Часть 32 (1/1)

Чанёль резко хватает меня за подбородок и целует так нетерпеливо, словно меня у него могут отнять. Словно времени в обрез, а ему этим поцелуем нужно донести до меня, что именно он чувствует. Руки Чанёля перемещаются на мою талию, и он тянет меня на себя так резко, что у меня начинает кружиться голова.Чанёль выцеловывает мои губы, щёки, подбородок, глаза, шею. Поцелуи нетерпеливые, грубые и горячие, и из-за того, что я сконцентрирована на этом ощущении, не успеваю подготовиться к тому, что чанёлевские пальцы ныряют мне под кофту. Меня буквально подбрасывает в его руках, и Чанёлю приходится прижать моё тело к своему ещё крепче.Я совершенно теряюсь, не понимая, с чего вдруг этот неожиданный приступ ласки. Грубой ласки, потому что поцелуи и хватка Чанёля отнюдь не нежные. Кажется, что своими пальцами он сейчас мне рёбра раскрошит, но Чанёль вдруг останавливается, шумно втягивая воздух через рот, и я могу наконец заглянуть ему в глаза.Но Чанёль закрывает их и утыкается носом в мою шею. Он дышит торопливо и громко, рассеянно поглаживая пальцами мои бёдра. Дрожащими пальцами.—?Ты чего? —?выдыхаю я, усмехаясь. —?Что это было?—?Соскучился,?— пожимает плечами Чанёль, и его губы снова касаются моей шеи?— неосознанно и спокойно. Не так, как минутой ранее.—?Так соскучился, что аж руки дрожат? —?хмыкаю я, и Чанёль поднимает голову.—?Мне обязательно объяснять тебе все тонкости? —?шепчет он, и я понимаю, в чём дело. Лучше бы не спрашивала, потому что стало дико стыдно.Я качаю головой, а Чанёль, наклонившись, целует меня в нос.—?Давай уже спать.Чанёль укладывает меня рядом с собой, прикрывая нас одеялом. В руках Чанёля безумно жарко, но я не двигаюсь. Мне нравится это ощущение спокойствия, ощущение, что всё хорошо вот здесь, в этой комнате, в тепле чанёлевского тела. Всё плохое там, за пределами дома, и пока мы не выйдем отсюда, оно нас не коснется.Как малодушно и наивно, наверное, так думать. Но каждому из нас в трудные моменты нужен свой островок безопасности. Место, куда можно вернуться и где не нужно думать о проблемах.Я не знаю, когда у нас ещё будет такая вот минутка, поэтому не могу заставить себя выбраться из кольца чанёлевских рук. Почему не знаю? Потому что завтра я собираюсь познакомить Чанёля с Чондэ. И боюсь, что после этого у нас не будет времени на такие простые вещи, как объятия перед сном. Я отдаю себе отчёт в том, что жизнь превратится в минное поле и что нам придётся просчитывать ходы наперёд.Один круг ада за другим.Я ёжусь, втягивая голову в плечи и шумно вздыхая.—?М? —?тут же реагирует Чанёль, и я решаю сказать ему об этом сейчас. Оттягивать такое нельзя, как бы велико ни было мое эгоистичное желание ещё минутку провести в тишине.—?Ты же хочешь убрать своего босса? — начинаю, конечно, издалека.Секунду Чанёль молчит, а потом смеётся и подкладывает руку под голову, чтобы было удобнее заглянуть мне в глаза.—?А ты что, знаешь, как это сделать?—?Что-то вроде того,?— отвечаю я, и Чанёль тут же серьёзнеет.—?Например? —?щурится он, внутренне подбираясь.—?Не все копы безнадёжны.—?Да ну? —?Чанёль ждёт продолжения, хотя начало ему не особенно нравится. Доверия к полицейским у него нет, оно и понятно.—?Есть кое-кто, кто всё ещё занимается этим делом и копает под твоего босса. Он знает всё, но у него нет доказательств. Скажи, в сгоревшем медицинском центре что-то было?Чанёль садится на кровати, щуря глаза и словно пытаясь высмотреть во мне все ответы на свои вопросы. —?Джи, что за игру ты затеяла?—?Сначала ответь, ладно? Я всё расскажу,?— я тоже сажусь, понимая, что разговор предстоит не из лёгких.—?Вряд ли. У главного мания?— всё должно быть чисто. Найти там какую-то зацепку было бы проблематично. Он, конечно, сам туда редко наведывался, но если приходил, то осматривал все лично, чтобы ни улики. А толку теперь от центра? Там больше негде копать.—?Но пока он был, всё-таки оказался полезен. Через него инспектор Ким вышел на вас всех.—?Стой-стой-стой. Кто это?—?Он ведёт дело о пропаже людей. Так вышло, что мы встретились с ним у медицинского центра, и ему показалось подозрительным то, что я там находилась. Вот так и начал за мной слежку.—?Подожди, что? Что ты делала там? —?Чанёль в ужасе смотрит на меня, пытаясь понять, что мной тогда двигало, и отчаянно сдерживаясь, чтобы не разозлиться.—?Ты же не рассказывал мне ничего! А я после этих фотографий начала собственное расследование.—?Джи, ты понимаешь, что своим глупым поступком только усугубила всё?—?Усугубила? А ничего, что дело ведёт нормальный человек, который докопался до истины? —?разъярённо шепчу я в ответ. Я не ждала иной реакции, но всё равно происходящее меня задевает.—?Где гарантия, что он нормальный? —?вскидывает брови Чанёль, и я понимаю, что всё испортила. Благими намерениями, как говорится. Вот оставила бы на утро, и тогда сейчас не пришлось бы всё это выслушивать. Сама виновата.—?Всё, я ни слова тебе больше не скажу,?— хмыкаю я, надеясь, что голос не дрожит. Истерика может случиться тогда, когда ты её не ждёшь. А уж с учётом последних событий… —?Узнаешь тогда, когда встретимся с Чондэ.—?Кто сказал, что мы с ним встретимся? И почему ?инспектор Ким? вдруг превратился в ?Чондэ?? —?возмущённо продолжает Чанёль, кажется, услышав-таки нечто в моём голосе. Он сбавляет обороты и говорит менее резко. Старается мягче, поняв свою ошибку.—?Твоё присутствие не обязательно,?— пожимаю я плечами и откашливаюсь. —?Мы и вдвоём всё провернём.На этом я считаю наш спор законченным, поэтому ложусь обратно, прикрываясь одеялом. Ещё и отворачиваюсь от Чанёля в знак протеста. Знаю, что никогда себя так не вела, да и такие глупости простительны, как по мне, всяким недалёким девицам, а я такой себя не считала и не считаю. Но вот конкретно в эту минуту, когда я понимаю, что Чанёль не воспринимает мои попытки всерьёз, да ещё и ловлю его на том, что он ревнует, мне хочется сделать всё не так, как он говорит, а наоборот. Из упрямства. Назло.Тишина длится около минуты, а может, и меньше, однако мне кажется, будто целую вечность. В конце концов чьё-то молчание угнетает всегда больше всего.Чанёль ложится обратно, и за этим не следует никаких действий?— он ничего не говорит, не обнимает меня, и вот это-то меня и настораживает. Чанёль не из тех, кто проглотит непокорность, он оставит последнее слово за собой в любой ситуации (хотя случай с моей матерью доказал, что бывают вещи, перед которыми его упрямство даёт трещину). Но сейчас, когда дело касается его напрямую, закрывать на происходящее глаза он не станет.Несмотря на свою уверенность в том, что Чанёль что-то предпримет, я оказываюсь не готова к тому, что именно он делает. Боюсь, что к такому в принципе трудно быть готовой. Да и, наверное, отчасти мне бы не хотелось заранее знать, что Чанёль выкинет касательно меня.—?Что ты собралась там без моего ведома проворачивать? —?горячий шёпот в ухо действует как удар током. Меня аж подбрасывает от неожиданности, а по шее и спине пробегают вереницы мурашек.Когда я резко поворачиваюсь к Чанёлю, то понимаю, что разделяют нас жалкие миллиметры и что ради сжигающего моё нутро дотла огня в его глазах я готова умереть. Мы соприкасаемся носами, я проваливаюсь в бездну чанёлевского взгляда и в эту минуту до меня доходит, что в этом мире нет ничего важнее любви.И никогда не будет.И всё кажется совершенно незначительным. Я и до этого ощущала подобное. Знаю, что весь мир отходит на задний план, когда рядом оказывается человек, которому хочется продать душу. Но почему-то именно сейчас этот факт бьёт по мозгам.—?А? —?выдыхает мне в губы Чанёль, криво ухмыляясь, и я, чёрт возьми, знаю все эти его приёмчики наизусть. А ещё знаю, что против них не устоять.Губам горячо. И внутри так тянет, что я подаюсь вперёд. Почти касаюсь, и в голове совсем-совсем пусто. Там сумасшествие имени Пак Чанёля. И он в курсе, что творит. Голову даю на отсечение. У него всё на лице написано.Но Чанёль всё равно умудряется ещё раз сделать то, чего я меньше всего от него ожидаю. Или ему не хочется спорить, потому что он понимает, что сейчас легко меня заденет, или это такая месть за Чондэ.Кажется, никого и никогда я так сильно не хотела в ту минуту, когда Чанёль кончиком языка очерчивает мою нижнюю губу. Становится как-то совсем невыносимо, и я вся напрягаюсь, осознавая, что дышать по факту-то нечем. Я тянусь ещё ближе, потому что мне безумно хочется большего, и пальцами хватаюсь за запястье Чанёля.Пульс у него просто бешеный.Но этот лис так просто сдаваться не собирается, и сегодня мне, похоже, не светит ничего, кроме его дразнилок. То есть так думает Чанёль, когда отстраняется, оставляя меня в этом ужасном состоянии. Он знает, что возбуждение накрывает меня с головой, и надо признать, это всё-таки была месть. Хотя, может, и первое, но отыграться ему явно было принципиально важно. Потому что он понимает, что я так или иначе влезу во всё. Но выбить из моей головы всех, оставив там лишь себя,?— дело чести.Если он не прикоснётся ко мне, я сгорю.Но признавать поражение не собираюсь. Не он один умеет играть.Чанёль лежит на подушках и довольно наблюдает за тем, как меняется моё выражение лица. Я знаю, что выдала себя, однако Чанёль так увлёкся, что кое-чего не учёл.Моих пальцев на его запястье и своего поистине сумасшедшего пульса.—?Сто ударов в минуту?— это твоё обычное состояние? —?спрашиваю я, садясь в постели, но не выпуская его руки.—?Что? —?Чанёль на мгновение теряется, не понимая, как я могу вообще о чём-то сейчас говорить. Голос у меня лишь чудом не срывается. Думаю, Чанёль прекрасно осознаёт, что только что со мной сделал.—?Я считала твой пульс,?— глаза в глаза, на выдохе.Никакими словами в мире не описать выражение лица Чанёля в эту секунду и то, что он, как ошпаренный, вырывает у меня свою руку. Как будто бы я его обожгла. И мне нравится это ощущение — чувство, что я имею над его сердцем такую власть.—?Тоже мне, Шерлок Холмс,?— бормочет Чанёль, улыбаясь уголком губ, но понимая, что вообще-то здорово просчитался.—?Ирэн Адлер из тебя так себе,?— хмыкаю я.Чанёль выпрямляется и смотрит мне прямо в глаза. И есть что-то в происходящем совершенно дикое. Мы можем наброситься друг на друга и заняться любовью, но оба понимаем, что тогда будет утеряно всё очарование момента, вся магия этой ночи. Глупо звучит, правда? Зачем изнывать от желания, когда можно получить то, что хочешь, прямо сейчас?А у нас с Чанёлем в принципе своём именно так всё и было всегда. Нам нужно именно так: сгорать от нахлынувших эмоций.—?Мне теперь расхотелось спать,?— выдаю я. Сна и правда больше ни в одном глазу.—?И что ты предлагаешь? —?ровным голосом спрашивает Чанёль. Вы только посмотрите, как быстро взял себя в руки.Я прячу ухмылку, понимая, что выигравших нет. Меня всё ещё колотит от неистового желания ещё раз ощутить язык Чанёля на своих губах, но я отдаю себе отчёт в том, что ощущения неповторимы. Тогда он застал меня врасплох, а сейчас будет по-другому. Мне снова сорвёт крышу, возбуждение сильнее даст о себе знать, но это будет уже не то.Я пожимаю плечами.—?Хочешь прогуляться? —?с Чанёля тоже слетает всякая сонливость. Не мудрено.—?Неа.—?А что тогда?Я улыбаюсь и резко заваливаюсь на Чанёля, крепко обнимая его руками и ногами. Он в который раз теряется от неожиданности, но обнимает меня в ответ, успевая натянуть на нас одеяло. Я слегка приподнимаюсь, таким образом нависая над ним и разглядывая. Лунный свет, просачивающийся сквозь шторы, падает на лицо Чанёля, и его глаза принимают тёмный коньячный цвет.Вряд ли напряжение в его теле спало, да и мои действия к этому не располагают, но никто же не сказал, что игра окончена.—?Ну, и что это? —?посмеивается Чанёль, поглаживая мои скулы.И смотрит он при этом так… знаете, так обычно в фильмах парни на девушек смотрят. Словно весь мир сосредоточен в одном человеке. Каждая девушка мечтает о том, чтобы кто-то хоть раз в жизни взглянул на неё вот так, и я никогда не была исключением. И вот сейчас Чанёль разглядывает меня с такой огромной любовью, что мне хочется плакать. А ещё пробивает на откровения, что в очередной раз доказывает?— эта ночь особенная. Собственно, как и любая, проведённая с Чанёлем, но эта всё же чуточку иначе.—?Раньше я жила только потому, что вставала по утрам. Проснулась?— и ладно. Значит, так надо,?— начинаю я шёпотом. Чанёль молча ждёт. —?И впервые за много лет я поняла, что у всего происходящего появился смысл. Захотелось противостоять матери, открываться людям, любить жизнь. И стало страшно однажды попросту не проснуться. А что, если я закрою глаза и не смогу увидеть твою улыбку?Пальцы Чанёля замирают на моих ключицах. Он внимательно смотрит мне в глаза. Мой порыв не удивляет его, но я всё равно умудряюсь потянуть за какую-то из струн в его душе.—?А ты знаешь, что мы с твоим драконом подружились? —?спрашиваю я, кивая на чанёлевскую подвеску и направляя разговор немного в иное русло.—?И давно? —?хрипло спрашивает Чанёль, переводя взгляд с подвески на меня.—?Когда за тобой какие-то люди гнались и мы спрятались у меня в студии. Он мне подмигнул, и я тебе сразу об этом сказала. А ты: ?У тебя воображение разыгралось?,?— я передразниваю его холодный тон.—?Я был зол,?— медленно отвечает Чанёль, вспоминая. —?Ты мне тогда ещё не нравилась настолько, чтобы я стал посвящать тебя в свои тайны. А ты ещё так хотела узнать, кто за мной гнался. Потом я вышел и подумал, что ничего милее ещё не слышал.—?Ага, и пропал надолго.—?Так ты меня ждала?—?Я не буду лукавить, до тебя никто не вёл себя со мной так, поэтому я зациклилась на тебе. У меня из головы неделями не выходили любые мелочи. Я была рада тебе и злилась одновременно. Ты ведь совершенно не вписывался в мою жизнь.—?Да и ты в мою, честно говоря, тоже,?— Чанёль тепло усмехается. —?Но когда я решил свои проблемы, то понял, что мне тебя не хватает. И твоего ?Твой дракон мне подмигивает??— тем более. Это было странно. Мне такие, как ты, никогда не нравились,?— честно говорит он. —?И я попытался разобраться. Но в итоге пришёл к тому, что в твоём обществе интересно. Сначала было просто весело издеваться, а потом…—?Потом? —?заворожённо повторяю я, ловя каждое слово.—?Много будешь знать?— состаришься,?— хмыкает Чанёль и ловко переворачивается так, что я перекатываюсь с него на кровать. —?Давай спать.Он крепко обнимает меня, и я носом утыкаюсь ему в ярёмную ямку. Мне тепло и безумно уютно, но… Я не умру, конечно, от любопытства, если Чанёль не договорит, потому что и так достаточно из него вытянула (один пульс чего стоит), однако хочется знать, в какой именно момент он понял, что без меня будет неполноценным.—?Ты вредина,?— бубню я ему, и он ёжится, потому что щекотно.—?Откровений на сегодня хватит, а то у тебя сердце не выдержит,?— шепчет мне в волосы Чанёль.—?Это ещё вопрос?— у кого оно не выдержит,?— усмехаюсь я, стискивая Чанёля в своих объятиях и закрывая глаза. Спать, так спать. Тут уже без вариантов.—?Завтра тяжёлый день, так что выключай своё любопытство.—?С чего вдруг тяжёлый?—?Собираюсь узнать, что это за фрукт твой Чондэ.?Твой? Чанёль чуть ли не выплёвывает, и это компенсация за то, что резко оборвал свой рассказ.—?Значит, ты в деле? —?я знала, что моя взяла, но когда это подтверждается, не могу не ликовать.—?Да, потому что одна ты туда не полезешь.И тут не возразить. Чанёль знает, как нужно сказать, чтобы человек кожей ощутил, что точку поставил именно Пак и обсуждать тут больше нечего. Я понятия не имею, как всё обернётся завтра, согласится ли Чанёль сотрудничать с Чондэ, к какому выводу мы придём в конце концов. Но я точно знаю одно: не было ещё никого, кто настолько глубоко проник бы в жизнь Чанёля. И дело не только в том, что я упрямая (или особенная какая-то), но и в том, что Чанёль сам позволил мне это.Именно в ту минуту, когда лбом касался моего лба в нише моей студии, а его дракон-подвеска подмигивал мне.