Часть 7 (1/1)

Стив спал до вечера, Баки успел сходить в бакалейную лавку, а после работы зайти в аптеку и купить все по списку Сары. Теперь Баки понимал, чего она так боялась. На лекарства ушло почти полтора доллара, и, стоило признать, что купленные бутылочки были просто миниатюрные. На сколько их хватит? Если Стив будет пить по ложке в день из каждой склянки, то максимум на неделю, ровно столько, сколько они зарабатывали за это время.Баки подумал, что в его семье никто не болел и еду отец покупал только для мамы. У отца была хорошая работа, он служил бухгалтером в крупной конторе и у них всегда были деньги. Сара жила одна и работала медсестрой. Все время работала. Брала дополнительные смены и иногда отсутствовала целые сутки. Зарплата у нее, конечно, была получше, чем у них со Стивом на подработке, но все же ее едва хватало.Вернувшись домой, Баки снова завел разговор о том, чтобы бросить учебу и найти постоянную работу. Сара не стала слушать, велела не говорить глупости и дала указания, как Стиву принимать лекарства, когда он проснется.Стив все же проснулся раньше, чем она ушла.– Ну, как ты? Можешь слышать, детка? – спросила Сара, прикладывая руку к его лбу.– Как в тоннеле, – ответил Стив.– Мне остаться дома? – спросила она.– Нет, мам. Я в порядке, – ответил он, хотя совсем не выглядел здоровым.– Я рассказала Баки, как давать тебе лекарства. Слушайся его. Сара поцеловала Стива в лоб, коснулась на прощание плеча Баки и ушла на работу.Баки сел на кровать к Стиву.– Ты здорово напугал меня…– Ты был в школе?Начали они одновременно и рассмеялись.– Не был, – отвел Баки. – Сара разрешила остаться. Тебе пора пить лекарство.Стив нахмурился и сказал:– Оставь. Выпью потом.– Нет, твоя мама велела напоить тебя, как проснешься.Баки поднялся и пошел к шкафчику, где хранились лекарства. Он осторожно открыл деревянную, разбухшую дверцу, придерживая шкаф второй рукой.– Баки, я не буду. Я хорошо себя чувствую, я начал слышать.– Но ты спал почти целые сутки. Из-за жара и слабости.– Но сейчас-то я не сплю.– Стив, почему ты споришь? Твоя мама велела слушаться меня. Не веди себя как ребенок. Тебе положено лекарство, даже если оно горькое.Стив зло сверкнул глазами.– Я не оттого, что лекарство горькое. Я не сахарный и не умру от горького лекарства! – Он поджал губы, но все же продолжил. – Они дорогие. Маме снова пришлось потратиться на меня. Если принимать половину…– Я заработаю, – сказал Баки. – Я буду работать в субботу и в воскресенье. Если ты будешь дольше болеть, легче не станет, Стив.Стив закусил нижнюю губу.– Теперь еще и тебе придется заботиться обо мне, а я… а я… ничего не могу сделать для вас, – Баки показалось, что в глазах Стива блеснули злые слезинки, но он быстро вытер глаза рукавом своей пижамы.– Но ты делаешь, – спокойно сказал Баки.– Что же? – прогнусавил тот.– Стив… Я ведь умру без тебя, – сказал Баки. – Я буду с тобой до конца, понимаешь? До твоего конца.Стив поднял на него свои голубые, слезящиеся глаза. На его лице застыла маска бесконечного ужаса. Осознания того, о чем говорил Баки.– Не пугайся ты так, – беспечно сказал он. – Это мне следует пугаться. Всю жизнь терпеть твою дурацкую физиономию… с огромным носом.– Придурок, – Стив вытащил подушку из-за спины и швырнул ее в ухмыляющегося Баки.Снаряд не долетел и плюхнулся на полпути неопрятным мешком. Баки посмотрел на подушку, затем на Стива, хмуро смотрящего исподлобья. Подушка продолжала лежать, а Баки смотреть. Стив страдальчески вздохнул и пошел поднимать ее.– Сопляк, – хмыкнул Баки, отмеряя нужное количество сиропа.***Стив провалялся с этой простудой, как и ожидалось, целую неделю. Днем было скучно и тоскливо. Мать уходила на работу, Баки в школу, а потом к бакалейщику. Стив исправно принимал лекарства, делал задания, которые Баки приносил домой каждый день. От нечего делать, он занимался домашними делами, хотя и получил порцию возмущения от Баки, пришедшего раньше обычного и заставшего его за подметанием пола.– Ты должен лежать и выздоравливать! – нудил тот, забирая у него совок и веник.– Я не могу уже лежать, Бак, – ответил Стив. – Я хорошо себя чувствую.– Твоя мама сказала, что тебе нельзя выполнять тяжелую работу.– Подмести пол это не тяжелая работа, Бак.– Твоей маме виднее, – отрезал тот.Они долго еще лениво препирались, и Стив все же отвоевал себе право стоять на ногах, мыть посуду и чистить картофель.Со следующей недели они снова вместе начали ходить в школу, а после в лавку. Правда вскоре потеряли работу у бакалейщика: его сын завалил экзамены и вернулся домой, и хозяин лавки больше не нуждался в помощниках. Поэтому теперь после школы они ходили по городу в поисках работы. Их брали, но такой же как в лавке больше не находилось, поэтому они перебивались разовыми заработками – они раздавали листовки профсоюза, продавали сигареты, разносили буклеты, а потом Стив нашел место, где требовались зазывалы. В кабаре. Работать приходилось с вечера и до часу ночи, но их услуги требовались только в конце недели: с пятницы по воскресенье. Сара в выходные дежурила в ночную, оттого им и удавалось успешно скрывать свои дела. По правде сказать, скрывал-то, конечно, Стив. Баки было неловко, у него горели уши, когда Стив самозабвенно рассказывал матери в субботу днем о том, что они просто делали уроки, а после зачитались книгой.– Ничего тут страшного нет, – спокойно говорил Стив. – И ничем дурным мы не занимаемся. Ну и что же, что работа ночная? У мамы тоже ночные смены постоянно, и в этом нет ничего постыдного.– А если в школе узнают, а? – спросил Баки.– Да кто узнает-то? Наша миссис Поттер ходит только в церковь и на церковные ярмарки. Мистер Симпсон и носу не покажет в том районе. Ты подумай, Бак. Да и что такого мы делаем? Просто стоим рядом с кабаре. Ну, кабаре. Ну подумаешь… Нас же даже не пускают внутрь.Баки согласился с доводами. Он всегда соглашался со Стивом в глобальных вопросах, а мелочи, вроде приема лекарств или учебы, Стив разрешал ему выиграть и делал так, как хотел Баки.В один из рабочих дней Стив решил обсудить еще один глобальный вопрос, мучивший его с самого первого дня, когда им запретили соваться в заведение. ?Это не место для детей,? – надменно сказал менеджер, выдавая им костюмы. Стив себя ребенком не считал, и запрет этот представлялся ему глупым фарсом. В конце концов, они имели право знать, что рекламируют, а потому, дождавшись, когда народу на улице стало поменьше, Стив потянул Баки в сторону и шепнул:– Бак, давай зайдем, а? Хоть одним глазком посмотрим. А то не справедливо же, мы сюда столько народу привлекли, стояли тут в этих карнавальных костюмах, а что внутри, не видели.– Нас не пустят, Стив, – Баки подвернул свои длинные белые рукава и расправил пышный кружевной воротник.– Мы проскользнем тихонько, Бак. Луу сейчас пойдет на перекур, он всегда курит в двенадцать, и его нет с четверть часа, разве ты не заметил? Ну вот нам пятнадцати минут хватит за глаза. Только посмотрим и сразу обратно!Его так захватила эта идея, что он не замечал раздражающего звона бубенчиков собственного колпака.– Мы слишком приметные, Стив, – с сомнением сказал тот.– Да брось, Бак, ты сам видел как недавно внутрь вошел тип в желтом костюме. В желтом костюме, Бак! – значительно повторил Стив.– Только сегодня вечером! Только здесь! Неподражаемые номера! Восточная экзотика! Девушка-змея! Глотатели огня и черные жемчужины Миссисипи! – выкрикнул Стив заученный текст, увидев компанию молодых людей.– Метатель ножей и его прекрасная роза из самого сердца Каира! Человек-медведь из далекой Сибири! Предсказательница будущего, пленительная Мадам Серафим! – вторил ему Баки.Мимо них проходили люди, улыбались и смеялись, не замечая их. Изредка какой-нибудь франт, рисуясь перед спутницами бросал им монетку. Баки успевал снять свою черную шапочку и поймать ее, а Стив так не мог, сколько бы не пытался провернуть этот фокус.– Давай же, Бак, – уговаривал его Стив. – Посмотрим всего один номер и все. Даже полномера!Баки переминался, чуть прикусывая губу. Он сомневался, но Стив видел, как в его глазах мелькнула искра любопытства, разгорающаяся все больше и больше, когда мимо них проходили дамы в ослепительных нарядах и их спутники в накрахмаленных рубашках.– Великолепный Зибо! Рыжекудрая Долорес и ее голубые пташки! – продекламировал Стив, развеселив манерных молодых людей.– Да вы сами сладкие , как пташки Долорес, – усмехнулся один. – Посмотри на них, разве не прелесть? – спросил он у своего спутника.– Как тебя зовут, малыш? – улыбаясь спросил тот.– Чего? – спросил Стив, в миг робея. Ему не нравилось оказываться в ситуации, когда он чего-то не понимал, он тушевался и очень быстро начинал злиться. Ему всегда казалось, что над ним смеются за глаза, высмеивая его недостатки: хрупкое сложение и низкий для его лет рост. Вот и сейчас эти придурки обозвали его ?пташкой?.Франты уже удалялись, хотя один из них оглянулся и подмигнул ему. Стив дернулся подойти и высказать тому все, что он думает, но его остановил Баки.– Оставь, Стив, – тихонько сказал Баки, взяв Стива за локоть. – Просто два придурка, и все.– Когда еще нас туда пустят, Бак? – продолжил Стив прерванный монолог. – Ну подумай, у нас даже нет ни одной белой рубашки, не говоря уж о пиджаке. А так мы сойдем за артистов, – Стив попрыгал в своем пестром в ромб костюмчике, расшитом по швам блестящей ниткой и бубенцами.– Только на минутку, – сдался Баки. – Посмотрим и сразу выйдем.Они дождались, когда швейцар, Луу, отошел к черному входу закурить, и проскользнули вместе с шумной компанией в стеклянные двери, за которыми виднелись мраморные колонны, залитые светом хрустальной люстры. Их не заметила ни гардеробщица, принимающая пальто джентльменов и манто дам, ни метрдотель, улыбающийся им и провожающим в зал.Стив тянул Баки за руку, туда, за бархатную портьеру, откуда доносилась музыка, смех и аплодисменты.Они проскользнули в зал и встали у стеночки у самого входа.– Ух ты! – выдохнул Баки.– Точно, – подтвердил Стив.Они как будто попали на все передвижные ярмарки разом. Столько было огней. Гремел оркестр, под потолком с золотой лепниной летали акробаты. На сцене кувыркались девушки в тонких костюмах расшитых стразами и облегающих все тело. Декорации двигались, между столиками ходили официанты, разливая шампанское. Дамы с перьями в волосах и бриллиантами на шеях смеялись и вскрикивали, прижимаясь к своим спутникам. В некоторых компаниях молодые люди сидели на коленях у пожилых джентельменов, которые курили сигары и выглядели невозмутимо, как будто все было в полном порядке, и на коленях у них сидела томная красотка. А в некоторых посетителях вообще невозможно было признать мужчину или женщину. Где-то сидели дамы, во фраках с короткими волосами и нарисованными усиками, а где-то мужчины в роскошных дамских нарядах.На них самих и правда не обращали никакого внимания. Стив наблюдал за акробатами, а потом перевел взгляд на Баки, тот смотрел на сцену заворожено. Свет миллиона лампочек отражался в его серых глазах, делая их почти прозрачными. Он был такой бледный, почти такой же, как вспененный воротник его костюма. Только под глазами залегли тени. Стива это насторожило. Баки после его болезни ни разу не ел, все время отговариваясь здоровьем Стива. Стив даже не заметил, как закончился номер, но внезапно свет погас, и сцену, по которой полз туман осветил голубой прожектор. Из тени в его центр выплыла фигура, казалось, сотканная из того же тумана.– Бак, смотри, – шепнул Стив. – Она же голая… Платье все просвечивает, Бак.Баки выглядел смущенным, но даже его румянец был каким-то болезненным и бледным.Женщина на сцене провела рукой, будто трогала воздух. На ней действительно не было ничего, кроме газовой накидки и набедренной повязки, переливающейся искрами тысячи кристаллов и такого же длинного ожерелья, не скрывающего ее голую грудь.– Осмелитесь ли вы познать будущее? – проговорила она, и Стиву показалось, что эхо ее голоса отражается ото всех стен зала, заполняя каждый его уголок.– Осмелюсь! – выкрикнула какая-то девушка из-за столика в центре зала. – Стану ли я известной актрисой?Зал затих, а Мадам Серафим пристально посмотрела на нее.– Ты станешь известной, но слава твоя будет недолгой и мимолетной, о тебе будут говорить все газеты Нью-Йорка, но забудут, как только твой спутник найдет себе новую избранницу. Моложе и красивее тебя.– Ты что, изменяешь мне, папочка?! – взвизгнула девица и влепила пощечину своему спутнику. Стив не видел его лица, но со спины он был лысоват и тучен. В тот же момент щелкнул затвор камеры и сработала вспышка. – Зайчонок! Зайчик, – лысый толстяк попытался утихомирить барышню, но та под всеобщий смех снова влепила ему пощечину и направилась вон из зала, а за ней семенил ее ухажер. Темноту осветили вспышки фотоаппаратов.– О тебе будут говорить все газеты, – хихикнул Стив, чуть толкая плечом Баки. – И правда будут, Бак, – весело шепнул он, когда нелепая парочка пробежала мимо них.– Кто еще осмелится приоткрыть завесу будущего? – Спросила Мадам Серафим со сцены, когда смех в зале стих.Из разных концов зала посыпались вопросы. О замужестве, о деньгах, об успехе… Стив наклонился к Баки и шепнул:– А ты что спросил бы?– Что мне спрашивать? – пожал тот плечами.– Ну… А я бы спросил. Спросил бы… подрасту ли и пройдет ли моя астма. Может, скоро изобретут лекарство. – Это хороший вопрос, Стив, – ответил Баки.Пока они говорили, номер закончился. Свет в зале стал прежним, на сцену высыпали девушки в коротких шортиках и чулках. Они засмотрелись, приоткрыв рты, и не заметили, как к ним приближалась Мадам Серафим. Сейчас поверх ее костюма была накинута белоснежная с отливом накидка в пол, отороченная таким же белым мехом. Ее белые локоны ниспадали по плечам, а лицо наполовину прикрывала белая вуаль. Рядом с ней шли несколько девушек и мужчина, который что-то тихо говорил ей, подобострастно улыбаясь.Стив и Баки вжались в стену, стараясь слиться с нею и стать как можно более незаметными. Мадам Серафим прошла мимо, а затем остановилась, вместе с ней остановилась и вся процессия. Чародейка оглянулась и внимательно посмотрела на Стива.– Да, – сказала она, глядя ему в глаза, а затем перевела их на Баки.Она протянула свою тонкую длинную руку, и взяла его за подбородок, заставляя смотреть себе в глаза. Смотрела и молчала, а Баки становился все бледнее и бледнее. Стив, испугавшись за друга, шагнул вперед, вставая между чародейкой и Баки, прикрывая его своим плечом. Колдунья перевела на него взгляд, улыбнулась ему, развернулась и продолжила свой путь. Баки был белее снега.– Пойдем, Бак, – Стив потянул его за длинный, достающий до пола пышный рукав.– Угу, – согласился тот, и они выглянули в фойе. Мимо них прошел официант с подносом, возвращавшийся, видимо, из ложи на втором этаже, а больше никого не было.Стив выскользнул из зала и потянул за собой Баки. Они уже направлялись к дверям, как увидели Луу, возвращающегося на пост.– Вот черт! – в сердцах шепнул Стив и спрятался за колонну.Баки все понял без слов, вставая рядом. Они огляделись, придумывая, как быть. И тут Баки увидел неприметный темный коридор, ведущий в то крыло здания, где им разрешено было переодеться. Баки кивнул на него:– Смотри, Стив, это, наверное, для персонала крыло. Пойдем, проверим, – шепнул Баки.Стив мотнул головой, соглашаясь с доводами друга. Они дождались, когда Луу повернется к двери спиной, и проскользнули в коридор. Освещение там было тусклым ровно настолько, чтобы можно было пройти, не промахнувшись мимо нужной двери, а гости заведения не подумали бы там прогуляться.Однако у некоего господина была причина завернуть в это крыло.– Перестань… Прекрати… – услышали они тихий голос за поворотом и замедлили шаг, решая уйти обратно или проскользнуть незаметно.– Да брось ты, – спокойно возражал мужчина. – Ты же ведь не думала, что я привел тебя сюда ради представления.– Перестань, мне больно! Отпусти, – повторял тихий голос шепотом.– Да ладно, крошка, думаешь таким как ты покупают подарки и угощают сидром за просто так?– Вот держи! Забирай! – голос дрожал. – Мне не нужно. Отпусти, или я закричу!– Ну давай, кричи, – согласился мужчина. – И завтра же о тебе узнает весь твой занюханный, крысиный квартал.– Убери руки! Нет! – голос стал чуть громче, а следом последовал звук пощечины.И Стив вышел из их укрытия, как можно более твердо сказав:– А ну отпусти ее!– Проваливай, мелюзга, – презрительно фыркнул мужчина во фраке. Молодая девушка держалась за щеку, бретелька на ее платье была порвана, и она поддерживала ее второй рукой.– Дама не хочет находиться в твоем обществе, – внутри в тугой комок сворачивался гнев, раздражение и ярость. – Отвали от нее, уебок.– Так вот как два маленьких цыпленка заговорили… – мужчина сунул руку в карман и достал кастет, надевая его руку.Два? Стив оглянулся, за его левым плечом стоял Баки. Стив сжал кулаки, готовый защищаться до последнего, хотя внутри все сжалось в тугой узел. Из этой передряги они могут и не выйти. Мужчина шел на них, а Стив не двигался, словно его ноги вросли в землю. Сделаешь шаг назад, и всю жизнь придется убегать. Не убегать. Не убегать. Не убегать. Стив бросился на мужчину, сжав зубы. Его спасло только то, что тот этого никак не ожидал. Стив впечатался головой в его живот и тут же отскочил обратно, пока насильник скрючился от боли.– Ах ты сучонок, – зло зашипел он, и бросился на него, готовясь нанести удар кастетом.Девушка истошно закричала.Не успел Стив испугаться, как его оттолкнули в сторону, а смазанный удар вместо него поймал Баки. Стив не видел как, но тот исхитрился и пнул мерзавца, откидывая его к стене. Баки ударил его под коленку, и мужчина осел, хватаясь за ногу.– Убью, сучата! – орал он, переходя на визг.Баки приготовился ударить насильника снова, но Стив схватил Баки за руку и рванул обратно в фойе. Со стороны подсобных помещений слышался топот ног. Девушка продолжала кричать, а они вылетели на улицу, чтобы немедленно быть пойманными Луу.Точнее, Стив удрал вперед, пользуясь своим преимуществом в габаритах, но буквально через несколько секунд понял, что бежит он один. Баки, как ни крути, был быстрее, и он бы очень быстро обогнал его.Стив резко обернулся. Луу держал Баки за его длинный рукав, а тот, пытаясь вырваться, шлепнулся на зад и неуклюже дергался. Стив бросился обратно, но услышал:– Беги, Стив! Уходи!Стив бросился обратно, игнорируя требование Баки. Он не придумал ничего лучше, чем напрыгнуть на внушительных размеров метрдотеля и повиснуть на нем, как стяг на флагштоке в безветренный день. Все действия Стива для Луу были все равно что слону дробина. Он ухватил Стива за плечо и стряхнул с себя, тут же хватая его за руку.– Ай! – вскрикнул Стив оттого, что Луу слишком сильно выкрутил ему локоть.– Хватит! – тут же отозвался Баки. – Мы никуда не уйдем! Не убежим! Не трогайте его!Луу ослабил хватку, но Стива не отпустил. Баки поднялся с каменного стилобата, он тяжело дышал, его нос был разбит, пышный воротник костюма был весь измазан кровью.Из кабаре уже выскочил управляющий и еще несколько человек. Они все были без пиджаков, с развязанными галстуками, но в шляпах, у каждого на плечи была надета кобура с оружием.– Какого хрена вы тут устроили, поганцы?! – рявкнул управляющий. – Малыш, отведи-ка этих ублюдков в кабинет.Из-за спины управляющего вышел маленький, но крепкий человек и грубо дернул Баки за локоть.– Мы не будем убегать, – сказал Баки.– Мы не сделали ничего плохого, – хмуро бросил Стив. – Этот мерзавец получил по заслугам.– Потявкай еще мне, щенок, – зло зашипел управляющий.Малыш ухватил Стива за загривок и повел их обоих обратно в кабаре, в тот злополучный коридор, мимо скулящего на полу подонка.Их завели в кабинет управляющего и грубо толкнули к стене. Малыш вальяжно устроился на диванчике и лениво ковырялся в зубах зубочисткой.Стив отвернулся от гангстера. Ситуация была хуже некуда. Нет, он вовсе не жалел, что вступился за девушку. Ему было паршиво оттого, что сам-то он ничего не сделал, только навлек беду на себя и на Баки. Стив перевел взгляд на друга. Тот стоял, опустив голову, он был бледен. Под носом у него была размазана кровь, но из носа вроде бы больше не текло. Баки не смотрел на Стива, но как будто почувствовав его взгляд, поднял глаза и попытался ободряюще улыбнуться, только улыбка вышла какая-то грустная и неуверенная.В этот момент дверь распахнулась и в кабинет влетел управляющий.– Стив ничего не сделал, – немедленно выпалил Баки. – Это я избил того… мужчину. Отпустите Стива. Он здесь совершенно не при чем.– Баки! – начал было Стив, но его грубо оборвали.– Заткнитесь, недоноски! Да вы знаете, на кого вы нарвались, сопливые уебки?!– Он пытался изнасиловать девушку! – выкрикнул Стив.Управляющий побагровел.– Эта потаскуха блеет в соседней комнате, что ничего не было, и просит отправить ее домой. Кто вам, вшивым ублюдкам, поверит?! Это человек Счастливчика. Вы хоть понимаете, на кого вы нарвались?– Сэр, это я… – снова начал было Баки, но его оборвали.– Мистер Линден утверждает, что нападали вы оба. Вы, дружочки, по уши в дерьме. Если только ваши семьи не наскребут компенсацию мистеру Линдену ради ваших жалких задниц.Стив сжал губы, вполне вероятно, что это его последний час жизни. Даже если они найдут его мать, она не смогла бы наскрести денег на компенсацию этому ублюдку и за пять лет. Баки стоял рядом и, кажется, дрожал. Стив ухватил его за руку и крепко сжал ее.– Ну, сучата?! – рявкнул управляющий. – Я жду.– Я – сирота, – сказал Баки.Стив молчал, еще плотнее сжимая губы. Баки покосился на него и сказал:– Сара Роджерс – мать Стива. Она работает в госпитале Святого Франциска медсестрой и сейчас на смене. Пожалуйста, пошлите кого-нибудь к ней. Я уверен, она найдет способ уладить проблемы Стива.Управляющий хмыкнул и снял трубку:– Милочка, соедините с Госпиталем Святого Франциска, просите к телефону Сару Роджерс.Управляющий отнял трубку от уха и прижал ее к груди.– Уведи этих мелких ублюдков и запри их где-нибудь, пока не явилась эта миссис Роджерс, – управляющий достал из ящика связку ключей и бросил ее своему подручному.Малыш поднялся с диванчика, грубо ухватил их обоих за шеи и вывел прочь из кабинета. В коридоре все еще раздавались брань и крики. Мимо них сновали перепуганные официанты и артисты. Малыш завел их в какой-то чулан с ведрами и метлами, закрыл дверь и запер ее снаружи.