Глава пятая. (1/1)

Пятница, 1 марта.-Артем,на черта ты заказал столько сопел? - воскликнул я, увидев контейнер с запчастями, лежащий у нашего ангара. - Нам же только три штуки надо починить! Целый ящик икры продать пришлось! -А вдруг опять что-то случится? А вдруг помпаж, или взрыв? А как же следующие самолёты?-Так заказал бы в начале строительства? Еще не факт, что самолёт сертифицируют, а иначе кто его купит? -Так продадим тогда.…-Я хотел как лучше. Кстати, там сейчас ещё три контейнера должны подвезти.-А получилось как всегда. СА-4С не самый надёжный самолёт, но вряд ли он будет ломать сопла в таких количествах. Хотя, по сравнению с СА-1, который разнес на клочки “Тентакль” после аварийной посадки, СА-4С просто рекордсмен по безопасности.Судя по объему контейнера и количеству разобранных на секции сопел внутри, Артём, как мне казалось, приобрел минимум половину стратегического запаса вольфрамовых сплавов Коалиции. Это, конечно, преувеличение, но, как оказалось позже, я был недалеко от истины.Ворота ангара распахнулись, и внутрь заехали два тягача от зенитки, загруженные контейнерами. Пока рабочие краном разгружали машины, Ваня, сидевший за рулем первой машины, покинул кабину и спустился к нам.Я принял сопла, бегло осмотрев их, занёс детали в списки матчасти и пошел в кабинет провести обеденный перерыв. Миска супа, сваренного вчера на кухне правого крыла КБ, быстро вернула мне силы, но до конца перерыва оставалось еще много времени.В моем кабинете, как обычно работало радио. Кто там что бы ни говорил, но под музыку проектные работы шли несколько быстрее и веселее. К тому же, мне не требовалась такая сильная концентрация, как при старых методах проектирования, ведь многие расчеты выполнялись компьютером. Но последнее время радиопередачи начинали меня бесить.-На прошлой неделе в долине Райт-Айленда попал в аварию новый СА-4. Самолет потерял фрагмент крыла и получил серьезные повреждения фюзеляжа. Директор С.А. и главный конструктор машины А.Бычко от комментариев отказался.Опять о нас новости пошли. Всяческие СМИ часто публиковали информацию о наших фейлах, стараясь убедить общественность в том, что новый самолет, как и старый, никуда не годится и лучше нам бы было вернуться к производству пайков и газонокосилок. Естественно, мы верили в успех нового варианта, но людям казалось, что после череды неудач успех СА невозможен, и медиа поддерживали эту позицию. Естественно, в случае успеха они моментально перейдут на другую сторону и будут именовать самолёт новаторским, революционным, прорывным, но до этого момента нам не стоит обращать на них внимание, если, конечно, этот момент наступит. А пока радио абсолютно не удовлетворяло меня в плане отдыха, я выключил его и сложил в деревянный шкаф. Я любил фантастическую литературу, которая занимала половину книжного шкафа в кабинете, вторую половину которого заполнили труды по авиастроению, и лишь несколько полок были отведены под приказы, технические задания и другие документы, поступавшие от Коалиции. После аварии с памятником заказов нам не поступало, что вполне понятно. После того, как мы прислали главнокомандующему Коалиции наш проект БТР, он не только отклонил проект, а и начал письмо фразой “Вы бы ещё корабельную пушку там установили!” Артём воспринял это как техзадание, и вскоре наша, так сказать, зенитка была готова. Командование отреагировало непечатными выражениями и больше с нами дела не имело.А тем временем я придумал план, который предусматривал возвращение нам хоть какой-то репутации. Начал я с проектирования ракетного корабля размером с наш корвет, но со временем он разросся до крейсера, потом до линкора, в какой-то момент на нем была даже летная палуба для СА-4, позже уступившая место 4500-мм орудиям. Но так как машина проектировалась на досуге, который я почти всегда совмещал с красным вином, с каждым этапом проектирования малый ракетный корабль медленно превращался в плавучую крепость, способную в одиночку захватить небольшое островное государство, а то и весьма крупное. Однако, взглянув на судно в трезвом виде, я понял, что не только у Коалиции, но и у всех флотских держав вместе взятых не хватит ресурсов на содержание ЭТОГО, и я решил начать все сначала, ограничив размеры и тоннаж корабля аналогичными параметрами эсминца. Капитанский мостик и каюты я расположил в передней части корабля, сразу за пушками главного калибра и ЗРК. За этим всем расположились ракетные шахты, силовая установка и ангар для СА-4С4 или вертолета. Все это великолепие должно было управляться сто двадцатью членами экипажа и развивать скорость до сорока узлов с помощью ядерной силовой установки. Пока о проекте, который за последний год был почти полностью проработан, знали только мы с Ваней и Артёмом. И только недавно я отдал его команде инженеров, специально нанятых для морских проектов, для остаточной проработки, деталировки и создания документации. Вскоре мы собирались представить проект командованию, но, видимо, из-за их предубеждений в отношении нас дата презентации переносилась четыре раза, а тем временем проект был почти готов, оставалось лишь утвердить некоторые элементы ракетных шахт и орудийной башни. Непосредственно мы уже не работали над кораблем, так как были заняты испытаниями и доработкой СА-4. Ваня уже договорился с А.С.А. о постройке опытного корабля, нужно было только одобрение командования. Еще три часа мы занимались ремонтом самолёта. Он потерял часть левого крыла с элероном, и ремонт этой части должен был быть и легким, и сложным одновременно.С одной стороны, крыло состояло из небольшого количества деталей, простых в изготовлении и замене, но только одна часть крыла таковой не являлось. Обшивка была изготовлена из углеволокна и после аварии полностью пришла в негодность из-за огромных трещин и сколов. Вся обшивка крыла являлась одной цельной деталью, и сейчас она требовала полной замены, в отличие от алюминиевого каркаса, который мы заменили лишь частично, отстроив заново только разрушенную часть из имевшихся в обилии на нашем складе стандартных деталей. Углеволокно на складе имелось, но его нужно было вырезать и закрепить на каркасе 1286 заклепками с потайной головкой, чем сейчас и занимался Артём. Лист карбона лежал на алюминиевой болванке, имевшей форму крыла, закрепленный с помощью гвоздей, стяжек и такой-то матери, и сейчас Артём обрезал все лишнее, приводя листы к нужной форме. После этого нужно было натянуть обшивку на каркас, который мы с техниками как раз отсоединяли от самолёта, и затем окончательно запечь крыло в специальной форме, чтобы углеволокно схватилось и приняло нужную форму. Ее как раз и готовили техники, надраивая внутреннюю поверхность формы и настраивая пульт управления. А тем временем каркас опустили на стапели и пришло время установить баки, проводку и трубопроводы системы реактивного управления. Трубы скрутили болтами и опустили между баками и креплением шарниров рулей. Только у корня крыла труба должна была быть прикручена к трубе под кабиной, которая шла через носовую часть к передним двигателям, от компрессоров которых и отбирался воздух для клапанов в носу и крыльях. Аналогичные клапаны в корме питались от задних двигателей. Теперь баки. Такой же, но укрепленной и покрытой огнеупорным покрытием трубой они соединялись с основными баками в носу. Стоит отметить, что емкость крыльевых баков в 164 галлонов каждый меркла перед 682 галлонами керосина в переднем баке и 760 галлонами в хвосте, и крыльевые баки выполняли роль запасных емкостей и баков для ВСУ, которую мы пока что не установили. Отлично. Артем закончил с обшивкой, и можно было начать ее установку. -Давайте кран сюда!Кран подъехал к стеллажам и опустил две лебедки. Я зацепил крюки за корневую и концевую нервюры и скомандовал:-Вира!Кран перенес каркас в лежащую в ванне обшивку. Потом мы завернули верхнюю часть обшивки на каркас и закрыли ванну. К концу смены крыло будет готово, и можно будет приступить к забиванию заклепок и установке лючков, проводки, приводов элеронов и закрылков, посадочных огней. Но это уже будет в понедельник. А пока можно заменить панели кормы…Хотя рабочий день уже закончился, я оставался на своем рабочем в правом крыле КБ чтобы проверить почту. В вопросах поставок материалов и аппаратуры нашему КБ мы давно пользовались электронной почтой, но резюме для поступления на работу к нам мы получали в бумажном виде вместе с копиями всех необходимых документов. После резюме соискатели проходили собеседование у Вани и могли приступать к работе или ехать домой - как повезет. Для рабочих и инженеров имелось удобное общежитие, пристроенное к правому крылу здания КБ, а мы жили в комнатах прямо в правом крыле. Их было пять, но использовалось только три, а остальные две комнаты, запланированные для бывшего финдиректора, который уволился, не выдержав нагрузки, и для директора по поставкам, у которого случился инфаркт от СА-3, построенного из закупленных директором материалам. К нам последнее время редко приходили письма, ведь штат работников был почти полный, а работа в КБ имевшем две психушки мало кому казалась удовлетворительной. Стоит также немного рассказать о контингенте, работавшем в нашей конторе. К нам приходили в основном те, кому мало платили в УКБ Гилева, или те, кого не взяли в АСА по причине отсутствия квалификации. Также к нам устраивались гастарбайтеры и студенты, которых тут мало кто брал на более серьезную, чем расклейка рекламы, работу. Некоторое количество рабочих попали сюда для исправительных работ, к счастью для них один день у нас засчитывался за три в любом другом месте. Но сегодня, что бывало редко, в почтовом ящике оказалось резюме. Ровный, не испорченный конверт, подписанный аккуратным почерком (большинство наших соискателей не отличались навыками каллиграфии, да и я тоже). Я вскрыл конверт и прочитал письмо следующего, несколькими помню, содержания:Заместителю директора S.A. Power (здесь были мои инициалы)Прошу принять меня на работу в С.А. в качестве лётчика. Имею лицензию частного пилота и 116 часов налета, копии подтверждающих документов приложены к письму. А. Сковорода.На “в качестве лётчика” меня передернуло. К нам приходили работать в сборочном цеху, некоторые начинающие инженеры практиковались у нас и потом шли работать в АСА, или, как Артем(тот самый, через Е, который поставлял нам пятидетальники), начинали собственный творческий путь. Пока летали только мы с Иваном и Артёмом, никто больше не решался полетать на СА-4, СА-7 был заложен в банке, СА-8 - некомплектен, так как не имел двигателей, да и ремонт должен был быть недешевым. СА-11 ещё не существовал, а СА-1 уже как три года валялся на дне Ущелья Самоубийц. Кроме СА-4, в летной годности находились только пятидетальники. Ну что ж, приглашаем на собеседование, а там посмотрим. Я быстро распечатал ответ, чтобы не отпугнуть товарища Сковороду своим почерком, завернул его в конверт и пошел на почту. Уже смеркалось, и с востока уже были видны звезды, в то время как на западе еще светило солнце, заливая красным, слегка алым цветом редкие облака. Я быстро покинул территорию нашего предприятия, обнесенную забором из вагонки и шифера, и пошел вдоль пляжа, поглядывая то на море, то на долину. Фасад бара и прилегающего к нему отеля поблескивал красными, желтыми и зелеными оттенками, контрастируя с оттенками серого базы ВМФ внизу. Да, только у нас бар может нависать над угрюмо качающимися под ним на волнах боевыми кораблями. Два или три фрегата типа “Каттегат” стояли вдоль берега, но авианосца, стоящего здесь уже неделю, не было видно. А штабные здания и склады тянулись дальше вдоль практически отвесной скалы, смешиваясь друг с другом и сростаясь в сорокаметровое серое строение, которое издали можно было принять за корабль. Более крупные складские помещения находились рядом, опять же, под баром и простирались на пятьдесят метров вглубь острова, соседствуя с нашим КБ. Почта же была близко, ее серое с синими деталями здание слегка потускнело и облезло за последнее время. Оно было одним из первых зданий на острове, построенных с размахом прямо посередине долины, ведь тогда не нужно было беспокоиться об обеспечении площади для дальнейшей застройки, так как места было вдосталь. Это сейчас половина долины была застроена, и некоторые жилые дома громоздились на склоны горного хребта, как штаб базы флота, облокачиваясь на каменную стену. Туда было трудно заехать на машине, неудобно было вести хозяйство, но вид из окон на весь город и залив привлекал жильцов, и дома на склонах уже заняли большой кусок подножия в полумиле от бара. Письмо я отправил быстро и вернулся в свою комнату, соседствующую с моим кабинетом. Комната была обставлена не бедно, но и не сильно богато. Светло-голубые обои, белый потолок и паркетный пол выглядели не очень солидно. У правой стены стоял широкий деревянный шкаф с стеклянными дверцами, забитый модельками самолётов и всякой мелочью, левую половину занимала кровать и стол. Над кроватью имелось окно, завешенное белыми занавесками. На потолке висела нехитрая деревянная люстра с пропеллером, который уже года как полтора назад сломался. Ну что ж, одену что-нибудь не такое серьезное как моя форма и махнем с ребятами в бар - отметить конец рабочей недели.