Глава 12. Отпившие (1/1)

Большая набережная работала своего рода очистителем сливных вод в этой части города. Дождевая вода попадала в ловушку дорожных стоков, затем сливалась в коллекторы и разбавляла собой стоки из жилых районов. И наоборот, чем дальше от набережной, тем грязнее было содержимое коллектора.Чем глубже Николас и крыс уходили от реки в канализацию, тем сложнее было дышать полной грудью. Неизвестно, как с этими ароматами уживались коренные жители подземелий, но вот Николас воспринимал любую вонь крайне плохо. Чем дальше они шли и чем зловоннее становился поток на полу, тем чаще тонкий нюх мужчины заставлял Николаса сдерживать позывы к тошноте. Памятуя о недавнем проколе, дознаватель старался не демонстрировать крысу свои страдания. К счастью, Деннис-младший шел впереди и назад не смотрел.— Скоро придем, — сказал крыс. — Там будет легче, держись.— Это с чего бы?— Мы в зоне сепараторов. Тут воняет страшно. Потом будет чище.Николас хотел было облегченно вздохнуть, но вспомнил, где он находится, и обошелся мысленным вздохом. Оказывается, даже крыс готов признать, что в подземном коллекторе воняет.От нечего делать Николас спросил напарника, что за сепараторы такие.— Хитрая штука, — объяснил крыс. — Это своего рода отстойники, в которых накапливается плавающая в воде гадость. Она потом по специальным трубам уходит на фильтрацию и обеззараживание. Ну а относительно чистая вода стекает в канал.— А это какая? — Николас кивнул вниз, где под решетчатым полом коллектора проистекал мутный зловонный ручей.— Это исходная, — ответил Деннис-младший. — Ей только предстоит расслоиться.— Понятно, — буркнул Николас.Им достался, по выражению крыса, ?просто шикарный коллектор?, то есть с регулярными световентиляционными шахтами, да еще с решетчатым настилом на высоте примерно в треть тоннеля. Поэтому Николас и Деннис-младший мало того, что шли по сухому, так еще и могли бы прилично видеть… было бы дело днем. Но на улице царила ночь, поэтому световые колодцы сейчас работали только в одном режиме — как вытяжная вентиляция. Мрак же стоял полнейший.К счастью, был фонарик у Денниса-младшего. Поэтому в полной тьме идти не пришлось. А вот пригнувшись — да. В коллекторе диаметром около двух с половиной метров решетчатый пол возвышался ото дна примерно на метр. Даром, что Николас не гигант, но даже в его случае доступное пространство над головой отсутствовало полностью, и полицейскому приходилось сильно сутулиться. Спина уже побаливала.А вот малорослому крысу низкий потолок неудобств не доставлял. Деннис-младший шел в свой полный рост ?метр с кепкой?, светил фонариком и, вроде бы, даже насвистывал мотивчик.— Мы сейчас где? — спросил Николас.— Под водой, — отозвался крыс.— В каком смысле?— Мы под Бассейным прудом. Раньше здесь плавали. Крытый бассейн на замену всего-то девять лет назад построили.— А ничего, что коллектор это… под водой? — Не бойся, — крыс усмехнулся. — труба коллектора герметичная. Не зальет. И потом, она не в воде лежит, а в землю закопана. А пруд сам по себе мелкий, тут глубины и двух метров не наберется.И все равно Николас чувствовал себя неуютно. Идти по узкому тоннелю, зная, что над тобой тысячи тонн воды… Удовольствие не из приятных.Наконец они добрались до одного из перпендикулярных коллекторов. Крыс деловито повернул налево, в точно такой же тоннель с пешеходной решеткой. Однако Николас замешкался. Ему померещились какие-то звуки с другой стороны. Как будто кто-то шлепает по воде. Он остановился и прислушался. Нет, вроде показалось.Труба, в которой Николасу послышались звуки, втыкалась в основной тоннель чуть выше дна коллектора. На уровне где-то сантиметров сорока. И в ней не было никакого решетчатого мостика. Мутный поток противной жижи лениво стекал в коллектор и смешивался с прочими нечистотами. Удивительным образом из примыкающего тоннеля пахло куда свежее, чем в основной трубе.— Что там? — спросил Николас и указал на примыкающий тоннель.— Где? — крыс повернулся на звук и случайно ослепил Николаса фонариком. — Ой, извини. Где там?Николас махнул рукой в проход, стараясь проморгаться и прогнать пятно перед глазами.— А, ну это хорда, — сообщил крыс и пояснил. — Диагональный коллектор, объединяющий стоки с нескольких улиц. Когда улицы небольшие, им не нужна серьезная ливнёвка. Вода идет по мелким трубам, не смешиваясь с содержимым фановых, и стекает в хорду. Ну а та уже впадает сюда — в магистральный коллектор.— Понятно.Из объяснения крыса Николас понял только одно: из правого прохода текла более чистая вода, чем по центральному. Он уже повернулся вслед за Деннисом-младшим, когда слух снова уловил еле слышные, далекие шлепки.— Ты слышал? — насторожился Николас. — Как будто кто-то идет.— Да вода капает, — отмахнулся крыс. — По канализации гуляют только мои сородичи. Но уверяю, сюда они не доходят. Наши живут ближе к центру.— Дай свет, — попросил Николас.Отобрав у крыса фонарик, он подошел вплотную к правому проходу, заглянул за угол и посветил. Потом убрал свет и снова заглянул. Прислушался. Тихо. Потом снова махнул фонарем в тоннель. И тут же сдернул с пояса табельный ?Мистерсон?. Подставив под него источник света, направил оружие в тоннель.— Замер на месте! — крикнул Николас. — Назвался! Дернешься, рыпнешься или будешь молчать — превращу в подушку для булавок!— Ты что? — удивленно произнес крыс. — Говорю же тебе, не может там никого…— Считаю до трех! — перебил Николас. — Потом стреляю. Кто не спрятался, я не виноват. Раз. Два.За мгновение до того, как Николас произнес ?три?, в тоннеле снова что-то мелькнуло. Ровно то же самое, что в отблеске фонаря дознаватель заметил раньше — пару светящихся кошачьих глаз. Нет, пару кошачьих и еще два — чьих-то еще. Отсюда Николас не разглядел.— Три!Николас убрал фонарь, нацелил ?Мистерсон? в потолок и с паузой в пару секунд дал два выстрела. Так, чтобы иголки не дай бог не высекли искр из бетонного свода. Мощности пневматической пружины вполне хватало, чтобы вбить острые стрелки в бетон.— Ну как? — крикнул Николас. — Назоветесь, или мне все-таки стрелять прицельно?Секунду ничего не происходило, затем из трубы послышалось:— Не шуми, начальник! Мы не по твою душу.Не опознать говорящего было невозможно. У Николаса и так хорошая память на голоса, но хрипловатый баритон черного пантера он вспомнил бы, будучи оглохшим на одно ухо.— Бахир? — крикнул Николас. — Ты что забыл в канализации? И кто там с тобой?— Это я, — послышался еле слышный голос рыжей каниды. — Роксана.Николас опустил оружие и снова выставил фонарик. Но уже так, чтобы не слепить пантера и лисичку. Поднял его вверх, чтобы луч света ударился в потолок.— Вот уж не знаешь, где в очередной раз тебя встретишь, Быстролап. Идите оба сюда, чего уж.Если бы Николасу рассказал кто другой, он бы не поверил.Но Роксана Быстролап — та еще лисичка. Невероятным образом она действительно знала то, чего знать не должна. Поначалу, еще день-два назад, Николас не придал бы значения россказням каниды. Да что там говорить, он так и сделал, когда впервые прочитал ?полную версию? ее показаний! Тогда он проигнорировал всю ее мистическую чепуху про какой-то там мир грез, через который можно видеть прошлое и будущее. И хранил свой разум подальше от этой ереси.Но то, как четко Быстролап рассказала об облаве на самого Ульфсона — это нечто. Как будто, сама видела разыскной лист в полицейском участке! И Бахир дословно подтвердил — все, что во сне увидела лисичка, было в реальности. Каким-то совершенно немыслимым образом Быстролап узнала о заочном аресте и себя, и Николаса.С таким Николас никогда не сталкивался. Если у Быстролап есть возможность предвидеть будущее, где гарантия, что этим же даром не владеют остальные?Николас повернулся к журналистке.— Роксана, — спросил он. — А этот дар… Он только у тебя?— Не-а, — покрутила головой рыжая. — Еще гадалка Абессинская. И многие кошки, как я поняла из ее рассказа.— Кошки?— Ага, — лисичка кивнула. — Дар передается от матери к дочери, и только в роду фелис. Удивительно, но парды этим даром не владеют. И фелина тоже.Николас бросил взгляд на Бахира. Тот утвердительно кивнул.— Правду говорит, — сказал пантер. — Только маленькие кошки умеют.Полчаса назад вся команда выбралась из канализации, и сейчас все четверо устроились в самом дальнем уголке парка, что окружает собой бывший плавательный пруд. Николас жил в этом районе и хорошо знал места. Поэтому легко нашел уголок, где меньше всего шансов случайно напороться на полицейский патруль. Понятное дело, в обычное время. Сейчас же, во время официально открытой облавы на Николаса, ситуация изменилась — полиция шастает по городу отнюдь не по утвержденным маршрутам патрулирования.Но всех выручил крыс. Каким-то своим подземным чутьем он обнаружил небольшую будку обходчика, что расположилась в самом дальнем краю парка, вдалеке от основных тропинок. Места в ней было всего-то ничего, но зато имелась ночная лампа, электрическая печка и даже что-то типа лежанки, хотя больше всего деревянная конструкция напоминала скамейку — узкая и низкая.Деннис-младший сообщил, что обходчики в парках обычно из числа небольших жителей. И огромная кровать им без надобности. После этого крыс попрощался и отправился по своим делам. Якобы, не так далеко есть один из анклавов Клана, и было бы неплохо туда сгонять. Николас не хотел отпускать напарника, но и отговаривать не стал. В конце концов, Деннис-младший сделал для него больше, чем полицейский мог ожидать.Так они остались втроем.Бахир устроился у двери, присев прямо на пол и опершись спиной о створку. Роксана сидела на скамье-кровати и с удовольствием грызла галету — единственное из съестного, что удалось найти в сторожке. Николас расположился рядом с журналисткой и в задумчивости крутил в руках свой полицейский значок, ставший бесполезной штуковиной несколько часов назад. Ник не сомневался, что серийный номер полицейского удостоверения уже отправился в дежурные отделы редакций крупнейших газет и телеканалов. Утром весь Фаунтаун будет знать, что полиция ищет опального дознавателя, который так повредился умом из-за нераскрытого дела, что расстрелял семью подозреваемого.— Возьми, — сказала вдруг лисичка. — Это твое.Николас поднял голову. Быстролап протягивала ему корочку-обложку от полицейского удостоверения. Сам Николас никогда не носил его в обложке. На ней висел массивный герб Департамента полиции, и держать эту чушку в кармане курточки неудобно. А он так и не избыл пристрастия носить удостоверение во внутреннем кармане курточки, и обязательно застегнутым на обе полагающиеся пуговицы. Старая история…Николас взял корочку, вставил в нее документ и покрутил удостоверение в руках. Затем неожиданно для самого себя протянул его лисичке:— Забирай, дарю, — сказал он и улыбнулся.Быстролап смотрела на него с таким искренним признательным удивлением, как будто он предлагал девчонке свою руку и сердце.— Сувенир, — объяснил Николас. — Мне оно уж точно не понадобится.— Спасибо, конечно, — ответила вульпес. — Но что-то рановато ты себя хоронишь как полицейского.Раздался смешок рядом. Подпирающий дверь пантер повернулся к парочке на скамейке.— Началось, — хмыкнул пантер. — Сейчас она тебе объяснит, что такое воля к жизни.— И объясню! — сказала лисичка. — Еще ничего не потеряно!— Да?Николас повернулся к девушке.Растрепанная, мокрая, с разорванным ухом маленькая рыжая канида-вульпес смотрелась бы потешно… если бы в ее глазах не забетонировалась уверенность в собственных силах. Журналистка не походила на себя трехдневной давности ни в чем. Та была обычной, чуть зазнавшейся представительницей золотой молодежи города — обеспеченная, требовательная, слабо представляющая свои реальные гражданские права, но до зубовного скрежета готовая их отстаивать. Помнится, когда они впервые увиделись в Департаменте, рыжая буквально метала глазами молнии. А на него, лучшего сыщика полиции, смотрела разве что не с пренебрежением. Откуда ж лисичке тогда было знать, что ее плевое дело о пропавшем кошельке Николас взялся расследовать только потому, что его об этом попросил коллега, что уже собирался в отпуск.Стоп… Собирался в отпуск?Какой еще отпуск в сентябре? Николас, сколько себя помнил, ни разу не слышал, чтобы в этот напряженный месяц кому-либо из Отдела давали право на каникулы.В голове Николаса разом прокрутилась та картинно поставленная речь федерального агента, которую пард, словно по бумажке, произнес перед выходной дверью из отдела дознания. Из нее следовало, что официально Ульфсон также отправляется в отпуск. Совпадение? Да быть не может!Николас повернулся к девушке.— Роксана, — спросил он. — Ты в самом деле можешь видеть прошлое?— Похоже, что да, — кивнула лисичка. Без особой, впрочем, уверенности.— А будущее?— Намного хуже, — сказала Быстролап. — Только образами. Зачастую совершенно непонятно, о чем вообще речь. Приходится догадываться. Как будто кто-то во сне задает мне задачку, ответом на которую и будет то самое предвидение.— Кхм.Николас и Роксана одновременно повернулись на звук. Их внимание привлек Черный пантер.— Это не совсем так, — сказал Бахир. — Вспомни свои видения перед тем, как на нас вышли Золотые.— Что там было, Роксана? — спросил Николас.Ему было очень важно знать, что на самом деле умеет журналистка. Времени было очень мало, и счет шел буквально на часы, если не минуты. Или Роксана сейчас поможет Николасу увидеть недостающую часть мозаики, или… Или восстановить свое доброе имя будет крайне сложно. И еще сложнее — наказать истинного виновника всей этой заварушки.— Я…, — лисичка вздохнула и прикрыла глаза, вспоминая недавнее прошлое. — Я помню, как во сне увидела два будущих.— Это как? — удивился Николас.— Два разных его варианта, — ответила рыжая. — Оба очень правдоподобные, вот как реальность. Хоть и с небольшими отличиями поначалу… И оба раза я отлично видела, как все кончается плохо. Да что там плохо! Ужасно все кончалось! В первый раз нас просто расстреляли в машине, меня и Бахира. А во второй…Девушку затрясло. Вряд ли дело было в холоде — электропечка топила на полную, и расставленная возле нее обувь разве что не парила. Но дознаватель все-таки снял свою спортивную куртку и накинул на плечи молодой вульпес.— С-спасибо, — поблагодарила она. — Мне не холодно, просто страшно. Это было…Девушка сбилась, и пантер вставил нужное слово:— Кроваво.— Да, — Быстролап качнула головой. — Но кроме того, это было совершенно неправильно. И еще… Во второй раз я, когда представляла себе будущее, чувствовала себя совершенно свободно. Как будто я умею управлять этим своим даром, и могу заглядывать в Фантазию произвольно, вот просто в любой момент.— И что? — спросил Николас, подсаживаясь ближе к лисичке. — Заглядывала?Роксана снова кивнула.— Да, — продолжила девушка. — Я из возможного будущего посмотрела в прошлое. Тогда мне казалось, что в уже состоявшееся. Но на самом деле оно тоже было лишь возможностью. И не осуществилось — когда я проснулась после…— После того, как тебя второй раз убили, — подсказал пантер.— Да, — вульпес судорожно сглотнула. — В общем, после этого разглядывания ?прошлого в будущем? меня скрутило страшно. Голова болела, как никогда в жизни. Наверное, я что-то сделала не так, не знаю. Но только с того момента я отчетливо понимаю, что мой… мой дар — он как будто показал свой максимум, и теперь понемногу исчезает. Я больше не хочу спать.Николас усмехнулся, но тут же по возможности добродушно улыбнулся лисичке.— Ну, это не показатель, — сказал он.— Это показатель, — покачала головой журналистка. — С самого начала всей этой истории мне постоянно хотелось спать. И я видела эти свои вещие сны. Сейчас — вообще ноль. Как будто отрубило.— Ты просто взволнована.— Нет, — упрямо твердила лисичка. — Я и когда меня похитили была взволнована. И когда кошелек… потеряла — тоже. Еще как взволнована! И позже, когда меня похитили вторично. И когда на моих глазах схватили енота — тоже, знаешь ли, не до спокойствия было. Но каждый раз, как только ситуация чуть ослабляла накал, я тут же падала в горизонтальное положение — и здравствуйте, сны мои. А сейчас — ни в одном глазу. Как будто я перенапряглась однажды. Думаю, не черный ли я пантер сейчас?Бахир Безродный негромко засмеялся, но промолчал.— Жаль, — признал Николас. — Мне сейчас очень не помешал твой дар видеть свершившееся прошлое.— Извини.— А кстати, — Николасу пришла в голову мысль. — Ты видишь эти свои вещие сны только когда сама засыпаешь?Роксана подняла голову и недоуменно уставилась на Николаса.— Не поняла.— После отравления у тебя были… видения во сне?Девушка подумала несколько секунд, потом убежденно помотала головой.— Нет, — сказала она. — Только когда сама устаю и ложусь спать. Все эти сны только при естественном засыпании.— Жаль, — улыбнулся Николас. — Вариант с небольшим уколом иголкой моего пистолета отменяется.— Чего? — оживилась Быстролап. — Стрелять в меня собрался?Девушка отодвинулась от Николаса, пока не уперлась бедром в бортик скамейки.— Тихо-тихо, — Николас примирительно поднял руки. — Конечно же, нет. Но я знаю, как можно уложить человека поспать буквально на 10 минут, и без каких-либо неприятных последствий.— Не надо экспериментов, — вдруг подал голос Черный пантер.— Чего? — уже хором произнесли Николас и Роксана.— Я знаю тот метод, о котором говорит наш полицейский друг, — Бахир лениво почесал подбородок. — Нужно вынуть иголку из обоймы, сломать наконечник об асфальт, а затем сломанной головкой иглы оцарапать кожу до крови.Это действительно то, о чем думал Николас. Непонятно только, откуда пантер знает об этом полицейском трюке.— Так делают полицейские, когда нужно запихать в машину особо буйного хулигана, — пояснил Бахир. — Если он не особо при этом сопротивляется, и нет возможности объяснить выстрел из ?Мистерсона? целью самозащиты.— Но это же незаконно! — воскликнула лисичка. — Регламент полиции гласит, что усыпляющие препараты не могут применяться насильственно, если речь не идет о задержании агрессивного преступника или же самозащиты офицера полиции!Бахир рассмеялся своим тихим, хриплым голосом.— На каждый закон найдется его вольное толкование, — произнес пантер. — Маленькая царапинка на теле хулигана — кого она интересует? Тем более, что через десять минут уже нет следов отравы в организме. Сам поцарапался, с кем не бывает.— Есть еще отчет по расходу боезапаса, — без особой уверенности в голосе возразил Николас. — Мы отчитываемся о каждом выстреле.— Ерунда, — отмахнулся пантер. — Иголка не замята, большая часть препарата на месте, гермопояс без следов сплющивания, оперение целое. Значит, не было выстрела. Ну а что головка надломана — мало ли что бывает. Сломал, когда запихивал в барабан. Не играй в святого, дознаватель. Ты, быть может, этим никогда и не злоупотреблял. Но твои дружки… бывшие дружки из полиции — да. Особенно, из Отдела патрульно-постовой службы.— Да, — вздохнул Николас. — Есть такое. Но реально никакого вреда здоровью от этого нет.Черный пантер медленно покачал головой.— Три процента.— Что? — не понял Ник.— Три процента граждан, — пояснил пантер, — после этого месяц маются головными болями.— Да ладно?Ник понятия не имел, что у штатного ?Мистерсона? есть такое побочное действие.— Да, — подтвердил пантер и повторил ранее сказанное: — Не надо экспериментов.Похоже, последнее утверждение Бахира переполнило чашу терпения лисички.— Я не понимаю, — Быстролап повернулась к Николасу. — Ты собирался колоть меня, как буйную? Преступницу, да?Николас вздохнул.— Не обижайся, Роксана, — сказал он. — Мне нужно кое-что увидеть в прошлом. Если подтвердится то, что я думаю, то мы выкрутимся. Я уже знаю, как. И честно, я не знал о возможных последствиях.Но девушку такое объяснение совершенно не устроило. Лисичка вскочила со скамейки, сбросила с плеч одолженную курточку и с нескрываемой злобой выпалила:— Вот в этом и есть твоя проблема, Ульфсон, — сказала она. — Никогда не думаешь о последствиях. Найди себе кошку драную — ее и проси экспериментировать!Рыжая канида картинно развернулась на пятках, влезла в оставленную у печки обувь. Потом подошла к двери, обождала, пока Бахир освободит проход, и вышла из сторожки. На занавес еще и хлопнув створкой.Николас переглянулся с пантером. На лице последнего не было ни малейшей эмоции. Может быть, оттенки какого-то своего, черного внутреннего веселья. Изгой общества не может любить представителя власти, увы. Как бы положительно Бахир не относился к Николасу, не стоит ожидать от пантера признательности и уважения.Но вот как мужчина мужчину пантер понимал Николаса.— Женщины, — вдруг произнес Бахир также невозмутимо. — Что ты хотел у нее узнать, дознаватель?— Уже неважно.— Ты сказал, что это позволит нам выкрутится.— Тебе-то что? — Николас отвел глаза. — К тебе у полиции претензий нет.Пантер засмеялся. Сегодня у него однозначно было замечательное настроение. Впрочем, оно и понятно. Чем ближе мир к потрясению основ, тем лучше чувствуют себя те, чьими стараниями это потрясение и происходит. Николас не был параноиком, но чувствовал, что затевается что-то крупное. Что-то такое, по сравнению с которым немыслимое нападение на их машину вчера ночью — лишь малый штрих большой картины. Написанной в довольно мрачных тонах.— Еще раз, что ты хотел узнать? — спросил пантер заново. — Мне тоже не нравится, что происходит. Если есть возможность это поломать, я целиком за.— Как ты мне поможешь?— Скажи, что ты хотел выведать у рыжей, — повторил Бахир. — Я разузнаю.Николас пожал плечами. Мол, почему бы и не сказать.— Мне нужно знать, кто отправил в отпуск моего коллегу. Его имя Лекс Еркин. Младший дознаватель, тоже канис. Но он по бытовым преступлениям в основном.— Когда это произошло?— В четверг. Чуть ближе к вечеру. Я только вернулся с обеда, и мой коллега обрадовал меня своим скоропостижным отпуском. Потом передал все текущие дела, включая этот дурацкий случай с заявлением Быстролап. Где ее гадалка якобы обчистила.— Я понял.Бахир кивнул и, не говоря больше ни слова, направился в темноту — вслед за Роксаной. Через пять минут вернулся вместе с лисичкой. Та безмятежно похрапывала у него на плече. Пантер взглядом попросил места на скамейке-лежанке, и Николас тут же вскочил.— Что случилось? — взволнованно прошептал он.— Ничего, — также шепотом ответил пантер. — Спит.— Она же…— Да говорю же, не трясись, — с кривой улыбкой произнес Бахир. — Скоро проснется.— Ты ее оцарапал? — Николас с подозрением глянул на ладони пантера. — Опять эта ваша отрава под когтями?— Вот еще, — фыркнул большой кот. — Я просто придавил ей сонную артерию, вызвав локальную гипоксию. Как только мозг обратно кислородом напитается и выведет продукты метаболизма — очнется. Потерпи немного.Это немного, впрочем, затянулось. Прошло почти два часа, а Роксана не думала просыпаться. Хотя было уже ясно, что все последствия пантерского воздействия испарились, и что спит Быстролап, так сказать, ?по своей воле?. Девушка несколько раз переворачивалась с боку на бок, сладко посапывая во сне, и даже иногда похрапывая. Иной раз она всхлипывала или тревожно что-то шептала, подергивая ногой — видимо, переживала все случившееся в эти выходные.Николас снова укутал Быстролап в курточку, а пантер сбегал к своей машине и вернулся с чехлом от пассажирского сиденья. Судя по изорванным краям, просто срезал его когтями-лезвиями с кресла. Из чехла получилось замечательное одеяло-мешок, в которое они осторожно завернули лисичку. Николас снял с журналистки все еще мокрые и насквозь промерзшие полотняные тапочки. Та лишь фыркнула во сне и поджала озябшие ноги поглубже в импровизированное одеяло.— Вы хорошая пара, — вдруг произнес Бахир.— Что? — Николас чуть не поперхнулся от такого откровения со стороны совершенно не склонного к сантиментам черного воина.— Говорю, что вижу.— Говоришь глупости, — ответил Николас. — Просто не хочу, чтобы она замерзла.На угольно-черном лице пантера ослепительно сверкнула белыми зубами широкая, искренняя улыбка — впервые за все время, что Николас был с ним знаком.— Ты сам только что все подтвердил, дознаватель, — весело произнес Бахир Безродный. — И потом, вы хоть из разных Семей, но оба все-таки одного рода. Можете быть вместе и даже вырастить детей. Вы хорошая пара.— Ты странный, — сказал Николас.Пантер снова ответил широкой улыбкой.Восьмой сон РоксаныУдивительно, но на этот раз я четко понимаю, где я и зачем. Я в мире Фантазии. Я сплю. И готовлюсь увидеть очередной провидческий сюжет. Более того, я даже понимаю, что придумал хитрый пантер — недаром он спрашивал меня о том, могу ли я видеть прошлое и будущее сейчас, в своем текущем состоянии. Я сказала ему, что не знаю, но могу попробовать, лишь бы только уснуть. Спать мне не хотелось совершенно, но Бахир как-то странно улыбнулся и сказал, что это совершенно не проблема, если захотеть. Потом он попросил меня при случае узнать, кто отправил в отпуск одного из коллег дознавателя Ульфсона. Назвал имя, должность и время, когда это произошло. Я рассмеялась и сказала, что обязательно все узнаю, когда усну — если не забуду, конечно.Оказалось, я ничего не забыла. Я по-прежнему четко знаю, что попросил меня Черный пантер. Он еще добавил в конце, что неплохо бы посмотреть вообще картину всей той истории, в которую мы влипли. Может быть, из мира Фантазии она будет видеться лучше, чем из канализационного коллектора? Я тогда снова рассмеялась и пообещала пантеру, что обязательно так и поступлю. Только вот беда — я понятия не имею, когда теперь удастся попасть в Фантазию.Бахир сказал что-то успокаивающее, положил руку мне на плечо… и больше я ничего не помню. Очнулась я уже здесь.Фантазия. Мир нерожденных возможностей. Вселенная, созданная миллионами непосредственных умов, ищущих сознаний и творящих душ. Мир, в котором каждый вносит вклад в создание чего-то нового, а дети — главные строители этого мира. И если раньше Фантазия представлялась мне серым ничто, которое окружало меня со всех сторон, то сейчас все иначе.Я стою перед огромным — от пола до потолка, и шириной пока могу видеть — окном. Оно выходит на Фаунтаун, его центральную часть. Я понятия не имею, откуда в городе настолько высокие дома, чтобы можно было смотреть на улицы с такой высоты. Но я смотрю именно так — сверху вниз.Столица Федерации — большой город. Куда ни глянь, увидишь бесконечную череду построек, чуть ли не до горизонта. Высокие и низкие, длинные и короткие, плоские и вытянутые — здания поражают своим разнообразием. Река, что извивается змеей через центр города. Старая добрая Молочная — какая же ты узенькая, если смотреть на тебя с высоты. А ведь если стоять на набережной, то другой берег ой как неблизко.Это потрясающий вид на потрясающий город. Хотела бы я всю жизнь здесь прожить? Наверное, да. Но я хочу повидать и другие места — города, горы, реки, моря и озера. Сплавать в легендарную Столицу Столиц на той стороне океана. Говорят, там еще больше жителей, еще больше новомодной электрической техники и еще больше возможностей. Не знаю. Но когда-нибудь узнаю точно.Конечно же, нужно посетить Александрополис — древнюю столицу Второй Империи. В столице Первой я была — но Романополис не произвел на меня особого впечатления. Город как город, небольшой и довольно грязный.И конечно же, обязательно скататься вглубь Черного континента — лично поглазеть на Пирамиды. Древнейшая цивилизация сфинксов сгинула тысячи лет назад, но их наследие — величественные белоснежные тетраэдры — до сих пор пронзают купол прозрачного, светло-голубого египетского неба.Я шестым чувством ощущаю, как ко мне со спины кто-то приближается. Повернувшись, вижу старую знакомую. Госпожа Абессинская в своем традиционном темно-синем облачении с улыбкой подходит ко мне.— Ну, привет, милая, — говорит она.— Здравствуйте! Вы живы!!!Я радостно бросаюсь на шею фелис, и мы с кошкой несколько секунд обнимаемся. — Твоими стараниями, твоими стараниями, — говорит гадалка. — Спасибо тебе огромное, моя милая. Если бы не ты, я бы пропала.— Да ерунда! — по-прежнему улыбаюсь я, оценивая внешний вид кошки.На мой взгляд, она совершенно здорова и бодра. Ну, для своего возраста. Я не большой знаток фелис, но знаю, как они выглядят в разных годах. Госпожа Абессинская явно старше меня. Ей, наверное, уже под пятьдесят по приведенной шкале. Но выглядит кошка отлично, если не считать зубов. По какой-то причине гадалка оставила рудименты на месте, не став их протезировать. Пара нижних искрошились и выпали. Поэтому иногда, когда гадалка открывает рот, губы неловко поворачиваются под зубы верхней челюсти, и улыбка женщины становится страшновато-перекошенной. Или смешной до страха — это как посмотреть.Удивительно, но на Абессинской ни одного украшения, что я видела раньше. То ли она от них сознательно отказалась, то ли они не попали в мир Фантазии.— Отлично выглядите, — говорю я.— Еще раз — отвечает гадалка, — все твоими стараниями. И, к слову, зови меня Бусолина. Или даже тетя Буся. Не люблю официоза.— Хорошо, — киваю я. — Тогда вы зовите меня Рокси, гос… Бусолина.Перейти на совсем уж запанибратское общение я не могу, хотя и пытаюсь.— Ты знаешь, где мы, Рокси? — спрашивает Абессинская и кивает на город за окном.— Конечно, — киваю я. — Мы в Фантазии.— Верно, — кивает кошка. — Но теперь ты видишь больше, чем до этого, верно?Я окидываю взглядом громадину города за окном.— О, да, — смеюсь я. — Кстати, а где мы конкретно сейчас? Я не помню, чтобы в городе был столь высокий дом.Абессинская демонстрирует свою ужасненькую перекошенную улыбку.— Если хочешь, мы сейчас в мозговом центре Фантазии. Штабе, так сказать.— Штабе? — не понимаю я.— Ну да, — кошка кивает. — Называй как хочешь. Мы сейчас там, откуда можно заглянуть в прошлое или будущее. Здесь, в Фаунтауне, или в другом месте. В общем, в командном центре.— И что, — настораживаюсь я, — любой, вхожий в Фантазию, имеет доступ… к командному центру?— Нет, конечно же, — смеется гадалка. — Сюда вхожи только те, кто в данный момент строит свою историю. И мы с тобой не из их числа — нас пригласили.— Кто?— Это секрет, — фелис подходит ближе и кладет руку мне на плечо. — Просто доверься мне. И тому, кто ведет нас с тобой в этом мире по нашей с тобой истории.Я не хочу доверяться абы кому. Но гадалке странным делом я доверяю. Поэтому оставляю эту тему и спрашиваю то, за чем сюда пришла.— Тетя Бусолина, нам нужна помощь.— Я знаю, — кошка кивает. — Вы застряли на прохождении канализации.— Почти, — соглашаюсь я, немного ошалевшая от информированности гадалки. — На меня и Николаса охотится полиция. Крыс ушел по своим делам. Бахир, конечно, силен и могуч, но я в нем не до конца уверена. И мы не знаем, что делать дальше.— Ты хочешь, чтобы я подсказала тебе, что делать? — спрашивает Абессинская.— Нет-нет, — я замахала руками. — Мы сами все сделаем. Николас говорит, что ему для выхода нужна только одна подсказка.— Говори.Я закрываю глаза и вспоминаю то, что попросил меня узнать дознаватель.— Николас спрашивает, кто отправил в отпуск его коллегу, который должен был вести дело по моему заявлению в полицию. Говорит, если будет знать ответ — это поможет нам выкрутиться.Госпожа Абессинская загадочно улыбается. Она справилась наконец с подвернутой губой, и сейчас передо мной обычная немолодая, но энергичная фелис. Такая же, какой я встретила ее на станции метро. Только без украшений и чуть в другой одежде.— Милая Роксана, — отвечает наконец кошка, — мы видим в Фантазии только то, что напрямую нас касается. Ни я, ни ты не исключение.— Понятно, — я сокрушенно смотрю в пол. — То есть вы нам не поможете?— Почему же? — неожиданно отвечает гадалка. — Я отлично знаю, кто отправил полицейского в отпуск. Это молоджавый пард в старомодном плаще и фетровой шляпе с прорезями для ушей.Я поднимаю взгляд на Абессинскую. Гадалка улыбается — на этот раз опять кривой улыбкой.— Пусть это будет нашим секретом, — кошка подмигивает. — Не говори своему другу, что это я тебе подсказала.— Спасибо, тетя Буся, — я признательно наклоняю голову, чтобы поблагодарить гадалку.А когда поднимаю взгляд, Абессинской рядом уже нет.Но ее голос — есть.?Просыпайся, Рокси? — произносит голос. — ?Возвращайся к Николасу и помоги ему. Вам предстоит еще много сделать. Для начала — найти пропавшую кошку. То, с чего все началось, должно окончиться?.Очень болела шея — похоже, отлежала. Я повернулась на другой бок, открыла глаза и с удивлением обнаружила, что нахожусь в какой-то полутемной комнатушке. На полу устроился пантер, а я, оказывается, закутана в какое-то грубое одеяло и держу голову на коленях полицейского. Ничего себе поспала!А главное, я понятия не имела, как вообще удалось уснуть. Совершенно не хотела же на боковую еще… К слову, а сколько времени прошло с тех пор?— Который час? — спросила я.Николас достал из кармана часофон и протянул его мне.— Возвращаю.Я откинула крышку и глянула на циферблат. Ого! Уже за полночь. С трудом поднявшись в вертикальное положение, я зябко поежилась (одеяло упало с плеч) и спросила:— Где мы и что происходит?— Мы в будке паркового обходчика, — объяснил Николас. — Ждали, пока ты проснешься. Крыс ушел по своим делам.— С этим понятно.Я поискала взглядом и обнаружила обувку рядом с электрокамином. Потянулась, подцепила ногой сначала один, затем другой тапочек. Влезла в теплую и сухую обувь — красота!— Теперь вторая часть вопроса, — продолжила я. — Что происходит? Почему я вдруг столько проспала?Николас и Бахир переглянулись. Мне не понравилась эта их перестрелка глазами, но ничего сделать я не успела, пантер ответил:— Я отправил тебя поспать. Принудительно.— Это как?— Есть методы, — уклончиво сообщил черный. — Не волнуйся, никаких побочных эффектов. Обещаю.Я покрутила головой, оглядела ладони, прислушалась к самочувствию. По всему выходило, что ощущаю себя отдохнувшей и посвежевшей. Давно такого не было.Пантер спросил, не вставая с пола:— Ты узнала, что я тебя просил?— Да, — ответила я. — Полицейского в отпуск отправил пард в фетровой шляпе.Николас вздрогнул. Потом усмехнулся, встал с лежанки и потянулся за своей курткой, что лежала на кровати. Похоже, что ею укрывали меня, но сейчас в сторожке было тепло, не сказать жарко. Электрический камин работал на полную мощность.— Дело склеивается, — произнес полицейский. — Я знаю, что нужно делать. Друзья, мне нужен фон. Желательно частный. Ни у кого нет знакомых, готовых дать трубку разыскиваемому преступнику?Я задумалась, а Бахир одним мягким движением перетек из горизонтального положения в вертикальное. Я еще раз удивилась его силе и грации. Когда-то я занималась танцами, поэтому могу чуть больше, чем среднестатистическая канида. Но даже мне такой трюк не дался бы и через год тренировок.— Объясни, — потребовал пантер, вращая головой и похрустывая позвонками. — Кому и зачем ты собираешься звонить?Николас рассказал.У дознавателя был полный день на то, чтобы освежить все свои знакомства и связи, расследуя дело пропавшей прокурорской падчерицы. Когда этот день закончился, Николас многое знал о личности Китти Муар-Линьковской. И абсолютно ничего — о ее текущем месте работы. Несмотря на подробное досье и данные от очень уважаемых людей города. Это первое, что осело в голове полицейского.Вторая зацепка также появилась почти сразу, но долгое время Николас ее не раскручивал. Наконец, когда традиционные методы расследования показали свою никчемность, он ею воспользовался и отправился в городскую прокуратуру. Нужные ему ответы он мог получить только от отчима Китти — господина Линьковского. Генерального прокурора города.Николас знал, что следственный комитет Прокуратуры не занимается рядовыми делами, оставляя ?традиционные? преступления полиции. Все бытовые случаи нарушения закона — это вотчина полицейских дознавателей, а не прокурорских сотрудников. Те занимаются более серьезными вещами: преступлениями во власти, в крупных корпорациях и так далее. Поэтому штатное бюро расследований Прокуратуры — следственный комитет — редко пересекается с полицией.Но ведь похищение прокурорской дочки — не рядовое событие! Генеральный прокурор был просто обязан поставить задачу своим ищейкам… но не поставил. Более того, заказ на поиск падчерицы поступил в Департамент полиции, минуя собственных следователей.Николасу оставалось только убедиться, что генеральный прокурор, во-первых, находится с приемной дочерью в хороших отношениях, а во-вторых, что он действительно отдал распоряжение о ее поиске через голову Альфредо Небулоси.Из разговора с генпрокурором Николас узнал, что господин Линьковский был осведомлен о пропаже Китти, а его отношения с ней оставались более чем теплыми. И раз он сознательно не проинформировал главу собственного следственного подразделения, это означало только одно — господин Линьковский не доверяет парду.Чуть позднее Николас навестил отдел кадров Прокуратуры, где ознакомился с ее штатным расписанием. Там подтвердилось, что Китти Муар-Линьковская действительно работает в антимонопольном подразделении… но на должности следователя! А значит, ее непосредственным начальником должен быть упомянутый Альфредо Небулоси. Это нормально для прокуратуры, где бывает и двойное, и даже тройное подчинение сотрудников.Ну а самые главные наводки на след Николасу предоставил, сам того не зная, сам шеф Следственного комитета. Сначала признался: он уязвлен тем, что похищение его собственного (!) сотрудника отдано в расследование полицейским. Это подтвердило подозрения Николаса, что в отношениях между Китти и Альфредо что-то может быть непросто.Но это все цветочки. Самый большой прокол Небулоси сделал, когда спросил дознавателя в машине:?Или не вас обстреливали сверхскоростными иглами??Эта фраза отпечаталась в мозгу Николаса, но поначалу он не придал ей значения. Зато позже, когда он добрался до Департамента полиции, ему предоставили отчет от экспертов-криминалистов. Согласно нему тип боеприпаса, которым обстреливали машину Николаса, был опознан только во второй половине дня — ближе к вечеру. И прокурорские сотрудники не подключались к анализу останков электромобиля, это Николас мог заверить под присягой.Поэтому в обеденный перерыв Небулоси совершенно не мог знать, какими пулями стреляли наемники. Это означало лишь одно — Альфредо тем или иным образом замешан в нападении. Или сам его планировал, или знал о нем из первых уст. То есть от непосредственных исполнителей.Дальше был разговор с федеральным агентом. Тот напрямую дал знать Николасу, что в настоящий момент у него нет возможности помочь. И прозрачно намекнул, почему — Небулоси, оказывается, был родственником самого Представителя! Руководителя и высшего должностного лица Федерации!После этого все встало на свои места. Предложение Небулоси о ?бескорыстной помощи? обрело плоть и кровь. Николас понял, что он встал на пути высокопоставленного парда, и что ждать от него искренности — более, чем наивно.Поэтому сознательно пошел в ловушку, но перед этим правильно понял сигнал федерального агента. Тот все-таки смог помочь Николасу, прислав своего человека. Им совершенно неожиданно оказался крыс Деннис-младший. Впрочем, чуть позже Николас осознал, что не так уж и неожиданно. С самого начала истории крыс таинственным образом оказался в числе вовлеченных в нее персонажей. И когда Николас до этого додумался, картинка снова щелкнула и сложилась почти полностью.Ведь не просто так госпожа Муар-Линьковская освободила крыса под залог! Стала бы прокурорская падчерица волноваться за мелкого подземного преступника!Тогда Николас и подумал, что нащупал тонкий, едва видимый, но отчетливый след — взаимосвязь между генеральным прокурором, его приемной дочерью и ее начальником. Чтобы увидеть эту связь, не нужно быть семи пядей во лбу.Первое. Небулоси в разговоре с Николасом прямо заявил, что не прочь подсидеть главу Прокуратуры. Выставить Линьковского в невыгодном свете. Судьба Николаса в тот момент уже была решена, поэтому пард не удержался и выболтал ?обреченному? дознавателю то, что держал в уме. Почему ?обреченному?? Потому, что Ник взялся бы за предложение Небулоси в любом случае. Конечно, мог бы и отказаться. Но это же означало, что дознаватель будет отстранен от всех дел. То есть в любом случае не сможет помешать планам Небулоси сместить своего начальника.Второе. Собственно исчезновение госпожи Китти. Такой смелый шаг Небулоси мог сделать лишь тогда, когда уже окончательно решил начать войну с генеральным прокурором. Это игра ва-банк. Только вперед, мосты сжечь. Ни о каком возврате к предыдущей позиции в таком случае речи быть не может.Вот такой, понимаешь ли, треугольник: шеф – отец – дочь.С другой стороны этой геометрической фигуры Николас видел иные ниточки.Первая. Незадолго до своего исчезновения Муар-Линьковская освобождает из-под залога не только Денниса-младшего, но и Роксану. Зачем? Допустим, лисичка просто ее коллега, и небедная Китти решает помочь незадачливой журналистке. Но остается вопрос — зачем вызволять из тюрьмы крыса?Вот здесь и появляется вторая ниточка. Что, если крыс есть связующее звено между Прокуратурой и Госсоветом? Что, если под Небулоси копают одновременно с двух сторон: от почувствовавшего угрозу Линьковского — его падчерица, а со стороны федеральных агентов — пард в старомодном плаще и с непроизносимой фамилией? Об этом и думал Николас, когда впервые увидел госсоветника Зикенберга в его смешной шляпе. Ведь не просто так тот предоставил неформальную помощь в лице Денниса-младшего.Ну а когда Роксана подтвердила, что и передача ее заявки на возбуждение уголовного дела от Лекса Еркина к Николасу Ульфсону тоже дело рук федерала, все подозрения подтвердились и оформились в стройную версию происходящего. Очевидно, что ему, Николасу, дают все возможности закончить начатое. Чем-то он вдохновил и жизнерадостного, несерьезного на вид Линьковского, и занудного, однако обладающего реальной властью федерального агента.Поэтому Николас со спокойной совестью отправился в подготовленную ловушку — дом Питерболда. Надо отдать должное исполнителям, Николас не ожидал столь изящной подставы с расстрелом семьи Египтянина. В понимании дознавателя Небулоси был должен действовать грубее. Но что случилось, то случилось. Ловушка захлопнулась с таким треском, что город дрогнул. Теперь уже никаким образом не замолчать это преступление. Неважно, что главным подозреваемым в нем проходит бывший уже полицейский дознаватель по фамилии Ульфсон.— Потрясающе, — чистосердечно сказала я. — Ты действительно ко всему этому пришел своим умом?— У меня были случаи и позапутаннее, — без лишней скромности ответил Николас. — Но здесь играл фактор времени. Постоянный цейтнот. Честно говоря, несколько раз я откровенно тупил. Можно было додуматься и раньше.— Все равно невероятно, — улыбнулась я. — Знаешь, я думала, ты…Я замялась, пытаясь подобрать определение. Наконец получилось.— Я думала, ты занудный бездельник, уж извини.— Вот спасибо!Дознаватель глянул в сторону Бахира.— Ты тоже так думал?Пантер обошелся отрицательным жестом и беседу не поддержал.— Ну хорошо, хоть не всем я кажусь столь бездарным.Секунду стояла тишина, но вдруг Бахир произнес едва ли не на распев:— Ценим же мы его по делам его, но не по образу его и не по слухам о нем.Я и Николас синхронно уставились на черного пантера. По-видимому, никто из нас не думал, что Бахир способен на цитату из Священного Писания. Меньше всего Черный пантер походил собой на воцерковленного. А я даже думала, что он и вовсе из единодольцев. Учитывая срок жизни черных пантеров — вполне естественно.Единодольцы вообще чем-то сродни Бахиру. На одной, так сказать, волне. Антирелигиозное течение, проповедующее отказ от вечной жизни-во-сне. Единодольцы не признают себя достойными отпить из кубка Уснувшего мессии, и таким образом сознательно отказываются от возможности продлить свое земное существование в тысячелетнем сне. Даже именование свое они получили из-за того, что их в обществе менее одного процента — ?единой (сотой) доли?, если читать по-древнему.Очень по-чернопантерски.Я даже не могла обвинить Бахира в агностицизме — отказе от веры в чудо Уснувшего Мессии, который был отравлен завистниками, но не умер, а проспал тысячу лет, после чего вернулся к Богу. Такие как Черный пантер — безродные, краткоживущие, склонные к насилию — изначально не восприимчивы к вере в чудеса. Даже если чудо реально свершилось и продолжает свершаться.Мессия завещал, что каждый, кто отопьет из его кубка, сможет повторить его чудо и проспать до второго пришествия Мессии, когда он раздаст всем по их заслугам и провозгласит Царство Справедливости. Сегодня сотни миллионов человек в одной только Федерации доказывают это одним фактом своей послежизненной участи. Прожив свои годы, они не умерли, а лишь уснули. Нетленные, требующие лишь ритуального ухода (и кормления раз в год), они спят в ожидании второго Пришествия.Я тоже отпила в свое время. Как и девяносто девять процентов жителей страны. Выделила без малого год чтобы совершить Паломничество — своим ходом добраться до Мекки и приложиться к святыне. И горжусь, этим. В обозначенный судьбою срок мое тело также перевезут в Дом Вечного Сна, где я буду ожидать наступления лучших, более справедливых времен для всего человечества.А вот Бахир Безродный — вряд ли.— Глаза не просмотрели еще? — съязвил пантер, перенося взгляд с меня на Николаса и обратно. — Я тоже отпил. По пути из Александрополиса.Я не упала только потому, что сидела.— Тогда понятно, почему ты странный для своего рода, — сказал Николас. — Это к нашему с тобой недавнему разговору.Бахир лишь пожал плечами.— Так что дальше? — спросил он. — И ты не ответил на вопрос: зачем тебе фон?