Часть 9 (1/1)

***Шли они молча и понуро. Баки сопел слева, носовой платок был спрятан в кармане сложенных брюк в холщовом мешке, а сморкаться в пол он не умел, хотя Стив пытался его научить.?Неприятно это, Стив. Неприлично и как-то стыдно,? – сказал тогда Баки, и Стив не заметил, как и сам перестал так делать. Баки был очень воспитанный, и в вопросах что приемлемо, а что нет. Стив ему полностью доверял. Мать, может быть, тоже не одобрила бы такое, но ведь он при ней и не делал ничего мерзкого.Они добрели до своей квартиры. Баки начал копаться в мешке, а Стив достал ключ из секретного места под кирпичом. Они вошли, и Баки сразу же направился к раковине – умываться. Он выглядел совсем подавленным, и Стив обдумывал, как бы его утешить, когда стягивал с себя костюм шута.Вскоре к нему подошел Баки.– Сильно досталось, Бак? – сочувственно спросил Стив, положив ладонь на его плечо.– Нет, – сдавленно ответил тот, но Стиву показалось, что друг снова расплачется.Как можно было утешить его? Баки, может, ни разу и не били. Порка-то была и не самая ужасная. Так себе порка. Но если Баки ни разу не испытывал такого, то он мог считать иначе.– Ты не переживай, Бак, – сказал Стив. – Мама больше не сердится. Ну посидим две недели дома, ну и что же? А то, что жопа горит, так большое ли дело? Вовсе даже и не сильно болит. Да и следов-то наверное уже к завтрашнему утру не останется. Не то что в тот раз, когда я подсыпал нашему пастору тараканов в пасхальный пирог…– Тараканов? – ужаснулся Баки.– Да ты не подумай, что я сделал это без повода… – Стив взъерошил волосы на затылке. – Он одну семью, негритянскую, изводил всячески. Они на работу ходили мимо церкви, а он, как завидит их, сразу бежал то с метлой, то с помоями. Один раз выплеснул грязную воду им на ноги, вроде случайно, но я видел, что нет. Он их все тараканами называл, вот я и подумал проучить.Стив вздохнул.– Долго ловил их. Только я же не знал, что тот пирог был не лично пастору, а на общий стол. Эх. Знал бы ты, какой там шум поднялся. Миссис Джексон стошнило первой, а следом и миссис Доусон. – Стив снова вздохнул. – Скоро все блевали, нда… Подозрения-то сразу на меня пали, ну, справедливо, в общем-то, конечно. Вот тогда меня мать так выпорола, что жопа и ляжки были красные, как у индейца. Неделю спал на животе. Но мама все поняла, мы в тот приход больше не ходим. Этот пастор к нам на следующий день явился, а мать его прогнала, она таких людей тоже на дух не переносит.Баки робко ему улыбнулся.– Ты не переживай, Бак. Мама отходчивая, а попы заживут. Хочешь посмотреть, как меня отлупили? – спросил он, воодушевившись.– Мне просто стыдно было, что мы так твою маму подвели, а потом, что ты увидел, как я разнюнился, что тебе досталось из-за меня. Ты бы убежал, если бы не я.– Да ерунда, Бак. Убежал бы тогда, досталось бы дома, и нельзя же все время убегать. Один раз убежишь, потом всегда будешь бегать.– Стив… – выдохнул Баки.– Но это ведь правда, – сказал Стив и вспомнил. – Бак, а ведь нам на двоих дали сотню! Ты представь только! Сто долларов!– Вот, – Баки залез рукой под свой балахон и достал немного смятую купюру.Стив достал свою и разгладил обе ребром ладони.– В жизни не держал таких деньжищ в руках, Бак. Да и не видел, если честно.– А если бы они все были наши, что бы ты с ними сделал? – спросил Баки.– Не знаю, Бак. Очень ответственное решение.Баки посмотрел на купюры в руках Стива и мечтательно сказал:– Я бы, наверное, поехал куда-нибудь.– Куда, Бак? – спросил он, внутри кольнуло ревностью и обидой, ведь Баки ничего не сказал про него.– Не знаю. Куда-нибудь. К океану.– Да ведь океан рядом с нами. Хоть каждый день туда ходить можно! – запальчиво возразил Стив.– Ну, тогда не к океану, – покорно согласился Баки. – Тогда в Европу или Австралию… Китай, Африку, Сибирь или Афганистан. Не важно куда. А ты бы сам, куда хотел?– Никуда я не хочу, – буркнул Стив. – Бруклин это же лучшее место в мире!– Ну тогда и я никуда не хочу, – ответил Баки. – Без тебя это не имеет смысла.Стиву стало стыдно, будто он только что, своими руками, забрал у друга мечту, и он спросил нерешительно:– Ты разве хотел со мной?Баки посмотрел на него так, будто не понимал сути вопроса. Будто для него он не имел никакого смысла. – Да, – ответил он. – А как иначе?Стив почувствовал, как внутри по телу разливается чувство абсолютного счастья, а его губы растягиваются в улыбке:– Тогда и я хочу в Афганистан! Мы будем как Лоуренс Аравийский, только вдвоем и в Афганистане. Бруклин ведь никуда не денется.Баки улыбнулся, и Стив был счастлив.Жаль только, что в действительности у них не было этой сотни долларов. Их придется потратить на что-то важное: на квартиру, лекарства для Стива или одежду. И Афганистан, и Сибирь были чем-то далеким и нереальным. Стив снова разгладил купюры и положил их в шкатулку, где они хранили деньги.– Знаешь, Бак, – сказал Стив. – Мы обязательно увидим весь мир. Вместе.***Спать они укладывались, фыркая друг на друга и пихаясь плечами, кивая на красные ляжки друг друга. Стыда и обиды больше не было, разве что устроились они оба на животах, отчего снова захихикали, уткнувшись лицами в подушки.– Больно было? – спросил Баки, поворачивая голову к раскладушке Стива.Тот пододвинулся поближе к краю, так чтобы видеть друга, и ответил:– Немного.Баки вздохнул.– Тебя, наверное, никогда не били, – сказал Стив.– Было один раз, – помедлив, ответил Баки и сразу добавил. – Только я совсем маленький был и не помню за что.– Бак, расскажи еще что-нибудь о вампирах, – попросил Стив.– Да я тебе уж все рассказал, Стив, – ответил Баки. – Все, что знаю.– А вдруг ты летать умеешь?– Да нет же, – фыркнул Баки. – Я самый обычный. Просто вампир.– Но ты ведь не проверял…– Ну, я падал со стула, – ответил Баки. – И совершенно точно не полетел. Даже не завис ни на секундочку.– Что – стул? – протянул Стив. – Со стула ты, наверное, даже не понял, можешь ты взлететь или нет.– Ну, если я упаду откуда-нибудь повыше, то совершенно точно разобьюсь насмерть, – хмыкнул Баки. – Мы не какие-то особенные. Летать мы не умеем, и убить нас можно так же, как и других людей.– Но, Баки, – возразил Стив. – Неужели все легенды врут, а? Ну, не может же такого быть!Стив неожиданно для себя увидел, как Баки нахмурился, а потом друг отвернулся от него.– Мою семью убили, Стив. Совершенно обычным способом, – услышал он тихий и глухой голос Баки. – Если бы они умели что-то необычное, неужели они не спаслись бы?Стива будто ледяной водой окатило. Он так привык к Баки, привык считать его своим братом, и порой у него совершенно вылетало из головы, что у Баки была другая семья, что он в действительности сирота, что всю его семью уничтожили, что он несколько месяцев жил в страхе… один.Стив слез со своей раскладушки и уткнулся лбом между лопаток Баки, обнимая его одной рукой.– Прости меня, Бак. Прости меня. Я не подумал. Не подумал.Стив почувствовал, как Баки глубоко вздохнул.– Иногда я и сам забываю, – ответил Баки. – В нашем сообществе я бы уже считался взрослым.Баки повел плечом, и Стив заинтересованно приподнялся.– Все потому, что у меня есть свой донор и я должен заботиться о нем. Те вампиры, которые остаются с родителями почти никогда не считаются взрослыми.– Даже если им за семьдесят? – спросил Стив.– Угу, – подтвердил Баки. – Ведь о доноре, о матери или отце, всегда заботится супруг. Дети, конечно, тоже, но основное бремя все равно лежит на их родителе-вампире. А дети так и остаются без инициаци.– А как она проходит? – спросил Стив.– Не знаю, – ответил Баки. – У меня ее никогда не было, да и не будет, наверное. Но я все равно считаюсь взрослым и ответственным… за тебя, – добавил Баки, чуть помедлив.Стиву это не понравилось.– Это как-то неправильно, Бак, – сказал он. – Ведь это донор должен быть ответственным.Баки повернул голову:– Ты прямо китайский мудрец, Стив.– Придурок, – он легонько толкнул Баки в плечо.Правда Стив и сам был согласен с ним. Они как-то читали книгу о путешествии в Китай, где рассказывался случай о тонущем человеке и людях, которые просто смотрели и ничего не делали. Они не пытались ему помочь, просто наблюдали, что будет. Европейского путешественника это поразило и возмутило, но его сопровождающий из Китая ответил, что спасший будет в ответе за этого человека до конца жизни.Баки тогда это тоже возмутило, Стиву показалось, что он даже разозлился. – Тот, чью жизнь спасают, должен быть благодарен и обязан спасителю, Стив! Ну разве не так, а? – эмоционально спрашивал Баки, а Стив видел в этом логику. Ведь нельзя же спасти чью-то жизнь и просто отправить человека на все четыре стороны. Но он, конечно, спас бы того несчастного утопающего, даже если бы и нес за него ответственность всю жизнь.– Ты замерзнешь, Стив, – неожиданно сказал Баки.– Вот еще, ерунда какая. Сейчас жарко, как в печке.– Ну хоть одеяло возьми, – возмутился Баки.Стив стащил с раскладушки подушку и покрывало.– Двигайся, жиртрест. – Стив усиленно заворочался, отвоевывая себе место на матрасе.– Ой, кто это там гремит костями, мистер теловычитание? – Баки шутливо ерзал, стараясь отвоевать захваченное место обратно, но все же подвинулся.Стив взбил подушку и хотел уже лечь, как заметил странное. На белом, бледном плече Баки чернело какое-то пятно. Это не были ночные тени. Стив очень четко различал его края даже без света в квартире, погруженной почти в полный мрак. Он уже привык к темноте, а Баки был очень, очень светлокожий. И это темное пятно ярко бросалось в глаза.– Что это, Бак? Это тебе так Луу руку выворачивал? – спросил Стив.Отчего-то это его поразило и разозлило. Он не понимал почему. У самого Стива, наверное, нашлось бы с десяток таких ссадин. Но что-то не давало ему покоя.– Наверное, – покорно согласился Баки и добавил совершенно спокойно и буднично:– Ерунда. Просто синяк.Но Стив почувствовал ложь. Он встал и включил свет.– Покажи, – велел он.Баки прикрывался от света рукой. Другой рукой.– Покажи руку, Баки. Я все равно посмотрю. А вдруг это перелом?– Это просто синяк, – ответил он. – Ложись, Стив. Спать хочется.Стив подошел и откинул покрывало с руки, которую прятал Баки. На белой коже плеча была ранка. Большая, два дюйма в ширину и три в длину, покрытая тонким слоем коросты. Такие ранки были у Баки, когда они познакомились.– Что это? – спросил Стив.– Просто ударился где-то.– Не ври мне, – сказал Стив и замолчал. Баки был бледным, испуганным и выглядел больным. Он молчал.– Ты давно не ел, – сказав это, Стив протянул руку.– Не хочу, Стив, – ответил Баки и отстранился. Только его глаза не переставая следили за рукой Стива, их затопили голод и жадность, каких Стив еще не видел. Баки облизнулся.– Я же вижу, что ты голодный! – возмутился Стив. – Что ты удумал?! Ты мне уже три месяца врешь и отказываешься есть. Откладываешь, переводишь тему, заговариваешь зубы. Со мной что-то не так?Стив понюхал свой сгиб локтя, но не почувствовал ничего. Может, только то, что завтра уже стоило бы помыться.– С тобой все хорошо, Стив, просто я не хочу есть и все…– Твой желудок сейчас урчит громче сверчков, – резко оборвал его Стив. – В чем дело?Баки молчал, опустив голову.– Ты же покрываешься коростами! От тебя начало ненормально пахнуть, и это не от того, что ты не моешься! Ты голоден! Ты что, хочешь умереть?!– Я не хочу, чтобы умер ты! – неожиданно выпалил Баки.Соседка слева начала колотить палкой по стене. Стив потрясенно смотрел на Баки.– Что ты такое говоришь, Бак? Я не умру, ты никогда не жадничал, а если бы и жадничал, то ранка всегда затягивается раньше.– Я пил твою кровь, и ты заболел. Чуть не умер тогда.– Я постоянно болею. В те зимы даже чаще, чем в эту. Наверное я перерос все эти простуды. Может быть, этим летом прибавлю в росте уже наконец-то.– Ты не видел себя со стороны, а я видел. Стив, нельзя отнимать у тебя кровь.– Ты же умрешь.Баки молчал, но Стив видел по его напряженной спине и опущенной голове, что он готов к этому.– А обо мне ты подумал? – спросил Стив. – Подумал, как я без тебя теперь?– Зато ты останешься жив. Я бы и так умер, Стив, еще тогда. Даже не хотел говорить тебе про все это. Думал, просто попробую, каково это, и не смог отказаться. Я был так счастлив с тобой, что теперь и умереть не жалко.Стив поджал губы. Его разум затопила злость. Он подошел к буфету, где лежали кухонные ножи, взял один и вернулся к матрасу, на котором сидел Баки.– Что ты делаешь, Стив? – спросил он, испуганно следя за ножом.Стив знал, на что тот способен. Знал, что Баки быстрее многих людей, поэтому не стал тянуть.Он полоснул ножом по предплечью, куда обычно кусал Баки, сначала даже не почувствовав боли, а потом увидел, как кровь начинает вытекать из раны, скапливаясь в ручейки. Первая капля шлепнулась на матрас Баки. Стив неловко отдернул руку и несколько капель упали на подушку.Баки во все глаза смотрел на Стива, хрипел и комкал в руках простыню.– Ну, вот что, – сказал Стив. – Хочешь ты есть или не хочешь, а я буду резать себя каждую неделю по субботам, понял? Можешь есть, можешь не есть. Мне все равно. Но делать я это буду. Можешь голодать, но эта кровь все равно будет литься каждую субботу. Пусть и напрасно.Стив замолчал. Баки наклонился, жалобно скуля.– Ты понял меня? – спросил Стив.– Да, – прохрипел Баки.– Ты будешь сейчас есть?– Прошу… Стив… дай, – он протянул к нему руки.Они были очень бледные, а его пальцы подрагивали.Стив протянул Баки предплечье, и тот прижался губами к ранке, притягивая руку к себе. Вынуждая Стива опуститься вниз, на колени.Баки все пил и пил. Рана Стива отчего-то долго не затягивалась. Он опустился на одно бедро, привалившись к своей раскладушке. Баки устроился рядом. Он лежал почти на животе, подтянув к себе длинные бледные ноги. Его губы были теплыми и мягкими. Они осторожно ласкали края ранки. Стив на мгновение прикрыл глаза и почувствовал сильное возбуждение. Как в тот раз. А еще желание привязать к себе, обладать, быть нужным ему. Теперь он смотрел на Баки совсем по-другому, осознал то, что назревало в нем, как набухает плод граната, как красные кровавые семена, полные сока, разрывают истончившуюся кожуру.– Стив, – Баки поднял затуманенные глаза, его рот был в крови Стива. – Ранка не заживает.– Значит ешь еще, – ответил Стив.Баки менялся на глазах. Кожа наливалась цветом, в волосах появился блеск, Баки стал будто даже горячее. Его рука, держащая предплечье Стива, его мягкая щека с нежным светлым пушком, его губы становились все теплее.Стив не хотел, чтобы это прекращалось, но почувствовал знакомый зуд под губами Баки. Кожа медленно стягивалась, а Баки слизывал языком и собирал губами последние капли. У него немного кружилась голова. Стиву казалось, что он падает куда-то очень глубоко, но его держал Баки, и все было хорошо.