VII (1/1)

* * *Поначалу у Рито мелькнула мысль, что здесь, как и дома, все обойдется без его участия, но что-то внутри подсказывало?— вряд ли, так что мириец решил не расслабляться.Вокруг царил ожидаемый хаос. Особенно порадовало Кэрну ошалело-восторженное лицо Ашваттхамы, впервые увидевшего действие ?крапивных куплетов?. В них действительно было что-то магическое. Хотя крапива у Серпьента на этот раз и впрямь вышла жуткая, впору было думать, что ее Хозяин и впрямь обрел божественность. И жглась, зараза, как каленое железо. Особенно она свирепствовала против брахманов, разбегавшихся с дикими воплями кто куда. Мириец оглянулся, ища Ашваттхаму.Воин-жрец и Кришна настороженно стояли друг против друга, сцепившись взглядами. В их напряженной неподвижности было больше, чем в ином поединке. Что ж, не с его невеликими способностями лезть под руку магам. Ашваттхама знает, что делает. А мы проследим, чтобы ему не помешали…Рито бросил взгляд вокруг и невольно рассмеялся: как местные жрецы в своих виршах ни разливались о несравненной народной любви к претендентам, сейчас эта ?любовь? была более чем очевидна. Местные плясали, в тон орущему Серпьенту призывая ярость крапивы на головы и другие части тела пятерых узурпаторов, их жены, их духовного вдохновителя и их ?святых? сообщников.—?Бейте их крапивой! —?гремело над бхаратской столицей. —?Джай Вришикали!Возникло несколько драк, но кто там с кем дрался, Рито не понял. Вришнийская стража, вразумляемая Повелителем Крапивы, ошалела не менее прочих и понятия не имела, что делать. Какой-то тип в доспехах попытался отдать команду, но девушка в зеленом сари с криком: ?Джай Вришикали!? швырнула с крыши дома кувшин, угодив деятелю по башке, и тот лег. Другой офицер метался и орал, стараясь загнать вверенный отряд в казармы. Спасать своего принца он явно не рвался, похоже, ?крапивные куплеты? действовали и на вришнийцев тоже, и ложь, поставленная выше правды, летела с грохотом с незаслуженного пьедестала.—?Руки прочь от Мадхавы! —?раздался вопль из зарослей крапивы, и на свободу выскочил ошалелый Арджуна с луком в руках. —?Ашваттхама! Обернись, злодей!Молясь кому угодно, чтобы новый друг и впрямь не вздумал обернуться, Рафаэль рванул к Брезгуну, покрыв расстояние таким прыжком, какого сам от себя не ожидал. Местным богам известно, вправду ли Арджуна такой лихой стрелок, как о нем разливался Вьяса, но дать ему добраться до колчана со стрелами было бы в любом случае глупо. Кэрна с разлета врезался в противника с такой силой, что кого послабей могло и зашибить. Арджуна оказался крепок?— его лишь унесло обратно в крапиву. Ругаясь на чем свет стоит?— творение Серпьента не разбирало, кого жалить,?— Рито рухнул рядом, каким-то чудом дотянувшись мечом до прославленной Гандивы. Разрубить сам лук не получилось, но вот тетива лопнула.—?Ты?! —?с изумленной злостью выдохнул третий сын Панду. —?Я же убил тебя!—?Меня Творец воскресил,?— съехидничал Кэрна, не вдаваясь, за кого его приняли на этот раз?— Карну или Вришасену. —?Не ждал, Брезгливый?—?Что ж… Тогда я убью тебя снова! —?оскалился ?великий воин?.—?Как? —?ехидно осведомился мириец. —?Кришна занят, ему не до тебя.Александр часто вспоминал седого фехтовальщика, сказавшего ему в юности, что шпага не терпит громких слов. Едва ли лук терпел их лучше. Рассказы о непобедимости Арджуны, насколько Кэрна успел их оценить, слишком изобиловали чудесами, а в таких случаях?— жди либо колдовства, либо вранья.Ладно, посмотрим, что сможет первый лук Хастинапура против первого меча Мирии! Арцийский меч звякнул, легко отведя удар индийской кханды.Его главный ?подвиг? — крепость Кхандава, вспомнил Рито полный отвращения голос Ашваттхамы. Единственная вина ее жителей была в том, что они крепко держали знамя с Нагом[1], мешая Пандавам готовиться к посягательству на императорскую власть… Раджа Такшака ушел с войском, там были лишь мирные жители. Когда Кхандава горела, мерзавцы стреляли по спасавшимся из огня и смеялись… Смеялись… Люди в горящей крепости взывали к богам, а Кришна с Арджуной кричали, что боги боятся их и не придут спасти погибающих, а коли придут?— то им же хуже. Выжил лишь сын Такшаки, он и рассказал нам потом. Арджуна своей рукой отрубил голову его матери.Сейчас убийца жены Такшаки лез из кожи, стараясь обойти противника, но байланте, недаром изобразивший на своем гербе мангуста, был быстрее. Как он и думал, с мечом великий лучник не впечатлял. Все попытки прорваться мимо Кэрны славы ему точно не принесли бы.—?Я защищаю дхарму и сам нахожусь под ее защитой… — хрипло заговорил Арджуна. —?Тебе не устоять, никому не устоять! —?Он отступил на шаг, следя за противником. Никак великий истребитель врагов выдыхается? Рито не верил, что палач, весело стреляющий по спасающимся из огня, может быть доблестным рыцарем. Впрочем, это не отменяло осторожности. Брезгуна следовало опасаться, как ядовитого паука или циалианской монашки. Рафаэль вдруг с отвращением и злостью вспомнил взгляд бланкиссимы[2] Дафны.?Ощущение липкой холодной паутины, спеленывающей по рукам и ногам… и внезапно понял, что это не случайно пришедшее воспоминание. Взгляд врага стал непостижимо страшен. Знакомый липкий холод коснулся кожи. Отвратительные незримые путы коснулись лица, рук, стараясь связать, спеленать противника…Кэрна заорал без слов, ибо их не было, даже таких, каких не произносят при дамах. Если местные боги смотрели с небес, они, наверное, должны были увидеть взметнувшийся ввысь фонтан лавы, словно бы извергнутый пресловутой горой Меру. Наведенный страх сгинул. Путы лопнули с ясно слышимым треском, совсем как тогда. На миг Рито показалось, что он видит, как разлетается горящими ошметками белесая паутина. Арджуна пошатнулся, закрыться он уже не успевал, и будь Рафаэль тем юным байланте, что десять лет назад, тут бы великому лучнику и лежать, а местные сказители пели бы о ?непобедимом сыне Карны, сокрушившем рожденного в месяце Пхальгуна, подобно?… ну, допустим, ?как крысу, разносящую чуму?. Нынешний Кэрна все-таки успел повернуть меч плашмя. Ибо было бы преступлением не выяснить, кому и какие Брезгун посвящал аскезы, чтобы сподобиться этаких ?божественных сил?....Рито перевел дух и встал над поверженным, дрожа от уходящей ярости. Оглушенный Арджуна лежал, ошеломленно уставившись в небеса. Вряд ли он понял свою ошибку. Но ничего глупее, чем напомнить Кэрне об отравившей его юность ведьме, он сделать не мог. Мириец прижал его ногой и огляделся.Площадь была запружена не только народом, но и войсками. Поминая самую неприглядную нечисть, воины вытаскивали из зарослей крапивы пятерых узурпаторов вкупе со стенающим советником и добродетельной матушкой, взывающей поочередно ко всем богам, якобы скрасившим когда-то ее бурную молодость. Боги не отвечали — видимо, не припоминали подобного в своей бессмертной жизни. Перед развалинами почетного помоста гарцевал на красивом коне молодой воин в царских регалиях.—?Подкрепление!!! Наши пришли!!! —?оглушительно проорала прямо в ухо шлепнувшаяся на плечо пушистая гусеница.* * *—?Бабхрувахана! —?удивленно окликнул сын Дроны. Юврадж Манипуры оглянулся, на миг склонил голову в знак того, что узнал своего ?дядю Ашву?, но время было явно не для беседы. Ничего, успеется. Теперь успеется.—?Покровительства!!! —?донеслось из зарослей крапивы, в которые обратился царский помост. Не найденная манипурцами Драупади, кутаясь в лохмотья, оставшиеся от ее одежды, метнулась к царю и пала к стопам. —?Йодха, брат, умоляю! Покровительства, Дурьодхана!Царя-наследника откровенно передернуло.—?Теперь?— Йодха, брат?! Теперь?— покровительства, Дурьодхана? —?с изумленным презрением, словно не веря в возможность подобной наглости, вопросил он. —?А как раньше, так ?Дурджана? (злодей, негодяй), ?Дурмати? (злокозненный), ?Дурмедха? (слабоумный), ?Дурйога? (дурная затея, грех), а под конец и вовсе?— ?Дурмара? (умирающий в страданиях)? —?царь сдернул плащ и набросил на полуголую Драупади. —?О покровительстве надо было думать до того, как вы с Бхимой, словно двое ракшасов, сожрали моего брата за вину, которую сами же и выдумали! Но я не ракшас. До казни с тобой будут обращаться так, как обязывают твой пол и возраст.—?В-в-в-возраст?! —?взвилась ?вечноюная царица?, от негодования, кажется, пропустив мимо ушей слова о казни.—?Уберите ее! —?распорядился Дурьодхана и перевел взгляд на Кришну. —?А ты погоди пока… братик,?— последнее слово сын государя Дхритараштры выплюнул так, словно оно было непристойным ругательством. —?Расскажи-ка своим преданным, кому они поклонялись! А главное?— откуда ты здесь? Мы-то тут родились, а ты как в этот мир попасть умудрился?—?Значит, вспомнил… —?медленно проговорил Васудева, настороженно-злобно глядя на Дурьодхану.—?Сам виноват. Вы заставили меня пережить такое, что можно все прошлые рождения вспомнить, а у меня оно оказалось всего одно,?— кивнул сын Дхритараштры. —?Не устрой ты этого кошмара, я бы до сих пор понятия не имел, кто ты есть. Отвечай уже, должен же я знать, где дыра, через которую ты пролез.—?Да вы и есть эта дыра,?— пожал плечами Кришна, видимо, понявший, что разоблачен и отпираться бесполезно,?— отец, ты и братцы. Моя Изначальная Плоть почти истлела, корми?— не корми, все равно позор, а не Плоть. Я был почти развоплощен, а коли так, что ж не поискать лучшей доли? И куда было идти, как не на свет ста и одного огня? Хороший оказался мир… Вот только вы мешались! Хоть и родились людьми, рано или поздно кто-то из вас непременно узнал бы меня. Родня все же, как-никак…—?Да какая из тебя родня, морок болотный! —?зло отозвался Дурьодхана. —?Знаешь, я готов поверить в карму?— на сотню братьев один предатель, и так уже второй раз, как проклял кто!—?И в этот раз я почти победил вас! Я в одиночку устроил вам новое Седое Поле, слышишь меня, Раджану Удар Молнии, Первенец Омма, Властелин Грозы и питающих дождевых вод? —?в голосе Кришны прорезалось торжество.—?Митр, о чем он говорит? —?изумленно перебил Ашваттхама. —?Первенец Ома?! Мой царь, ты брат Махадэва?—?Потом объясню,?— Дурьодхана тоже не сводил глаз с Кришны, словно в любой миг ждал подвоха. —?Ну, раз мое имя прошлом рождении названо, так назови теперь и свое, Владыка Лжи, Тумана и Майи! Хватит уже марать имена Вишну. Ну?! —?царь-наследник вскинул булаву. —?Или я убью тебя безымянным.—?Н-не надо… —?в глазах самозванца заметался страх. Тот, кого называли Кришной, отступил на шаг. —?Не убивай меня, брат. Моя Истинная Плоть едва жива, но жива, она притянет меня обратно. Я не хочу в Тарру! Там Она… Сидит, как кошка над мышиной норой, и ждет, уже шестьсот лет жаждущая моего полного уничтожения. Этот год я даже отсюда ощущал, как Она пытается учуять меня!—?Кто? —?прищурился Дурьодхана.—?Темная Звезда… —?выдохнул Кришна и продолжил с недоуменным ужасом: — Она безумная… Она сильна до тех пор, пока силен я, моя гибель превратит Ее из богини в обычную женщину, Она должна беречь меня как собственное сердце, но Она… ждет меня, чтобы предать окончательной смерти, словно божественная власть ничего не значит для Нее!—?Да неужто?! —?кажется, царь-наследник едва сдержался, чтобы не расхохотаться. — Вот это ты удачно женился, братец! Но не пытайся меня разжалобить. Имя! Говори! —?приказ отдался громом над замершей площадью. —?Отвечай людям, кто ты такой!Ашваттхама уже примерно понял, что происходило сейчас перед глазами народа Хастинапура. То, что этот демон?— никакой не Вишну, было яснее ясного, и уже давно. Но кто же он тогда? А вот откуда?— понятно. Недаром одна из нитей, связавших два мира, казалась словно покрытой белым налетом, внушавшим отвращение!—?Имя! —?Ясное небо прочертила синяя молния. —?Истинное имя, мерзавец!Самозванца перекосило?— то ли от ярости, то ли от чего еще. В тот же миг жуткий белесо-серый туман окутал его, скрывая от глаз.—?Назад! Все назад! —?скомандовал Дурьодхана, но люди и без того уже шарахнулись прочь, подальше.Там, где только все видели принца Двараки, поднимался с земли огромный белый олень. Он мог показаться прекрасным, как прекрасны божественные существа. Вот только клыки в оскаленной пасти ясно говорили, что питается это существо не травой и не амритой. Это?— и глаза, подобные провалам в клубящийся туман.Ашваттхама, не глядя, потянулся за оружием, Карна остановил, положив руку на плечо. Кажется, у Оленя уже был здесь достойный противник. Сын Дроны не понял, померещилось ли ему?— или правда на долю мгновения он увидел на месте Дурьодханы царственного огненно-золотого тигра, готового к броску?—?Ма-ха-дэв… —?выдохнул кто-то из близнецов, о которых сын Дроны совсем забыл, благо узурпаторами занялись пришедшие с Дурьодханой воины Манипуры. —?Нет! —?зло усмехнулся сын Дхритараштры. —?РОЙГУ!Старшие Пандавы, увидев воочию, кому поклонялись, речь, кажется, утратили. У Арджуны, сидевшего на земле под охраной Кэрны, отвисла челюсть. Опутанный сетью и цепями поверх нее Бхимасена крякнул и вытаращил глаза. Юдхиштхира невнятно вспискнул и повергся в обморок, обвиснув на руках стражи.Чудовище повело туманноглазой головой, отыскивая путь к бегству.—?Сакхааааа… —?взвился внезапно над площадью женский вопль. — Возьми меня с собоооой!Не обращая внимания на свою растерзанную одежду, Драупади прорвалась вперед и повисла на мощной шее Ройгу. Забраться на спину у нее не получалось?— Зверь был великоват.—?Циала равноапостольная… —?выдохнул Рито.Ашватхама кивнул, понимая, что услышал сейчас отнюдь не призыв к высшим силам. Он тоже запомнил мурти богини с белым оленем, так похожей на ?праведную? дочь Друпады. Не понять, откуда черпают свою власть белые ведьмы, погубившие сестру мирийского ювраджа, было невозможно.Олень издал пронзительный крик, от которого люди вокруг повалились наземь, зажимая уши. Потом резко развернулся и, волоча на себе намертво вцепившуюся ?безгрешную царицу?, рванул вон из города.