Глава 7 (1/1)

— Невеста? – чуть хрипло переспросил Мишель.— Ну, чисто формально, — неопределенно махнул рукой Реми. – Мы с ней давние друзья, знакомы с детства. Родители у нее хорошие, вот только мама зациклена на замужестве. Каждый разговор начинался с темы «когда же ты, наконец, остепенишься» и заканчивается ею же. Однажды Мийе это надоело, и она попросила меня помочь с решением проблемы. Не знаю, были ли рады ее родители новости о том, что их дочь собирается всем на зло выйти замуж за небогатого футболиста… Слава богу, до свадьбы дело не дошло. И вот теперь мы как бы обвенчаны.«Фотографии простых друзей не хранят на прикроватной тумбочке», — сощурившись, подумал Мишель. Он очень внимательно следил за лицом тренера, когда тот рассказывал о Мийе… и ему это не понравилось. Реми улыбался, светло и нежно. Будто это были его самые лучшие воспоминания, будто эта девушка ему дороже всех на свете.По опыту Мишель знал: если чья-то фотография стоит на видном месте – значит, лицо именно этого человека хозяин хочет видеть как можно чаще. Еще там, в детдоме Мишель успел изучить это на всю жизнь вперед. Как-то раз, когда его в очередной раз приволокли в кабинет директора за милые детские шалости («Ну вмазал тому придурку в нос, ну и что?»), мальчик сумел совершенно случайно задеть стоявшую на огромном величественном столе фотографию. Рамка разлетелась на четыре части, осколки стекла искромсали нежную бумагу…

Как же тогда влетело Мишелю! Оказалось, на фото была изображена погибшая три года назад жена директора. И мальчик прекрасно понимал его чувства. Если бы что-то случилось с фотографией его матери, то он просто стер бы с лица земли этого человека. К сожалению, никакой информации от мамы не осталось, так что приходилось довольствоваться тем, что есть.«Ты ведь любишь ее, Реми», — кольнула сердце мысль.— А… где она сейчас? – с трудом спросил Мишель.— Мийя? Она на месяц уехала к родителям. Кстати, скоро она обещала вернуться, — радостно ответил Реми.— Отлично, — хмуро сказал Мишель.— Эй, ты чего? – Реми присел рядом с мальчиком на диван и заглянул в его глаза испытывающим взглядом. – Неужели расстроился?— Нет, конечно, — фыркнул Мишель. – С какой стати?Про себя что-то решив, Реми кивнул и виновато улыбнулся:— Извини, похоже, перепутал.— Ты только скажи потом, когда точно она собирается приехать, чтобы мне успеть подумать, где перекантоваться.— Ну Мишель! – обиженно воскликнул Реми и положил руку ему на плечо. – Мы же с Мийей не вместе живем. Да и если бы вместе, все равно никуда ты от меня не денешься. Здесь места много. Вон, даже Жанна забеспокоилась! – шутливо закончил он, кинув взгляд на пугливо озирающуюся черепашку.Вскинув глаза на тренера, Мишель неуверенно улыбнулся. Себе он пообещал, что пока на время отставит проблему в лице Мийи на второй план.***На стадион Мишель с Реми пришли вместе, и никто не был этому удивлен. На них сначала даже не обратили внимания: настолько каждый был занят своим делом.Бронежилет протирал грязным подолом футболки свои очки, Кнопф пыталась по возможности помогать, хотя получалось у нее не очень. Только еще больше отпечатков пальцев оставалось на больших круглых линзах в процессе такой помощи. Жерар следил за этим со снисходительной ухмылкой, развалившись на трибунах и греясь, как кот, на солнце. К нему пытался приставать Рапид с вечными наставлениями, но рыжий лишь лениво отмахивался от него, как от назойливой мухи, не отрывая взгляда от Кнопф.Один из близнецов развлекал Салли (наверное, это был Филипп как более дружелюбный из братьев) то ли анекдотами, то ли просто историями из жизни. Пьер отчужденно пинал мяч на другой половине поля, стараясь забить гол, но чаще выходило посылать его в сторону болтающего брата.Серж на спор с Эмилем подтягивался, выбрав в качестве турника верхнюю перекладину ворот, которая была вполне тонкой для того, чтобы обхватить ее ладонью. Ворота жалобно скрипели при слишком резких рывках, но все же стойко переносили проверку на прочность. Капитану повезло, что они были намертво вкопаны в землю еще, наверное, во времена Людовика XIV, так что переворачиваться в ближайшее столетие они не собирались.Мишель подошел поближе к соревнующимся парням.— Шестнадцать… — проговорил сквозь зубы Серж, с трудом сгибая руки в локтях. На лбу у него выступили бисеринки пота, а костяшки пальцев побелели от напряжения. Шумно выдохнув, капитан все же разжал руки и прыгнул на землю.— Твоя очередь, Эмми-и-иль, — протянул он, довольно ухмыляясь.Эмиль повторил его ухмылку:— Ты не прав, Серж, — прищурившись, сказал он. – Вон, взгляни, кто к нам подошел! И я просто обязан уступить очередь новоприбывшему.Эмиль перевел красноречивый взгляд на заинтересовавшегося их спором Мишеля. Серж фыркнул и отвернулся, закатив глаза к небу.— Ладно, отговорка принимается. Но тогда, — капитан резко обернулся, и его глаза недобро блеснули, — пускай соревнуются все. И всех ты, естественно, пропустишь вперед себя.Поняв, что его мастерски обвели вокруг пальца, Эмиль лишь наигранно безразлично пожал плечами.Серж позвал остальных ребят, но принять участие в импровизированном турнире согласились не все. Бронежилет, Салли и Рапид остались наблюдать с трибун, но зато Кнопф, которую сначала не брали в расчет, категорически заявила, что ничем их не хуже и соревноваться они будут на равных.Первым на турник запрыгнул Филипп и, легко подтянувшись десять раз, закончил свое «выступление». Пьер проводил брата удивленным взглядом, не поняв, почему тот не захотел соревноваться, и тоже, быстро отстрелявшись (столько же, десять раз),отправился на противоположную трибуну, подальше от Филиппа. И какая кошка пробежала между ними?Жерар, в отличие от близнецов, от борьбы не отказался. А также, в отличие от братьев, считал подтягивания про себя. По его словам результат был, ну, как минимум, двадцать раз, а то и больше, но дотошный Рапид спустил его с небес на землю. Тринадцать. Театрально обидевшись на занижение его способностей, Жерар дал щелбан мелкому бегуну за разглашение государственной тайны. Серж хмыкнул себе под нос.Дальше к турнику подошел Мишель. Он медленно поднял глаза на перекладину, и взгляд его отображал весь скепсис этого мира. Не допрыгнуть, слишком высокие ворота. Серж тут же разгадал причину заминки и предложил Мишелю подсадить его. На это Лувето насмешливо фыркнул. Он не нуждается ни в чей помощи, разве что Реми... но это уже другая история.

С гордо поднятой головой Мишель прошествовал к боковой перекладине ворот и, даже глазом не моргнув, как дикая кошка, буквально взлетел по ней. Жерар одобрительно присвистнул. Скрыв ухмылку, Мишель принялся подтягиваться. Раз на десятый пальцы начало сводить, а дыхание сделалось прерывистым. Последний, четырнадцатый раз, Мишель подтягивался уже не за счет силы рук, а за счет упрямства и нежелания ударить в грязь лицом.Следующей была Кнопф. Жерар все еще пытался уговорить ее не заниматься такой ерундой, но девочка его и слушать не желала. Чем она хуже? Для себя решив, что ничем, и даже, возможно, лучше, Кнопф величественно направилась к воротам. К сожалению, для ее роста такая высота была непреодолима, так что Жерар без лишних разговоров подсадил ее и остался поддерживать девочку под ребра, объяснив это тем, что если она свалится и при этом расшибет себе что-нибудь, ему придется играть в паре с Бронежилетом, а этого он ой как не хотел. Да и Бронежилет вряд ли обрадуется такой перспективе. Только из-за заботы о друге (Бронежилете, естественно), Кнопф, стиснув зубы, согласилась. Конечно, Жерар не только поддерживал, но и посильно помогал девочке, приподнимая ее к турнику. Сделав восемь подтягиваний, Кнопф немного расстроенная отправилась на трибуну.Когда девочка ушла, мальчишки, моментально организовав совет, решили считать, что раз уж девчонка, да еще и роста маленького, то пускай каждое подтягивание будет расцениваться за два.Последним на турник забрался Эмиль. Его глаза горели решимостью и жаждой победить. Всего лишь на один раз подтянуться больше Сержа, на одну секунду стать чуть сильнее. Капитан, задумчиво почесывая подбородок, внимательно следил за Эмилем, но как только тот, превозмогая усталость, начал делать шестнадцатое подтягивание, то Серж просто подбежал к нему и повис на нем, схватившись за талию и притягивая к земле. Конечно, обессилевший Эмиль такого не выдержал и повалился на траву, придавив собой капитана и вызвав всеобщий смех. Гневу Эмиля не было предела...— Это не честно, черт тебя подери! – заорал Эмиль, вскакивая с земли.— Честно-честно, — расплылся в хитрой ухмылке развалившийся на траве довольный Серж. – Правил мы никаких не составляли, так что... се ля ви, шерри! – и зашелся в заливистом смехе.Победителями были признаны капитан с Кнопф, набравшие наибольшее количество очков. Приз зрительских симпатий, который учредил Жерар, единогласно отдали Мишелю за выдающиеся достижения в скалолазании.Тем временем, пока игроки развлекались, Реми расставлял по полю ярко-красные конусы, чтобы отработать с ребятами новые комбинации. Он улыбался себе под нос, тихо радуясь за своих подопечных.— Я тебя все равно когда-нибудь сделаю! – донесся до него крик Эмиля.— Посмотрим, — загадочно ухмыльнулся Серж, а на его лице явственно читалось, что если Эмиль и сможет когда-нибудь его обойти, то это случится очень, очень нескоро и, скорее всего, по желанию самого Сержа.— Стойте! – неожиданно сказала Кнопф. – А где Франсуа?И действительно. За шуточным соревнованием они и не заметили отсутствия их полузащитника. Взгляд Сержа тут же стал серьезным, и все ребячество испарилось без следа. Что бы он ни говорил насчет причины, по которой он играет в их команде, не только деньги волновали капитана. Салли, несамостоятельный, нуждающийся в поддержке и опеке мальчик. Франсуа, постоянно находящий на свою голову приключения, из которых выпутаться сам не мог. А теперь еще и Эмиль… О последнем думать Серж не хотел, так как затруднялся даже себе признаться, чем его так зацепил этот гордец.

За Франа Серж всегда испытывал необъяснимую тревогу, отражение которой видел и в глазах Реми. Что-то с мелким творилось, только вот что капитан до сих пор понять не мог. Прервав его невеселые мысли, появился и сам виновник переживаний.Франсуа выглядел… странно. Еще более странно, чем обычно, если это вообще возможно. Вечно отрешенный взгляд и чуть грустная, всезнающая улыбка делали его похожим на какого-то старика, повидавшего в этой жизни много ужасов. Но к этому ребята давно привыкли и только, улыбаясь, пожимали плечами на странности друга.

Сейчас же в глаза сразу бросился лиловый фингал, из-за которого левое веко Франсуа заплыло и опухло. На худых плечах мешком весел старый свитер неприятного болотного цвета, а на ногах красовались джинсы грубого покроя. Ребята удивленно переглянулись. Жара стояла страшная, так что приходить в таком виде играть в футбол смысла не было никакого.Реми приветливо улыбнулся мальчику и помахал рукой, подзывая к себе. Про себя тренер решил, что Франсуа просто подрался. Такой вывод был вполне понятен: мальчишки все-таки всегда агрессивны, особенно в этом возрасте. Франсуа, робко оглядевшись, подошел к Реми.— Что-то случилось? – обеспокоено спросил тот. Мальчик в ответ только покачал опущенной головой. К ним неслышной походкой приблизился Серж.— Почему ты опоздал? – жестко сказал капитан, пытаясь поймать взгляд Франсуа.— Я… — Фран поднял небесно-голубые глаза на Сержа. И тот даже отшатнулся. Больные, такие больные глаза. Как будто всю душу высосали и оставили внутри только разочарование и растерянность. – Извини… но… как тебя зовут?Такого вопроса явно никто не ожидал. Серж еще больше нахмурился, а Реми удивленно распахнул глаза. Франсуа, конечно, и раньше говорил, что забывал дорогу до стадиона, но раньше это принималось за простые отговорки, на которые особенно никто не обращал внимания. Похоже, тогда он говорил правду.И тут неожиданно Серж понял. Понял, почему парень завернут с ног до головы в одежду, почему фингал под глазом и разбита губа. И почему такой страшный взгляд. Капитан уже видел такие глаза. В зеркале.От ярости у него даже побелели губы.— За мной! – приказал он, схватив Франсуа за запястье и потащив по направлению к раздевалке. Как же он зол!Задумчиво сощурившись, Реми наблюдал за тем, как Серж тянет сопротивляющегося и стонущего от боли Франсуа к раздевалке, и сам последовал за ними.Ногой открыв дверь, Серж за шкирку втащил Франсуа в помещение.— Ты что творишь? – сквозь всхлипы спросил привалившийся к холодной стене Фран.— Что я творю? – глаза капитана опасно сузились. – Это я у тебя должен спросить.— Я тебя не понимаю…— Раздевайся. Быстро, — прорычал Серж.Франсуа перевел на него испуганный взгляд, в котором застыло невыносимо загнанное выражение, и еще больше забился в угол. Он замотал головой, отказываясь подчиняться, и этим только подтвердил догадки Сержа.— Раздевайся, чтоб тебя! – не сдержавшись, рявкнул капитан.

Его услышали даже на поле. Ребята, до этого жадно прислушивающиеся к происходящему в раздевалке, непонимающе и взволнованно переглянулись. Эмиль, пытаясь спрятать за язвительностью беспокойство, насмешливо ухмыльнулся:— Какой у нас Серж настырный-то.Мишель одарил его таким ледяным взглядом, что Эмиль посчитал должным заткнуться и больше не вставлял свои комментарии.Все-таки Франсуа начал неторопливо стягивать с себя свитер, открывая для обзора испещренное синяками тело. Он кривился в болезненной гримасе, но не из-за синяков, а потому что не хотел, чтобы кто-то видел его в таком состоянии.— Штаны тоже, — бескомпромиссно заявил Серж. Франсуа не оставалось ничего, кроме как подчиниться.Реми, прислонившись к косяку двери, молча наблюдал за двумя парнями. Он уже начал догадываться, к чему клонит Серж, только никак не мог понять, откуда у капитана появилась такая мысль. Окинув цепким взглядом Франсуа с головы до ног, Серж заметил лишь новые синяки, покрывающие левое бедро. Развернув мальчишку к себе спиной, капитан не нашел ни одного свидетельства того, о чем он подумал сначала. Франсуа тихо всхлипнул.— Это… не переживай… мама просто…— Что мама? – как можно мягче спросил Реми.— Она была не в настроении… и… я не вовремя пришел…— Ладно, мы все поняли. Можешь дальше не говорить, — выдохнул Серж и, уже собираясь выходить из раздевалки, кинул через плечо: — Поэтому ты забыл?..— Да, наверное, — пожал плечами Франсуа, вытирая мокрые щеки. – Но вы только не выгоняйте меня из команды!— О чем ты? Никто не собирается тебя выгонять, — ласково заглядывая в его глаза, сказал Реми. – Если что-то случается, не бойся нам об этом рассказать. Мы поможем.Склонив голову на бок, Фран неуверенно растянул потрескавшиеся губы в улыбке, детской и непосредственной. Он понимал, что они помочь не смогут, но слышать это было очень приятно.Реми потрепал его по голове:— Одевайся, мы тебя ждем на поле, — и вышел, оставив мальчика в одиночестве.

Вылетевший из раздевалки Серж метал взглядом молнии. Все расступились, давая ему пройти, но Эмиль неожиданно схватил его за руку, заставив остановиться.

— Что это ты так разволновался? – спросил он, в своей излюбленной манере растягивая слова. Эмиль заметил, как у капитана тряслись руки, как глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону, как побледнело его лицо. Он хотел как-то поддержать Сержа, но слова вылетели сами собой, раздражая своей насмешливостью даже самого Эмиля.Серж резко вырвал руку и буркнул под нос:— Не твое дело.— Мое-мое, — не унимался Эмиль, уже сам про себя желавший остановиться и не трогать капитана. – Зачем приставал к парню?— Пошел ты, — выплюнул Серж и ушел со стадиона.***Уже несколько дней Мишель жил у Реми. Они вместе выгуливали Людвига, вместе чинили технику мадам Девуар, вместе прибирались в кафе, вместе возвращались с тренировок после небольшой прогулки по городу и вместе засыпали под мурлыканье Наполеона. И Мишель радовался каждому дню. Только напоминание о невесте Реми неприятно царапало душу, но он старался не обращаться на это внимания.Сегодня Реми задерживался в кафе, обслуживая небывалое число народу, и Мишелю, уже убежавшему на поле, пришлось возвращаться за тренером. Когда за мальчиком с мелодичным перезвоном закрылась дверь, то он тут же направился на поиски Реми. Тренер нашелся разговаривающим с каким-то молодым мужчиной, который, держа в руках сигарету, что-то втолковывал Реми. Мишель осторожно подошел к ним. Глаза Реми выражали такую тоску, что и без слов было понятно: разговаривать с этим человеком он не хочет. Еще бы. Мишель передернул плечами. От мужчины просто веяло холодом и надменностью. А еще неприкрытым самолюбованием.— Реми, — тихо сказал Мишель, спасая тренера от нежелательной компании.

Темные глаза незнакомца мгновенно сконцентрировали все свое внимание на новоприбывшем мальчике, а тонкие губы расплылись в ехидной усмешке:— Хорош… — глубоко затягиваясь, прошептал мужчина. – Это твое? – обратился он к Реми, а тренера аж передернуло от двусмысленности вопроса.— Я не вещь, чтобы быть чьим-то, — сверкнув глазами, отозвался Мишель. Ему не нравился этот человек. Очень.— Это ты так думаешь. Ты еще слишком мал, парень, чтобы понять такие вещи, — ухмыльнулся мужчина.— Янус, достаточно, — твердо сказал Реми.— Так как насчет того, что я тебе предложил? – не обращая внимания на предыдущую фразу, спросил Янус. – Не трусишь? Мои парни не будут нянчиться с этой мелкотой.Реми положил руку на плечо медленно закипающего Мишеля и дерзко улыбнулся:— Мы сыграем с вами. И, боюсь, у вас нет шансов.