Глава 2 (1/1)

Утренняя пора плавно перетекала в день. Наши герои, поняв, что они всё же слегка опаздывают, поспешили доесть остывшие тосты с маслом и джемом, и буквально пулей вылетели за порог дома, предварительно закрыв перед этим двери квартиры на ключ. Ключ Фогг в итоге спрятал под коврик, на случай, если Белинда вернётся. Они понимали, что пешком они уже до станции не успеют — поезд должен отбыть через каких-то полчаса. Пришлось останавливать карету. Как только извозчик остановил карету возле них, Паспарту вновь включил в себе опасающегося за жизнь своего хозяина человека, и принялся осматривать её. Как только ?осмотр? был закончен, он принялся всматриваться в извозчика, т.к. предыдущий опыт с хитростями Фикса он теперь хорошо знал. Хоть Фикс за ними на данный момент не следил, у Паспарту за время пари развилась в своём роде паранойя от мысли, что Фикс все еще идет по их следам. С тех пор таким образом он осматривает абсолютно каждый экипаж, который они берут с Фоггом в их поездках, надеясь, что злой и не очень приятной внешности усач не станет им мешать в очередной раз. Пока Паспарту вглядывался в физиономию извозчика, тем самым пугая его и заставляя поеживаться, Фогг, прикрыв рот рукой, тихонько засмеялся. Он вызывал у него каждый раз позитивные эмоции, ему приятно было наблюдать, что Паспарту всегда старается защитить его таким способом, несмотря на то, что всё предельно ясно — тот перегибает палку, когда дело касается осмотра людей на плане ?Фикс — не Фикс?. Да и не только в этом, паника Паспарту была направлена на множество мелочей, в которых любой бы даже не додумался найти подвох.Фогг, глянув на часы, понял, что осталось 25 минут, и надо было торопиться.— Мы слегка опаздываем. Нам лучше поторопиться. — Ой! Разумеется, месье! Простите меня за такую задержку! — воскликнул Паспарту, и поспешив слезть с места извозчика, чем заставил того облегченно вздохнуть от окончания гляделок на его физиономию, взяв саквояж, из которого уже выглядывал разбуженный внезапной и очень сильной тряской Тото, положил его в карету. Затем дождался, пока Фогг сядет первым, и уже после сел сам, закрыл дверцу, и они сказали извозчику ехать. Поездка в карете проходила в полном молчании. Пока они ехали, перед ними мелькали один за другим высокие и красивые дома, изредка мелькали красивые сады, украшенные множеством диковинных видов цветов, деревьев и статуй. Также можно было запечатлеть все время спешащих куда-то прохожих. Фогг молча наблюдал за мелькающим перед ними пейзажем. Что касается Паспарту, то он наоборот, не наблюдал за всем этим, ему было не до этого. Он думал о событиях сегодняшнего утра и о поведении своего хозяина. Это было слишком не похоже на него. На щеках вновь появился легкий румянец. Он не мог понять, что происходит. Почему Фогг постоянно выпадает из реальности, смотря на него, и при этом улыбаясь как-то тепло и по-особенному? Не то, что он был против, ведь всегда казалось, что Фогг стандартно дружелюбен и добр, но в этот раз таким взглядом он в основном одаривает миссис Фогг, а тут почему-то объектом стал он сам. По телу пробежали мурашки. Он даже не знал, что хуже и сильнее терзает его душу: странное поведение этого энергичного англичанина или что у него ?ломка? из-за отсутствия Фикса в их жизни. Как он там? Последний раз Паспарту видел его в зале лорда Мэйза, в его лице красовалась огромная досада и горечь поражения, но в то же время некоторого рода облегчение, что вся эта эпопея закончилась, и он может спокойно исчезнуть с их глаз. Фогг даже приглашал его на свадьбу, но как Паспарту не пытался его найти среди гостей — всё было тщетно, он словно растворился в тумане. А ведь он мог бы стать их товарищем, потому что Фогг обладал особыми чарами переубедить любого, даже такого противного, как Фикс. Получалось же раньше, когда они сбегали от безумных арабов. И Паспарту тяжело вздохнул в рукав, будь бы Фикс с ними, он бы мог тет-а-тет спросить совета насчёт Фогга и той ситуации, что вырисовывается между ними. Он, как полицай, дал бы беспристрастный ответ. ?Видно, я никогда не пойму мистера Фогга…? — промелькнуло в голове, сделав вывод, что ему никогда не узнать ответы на свои вопросы. Молча подперев рукой подбородок, стал глядеть в окошко, стараясь забыться в прекрасных пейзажах. Не хотелось думать вообще ни о чем. Чуть позже Паспарту услышал, что Фогг желает остановиться у поместья лорда Мэйза.— Месье, мы ведь и так опаздываем…— Я не могу просто так уехать, не попрощавшись с Белиндой. Пару минут не испортят наш график, — Фогг, привычно улыбаясь, вышел из кабинки.Паспарту почувствовал себя слегка виноватым, но быстро забыл, и стал ожидать возвращения хозяина, всматриваясь в листву деревьев и медленно двигающихся облаков. Эти пару минут показались вечностью, и он хотел что-то высказать Фоггу, когда тот вернулся. Но он увидел его лицо. Тот не моргал, когда-то расслабленное лицо стало каменной маской, скрывающее разочарование. Паспарту неуверенно переспросил:— Вы попрощались с Вашей женой, месье?Фогг ничего не ответил, только утвердительно кивнул, не смотря в его сторону. Выдохнув извозчику ехать дальше, он снова замолчал и уставился в окно. Французу стало нехорошо. Может потом в поезде хозяин сообщит, что его так расстроило? Лишь Тото вновь мирно посапывал в саквояже, радуясь в мыслях, что ему наконец-то дали поспать. Впереди их ожидала посадка на поезд, который шел прямиком в Индию. Уже скоро они окажутся там. Осталось совсем немного…***Раздавался гудок паровоза, который растворялся в шуме и гаме снующей толпы пассажиров. Каждый торопился то сойти с поезда, то зайти в вагоны, занять свои места. В воздухе стоял смрад, выходящий из трубы паровоза, с улиц и самих жителей. Тяжелый воздух, пропитанный запахом потных тел, резких приправ и горелого угля. Когда извозчик тронулся с каретой прямиком от станции, отъехав на приличное расстояние, господы поспешили взять билеты на поезд, который должен был начать отъезжать ровно через 5 минут. Фогг все это время находился в слегка неважном состоянии. На его лице не было улыбки, а глаза выражали несвойственного для него рода грусть. Паспарту, глядя в эти несчастные зеленого цвета глаза, в душе все время порывался подбодрить как-то своего хозяина, надеясь, что тот вновь после этого улыбнется, как и всегда, опять начнет рассказывать что-нибудь интересное о той стране, к которой они направляются, и характерно шутить, лишь понимая, что этим, возможно, может все только испортить, молча шел за ним следом. Добравшись до своего купе и уложив багаж, принялись ждать отхода поезда. Фогг, усевшись на привычное место у окна, начал каким-то отрешенным пустым взглядом молча сверлить стену. Паспарту, тихонько же присев на краю, боясь сделать хоть одно лишнее движение, также безмолвно наблюдал за своим хозяином, пытаясь понять, что же так расстроило его после посещения дома Мейза. Пока Тото мирно спал на соседнем сидении напротив, парень начал пытаться придумать план, как аккуратно выяснить по ходу разговора, из-за чего Фогг стал как в воду опущенный.Под конец, набравшись смелости, Паспарту произнес неловким и немного дрожащим тоном: — Мсье… с Вами точно всё в порядке?Мужчина, неохотно выходя из своего каменного состояния, повернулся, заметил пару карих глаз, которые с беспокойством смотрели на него. В какой-то момент на лице начала навязываться улыбка, хотя со стороны это смотрелось вымученно. Хотелось нежно и мило погладить этого мальчишку по голове, и сказать привычны слова, что всё хорошо, и ничего страшного не случилось. Но события, которые он к сожалению запечатлел недавно, заставили его, в какой-то степени, ?протрезветь?.—Да… не беспокойся. Это пройдет… — сказал Фогг, и продолжил молча пялиться в стену. Паспарту понял, что вряд ли сможет незаметным способом выяснить, что происходит. Да и верил ли он в то, что он вообще это сможет сделать? Эх, как жаль, что нет рядом Фикса! Он бы отвлёк их, и голова была бы занята, как разобраться с его очередной выходкой! Он был бы ?таблеткой?, чтобы разрядить напряженную атмосферу. Как бы заговорить с человеком, у которого наверняка на душе что-то плохое после явно случившегося негативного события? Он не знал. И парень уже не раз успел отчитать себя за трусость. Внезапно Паспарту осенило. На его взгляд, было слишком рискованно, но попробовать стоило. Он внезапно резко встал, и подойдя к двери купе, закрыл ее на замок. Англичанин, заметив это, молча с удивлением наблюдал за парнем. Паспарту, проследовав к своему месту обратно, спокойно присел, и вновь уставился на хозяина, скрестив руки на груди. Фогг занервничал. Он чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Паспарту, набравшись смелости, понимая, что уже назад не вернуть ничего, сдерживая свои эмоции, выдохнул.— Мсье…я знаю, что это не мое дело, и что я не имею права лезть, но… после того посещения поместья Мейза и прощания с мисс Фогг, что Вас заставило так внезапно измениться в настроении?Фогг молчал. Он не знал, что ответить Паспарту впервые. Он не хотел казаться слабым на глазах этого парнишки. Да и вообще, он всегда старался скрывать свои слабости, зная, что от этого, наверняка, будет только хуже. Он не хотел отвечать, но тот загнал его прямым вопросом в тупик, а не ответить на его вопрос было бы уже оскорбительно с его стороны. Губы предательски задрожали. Отвернувшись от пристального взгляда, он севшим голосом сказал одно слово, от которого Паспарту побелел, как мел. Ему хотелось, чтобы ему это всё послышалось, но он отчётливо в этом полушепоте услышал это.?Адюльтер?.—Parlez-vous… — тяжело выдохнул слуга, пощипывая свою ладонь. Это всё плохой сон, вот сейчас проснётся, и будет будить своего хозяина, и они поедут в далекую теплую страну, ему всё это кажется. К сожалению, всё было реальным, и Паспарту неловко переспросил:— Вы уверены, что это было именно то, о чём вы думаете?— Если я лично видел, как он держит её за талию и целует шею, то есть ли сомнение? Я бы очень хотел, чтобы это было неправдой, — Фогг с трудом произнёс подробности, вырывая из себя слова.Шок дает помутнение в рассудке. Как такое возможно, что мисс Белинда отступила от уз Гименея, созданных на небесах, в сторону какой-то интрижки на стороне? Ведь всё было безоблачно в их семье, никаких ссор, споров и размахивания кулаков. У Фогга не было практически вредных привычек, он был порядочным и честным. Он так её любил и так хотел быть с ней вместе, чтобы она стала его женой и матерью их детей. Хотелось наброситься на лорда Мэйза, скорее всего это он всё подстроил. Он проиграл ту битву, то пари, но хочет выиграть войну. Но ещё более страшно представить, что ей действительно наскучило иметь дело с "правильным" мужчиной, и захотелось новизны, чтобы кровь закипала. Изначально отношения Фогга и Белинды и строились на противостоянии внешней агрессии со стороны родственников. Привыкши жить на пороховой бочке, спокойствие равносильно смерти. Как оказалось, для неё.Фогг медленно, вымученно рассказал уже подробнее, что он увидел. Он тогда даже не успел позвать свою жену к воротам. Всё, что он услышал и увидел, так это её игривый смех неизвестному мужчине, её фривольное для замужней женщины поведение и что внутри его груди сердце перестало биться. На ватных ногах он вернулся в карету, и весь путь, вплоть до этого момента, он не хочет признавать случившееся. Аналогично это понимал и Паспарту. Это как будто твои родители уже не та дружная семья, как раньше, и ты, как ребёнок, хочешь, чтобы всё было как прежде.Поезд тронулся. —Не все можно предугадать и предусмотреть, Паспарту. Особенно в человеческих взаимоотношениях, — мужчина вздохнул, не то ли от облегчения, что он наконец-то покидает Лондон, пропитанный ложью, не то от пустоты после высказывания всё это своему другу. Ему было неловко, что он вылил всё это на голову бедному пареньку, и испортил ему ожидания хорошей поездки, поэтому он хотел поскорее покинуть купе, — выпусти меня, я хочу поиграть с джентльменами в покер. Не жди меня к вечеру и ложись спать.Слуга молча послушался, и, закрыв за собой дверь, он сполз на пол, зарыв лицо в колени. Впервые за столько лет он заплакал, когда каждый шаг хозяина вдали впивался в сердце. Вроде его это не касается, а ощущение унижения и оскорбления этой ситуацией от мисс Фогг воспринялось и на свой счёт. Обидно за себя и за хозяина. Они стремились успеть, чтобы в итоге получить предательство? И душевная боль Фогга стала его личной. Вытерев рукавом глаза, он решил для себя, что он сделает всё возможное, чтобы отвлечь своего господина, чтобы по приезду домой вопрос можно было решить более безболезненно.***Несмотря на то, что Фогг сказал ему не ждать, он не мог сомкнуть глаз. Воспоминания каруселью проходили перед его глазами, даря приятное тепло по телу. Паспарту начал вникать в мелочи, такие, какие у хозяина смешные, но аккуратные усы, как он берёт руками карты и тасует их во время игры, и те взгляды, что одаривал его персону. Смотрел точно так же, как на свою жену. Даже пришла безумная мысль, что будь он на месте Белинды, он бы ни за что так не поступил. Ведь Фогг — завидный жених на весь Лондон, он идеален, а даже если есть какие-то недостатки, то они были так же гармоничны, как декоративные элементы. Чем больше хотелось гнать эти мысли прочь, тем глубже он погружался в них и отдавался им. Паспарту уже почти удалось заснуть, но услышал, как резко распахнулась дверь. Перед ним еле на ногах стоял господин Фогг. От него разило виски, в рубашке с незастёгнутым воротом без галстука. Куда подевался его пиджак — неизвестно. Придерживаясь за стенки, он шаткими ногами направился к своему сидению, но споткнулся и чуть не упал на пол. — Мсье! — воскликнул Паспарту от удивления и испуга.— Не кричи… а то всех разбудишь… —невнятно промычал он.Паспарту был в шоке от увиденного. Он впервые застал своего хозяина в таком состоянии. Фогг же, кое-как выпрямившись, сумел сесть на сидение, в этот раз немного близко к пареньку. Паспарту, находясь в оцепенении, встрепенулся и прошептал едва слышно дрожащим голосом: — Мсье… зачем же надо было так… — Напиваться? Я не могу! Не могу простить её за это! Черт… голова болит… зато обыграл всех… я сегодня в ударе, мой друг! — кое-как проскулил мужчина, доставая из кармана брюк купюры. Какой отчаянный азарт его нахлынул, обычно он прекрасно знал, когда останавливаться и сколько играть, но тут он буквально монстр покера! В итоге, он упал головой на колени парню, тем самым испугав его. Паспарту старался больше не кричать, и обошлось лишь легким испугом, после которого оставалось тихо сидеть и не знать, как реагировать на такое. Он не мог поверить своим глазам, он впервые видит его таким ?падшим?, а не таким, каким он его всегда знал. На душе вновь стала появляться та самая боль, которую он испытывал еще во время слез, пролитых в купе. Та самая боль, которую держал в себе его хозяин, стараясь ее заглушить. Немые слезы снова предательски собирались в уголках глаз. С его колен послышалось тихое шуршание, и Паспарту смог лишь тихим голосом прошептать: — Мсье Фогг… — Ммм? — послышалось тихий и немного невнятный вопрос с колен парня. На него уставилась пара глаз, мутные от опьянения. Разило от виски невыносимо.— Я… я сожалею, что все так обернулось… мне очень жаль… — по щеке скатилась слеза.— Ты… ты что… плачешь? — пробормотал мужчина, стараясь сквозь дурман сделать удивленное выражение лица и хоть как-то взять ситуацию под свой контроль. При лунном свете он сумел разглядеть блеснувшую на щеке парня слезу, и Фогга это напугало не на шутку.Затем произошло то, чего Паспарту даже не ожидал от своего хозяина. Фогг, с трудом приподнявшись с его колен, и приняв кое-как сидячее положение, приложил правую руку к его щеке, и указательным пальцем стер слезу. Он боялся дышать. Стук сердца больно отдавалось по всему телу. Было еле слышно тихое тиканье карманных часов господина. Они смотрели друг на друга, не отрывая взгляда. Каждый боялся нарушить тишину, возникшую между ними, боялись сделать хоть малейшее движение, неуместное на данный момент. Внезапно Фогг нарушил тишину тем, что заставило парня заметно покраснеть в лунном свете: — Тебе никто никогда не говорил… что у тебя… красивые глаза? — прошептал мужчина, сам не до конца понимая, зачем он это сказал. — Н-нет… — тем же шепотом произнес Паспарту, тоже находясь под каким-то гипнозом, и как-то мутно смотря на Фогга.— Ну… значит я заметил это… первым — сказал он, медленно поддаваясь вперед. Парень не успел даже ничего ответить, как почувствовал прикосновение к своим губам чужих губ. Это было слишком необычно для него. Это был самый настоящий поцелуй. Самый первый. Ему раньше никогда не приходилось иметь с кем-либо отношений, и потому не знал, как поступить в этой ситуации. Пока Паспарту старался хоть что-то сообразить при мутном сознании, Фогг незаметным для него образом принял еще более удобное положение, стараясь таким образом продлить и углубить поцелуй. Время остановилось, казалось, что это длиться вечность, но они всё же нашли силы оторваться медленно друг от друга. Парень был весь багровым и дрожал, выдавливая из груди тихий писк. Пересилив себя и подняв голову, увидел, как в глазах мужчины читалась безграничная нежность, смешивающаяся с улыбкой на лице и покраснением на щеках от опьянения алкоголем и страстью. Пока Паспарту пытался прийти в себя, его хозяин вновь сделал то, что заставило парня и вовсе покраснеть до ушей. Фогг, спокойно и медленно прижимал парня к себе, уложил на широкое сидение, и, подтянув небольшое одеяло, валяющееся в сторонке, на них, закрыл им обоих. По телу пробежало тепло, и лицо Паспарту стало похоже на помидор. Он судорожно пытался отвести глаза от такого манящего и направленного в его сторону взгляда зеленых и счастливых глаз и улыбку хозяина. Он чувствовал запах и привкус алкоголя у себя во рту, и это начало опьянять его еще больше. Сладкий запах бисквита в сочетании с виски был для Паспарту каким-то по-сумасшедшему прекрасным. Его постепенно начало клонить в сон и он лег мужчине на грудь, неуверенно сложа руки, касаясь пальцами раскрытого ворота рубашки, ощущая защиту. А Фогг был совсем не против, и тихонько разместил свои руки на плечи своего слуги. Глаза сомкнулись, и Фогг, поняв, что тот уснул, улыбнулся про себя. Заметив, что он не закрыл дверь, с неохотой протянул руку к своей трости, и каким-то образом умудрился с её помощью закрыть дверь в купе на замок. Прежде чем заснуть под тихое сопение у себя на груди, мужчина успел лишь прошептать: — Мальчик мой, ты пахнешь шоколадом…