По непонятной причине Охра не мог себя заставить взглянуть парню прямо в глаза. В голове мешалась какая-то чушь и уже в который раз он проклял себя за то, что вообще притащил мальчишку к себе. Вся ситуация основательно выбивала почву из-под ног, ведь Охра привык быть один?— одиночество плотно въелось ему под кожу, но, стиснув зубы, он заставил себя собраться. В конце концов, что сделано, то сделано, отставить размышления.—?Ты спас меня,?— изумленно произнес парень, проигнорировав предложение Охры, и это был не вопрос, а утверждение.Охра все же искоса глянул на него. Тот, напившись, сразу пришел в себя, насколько это было возможно в его плачевном состоянии, осмелел, черные глаза загорелись, будто это не он совсем недавно валялся полутрупом.—?Это ты! Я вспомнил! Ты порешал Псов и вытащил меня оттуда… —?вдруг изумление сменилось настороженностью, парень заметно подобрался,?— Погоди-ка… Ты ведь тот самый убийца в маске, который выкашивает логова гангстеров одно за другим!От этих слов Охру покоробило, внутренности обожгло жуткое чувство, будто его застукали прямо на месте преступления. Первой реакцией была защита, пришлось вцепиться руками в подлокотники, чтобы только не сорваться с места и не свернуть шею человеку, несущему потенциальную угрозу. Но здравый смысл победил, он сделал глубокий вдох, расправил плечи и заставил себя взглянуть парню в глаза.—?Я не причиню тебе вреда,?— он хотел сказать это с большей уверенностью, чем ощущал на самом деле, но голос его подвел, и прозвучал как-то слишком сипло.Парень внимательно осматривал его, словно живьем препарировал.—?Знаю,?— задумчиво протянул он, не отрывая глаз от Охры. —?Знаю, что не причинишь. Убийца в маске живых после себя не оставляет. И тем не менее я здесь.Охра сам не знал, чего ожидал от парня, не предполагал, как тот поведет себя, когда проснется, и, возможно, поэтому вдруг ощутил странное чувство неправильности, неестественности, как то, что бывает, когда ему кажется, что он в чем-то просчитался, но никак не может понять, в чем. И почему-то голосом Мирона в его голове прозвучала фраза: ?Знай своего врага?. К чему?Самое удивительное, заметил Охра, что, если не обращать внимания на внешние повреждения, синяки и ссадины, в поведении парня не наблюдалось и следа пережитого насилия. Напротив, казалось, что перед ним сидит человек сильный и уверенный в себе, умный, серьезный, можно было даже предположить, что он, скорее, сам способен на насилие, чем будет жертвой. Это совершенно не сочеталось с представлением Охры о том, как должен выглядеть мальчик по вызову.Охра не был безгрешен и иногда пользовался услугами ночных бабочек, как женщин, так и мужчин. От тех проституток, что видел он, всегда исходила аура соблазна, они бросали томные взгляды, обещавшие незабываемую ночь, их фигуры порочно изгибались, молили прикоснуться к нежной коже, их руки скользили по собственным бедрам, словно говоря: ?Это могли бы быть твои руки, сладкий, просто подойди и возьми меня?. И представить в этой роли спасенного им парня с его хрупкой конституцией, капризно изогнутой линией губ и чарующей россыпью родинок по всему телу было слишком легко. Встреться он ему раньше в каком-нибудь борделе, Охра бы без сомнений отвел его в отель и трахал бы сутки напролет, до исступления, во всех мыслимых позах, пока оба не рухнули бы без сил. Он заставил бы его охрипнуть от сладостных стонов, забыться от переполняющих ощущений.Но сколько правды было бы в этих стонах и ощущениях? Что на самом деле могло твориться в голове человека, торгующего своим телом?—?Как тебя зовут? —?спросил парня Охра. Острое желание узнать его имя почему-то появилось только сейчас.Парень нахмурился, но ответил:—?Можешь звать меня Фаллен.—?А имя у тебя есть, Фаллен?—?А у тебя, Охра?Все-таки услышал. Столько дней в тишине, Охра уже и забыл, что сам сказал парню свою кличку, когда выносил его. Да и кто мог подумать, что тот сможет что-либо запомнить сквозь сильнейший наркотический делирий, в котором он пребывал в ту ночь.—?Один-один,?— сказал Охра и невольно улыбнулся. —?Фаллен… а тебе идет, знаешь…Парень ничего не ответил, только вопросительно вздернул брови.—?Что же,?— вздохнув, наконец, произнес Фаллен. —?Спасибо за помощь. Не имею представления, зачем ты меня спас, но спрашивать не буду. Чую, что ответа ты и сам не знаешь.Оставалось только подивиться проницательности парня. Охра благодарно кивнул. Тем временем, тот закопошился и продолжил, не сводя с Охры немигающего взгляда:—?Ну, раз мы все решили, я пойду? —?и стал следить за реакцией Охры.?Как? Куда? Почему???— были первые вопросы, которые мгновенно всплыли в голове. Но секундное замешательство вкупе с какой-то детской обидой потушил здравый смысл, который напомнил Охре, что Фаллен не его пленник и не его вещь.—?Я тебя не держу,?— невольно поджав губы сказал Охра,?— но и не выгоняю. Ты можешь остаться, если хочешь, ведь ты еще не оправился после… того случая.Фаллен кивнул, в его глазах едва заметно блеснула благодарность.—?Не мог бы ты одолжить мне какую-нибудь одежду? Похоже, моя пришла в негодность,?— он криво улыбнулся.Едва сдержав разочарованный вздох, Охра поднялся и направился к покосившемуся шкафу в поисках чего-нибудь подходящего. Вынув из недр свои старые спортивные штаны и футболку, он вернулся и протянул их Фаллену. Тот взял одежду и выжидающе уставился на него.—?Не мог бы ты…—?О, да, конечно,?— щеки снова залила краска и Охра смущенно отвернулся и отошел к окну, ожидая, пока парень переоденется.Спустя пару минут шуршания, он услышал, как Фаллен поднялся и внезапно охнул. Охра тут же подскочил к нему, чтобы поддержать, но тот от резкого движения шарахнулся в сторону и чуть не упал, едва успев ухватиться за край дивана. Охра вскинул ладони вверх в мирном жесте и вновь попытался подойти к парню.—?Не…! Не надо… —?Фаллен рвано дышал и затравленно поглядывал на мужчину. —?Я пойду.—?Ну куда ты пойдешь, ты еле стоишь! —?попытался отговорить его Охра.—?Спасибо за помощь и все такое,?— голос парня начал срываться и Охра понял, что тот на грани истерики, все внешнее спокойствие как ветром сдуло,?— но я ухожу!Фаллен похромал к выходу и Охра не посмел его остановить. Когда парень попытался открыть входную дверь, та не поддалась?— замок оказался слишком крепким для него. Он заполошно начал дергать ручку, а когда и это не помогло, замер.—?Открой,?— холодно приказал он.Охра аккуратно отстранил парня и одной рукой легко открыл замок, но прежде, чем тот смог вырваться наружу, придержал дверь.—?Слушай,?— Охра старался говорить как можно более миролюбиво,?— тебе не нужно возвращаться к своему сутенеру. Я же вижу, эта работа не для тебя, а раз твой папочка позволил такому случиться с тобой, то и тем более нет смысла к нему возвращаться. Вдруг ему вздумается еще раз отправить на убой к кому-нибудь типа тех выродков. А я смогу защитить тебя, да и никто не узнает, где ты. Поверь мне!Фаллен пораженно уставился на Охру, его ноздри раздулись, глаза налились пылающей яростью:—?Да что ты себе позволяешь!Он попытался толкнуть Охру со всей злостью, что клокотала в нем, но рефлексы убийцы сработали быстрее. Охра молниеносно перехватил его правую руку, поймав руками его запястье и локоть, резко потянул вниз и назад, выводя парня из равновесия, развернул его к себе спиной, заломал руку и с силой приложил к стене. С потревоженной вешалки, стоящей рядом, градом посыпалась одежда. Фаллен вскрикнул, но не растерялся и со всей дури саданул ногой по голени Охры. Теперь взвыл уже Охра, не ожидавший сопротивления. Он отпрянул от парня и привалился к противоположной стене:—?Так, тихо! Все, успокоились! Прости, я не хотел тебе навредить, это вышло рефлекторно.Фаллен рысью развернулся и тоже вжался в стену напротив. Они молчали и настороженно смотрели друг на друга. Наконец, парень первый нарушил тишину:—?Я сейчас уйду,?— заговорил он, отделяя каждое слово, как для непонятливого ребенка,?— и никому не скажу про тебя. И ты никому не скажешь про меня. Договорились?Охра кивнул.—?Вот и славно,?— Фаллен судорожно вздохнул и попятился к двери, не выпуская Охру из вида. —?Спасибо еще раз.Когда дверь за парнем захлопнулась, Охра так и остался сидеть на пороге. Спрятав лицо в ладонях, он мученически простонал.Какой же он дурак… Хотел просто предложить помощь и тут же самолично наломал дров. И что теперь станет с этим Фалленом? Да и касается ли это самого Охры? Судя по парню, тот мог за себя постоять при желании, а значит, все с ним должно быть в порядке. Только червячок смутного беспокойства вгрызся под кожу.Неизвестно, как долго он так просидел. Когда думать стало совсем невыносимо, Охра решил прогуляться. Поднявшись, он вернулся в гостиную, чтобы взять куртку и бумажник. Вот только бумажник, который должен был лежать на низком столике у двери, отсутствовал.—?Ах ты ж сукин сын,?— от удивления выругался Охра и внезапно для самого себя рассмеялся. На сердце потеплело.Махнув рукой, он набросил на плечи куртку и пошел бродить по городу.===*ш-ш-ш* ?Боже мой, какое недоразумение! Вы, может, слышали? В скором времени намечается выставка работ известного голландского художника современности Янсена Ван дер Берга, на которой будет несколько высокопоставленных лиц. А помимо этого на выставке должен быть организован фуршет. Но вот беда! Повар, которого мы пригласили для данного мероприятия, без вести пропал. И теперь нам срочно требуется замена. Не беспокойтесь, меню уже составлено и утверждено, продукты закуплены. От вас только требуется прийти и выполнить работу. Вы получите двойной гонорар?— за себя и за предыдущего повара. Помните, что фуршет должен пройти на высшем уровне! Пусть наши гости язык проглотят от ваших блюд. Брикель Авеню, 242, ждем с нетерпением.? *клик*