Глава восьмая (1/1)

СА-4 приземлился на бетонную площадку напротив склада, раздувая пыль с земли и разнося мелкий мусор. Артём убрал газ, подождал, пока отключатся двигатели, и с видом победителя вылез из кабины. С криком “ПОДПИСАЛИ!” он спрыгнул с крыла, да так, что самолёт слегка присел, чуть не споткнулся на бетоне и рванул к нам. Он сам не свой обнимал нас, тормошил и орал на всю площадку “Наша плавучая мечта сбылась!” Он взял меня за плечи и дёрнул так, что из карманов куртки посыпалась мелочь, чуть не задушил Аню в объятьях, а мощным рукопожатием чуть не сделал Ивана инвалидом. Мы радовались, кричали, обнимали друг друга, пожимали руки, пока наконец этот вихрь всеобщего ликования не затих, и мы пришли в себя, но еще не полностью.Заходя в цех мы чувствовали себя героями. Техники бросали сварку, останавливали станки и поздравляли друг друга, а Василий Павлов, заведовавший проработкой проекта корабля, был вне себя от радости. Он пожимал руки нам и своим подчиненным, которые чуть не переворачивали столы и компьютеры, а в цеху падали стапеля, клинили машины, но никто этого не замечал. Внезапная радость охватила цех и парализовала его работу минимум на полчаса. Даже корвет в доке затрясся так, что один дрон слетел с катапульты и приземлился на стол станка с ЧПУ, сбив заготовку приборной панели на пол. Экраны на корабле зашатались, резонируя всеобщий ор и ликование, но оставаясь в креплениях из олегированной стали. Нам с трудом удалось пробраться сквозь толпу радостных товарищей и дойти до кабинетов.Артём сел посреди главной приемной и принялся рассказывать нам о его докладе. Когда он описал поведение усов фельдмаршала Аню проперло на “Хи-хи”, но момент, когда секретарь упал под стол, сломав его, уложил уже всех в припадке смеха. Описание психоза Блерио после последнего штриха от Олега же заставило Ваню смеяться до коликов. Добил же нас Артём свежим выпуском газеты “ Кракобловская Правда”На титульном листе было напечатано “ФЕЛЬДМАРШАЛ КОАЛИЦИИ СОШЕЛ С УМА! ОЛЕГ ПОДАЕТ В ОТСТАВКУ!” а чуть ниже “Вчера, после презентаций проекта эскадренного миноносца типа 98-2 и допуска этого образца к постройке и испытаниям фельдмаршал Блерио разнес кабинет и часть окон, после чего уничтожил клумбу и сквер. На данный момент он госпитализирован и находится без сознания. Олег от комментариев отказался. Он на данный момент покинул Коалицию с дипломатической миссией в Японию.”Тут легли все. Таких последствий от нашего КБ никогда не было, но, как окажется позже, они были еще серьезнее. Кто знает, смогли бы без нас выиграть войну?***Кабины. Кабины никогда не меняются. Только экраны на приборной панели становятся шире и прокачанней.Шпангоут за шпангоутом, стрингер за стрингером. Каркас вырисовывался вокруг шести балок, держащих вместе весь самолёт. Я хотел удлинить центральную часть, что увеличивало нагрузку на каркас, поэтому изменения в нем были неизбежны. Возможно, прийдется добавить еще одну-две балки, ведь старой системы из шести основных и четырех дополнительных креплений с каждой стороны могло не хватить. Вероятно, узлы креплений также прийдется заменить на новую схему, более сложную в обслуживании и обслуживании, новыми пиропатронами вместо пружин и более прочными соединениями. Эти соединения могут стать одноразовыми, без возможности свести их назад после расстыковки, но зато это увеличит удельную прочность. Дополнительные переборки и стрингера между ними усложнят конструкцию, но чего не сделаешь ради прочности. Неприятно потерять в полете крыло, хотя когда-то это было обычным делом для СА, не менее обидно внезапно обнаружить недоработку в креплениях уже после взлета, когда нос угрожающе шатается с огромной амплитудой. Поэтому и балки, и весь каркас целиком в разных вариантах были обсчитаны и на бумаге, и в компьютерной симуляции, и целиком, и по кускам. Пока что я встал в тупик с критическим изгибом, а иногда и изломом деталей внизу конструкции при имитации кабрирования на больших перегрузках и скоростях, что просто так оставить было нельзя. Я уже просчитал варианты с включением пола кабины в каркас и даже с заменой первого на бронеплиту, но тогда нагрузка приходилась на крепления, что могло просто вырвать их с мясом. Можно было заменить нижнюю балку на две или три, что решало проблему деформации, но усложняло установку стоек шасси и серьезно увеличивало вес. В итоге я решил убирать шасси прямо в одну из балок-лонжеронов, но одно дело решить, а другое - просчитать вес, характеристики, затраты материала, оптимизировать, сделать чертежи… А ведь это еще только каркас, а еще оставались органы управления, приборная панель, план установки оборудования, на что уйдет еще минимум две недели. Итого работ на месяца два-три минимум. А потом нужно будет добавить вооружение, провести испытания, потом будет опытная эксплуатация и только потом машина сможет пойти в серию. А тем временем у нас намечалось очередное мероприятие. Артём, ни с того ни с другого, подал заявку на участие в авиафестивале, который должен был пройти через неделю, и времени у нас было в обрез. Утвердив вчера программу выступления, мы решили ее заранее отрепетировать прямо тут, в Безымянном Заливе напротив аэродрома. Иван готовил машину к полётам в ангаре уже второй день.Я пришел к ним с распечатками предварительного проекта кабины. Артём сидел под кабиной, меняя блок питания приборной панели, а Ваня сидел в самолёте, снимая показания амперметра.-Прикрутил? - крикнул он Артёму-Да! Подключаю питание!- Есть контакт!- Врубай!Ваня включил рубильники, включился главный экран, стрелка амперметра дернулась и стала ровно.-Четыре и шесть десятых показывает.-Сейчас…Артём провернул рукоятку на блоке.-Есть! Пять и две десятых!-Отлично. Артём вылез оттуда и подошел ко мне. Я сел на крыло и разложил чертеж, разъясняя конструкции каркаса. -Изгиб - это паршиво. - возразил Артём.-Еще и как паршиво.Может стрингеров добавь, да покрепче? - предложил Ваня.Можно. Но тогда шасси просто убирать некуда, да и механизм уборки не поместится.-Может стойку вперед поставить, между балками? - Ваня показал на место между балками спереди, перед креплениями. -Тогда могут быть проблемы с изгибом в этом месте. И прийдется убрать кусок шпангоута у передней секции.-Хрен редьки не слаще, значит. -Но ты все равно просчитай этот вариант. После выставки сядем и поработаем. - закончил Ваня, - и, да, пошли в бар.-А как же летать?-Смотри, какая гроза идет. Вон там, с юга. Мы и взлететь не успеем. Лучше переждем непогоду.И действительно, со стороны главной авиабазы за скалой катилось стеной огромные серые тучи, они вертелись и разрывались дождем внизу, шаг за шагом затмевая небо над аэродромом, иногда достигая вершин скал. По воде стелился туман дымчато-серого оттенка. Волны поднимались, вынося на берег разный мусор и водоросли темно-зеленого цвета. Песок то исчезал, то снова появлялся из-под полупрозрачной волны, одинокие чайки кружили над бурлящей пеной. Каждая пыталась ухватить какую-никакую рыбину, но пена полностью размывала контуры дна, и птицы продолжали безуспешно кружить над берегом. Чертовы синоптики. Даже тут, на военной метеостанции, не бывает и дня без ошибки, и, несмотря на весь технический прогресс, метеорология на Райт-Айленде недалеко ушла от плясок с бубном. Не то что на Арке, там, на севере, где условия намного суровее наших, своевременный прогноз погоды может спасти жизни. Вот вы бывали на Арке? А я был, еще когда вел колонку в “Коалишион Таймс”. После интервью один из командиров рассказал мне, как они увеличили точность прогнозов.Нет, они не поменяли радары, не запустили еще пару десятков зондов, не поставили на дежурство летающие метеолабаратории. Просто ввели штрафы к зарплате за серьезные ошибки в прогнозах, и с тех пор у них все точно.***Я уснул быстро, почти моментально. Надо было бы опять проверить почту…Я стою посреди длинного помещения с высоким потолком и нишами в стенах. Все, что только можно покрыть мрамором покрыто им, в стенах кое-где торчат металлические решетки и ребра. Помещение длинное, монументальное, конец утопает где-то в полутьме, не рассеянной светом энергосберегающих ламп. Я оглянулся, осматривая этот советский классицизм, стремительный, мощный, но иногда нелепый и грустный, угнетающий. Бррр. В нишах, слабо освещенных, виднелись какие-то самолёты странной конструкции, не похожие ни друг на друга, ни на то, каким представляет себе нормальный самолёт большинство людей. Несколько химер я смог узнать - это были самолёты “Мередиана”, но они были сильно вытянуты, деформированы, при этом сохраняя компоновку оригинала и приятные пропорции. Раздался какой-то треск, громкий топот, отражаемый стенами здания. Что-то черное быстро бежало из темноты, постепенно в нем приглядывался человеческий силует. Она бежала как будто от чего-то, постоянно оглядываясь назад, при этом рыжевоватые волосы разлетались широким веером. Вскоре я смог рассмотреть ее поближе. Она была одета в черное, что искажало ее фигуру, а куртка контрастировала с узким белым лицом. Она бежала ко мне, уже было слышно тяжелое загнанное дыхание. Я испугался, но она прислонилась ко мне, и я обнял её, чувствуя бешеное сердцебиение. Оно становилось все тише, спокойнее, и я глянул в ее темно-голубые глаза, пытаясь понять суть происходящего, и она разомкнула губы, собираюсь что-то сказать. Тепло разливалось по коже, будто от печки, но она вдруг побледнела и дыхание стало затихать. Я поднял руку и с ужасом обнаружил на ней потеки крови. Ее крови. В тот миг дыхание девушки остановилось и она упала замертво прямо передо мной с застывшим выражением лица, как будто она хотела сказать что-то важное, но так и не смогла. Глаза закатились, и на пол медленным потоком полилась кровь. Я закрыл ее веки и оглянулся, осматривая свою залитую кровью куртку, теперь совершенно не понимая происходящих здесь событий. Впрочем, через секунду все стало гораздо ясней.С громким гулом обвалилась крыша того, что я считал тоннелем, и сквозь дым и мраморную крошку показалось серо-голубое небо. Еще один взрыв, и кусок крыши упал недалеко от меня, испустив облако пыли.Я вскочил на обломки и забрался по ним, уворачиваясь от пролетающих кусков камня и кирпича, и моему взору предстала невероятная картина.Вокруг раскинулась сеть из тоннелей, наподобие того, из которого я вылез. В них изредка встречались ниши и люки, торчали балконы, но большую часть их наружной поверхности занимали ровные белые плиты. На перекрестках торчали башни, от небольших, кончавшихся куполами, до огромных, поддерживаемых колоннами и арками разных размеров, с шпилями и антеннами необозримой длины, с десятками окон в одних стенах и без единого отверстия в других. Между тоннелями кое-где возвышались прямоугольные здания, похожие на хрущевки, но с белоснежным каменным фасадом. Из их дворов торчали гигантские тополя и кедры, формируя почти непрерывные стены. Снова раздался громкий гул и раскаты грома на некоторое время перебили все звуки этого странного города (если его можно было так назвать). Я оглянулся.По тоннелям переливалась длинная черная тень, как от облака, заливая целые районы. Огромный чёрный силует завис над городом и закрыл солнце. Черный корабль завис, в его контуре виднелись десятки спонсонов с пушками, ракетными установками, антеннами и другим вооружением непонятного типа в треугольных обтекателях (возможно, это было не оружие, но сейчас было не до этого). В мрачном силуете виднелись контуры сопел и орудий, больше ничего увидеть было нельзя. Рядом зависло два треугольных корабля поменьше. Они стреляли по большому, тот в свою очередь бил по ним белыми струями ракет и светло-желтыми нитками артиллерийских трассеров. Между ними проносились голубоватые разряды, проходившие после по обшивке и затихавшие.Мимо пролетело звено самолётов, наподобие тех, что стояли в ангаре. Вытянутые формы, небольшая приплюснутая кабина делали их похожими на каких-то дельфинов. С большого корабля вылетело звено истребителей, но понять, были ли они сброшены с катапульт или подвесок, либо же вылетели с летной палубы, было нельзя. С корабля вылетел пучок неких снарядов, оставляющих огромный чёрный хвост. Несколько врезались в малый корабль слева, по его поверхности пронесся темный дым, внутри заблестели искры и пламя, веер горящих обломков вылетел с борта. Корабль просел на нос и начал падать. Несколько взрывов пробили его обшивку мощными языками пламени, и боевой агрегат раскололся пополам. Корма теперь падала плашмя, кренясь и плюясь огнем, нос же стремительно падал. До земли ему оставались считанные сотни метров, и я смог определить, что в длину весь корабль был примерно равен нашему эсминцу. Нос вонзился в тоннель, где я стоял в нескольких километрах от меня. Туча белой пыли поднялась на фоне черного граненого силуэта, трещины пошли по крыше здания, внутри раздались взрывы, взрывная волна пошла во все стороны, валя тополя и не особо крупные башни. Треск сопровождал огромные трещины, которые незаметно приближались ко мне и тут крыша подо мной обвалилась. Падение, как и в любом сне, было безболезненным. Я был зажат под куполом из фрагментов крыши. Что-то теплое и липкое разлилось по спине. Кровь. Ее кровь. Тело лежало на расстоянии вытянутой руки, присыпанное мраморной крошкой и пылью, а кровь сочилась огромной лужей…Потолок просел и начал падать прямо на меня, раскалывалась на куски, а в просветах виднелся силуэт корабля…Я проснулся в полночь.