Глава 4. Черными нитками по белой коже (1/1)

Длинный желоб, закрутившись воронкой, внезапно оборвался, заставив меня подпрыгнуть в воздухе и приземлиться прямо на кучу старого тряпья, хорошенько вспахав его носом. Какое-то время я просто обессиленно лежала, вдыхая запахи сырости и пыли, насквозь пропитавшие старые тряпки. После полета бока ныли, а перед глазами скакали черные зайчата с блестящей холкой – антагонисты солнечных зайчиков, как любил говорить Микки. Потом, услышав, как что-то катится сюда сверху, готовое вот-вот обрушиться мне на голову из дыры в стене, я, быстро сообразив что к чему, встала на четвереньки и поспешила отодвинуться в сторону. И не зря: через мгновенье в опасной близости от меня рухнул Виктор. Он, резво вскочив на ноги, протянул мне свою ледяную руку, опираясь на которую, я поднялась и одернула сарафан.

- Только посмей кому-нибудь рассказать, что они розовые с ангелочком, – угрожающе буркнула я, выразительно проведя большим пальцем по шее.- Что ты имеешь в виду? – с наивным любопытством поинтересовался Виктор, насмешливо разглядывая мою пунцовую физиономию.- Ты знаешь что!- насупившись, пробурчала я, тщетно выискивая предлог, чтобы сменить тему. Сэнди, Сэнди, когда ты начнешь думать и только потом вещать всему свету о том, о чем нормальные люди обычно помалкивают? - Кстати, а где моя сумка? – тут же спросила я, увидев, что плечо мне отягощает только чудом уцелевший чехол с фотиком.Виктор, внимательно оглядев кучу тряпья, в которой мы по-прежнему сидели, равнодушно пожал плечами:- Наверное, потерялась в пути. Там было что-то ценное? – с сочувствием в голосе спросил он.- Телефо-о-он, - вздохнула я, мысленно прощаясь с деньрожденным презентом.

- Что? Прости, мне послышалось, ты сказала: ?телефон? - улыбнувшись, покачал головой Виктор.- Ну да. Именно это я и сказала.

- То есть в сумке ты несла с собой телефон? – не пытаясь замаскировать скепсис, уточнил Виктор.- Да-да-да. Что тебя так удивляет? То фотоаппарат ставит тебя в тупик своей.. эм-м… компактностью. Теперь телефон. Мы в двадцать первом веке вообще-то уже живем, если ты не в курсе, - язвительно сказала я, почти сразу же осекшись.Виктор поджал губы и отвернулся.Я только хотела пискнуть ему свое ?прости?, когда заметила, что мы не одни в комнате: стройная, как веточка, девушка, машинально перетасовывающая карточную колоду, нижняя часть лица которой была закрыта плотной вуалью, и внушительных габаритов мужчина, возлежавший в странной деревянной ванне с колесиками, в шелковом халате, расшитом индийскими огурцами, не спускали с нас удивленных глаз.

- Здрасьте, - натянуто улыбнувшись, пробормотала я. Пара словно очнулась ото сна.- Боже мой! Боже мой! – пластично вскочив с места, девушка легко, будто бы и не касаясь ногами пола, подлетела к нам. – Откуда ты, чудо? – ласково улыбаясь уголками глаз, – рот у нее, очевидно, тоже улыбался, но из-за вуали этого нельзя было сказать наверняка - спросила она меня.- Э-э, Канзас.- Привет, Лили. Забралась сюда снаружи, представляешь? – покачал головой Виктор. – А выбраться не смогла: непонятно почему дверь за ней захлопнулась.

- Ну и ну, - удивленно хмыкнула девушка. – Хотя, сам знаешь, одно правдоподобное объяснение этому есть.- Джеймс что-то говорил по поводу предназначения…

- Ах, - сделав изящный жест в воздухе, отмахнулась Лили. – Тебе ли не знать жизненную позицию Джеймса: люди – пешки в руках судьбы-злодейки. Ты знаешь, что я имела в виду. Я - Лили Чу, а это Барри Свенсон, - представилась она, рукой указав на кисло молчавшего мужчину за своей спиной. – Не переживай, мы тебе поможем, - продолжила она после того, как я назвала ей свое имя. - Я, честно говоря, уже слышала, как Кроули всех распекал, чтобы мы смотрели в оба и искали в туннелях чужеземца. Но мы то с Барри придержим язык за зубами. Кто-нибудь еще вас видел?- Джеймс. Чуть не попались Чаку, - отрапортовал Виктор.- Осторожнее надо быть, - укоризненно покачала головой Лили. - Виктор, ты же знаешь ходы, которыми никто не пользуется!- Далеко не все. В отличие от тебя у меня нет карты.- Тем не менее, это не мешает тебе часами пропадать не пойми где. Ладно, обсудим это позже, - бросив выразительный взгляд в мою сторону, сказала она. – Я рада, что наконец случилось то, чего мы все так долго ждали.Юноша возразил, что едва ли это ?то о чем она подумала?, а дальше я уже не прислушивалась, внимательно разглядывая комнатушку, скрестив руки на груди и чувствуя себя неинтересным гостем, попавшим на званый обед, где все кругом родственники. Вам должно быть известно это чувство: кругом говорят о чем-то своем, понимая друг друга с полуслова, а тебе только и остается, что прикусить язык и уставиться в тарелку.

Куда я попала? Ни страха, ни ужаса перед этим местом у меня уже не было – лишь гора незаданных вопросов, на которые никто не хотел отвечать. Начиная с момента встречи с Виктором, я пребывала в состоянии некоторой оторопи – совершенно не свойственной Сэнди Вестер, смею заверить - словно камбала, помещенная на хранение в морозилку. Теперь же в вычищенном до блеска чулане, освещаемом лампадкой и угольной печью, я начинала потихоньку размораживаться. Раньше мы с Микки просто грезили о приключениях на свою голову (но к несчастью находя приключения на совсем другое место), и вот чудо свершилось: я оказалась прямо в центре бушующих страстей. Признаюсь, без Микки мне было все же несколько не по себе, и энтузиазму приходилось сражаться с липкими пальцами ужаса, скребущегося в закрытую дверь разума. Но я преодолевала себя. Кладбища ведь я не боялась? Нет. И перед призраком часовни, с которым мне, к несчастью, так и не удалось повстречаться, я тоже не млела. Все знают: Сэнди так просто не испугать. И Микки, узнав, что я сдрейфила, так и не раскрыв загадку, поднимет меня на смех.Пока Виктор продолжал выслушивать гневные тирады вспыльчивой, как фейверк, Лили, - теперь уже по совершенно другому вопросу, я, не смущаясь открытым взглядом Барри, одним глазом посматривающим на меня, нахально достала фотик и принялась делать снимки.

Вешалка с аляповатыми платьями, сверкающая разноцветными шелками, парчой и паетками. Щелк. Мерно алеющие угли в чреве печки. Щелк. Неуместно роскошная односпальная кровать под балдахином. Щелк. Что-то доказывающая Лили, переминающаяся с ноги на ногу от распирающих эмоций. Щелк. Профиль Виктора с рукой, устремленной вверх в порывистом, но сдержанном, ограниченном жесте. Щелк.

Минуточку. Что это с рукой Виктора? Я увеличила масштаб. На экране ясно были видны черные стежки грубой нитки, небрежно рассекающие ладонь поперек. Татуировка?

От созерцания меня отвлек Барри, внезапно подавший голос и едва слышно произнесший мое имя. Ни Виктор, ни Лили, увлеченные жарким спором, ничего не заметили. Я подошла, боясь, как бы тот не потребовал удалить сделанные снимки или не набросился на меня с пространными угрозами.

Мужчина, представленный мне как Барри, приподнялся, с трудом опираясь на полную, как шину, руку, не выдерживающую веса мощных телес. Его заплывшее жиром одутловатое лицо побагровело от напряжения, над верхней губой выступили капельки пота – видно было, что любое движение давалось ему с трудом.- Ты… зря сюда… пришла, - делая вынужденные паузы, с видимым усилием произнес он.

- А?- Никому…. Слышишь? Никому не… доверяй, - тяжелым шепотом прошелестел он. – Они … будут говорить…. что друзья. Мастера притворства. Короли… обмана. У всех свои… скелеты… в шкафу, - пот с подбородка закапал на ворот халата. – Один.. из… них…- Барри, что ты там говоришь? – повернулась Лили.- Виновен, - почти по губам прочитала я, перед тем как мужчина вновь откинулся на спину.- Ты весь вспотел, - покачала головой Лили, подходя к железному ведерку и вынимая из него мокрую тряпку.

Ласково протерев лицо толстяка, Лили посмотрела на Виктора:- Ты понял, что я имела в виду?- Да, - холодно отрезал он, отводя глаза в сторону. У меня в ушах вновь, как запись на старой пластинке, воспроизвелись слова Барри: ?Один из них виновен?. Виновен в чем?

- Сейчас я принесу карту, и мы посмотрим, как вам лучше выбраться.Лили, завораживая легкими грациозными движениями, извлекла из ниши за печкой старую карту, свернутую трубкой и перевязанную красной шелковой бечевкой. Я сразу вспомнила книжку ?Остров Сокровищ? старого издания, которой так гордился дедушка – на одной из красочных иллюстраций была точно такая же карта. Отодвинув в сторону серебряный кофейник, Лили прямо на обеденном столе развернула ее, закрепив концы пустыми чашками.- Ну что там? – заглянул ей через плечо Виктор. – Как нам идти?- Прости, Виктор. Я ничего не вижу, - виновато развела руками девушка.– Только главный вход, который для Сэнди закрыт. Сегодня не стоит и надеяться, чтобы выбраться отсюда. Посмотрим, как будет утром.- В смысле? – не поняла я, ужаснувшись от перспективы провести здесь всю ночь. Приключения приключениями, но что скажут родители?– То есть как? Сегодня хода нет, а завтра он может вдруг появиться из ниоткуда?!- Сэнди, милая, - Лили накрыла мою ладонь нежными пальцами. – Здесь все не так…- Как я думаю, - отрешенно закончила я. – Спасибо, это я уже усвоила. Как насчет того, чтобы добавить что-нибудь еще?Лили стушевалась.- Виктор, - в поисках поддержки обернулась она. – Может, расскажем ей? Что случится, если Сэнди узнает правду?Юноша вздрогнул, отведя взгляд в сторону и крепко сжав зубы, словно боясь как бы из закрытого рта не вылетело случайное признание.- Не стоит, - решительно мотнул головой он.- Я …думаю, - вдруг подал голос Барри. – Она должна узнать… правду.- В самом деле, зачем держать девушку в неизвестности? Неопределенность – вот что страшнее всего. Я считаю, рассказать все – наш долг, хотя бы для того чтобы Сэнди поняла, с чем мы имеем дело.- Ты просто думаешь, что она… - безуспешно пытаясь скрыть раздражение в голосе, начал Виктор.- Да, я так думаю! – вспыхнула Лили, глаза которой вновь загорелись гневом. – И не вижу в этом ничего дурного! Потому что так и есть! А вот ты почему не хочешь этого признавать – хороший вопрос… Уж не Присцилла ли…?- Как ты смеешь?! – внезапно, как петарда, у которой зажгли фитиль, вскочил с места обычно спокойный Виктор. Атмосфера накалялась.- Ну, уж извини, такой вывод сам собой напрашивается! Даже Джеймс…- Олух твой Джеймс. Паршивый актеришка.- Да, но он знает, о чем говорит! Пришла пора, Виктор! Смирись! Мы больше не можем так жить! Всем должно быть воздано по заслугам!- Прекрати демагогию! Ты только посмотри на нее. Она же совсем девочка, - он тяжело вздохнул.- Это не важно, ведь…- Да, - саркастически усмехнулся Виктор. – Для тебя не важно. Ты вообще ни о чем, кроме собственной шкуры, не беспокоишься.

- Потому что я больше так не могу, - вдруг шепотом произнесла Лили, в глазах которой засверкали сапфирами непрошенные слезинки. Она, быстро вытерев глаза тыльной стороной ладони, присела на краешек табуретки, отвернув от нас лицо. Ее сгорбленная спина, прикрытая каскадом вьющихся каштановых волос, едва заметно вздрагивала.Я с немым изумлением наблюдала странную сцену.- Лили… - поцокав языком, укоризненно произнес Барри.Виктор, встав позади девушки, приобнял ее за плечи, и, нагнувшись, прошептал что-то в ухо. Она обиженно повела плечом.- Простите… - вдруг неожиданно для себя вмешалась я. Пара обернулась. – Я понятия не имею, что здесь происходит, но я уверена в том, что хочу узнать.Лицо Лили просияло, как солнце, на мгновенье выглянувшее из-за тучи. Виктор, терпеливо вздохнув, прикусил губу.- Сэнди, хорошо, это твое решение, - покорно согласился он. - Поступай, как знаешь. Но я считаю своим долгом предупредить тебя о том, что твой выбор может привести к необратимым последствиям. И любая благоразумная девушка на твоем бы месте послушалась моего совета…- Ну, уж извини, я никогда не была благоразумной, - виновато улыбнувшись, развела руками я, заставив Лили испустить короткий смешок.- Я поставлю чайник, - пританцовывая, направилась девушка к небольшому кухонному столику. – История будет не для слабонервных.