Хамунаптра. 1923 год. (1/1)

Сержант Энтони Кроули по всей видимости пропустил пункт в военном контракте, где было сказано, что он должен подохнуть от жары, жажды или сабли бедуина (нужное подчеркнуть) во имя какого-то мифического сокровища. Он нанимался в армию, а не в клуб искателей сокровищ. Хотя, чего греха таить, приключения Кроули любил. Но только если эти приключения включали в себя секс, алкоголь и хорошую драку, а не песок во всех возможных и невозможных местах, паранойю и начинающийся нервный тик от зловещих завываний ветра в пустыне.Пойло и еда, взятые в Каире про запас, заканчивались так же стремительно, как терпение солдат. Одному Богу известно, каким чудом усталые, совершенно выбитые из сил воины всё ещё были способны поднимать ружьё и идти в атаку. Сержант-майор, таскавший их который месяц по пустыне, и сам готов был бросить саблю, и просто плюнуть на всё, сдаться в плен или просто сбежать подальше с этой треклятой земли. В такие моменты, как ни странно, выручал Энтони. Он умудрялся найти такие слова, что даже самый отчаявшийся солдат воодушевлённо брал в руки ружьё и шёл в атаку.—?Откуда ты так хорошо знаешь повадки этих дикарей?Рядовой Лигур всегда подсаживался к нему на привалах, заваливая вопросами. Скользкий тип, он не вызывал у Кроули ни капли доверия. Впрочем, мужчина не доверял иной раз сам себе, что уж говорить о посторонних. Но эту часть своего прошлого он ни от кого особо и не скрывал.—?Они не дикари, просто такие же солдаты, как и мы. Я вырос в военном приюте Каира. Отсюда и знаю.Вспышка тифа пронеслась будто серпом по спелым колосьям, забирая сотни жизней за раз. Не исключением стали и родители Кроули. Сначала не стало матери, работавшей в госпитале медсестрой. А потом и отца, офицера британской армии. Кроули рос в приюте для детей погибших военных, под строгим надзором младших офицеров. Естественно, как только выдалась возможность, он сразу сбежал оттуда, на первом же корабле, плывущем в Америку. Поддельные документы, завышающие возраст на пару лет, чтобы никто не цеплялся к несовершеннолетнему одиночке, попытки работать на фермах, в барах, даже однажды сунулся на рудники, но быстро сбежал оттуда, разумно решив, что на поверхности земли как-то легче дышится. И вот дорога вновь привела его в армию, а армия вернула туда, откуда он так поспешно бежал, забыв попрощаться со старыми знакомыми. И вновь перед ним были кровь и песок, без конца и края.Древние развалины впереди говорили о том, что хотя бы треклятый затерянный в пустыне город они нашли. Солдаты воодушевлённо рассуждали, куда потратят свою часть сокровищ и как здорово будет наконец вернуться в штаты. Никто из них не обращал внимание ни на бедуинов, идущих к городу с другой стороны, ни на куда более грозные силы, таящиеся среди барханов и скал.Несколько всадников наблюдало с высоты, как два противника сходятся в неумолимой и беспощадной битве. Их одежды были чёрными, а лица закрыты тёмными платками от сухого жаркого ветра и песка. Среди массивных мужских фигур выделялась одна, гибкая, тонкая, но не менее величавая. Один из молчаливых наблюдателей наконец нарушил тишину:—?Что будем делать, госпожа Анафема?Девушка поправила платок на лице, совершенно без интереса наблюдая за кровавым и бессмысленным сражением.—?Дождёмся конца битвы. Если кто-то останется в живых?— зачистим. Не будем лишний раз светиться. Нам не нужны неприятности.Анафема была одной из самых юных предводительниц племён меджаев, но ни возраст, ни тот факт, что она была девушкой, не ставили под сомнения её власть и силу. Ум, хитрость и великолепная боевая подготовка делали Анафему одной из самых опасных женщин-меджаев её времени.Сейчас девушка с каким-то мрачным удовлетворением наблюдала за тем, как люди гибли один за другим, так и не узнав страшную тайну Хамунаптры, пока не остался всего лишь один, чудом выживший. Даже отсюда было видно, что далеко он не уйдёт. Внезапно, мужчина повернул голову в их сторону, пристально вглядываясь в силуэты, после чего шатаясь побрёл в сторону Каира, надеясь то ли на чёрта, то ли на бога. Всё тот же спутник Анафемы вновь подал голос:—?Что делать с этим?Анафема пристально смотрела вслед мужчине, никак не реагируя на вопрос спутника. В конце концов, он осторожно спросил:—?Нам убить его?Девушка подняла ладонь, останавливая его от приказа:—?Нет. Его убьёт пустыня.Дождавшись, когда фигура скроется за ближайшим барханом, Анафема натянула поводья, разворачивая вороного коня:—?Отправьте отряд, чтобы избавиться от тел. И выставите патруль. А я наведаюсь в Каир. Кто-то слишком много болтает, иначе как ещё объяснить такое количество непрошеных гостей на наши земли.***Кроули брёл по медленно холодеющей пустыне, как он надеялся, в сторону Каира. До его оплавленного мозга медленно доходило, что он один-единственный из всего гарнизона, кто выжил в этой нелепой погоне за мифическим сокровищем. А ещё он явственно слышал топот конских копыт за спиной. И скрыться здесь было совершенно негде, разве что зарыться в песок, уповая на то, что под руки не попадётся змея, скорпион или прочая ядовитая дрянь, выживающая в этом филиале Ада на земле.То ли его плохонькая маскировка удалась, то ли промчавшийся мимо всадник не смотрел под копыта своего коня, но никто даже не попытался убить Кроули. Решив не мешкать, Энтони быстро направился по следам конских копыт. Хотя бы не придётся блуждать без малейшего понятия, в какой стороне цивилизация. В нагрудном кармане оставалась целая фляжка горячительного, а в револьвере пара пуль. Не так уж всё плохо, если вдуматься.К дьявольской удаче Кроули, ему на встречу из Каира попались американские солдаты из воздушных сил. Признав в одиноко бредущем путнике своего, солдаты потеснились в кабине автомобиля, протянули Кроули флягу воды и кулёк с финиками. Капитан Уинстон, сидевший за рулём автомобиля, внимательно слушал доклад Энтони, только вздыхая и качая головой:—?Да, парень, повезло тебе. А может и не повезло. Зависит от того, с какой стороны на это смотреть. Сегодня переночуешь на нашей базе, утром передадим твой рапорт командованию и отвезём тебя в Каир.Кроули глотнул из фляги чистой прохладной воды, благодарно выдыхая:—?Благодарю, капитан. Вы спасаете мою жизнь.Капитан покачал головой, выруливая в сторону авиабазы:—?Только на одну ночь, парень. Только на одну ночь.***Анафема явилась в Каир глубокой ночью. Оставив быстроногого коня стражнику музея, девушка тенью прошелестела по тёмным залам, полным старинных артефактов, останков прежних царей и пыльных манускриптов за толстыми стёклами витрин. Меджая действительно беспокоило число ?туристов?, повадившихся на проклятые земли. Кого-то удавалось отпугнуть маленьким отрядом, кого-то приходилось лишать жизни. А кто-то лишал жизни сам себя, не выдерживая ночных кошмаров и галлюцинаций, кои неизменно появлялись, стоило только чуть дольше задержаться в Хамунаптре. Город дряхлел, осыпался, смешиваясь с пустынным песком. Но вместе с прошедшими годами росло и могущество проклятия, наложенное тысячелетия назад.Из кабинета хранительницы музея, миз Агнесс Псих, слышалась приглушённая ругань. Анафема притаилась за поворотом, вслушиваясь в разгорячённые голоса двух женщин и мужчины. Голос хранительницы она знала как свой собственный, но другие голоса меджаю были не известны.—?Это же величайшая находка со времён пирамид! Мы не имеем права оставаться в стороне! Хамунаптра! Подумать только, что вы запрещаете нам туда идти!Мужчина был совершенно возмущён отказом миз Псих в организации экспедиции в затерянный город. Анафема лишь тихо вздохнула: возможно, их интересует сокровищница, может быть, культурная ценность проклятого города. Но следующие слова разубедили её в невинности намерений археологов:—?Миз Псих… Агнесс, по моим исследованиям, там находятся ценнейшие древние книги. Нам нужно туда попасть.Женщина говорила тихо, мягко, но очень твёрдо, надеясь всё же переубедить упрямую хранительницу. Анафема сжала в кармане шаровар запаянную ампулу с ядом. Если Агнесс не удастся переубедить археологов, действовать придётся ей самой. Глубоко вдохнув, девушка постучалась в кабинет хранительницы музея.—?Проходи, Анафема.Девушка скользнула в кабинет под неодобрительные взгляды мужчины и женщины в возрасте. Этих двоих Анафема иногда видела в музее и прилежащей к нему библиотеке. Они отыскивали действительно ценные артефакты, щедро спонсировали экспедиции, чтобы явить миру очередную уникальную вещицу. За рабочим столом сидела высокая величавая женщина. Тёмные кудрявые волосы, тронутые сединой, были собраны в простую причёску. Её усталый взгляд даже не скользнул по девушке, оставаясь сосредоточенным на супругах Фелл. Их упрямство огорчало её.—?Ни о какой экспедиции в Хамунаптру и речи быть не может. Даже будь в тех краях мирный настрой, там слишком опасно задерживаться надолго. Никто ещё не вернулся прежним из затерянного города. Да и тех были единицы. Это моё последнее слово на данную тему, мистер Фелл. Я не стану рисковать своими лучшими учёными ради настолько опасной затеи.Джонатан Фелл хотел было ещё возразить, когда его ладонь накрыла изящная рука супруги. Эвелин покачала головой, давая понять мужу, что если уж миз Псих сказала решительное ?нет?, то и спорить с ней бесполезно.—?Мы понимаем твоё беспокойство, Агнесс. Прости, что так задержали тебя.Когда шаги супругов Фелл стихли, Анафема села напротив хранительницы. Женщина стянула с носа очки, потирая переносицу. От долгих споров у неё разыгралась мигрень.—?Я сделаю тебе чай, бабушка.Стянув с головы традиционный тюрбан меджаев, девушка рассыпала по плечам такие же кудрявые волосы, как у своей родственницы, разве что седина ещё совсем их не тронула. Хранительница вздохнула, откидываясь на спинку кресла:—?Спасибо, дорогая. Но лучше бурбон. Чета Фелл забрала у меня слишком много сил и нервов.Анафема беспрекословно поставила на стол тяжёлый хрустальный штоф с напитком и два стакана, в которые щедро плеснула горячительное. Тёмные глаза внимательно всматривались в усталое лицо женщины:—?Так это они разнесли слухи о Проклятом городе?Агнесс отрицательно покачала головой, делая обжигающий нутро глоток бурбона:—?Нет. Слухи о Хамунаптре ходили во все времена, начиная от Сети I. Они всего лишь подхватили их и провели своё расследование. Слишком хорошо провели.Стукнув стаканом о сукно на столе, Агнесс резко встала на ноги, отворачиваясь к окну:—?Они не остановятся, Анафема. Я не смогу их остановить от собственной экспедиции. И их не запугать разбойничьим налётом или предзнаменованиями. Они будут ходить туда до тех пор, пока не откопают то, что хотят.Хранительница горько вздохнула, запирая створки окна и усаживаясь обратно за стол:—?Я лишком стара для всего этого.Анафема мелкими глотками цедила бурбон, наблюдая за своей родственницей. Последняя обронённая фраза заставила её ухмыльнуться:—?Боюсь, совет Старейшин не примет это как отговорку при твоём отсутствии на заседании.Агнесс повторила ухмылку внучки, несколько расслабляясь:—?Они не примут за отговорку даже если я сама стану мумией.Спустя несколько мгновений тишины, Агнесс всё же тихо спросила:—?Никто его не обнаружил?Анфема покачала головой, становясь серьёзнее:—?Зверь остался в своей клетке. К утру не останется и следов от пребывания там двух гарнизонов.Женщина коротко кивнула, переплетая пальцы перед своим носом. На указательном пальце правой руки тускло блестел герб старшего клана меджаев, потомков самой жрицы Херем. Её глаза решительно блестели в тусклом свете единственного зажжённого абажура.—?Если чета Фелл всё же ослушается моего запрета, пожалуйста… Сделай это безболезненно для них. И тела… похорони их достойно.Анафема допила свой бурбон, твёрдо кивая на слова Агнесс. Девушку мало волновали родственники и дети, которые могли остаться у состоятельной пары. Это не её ума дело. Её заботила лишь безопасность мира от заживо погребённого чудовища. И в масштабе целого мира, ещё несколько, пусть и значимых фигур, не имели никакого значения.