3. Праздник Плодородия (1/1)

Резкий луч рассветного солнца весёлым и свежим блеском разбудил Катасаха. Тот машинально сел, и провёл по помятому со сна лицу большой пятернёй.Ночь выдалась трудная?— нужно было бежать через весь лес в соседнее племя, где были тяжелые роды у андрижицы. Телёнок встал поперек таза, и Катасаху полночи пришлось сначала поворачивать его в утробе, а потом выхаживать и корову, и его, следя до утренних звёзд, как бы его не задавила измученная мать.Поэтому нет, он не выспался. Но вспомнив, какой предстоит день, целитель выскочил из хижины, сверкая ягодицами, и обещая, что это последний, мать его, раз, бросился в ручей.Катасах фыркал и плескался, подставляя румяные щёки солнцу и холодной воде, оставляя им обрывки тревожных снов и усталость. Мать рассказывала, что людская усталость усыпляет вулкан и успокаивает его безвременный гнев.Собравшись, он глотнул воды, откусил лепешку и бодро пошёл к пещерам.У входа в подземный лабиринт курились снотворные дымы, успокаивающие даже тенланов в период гона, и стояли молчаливые Люди Тени, не сводя прозрачных глаз с каждого входящего. Катасах отдал посох и хотел было протянуть шлем, но его жестом пригласили пройти под землю. Долговязый и по-юношески нескладный, Катасах впервые присутствовал на Празднике Плодородия. Уже пошли слухи: целитель-де в свите самого Винбарра, поэтому перед ним были открыты все двери. Винбарр с Катасахом ухохатывались над небылицами о них, поэтому со слухами не спорили и часто добавляли к ним душераздирающие детали и возмутительные подробности, над которыми, разумеется, тоже хохотали, часто до икания и слёз. Катасах как-то брался считать их разницу в возрасте, но получалось немного, да ещё и сложности происхождения Винбарра добавляли путаницы. Поэтому единогласно решили: быть Винбарру старшим.Едва за Катасахом сомкнулись тяжёлые двери, чьи-то шальные руки с медными браслетами на тонких запястьях поднесли ему чашу с терпкой тёмной жидкостью. Катасах осушил её, не морщась, но содрогаясь от концентрации в ней борца. Он верил Винбарру и его рассказам о порядке, в котором всё будет происходить, поэтому не боялся отравиться.Молодой целитель с любопытством отвечал на приветствия — оказывается, его много кто тут знал: и девчонки из Клана Бури — племени, не знавшего ни единого перелома, но с очень плохими волосами; и воины-жрецы из клана Хранителей Сердца, с постоянными болями в желудке, упрямо пьющие молоко, хотя раз в луну Катасах неутомимо разъяснял им весь вред молока для их клана; и амазонки из Красных Копий, куда он наведывался не реже пары раз в луну, чтобы вовремя найти и удавить красного червя, точащего их прекрасные тела… Все кланы были здесь, и все были рады друг другу.Катасах сел у входа, ожидая Винбарра и, конечно, Мев. Мев… Ещё третьего дня он срезал ей косы серпом, который позабыл наточить, и краем глаза видел, как гасит злость и обиду мудрая Мев, Нелюдимая Мев, как велико и насколько глубоко в ней главенство Служения Тир-Фради перед собственными нуждами. Входная чаша делала мысли молодого целителя смелыми, а желания?— шальными. Он вспоминал её раскрытый рот и огромные глаза перед церемонией, когда на неё хлынули две сотни бабочек, унося с собой тревоги и страхи, как она прыгала и хлопала в ладоши, безотчётно радуясь такой простой и такой человеческой радостью. Целитель улыбался воспоминаниям, однако заметил, что жрец опаздывает.***Винбарр стоял, скрестив руки на груди и смотрел с холма на гористую местность Мейней-Фалаг. Его мысли опережали время, и он улыбался одними углами жестокого рта. Неподалёку сидела длинноногая девушка — бессменная Чаша Наивысочайшего — и, высунув розовый язычок, сосредоточенно сшивала половины корзины.—?Знаешь, Дина, куда мы идём сегодня?—?Прославлять en on míl frichtimen1, передавать благословение земле и живому, почитать Хранителей, — девушка тихонько наложила на себя охранный жест, — и заставлять плодоносить каждую душу, истёкшую кровью.—?Умница,?— Наивысочайший прикоснулся почти чёрными губами к её горячему лбу.?— Пока иди, наберись сил, оставь старого Винбарра с его сумасбродствами наедине.Дина выскользнула из хижины.Он прикрыл веки, и снова огромная птица с железным клювом, а не он, глаза и уши en on míl frichtimen, осматривала землю, и небо, и воды, и каменные толщи… Винбарр покачал головой, и вышедшие было из-под кожи стальные перья нехотя вошли обратно, пропарывая воспалённую кожу.Сегодня слишком многое будет зависеть от его окружения. От Дины, тенью идущей за ним почти с самого детства, от Мев, нелюдимой и странной, чьё тело вмещало в себя больше духа, чем могло бы вынести, и от молодого Катасаха, дерзкого юнца с глазами ребёнка и сердцем воина…Больше всего его беспокоила Мев. Он ничего не слышал о ней с последней церемонии, ?церемонии тупого серпа? (ну ладно, ?церемонии Тупого Катасаха?), как прозвали её местные остряки. От сегодняшнего дня будет зависеть весь их год, и он был бы и рад освободить её от сегодняшних испытаний, да некому принять будет её обязанности… Винбарр вздохнул и услышал низкий клёкот с болот.— И они будут,?— напомнил он себе и начал одеваться.***Вокруг Катасаха сидела и щебетала стайка девчонок из Красных Копий, хватая его за руки и взволнованно прикладывая их к своим дерзким грудям. Целитель виновато улыбался и говорил, что ?давайте хотя бы завтра?, что ?сейчас я не могу вас осмотреть?, что ?жду брата? и вообще… Они с хохотом вспархивали и возвращались к нему с полными чашами… Отказываться было неудобно, и он пил, предусмотрительно посасывая солёный безоар под языком.Вошёл Винбарр со свитой и обвёл свинцовым взглядом присутствующих. Из ниоткуда появилась Дина с чашей, полной Молока, и подала ему. Не глядя, Наивысочайший выпил до дна и утёр губы локтем. Дина исчезла.—?Где Мев,?— сказал он, продолжая ощупывать присутствующих колючим взглядом.Катасах нахмурился.—?Она будет, если обещала.Не поворачивая к нему головы, Винбарр протянул ему руку для рукопожатия и продолжил напряжённо изучать собравшихся. Дина начала развязывать доспехи своему господину и бережно снимать. Катасах никогда не видел такого тела. Нагим Винбарр под одеждой оказался таким же колючим и твёрдым, как и в жизни. Кости словно проступали сквозь тонкую бледную кожу, оставаясь островками древовидных наростов, шершавых и фактурных, как кора древнего окаменелого дерева. Когда Дина протянула руку к его бедрам, Винбарр схватил её за запястье, поблагодарил и попросил уйти.Катасах был уже изрядно поддатым, поэтому не подбирал слова:—?Брат, знаешь, глупый Катасах не спал эту ночь. Трудный случай… Телёнок… Знаешь, когда андрижица ест слишком много горькой звезды, флегма её становится жидкой, и она теряет покой. И вот через это, представь, отяжелев, она загнала телёнка в утробе и ревела так, что жалко было забить… Она ж молочная всё-таки…—?Заткнись и отдохни уже. Если ты слаб, они сделают всё сами, просто отдыхай, брат,?— проскрипел Винбарр и заглянул в светлые глаза целителя. —?Посмотри, вон Данкас, кажется, уже весь вечер ищет твоего внимания.Катасах вяло отмахнулся:—?Не, он до сих пор злится на мои повязки. Не хочу диспутов…Винбарр протянул руку и поймал за косы Дину, пробегающую мимо них. Девушка тут же сжалась и игриво изогнулась. Он глубоко втянул ноздрями запах её волос, намотал их на запястье и протянул Катасаху. Дина оказалась почти на корточках.—?На.Она посмотрела на него снизу вверх лукавыми чёрными глазами и плотоядно улыбнулась. В ложбинку между роскошных грудей сбежала капля пота.—?Разве ей не больно?—?Ей нормально. Да, моя дорогая? —?Дина мягко улыбнулась и облизнула рот.Катасах растерялся.—?Что нужно делать?—?А, что хочешь. Бери и делай, столько раз, сколько захочешь,?— он протянул ему косу, потянувшую за собой Дину.Следом Винбарр передал ему чашу с тёмной жидкостью:—?На, выпей. Этот Праздник будет долгим…Катасах выпил. Дина потянула его куда-то за камни.***Винбарр вновь посерьёзнел и продолжил смотреть в зал.Дердре сидела с откинутой головой и широко расставленными ногами, между которыми притаилась рыжая девица. Дердре подмигнула ему и жестом предложила присоединиться. Он улыбнулся и прикрыл глаза.—?Ну как хочешь,?— пожала плечами Дердре и снова откинула голову.Жрецу становилось не по себе. Чем сильнее была сегодняшняя луна, тем меньше человека оставалось в нём. Винбарр снова сделал глоток, провёл широкой ладонью под поясом штанов и вышел в зал. В одной из галерей уединились Данкас с Гленданом, и их глаза нехорошо мерцали из мрака. Данкас то и дело вскрикивал.—?Не теряет времени,?— улыбнулся жрец. Вокруг всё громче раздавались взрывы хохота, и всё чаще слышались томные призывы. Винбарр начинал нервничать.Вдруг раздался шорох босых ног, и в пещеру вошли Люди Тени. Они рассыпались по залу, как горох, и запечатали все выходы. Вслед за ними появилась и хранительница мудрости. Ей тут же протянули чашу.—?Ещё чашу,?— велел Винбарр, не сводя глаз с маленькой фигурки среди камней, окружённой монолитными и ядовитыми, как кораллы, детьми её клана. Его большой рот разъехался в улыбке. Он хрустнул плечами и медленно пошел в её сторону. Мев омыла руки, выпила залпом чашу, улыбнулась и тут же двинулась в сторону Дердре, попутно оставляя на полу одежду, которую тут же подхватывали её верные спутники. Она смотрела в сторону Наивысочайшего, поддельно надув губы, а чёрные глаза её хулигански смеялись.Она пяткой оттолкнула рыжую девицу, схватила Дердре за волосы и села ей на колени. Дердре зашипела и дёрнулась. Мев впилась в неё поцелуем и опустила руку вниз. Винбарр поднял брови и остановился.Люди Тени разбрелись по залу, не сводя взгляда с присутствующих, и тихо перешёптываясь между собой.—?Ешьте и пейте. И берите, кого хотите,?— промурлыкала Мев, играя с грудью Дердре, колени которой дрожали.Катасах хотел опередить Винбарра, но не успел. Он смотрел, застыв, на хранительницу мудрости, чьи волосы ещё были вздыблены после ?церемонии тупого серпа?. ?Тупого Катасаха?,?— улыбнулся целитель. Мев увлеклась Дердре и не сразу заметила подкравшегося к ней Наивысочайшего. Винбарр склонил к ней рогатую голову и мягко проговорил:—?Даже не поздоровалась.Мев притянула к себе его лицо и поцеловала в лоб. Он закрыл глаза.—?Ты?— моё небо.—?Ты?— моя земля.Винбарр подхватил её на руки и понёс в сторону галерей. Дердре, как ни в чем не бывало, позвала свою чашу.***Дина молча поставила перед собой две полные чаши. Катасах застегивал штаны.—?И часто у вас тут такое?—?Раз в год,?— тихо сказала Дина. —?Но мне?— что раз в год, что каждый день... Одинаково больно.—?У тебя очень красивая грудь.—?Спасибо.—?Ты не подумай, я вижу много женских грудей, когда ищу Красного Червя. Есть, с чем сравнить.—?Угу.Они молча стукнулись чашами и выпили. Катасах горько усмехнулся:—?Ты часто принадлежишь другим?—?Нет, никогда. Только Ему. Я?— Его.—?А сейчас это что было?—?Гостеприимство. Ты его Близкий. Тебе?— можно.***В тёмных галереях волнами накатывали вздохи, шёпот и сладкие, как тростниковый сок, стоны. Мев бежала наощупь, свободная от одежд, кутаясь в темноту и чужую похоть. За ней неотступно шёл Наивысочайший, следуя нежным нитям запаха хранительницы мудрости и возмутительным цветам её пряного желания.Мев неслась ланью среди сталагмитов, выгибая грудь навстречу цветам кварца и перепрыгивая жмущиеся парочки. То ли её улыбающийся рот усиливал желание, то ли желание?— углубляло улыбку… Винбарру уже было не смешно. Он видел танцующую фигурку перед собой и пытался ухватить её зыбкие очертания. Он ждал её ошибки. Маленькой, сразу определявшей исход. И наконец Мев споткнулась.Спустя мгновение воин-жрец уже вцепился в неё и недовольно прорычал:—?Тебе не сбежать!..—?А не тебе ловить, Наивысочайший. Захочу?— поймаешь. Захочу?— поймаю, —?она смотрела на него бесстыжими чёрными глазами, и каждое слово было словно плевок.Винбарр в бешенстве схватил её за шею, но Мев вывернулась, засмеялась и помчалась дальше. Жрецу снова становилось не по себе. Чем ближе была Мев, тем шире открывалась пасть самой Бездны навстречу ему.***Мев с удовольствием смотрела как Винбарр снимает штаны, и как тусклые огни бликуют на гладких пластинах угловатого тела. Хранительница мудрости искренне любила каждого, с кем оставалась наедине. Она отметила, что на этот раз в ней меньше трепета, а у него?— крепче панцирь. После недавних церемоний его глаза мерцали холодным светом. Мев провела пальцами по его губам и прижала свои бёдра к нему. Он накрыл её грудь своей рукой, разворачивая другой к себе. Мев скосила глаза.—?Заходи, чего стоишь.Из темноты проявилась фигура Данкаса.—?Ничего, я подожду.—?Он подождет,?— Винбарр начал водить крючковатым пальцем по коже Мев, слегка царапая её. Мев поймала его губами и немного прикусила, Винбарр не сдержал довольного ворчания.—?Ты?— моя земля.—?Ты?— мое небо, —?Мев схватила его за амулеты и притянула ближе к себе. Он охотно подался навстречу, чиркая по каменному полу пластинами на теле. От запаха мускуса и чего-то густого сам воздух, казалось, был пьяным.Хранительница мудрости читала про себя молитву к en on míl frichtimen, просила земли и плодородия для острова, побольше мозгов для своего меча, благодарила братьев-Хранителей за то, что Винбарр был в относительно человеческом обличье, но мысли снова возвращали её к целителю. Она уже начинала видеть очертания знакомой улыбки, но видение разбил Винбарр: над улыбкой Катасаха горели нездешним огнём глаза Наивысочайшего.—?Ты?— моя земля,?— напомнил он. Огромной лапой Винбарр мягко сжал её руки за спиной и зашептал свои молитвы, едва касаясь губами изнемогающей Мев. Один за другим загорались световые корни в их телах по линиям позвоночника.Данкас тяжело дышал и что-то бормотал.Чем сильнее Мев стремилась разомкнуть объятия, тем настойчивее и непреклоннее становились ласки Винбарра. Его могучее тело с трудом сдерживало рвущегося наружу Хранителя, и хранительнице мудрости стоило немалых усилий нести ему покой и ласку своими прикосновениями.—?Тише, тише, ещё не время,?— шептала она, стараясь не кричать.Со стороны Данкас видел огромного крылатого змея, терзающего добычу, зажатую каменными кольцами.***Катасах увидел, как по пещере побежали огни, по стенам поползли тени чудовищных Хранителей с горящими глазами. Люди Тени и все присутствующие захлопали в ладоши и заулюлюкали.Дина закусила губу, вышла и мигом вернулась с заново наполненными чашами.—?Пей.—?Да сколько можно, тигрица? А что происходит?—?En on míl frichtimen здесь.Из глубины пещеры раздался глухой шум. Дина сложила руки и забормотала слова. Спустя мгновение вся пещера наполнилась волнами певучего шёпота. Целитель махнул ещё одну чашу.—?Тигрица, ты видела Мев?Дина подняла изогнутые брови и проговорила:—?Скоро вы встретитесь. Пей.*** Бёдра хранительницы мудрости танцевали древнейший танец, известный человечеству. Её фигурка светилась ослепительными огнями, которые прикрывали огромные чёрные крылья. То, что было Винбарром, тоже сияло и переливалось, и медленно обретало человеческие очертания. Данкас наконец приблизился к ним.?— Думала, ты забоишься,?— Мев даже не повернула головы.Прикосновения Данкаса стали большим облегчением. Почерневшую кожу саднило, но она затягивалась на глазах. Только через несколько мгновений она разгадала, что губы этих двоих ищут друг друга на её теле. Она фыркнула и расхохоталась.Когда она прикасалась к целителю, Мев ломило понимание, что это не Катасах. Она прокусила его губу и, запрокинув назад его голову, провела длинным языком по шее, видя, как алые липкие ленты взвиваются до потолка, целуют пасти Хранителей и, благословлённые ими, обрушиваются на неё…Винбарр довольно прорычал:— Уста твои, что лезвия бритвы, жрица, да будет под ними смерть покойной, а переход?— лёгким.Данкас вяло попытался пошутить, но Мев уже пришла в себя.— Извините, братья, природа просит крови.Она схватила руки Винбарра и провела у себя на груди полосы крест-накрест. Тут же проступила багровая роса. Винбарр оставил на своей груди пару разрывов. Данкас расчеркнул свои ладони серпом…***Катасах отправился на поиски Мев. Вокруг плыли огни, и он знал, что хранительница мудрости где-то неподалеку. По крайней мере, Люди Тени были рядом. Шатаясь, он шёл мимо стонущих человеческих клубков, в воздухе витал соблазн и восторг телесного бытия. Когда он подошёл к галереям, его обступили Люди Тени и не пропускали дальше.— Мне нужна ваша жрица,?— с первого раза сформулировать фразу не выходило.— Наша жрица нужна и нам,?— прошептали те.— Да что б вы в помёт ульга вступили, где хранительница мудрости?!— А где ты, целитель?..Спустя несколько мгновений пустых препираний, их ряды разошлись, и из них вышли Данкас и Мев. Она была заботливо укрыта одеялом с цветами клана Винбарра. Позади шёл Винбарр, спокойный и довольный как никогда. Им тут же поднесли чаши. Наивысочайший при всех поцеловал маленькие руки Мев.—?Да расцветёт земля под твоими ногами, хранительница мудрости.—?Да сменятся плодами цветы твоего сада,?— ответила она и слабо улыбнулась буравящему её взглядом Катасаху. Вокруг сомкнулись ряды её клана, и Люди Тени покинули пещеры.Винбарр, по-прежнему в одних штанах, держал за талию Дину и что-то тихо говорил ей на ухо, касаясь мочки. Она хищно улыбалась и жалась к нему. Хранитель покинул его, и Наивысочайший вновь был свободен. Вплоть до следующего Праздника.Катасах, шатаясь, брёл к выходу и думал. Теперь он узнал, какую цену платят члены Совета за благополучие острова.