5 (1/1)

Джин разглядывал готовые фишки для шогу. Доска получилась великолепная: древесный узор под прозрачным лаком казался объемным, линии были выведены темной киноварью и не чувствовались на ощупь. Росс закончил и фишки, вырезал и отполировал. Но пока фишки оставались пустыми. А кисти были скверные.Наверху, в комнате серебряных братьев, Кей, кажется, ругался с Йодзу. Впрочем, скоро они затихли. Эйрик перелистывал справочник по прикладной механике, Наари и Хаору заговаривали драгоценности. Охота за первой влюбленностью… Извращенно, а впрочем — лучше Хаору, чем, скажем, сам Джин. Вспомнилась Фуу, ее влюбленность в Мугена. А ведь если бы она выбрала его, то сейчас где бы они были? Точно не здесь. Интересно, где она теперь, чем занята? Наверное, вышла замуж, растит детей, покрикивает на мужа… И муж — точно не Муген. Этот, небось, не выжил. Правда, если подумать, он сам тоже не выжил. Умер от голода в той конюшне, слишком глубоко уйдя в медитацию. А до этого — его убил Муген. А до этого — Кария Кагетоки, дважды. И все же, он жив. Путь по-прежнему стелется под ноги, Дорога ластится, как капризная кошка. И, может, они с Мугеном еще встретятся. — Мрр? — Йодзу подошел совсем неслышно. — Теряю навыки, — пожаловался Джин. — Не заметил тебя, пока ты не подал голос.— Может, ты просто доверяешь мне? — Йодзу улыбнулся и протянул Джину завернутый в шелковую шаль сверток. Мысль требовала обдумывания. А шаль слабо пахла тем самым базаром. Джин взял ее, начал разворачивать. Йодзу, улыбаясь, смотрел.— Это…— Тебе. Подарок. Джин погладил кончики кистей и начал по одной выкладывать их на шахматный столик. Дюжина. От самой тонкой, соболиной, до барсучьей в палец толщиной. И палочки туши — пять черной, синей, красной, зеленой, золотой — по две. — Драгоценный подарок, — Джин чувствовал, что с лицом у него что-то не то. — Прекрасный. Йодзу молча кивнул и сел в кресло напротив. Он больше не улыбался, но глаза светились мягким светом. — Спасибо. Когда ты успел?— Пока ты переводил Абу Марифу ведомости. Подумал — тебе пригодятся. — Да. — Немного помолчал и повторил: — Да.Он тренировался ежедневно, часами отрабатывая ката, вспоминая основы. Когда-то он должен был стать во главе школы… но это было давно, и все знания, накопленные за десять лет, истлели за ненадобностью. Он восстанавливал их, как восстанавливают вышивку на ветхом шелке, стежок за стежком копируя узоры. Кей смотрел. Молчал. Джин не гнал и не поощрял его. Время еще не пришло. Однажды рано утром он вышел на разминку вместе с серебряными братьями и Эйриком. То, чем они занимались, и близко не было похоже на кендо. Скорее, та же школа, к которой принадлежал Муген — уличные бойцы, все четверо. Их сила выплескивалась бессистемно, их мощи не хватало структуры. Только Эйрик иногда демонстрировал что-то похожее на высокую школу — но Джин никак не мог увидеть, с каким оружием он привык обращаться. Росс надеялся главным образом на свою невероятную скорость и чудовищную силу. Кроме того, он, казалось, просто не может принимать что-то всерьез. Кея спасало буйство юной энергии — и отсутствие представлений о возможности ограничений. Очень по-мугеновски, и так же опасно и лишено изящества. А Йодзу выходил на разминку через раз. Он предпочитал комментировать чужие действия, сидя на окне и покуривая душистый табак. И вид у него был томный и разнеженный, как у капризной куртизанки. Джин бы поверил — если б они не выходили на Дорогу вместе, если б он не видел, как Йодзу стреляет — словно кладет пули в мишень рукой. Высокое мастерство, предельная эффективность. Впрочем, каждый здесь был мастером. Почти каждый. Стрелок Йодзу и маг Эйрик. Художник Росс и маг Хаору. Достижение цели и преобразование сущностей; создание красоты и плетение чар. И Наари… Джин не мог бы описать словами, что она делает, но мог оценить мастерство, почти небрежное, словно бы оно не могло не быть. И только Кей… Кей, нежно любимый братьями; Кей, младший и верховодящий непререкаемо и твердо; Кей с потерянным взглядом и бесцельной злобой… Джину случалось уже видеть подобное — такой же взгляд был у Юкимару, горящий ожесточением и словно бы что-то ищущий. И Юкимару он потерял… — Мяу!Он поднял голову. Смотреть на несущуюся внизу землю было сродни медитации. И он погрузился в нее так глубоко, что не услышал, как подошла Наари. Впрочем, она двигалась бесшумно.— О чем размышляешь?— Кей.Она понимающе кивнула и уселась на перилах. — Он хороший.— Для тебя все хорошие.— Нет. Не все. Но Кей хороший. И ты вызываешь у него столько эмоций, что ваша затея может и удаться. — Ты ошибаешься, если думаешь, что ученика и мастера должны соединять горячие чувства.— Не погрязни в своем чувстве должного, Фудзивара Итиро.Джин схватился за бок — и не нашел там рукояти катаны: мечи лежали в стойке наверху. А Наари смотрела на него, слегка наклонив голову набок.— Как подумать, забавно вышло, не правда ли? Ты знаешь, что подлинное имя Мугена — Такэда Акира?Джин выдохнул и заставил себя расслабиться. Этот Дом вне интриг сёгуната; псы микадо никогда не войдут сюда. — Не знал, — коротко ответил он. — Откуда знаешь ты? — Все можно знать, — непонятно ответила она. — Не говори об этом. Здесь мое происхождение неважно, а за порогом…— …может тебя убить.— Оно нигде не важно. Мои родители давно мертвы; я лишен родства. Джин ждал, что Наари спросит причину, но она промолчала. Молча провела рукой по плети вьюнка, проследила все изгибы и ответвления, заглянула в каждый цветок, и только тогда произнесла:— Я все не могла понять, как это: ты человек — и так красив. Теперь знаю. Это кровь… причудливо тасуется колода.Она рассмеялась и убежала. Джин машинальным движением поправил очки. Он был одновременно напуган и растерян, а голова кружилась, словно он слишком часто и глубоко дышал. Как, однако, у нее все просто! Бросить в лицо, словно цветок, все личные тайны — и уйти, смеясь и не интересуясь корнями и причинами. Будто важно только то, что он здесь и что он красив… согласно какому-то немыслимому канону. Чей-то взгляд коснулся Джина, и он повернул голову. На середине лестницы, ведущей вниз, стоял Йодзу. Весь в белом, оборотень словно светился в сумраке комнат. Джин почувствовал, как его обливает солнце, и шагнул вперед, в темноту. — Мы уезжаем сегодня, — сказал Йодзу и печально улыбнулся. — Все. Кей когда-то пообещал леди Ри-Онна полный выход, и она решила, что сегодня пора. — Почему сегодня? — Джин задал совсем не тот вопрос, который хотел.— Венец Лета в… неважно, ты все равно не знаешь, где это. На одной звездочке. Она хочет развернуть мир под себя…— Мы должны помочь?— Мы. Не ты. Леди, Лорд, ее Консорт, Народ Зверя в свите… а ты человек. Не вмешивайся в подобное. Незачем. Ты не связан обязательствами и не готов пока к магическим битвам. Джин не понимал, о чем речь. Йодзу не собирался объясняться. — Хорошо. Я останусь.— И не покидай дом, — тише сказал Йодзу и совсем тихо добавил: — Чтобы мне было, к кому вернуться.