Пролог (1/1)

Начало Июля - Месяца Великих Игр.Оления. Монастырь Нуази-ле-Сек.По грубо обработанной "до дикого камня" стене - единственной, которую Базен не утопил в коврах - с тихим шелестом сбегала вода-фонтанчик в каменную чашу-лилию. По забранным витражной сеткой, чуть прикрытым окнам, сбегал дождь. С громким шелестом, громом и молнией. Епископ Ваннский рассеянно выстукивал неопределенный мотив по оконной раме, лиловая ряса льнула от порывов ветра к его ногам, а на столе за спиной стремительно остывал кофе и тосковал с откинутой крышкой изрядно потрепанный временем дорожный сундучок. Королеве, присевшей на полуразобранную кровать, подальше от сквозняка, было не видно, что в нем хранилось. Но начинать разговор с чего-то было надо. С любимым фаворитом. Премьер-министром. Казначеем, тайным советником и духовным наставником в одном лице. Блин. Иногда так бывает. Тебя позвали, потому что поговорить настоятельно хочется. И даже о чем-то важном. Но когда надо начинать беседу - тот, кто тебя позвал (или это ты сам) - никак не можешь найти точных слов выразить то, что чувствуешь пока очень неясно. Для того ведь и звал - разобраться вместе. Один ум хорошо, а два...- Деревне Гадюкино в этом году повезло. Тонкая бровь быстро обернувшегося на голос шевалье д'Эрбле делает изящный залом вверх. Да, уже именно д'Эрбле. Арамису, как не каждому герою, страшно повезло с автором, и возраст он мог выбирать по желанию. Не каждые пять минут, разумеется, но мог. С Марией сейчас ему удобнее, выходит, считаться аббатом. Романтично и на первый взгляд безобидно. Но если твоя родина - Франция, в чем подвох деревни Гадюкино сразу и не вспомнишь. Фея усмехнулась, взбивая подушку, и объяснила.- Там всегда дожди. А этим летом льет и льет в Олении. Значит, над Гадюкино сияет солнце и вообще, у них курорт. - Так может, это мне в Гадюкино хочется? - Ты позвал меня, потому что тебе хочется в Гадюкино?! - от изумления коронованная собеседница забыла о подушках и свежем ветре из окна. - Мне хочется вообще, - сделал неопределенный жест рукой Арамис, одновременно осеняя себя крестным знамением и возводя выразительные глаза к покрытому толстыми тучами небу. Будто надеялся в росчерках молний прочесть немедленный ответ. - Это довольно много, мой дорогой...- тактично начала было давать оценку событиям королева, и всплеснула руками, откидываясь на подушки и хохоча. - Ты только подумай! На дворе - Месяц Великих Игр, королевство опустело, потому что все носятся кто где в поисках Приключения и великих, неповторимых зрелищ, мы с тобой в полном уединении, с вином и тетрагонами из молодого барашка, за окном гроза, у тебя роскошнейшая кровать, а о чем мы говорим? О погоде в деревне Гадюкино! Без лишних свидетелей даже такой скрытник, как аббат д'Эрбле позволил себе открытую улыбку и тихий смех.- В твоем изложении в самом деле, выглядит...презабавно. Что же нам делать?Мария похлопала рукой по кружевному покрывалу. - Иди ко мне. Могу я в сырой ненастный вечер хотя бы выспаться со своим фаворитом?- Разве что выспаться, - на пределе слышимости пробормотал Арамис, послушно распуская завязки и расстегивая какие-то крючки на своем облачении, и уже громче решительно озвучил то, что и было скорее всего, причиной для смутного желания "поговорить". - Визиты Сказочника даром не проходят.Мария ахнула и покраснела.- Так ты...э-э...кхм....соскучился по мужчине?!Вместо ответа немногословный аббат резко захлопнул ставни, моментально погружая келью в интимный полумрак и скользнул под одеяло, чтобы почтительным поцелуем обжечь плечо королевы. Мария притянула его к себе, запуская пальцы в густую шевелюру на затылке, утешительно чмокнула в щеку и с ехидно-притворным сожалением протянула:- Где ж я тебе в пятом часу вечера найду мужчину, сладкий ты мой? А спустя пять минут и королева и ее министр ровно и глубоко дышали. В раннем сне и усталости на самом деле для обоих не было ничего удивительного. Мария всю ночь и часть утра разбирала с Бейбарсовым приграничные Сводки, по непроверенным слухам странно оживившаяся навская Цитадель могла прислать своего гонца, да видимо пожалела энергии на портал, а так хотелось узнать последние новости об успехах в поимке Ярги, которого Дьяволята вот уже год, как подумывали записать в почетные Неуловимые - а что? И революционер в определенном смысле, и Вождь, и в ссылке был, и вообще - за правду, не скрытую мороком, а теперь в настоящее подполье подался, абсолютно "наш" "человек" по всем параметрам. Грех не уважить. Но, как мы уже говорили, экономность навов вошла во все тайногородские поговорки, погоняв травяные чаи до обеда, Мария словила зуммер аббатского БЛИКа и - вуаля, встретилась с любимым советником в любимом монастыре. Почему выдалась бессонной ночь у Арамиса, по традиции, не спрашивали, а сам он не уточнил. И крепкий сон в теплых и надежных объятиях друг друга был бальзамом для душ обоих....За много-много миль, в благословенном Риме.То, что происходило со славным наследником рода Борджиа – невозможно было описать ни в детских сказаниях, ни отдать на растерзание перу славного флорентийца Макиавелли. С самого утра он ощущал себя буквально ?не в своей шкуре?. Простые, ничем не примечательные будни с пытками и выездами по делам Рима, неожиданно заменил совершенно дурацкий бешеный экшен. Все слилось в одно пятно: сестра в плену, пушки из гипса, уход и возвращение Микелетто, смерть брата… Под конец такой недели, бывший кардинал не выдержал и заперся в уединенной зале. Тусклые серые стены небольшой кубической формы кельи были украшены лишь распятием и стосвечовым подсвечником. Расстелив алую кардинальскую рясу, Чезаре, глубоко вздохнув, сделал на нее шаг, аккуратно опускаясь на колени, словно боясь утонуть в этом небольшом островке ткани, слишком напоминающей кровь, коей его руки и так были обагрены по локоть.- Господь — Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться. Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим. Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной, - воздав должное вечерней молитве, герцог валансский и романьольский, тяжело вздохнул и откинул со лба спутанные волосы. – Отче…Чезаре замолчал, подбирая слова. Он знал, что единственная молитва верная – та, которая идет от сердца. Но не скажешь, же Всепрощающему: ?Извини, Господи, но что-то я так задолбался…?. - Отче…Testare sempiternus(1) … - бывший кардинал устало прислонил сложенные в кулак ладони ко лбу и поднял взгляд на распятие. – Останови это… как угодно, прошу тебя. Я знаю, ты даешь мне не больше, чем я могу вынести, но… мне безумно нужны хотя бы двое суток отдыха. Господи… услышь мой голос. In Domine Patris et Filii et Spiritus Sancti. Amen(2).Ощутив безумный откат усталости и облегчение, Борджиа поднялся с колен и, даже не забрав сутану, шатаясь от боли в коленях, вернулся в свою спальню. Не раздеваясь, молодой герцог рухнул в подушки лицом и, едва закрыв глаза, уснул. Он даже не предполагал, что его ждет на следующее утро…