Часть 3 (1/1)

Я испуганно откидываю от себя мобильный. Кажется, на почве волнений и прочих прелестей жизни у меня галлюцинации. Я невесело усмехаюсь. У Чанёля нет и не может быть моего номера. Мне это сообщение точно привиделось.Киваю сама себе и снова открываю папку входящих. SMS все еще там, дразняще мигает. А потом вдруг телефон снова оповещает о сообщении.22:20Игнорировать людей некрасиво. Ну-ка, прояви чудеса дружелюбия и ответь мне.Я яростно качаю головой. Так, словно Чанёль каким-то неведомым образом увидит и поймет, что нужно немедленно отвязаться. Я напоминаю себе загнанного в ловушку зверя, потому что боюсь этих глупых сообщений, хотя они и не причиняют мне пока вреда. Просто ужасно пугают.Догадка пронзает меня подобно электрическому току, и я суетливо ищу номер друга. Злость медленно закипает внутри. Я не позволю никому разбрасываться моим номером. Чонин отвечает лишь спустя четыре гудка, и я успеваю мысленно дать ему кучу подзатыльников.—?Ты вообще в своем уме?! —?я даже не даю ему поздороваться.—?Джи? Ты чего?—?Я чего? Это ты чего! Откуда у этого типа мой номер?Мы оба знаем, о ком я.—?Он сказал, что хочет извиниться за свое вчерашнее поведение,?— недоуменно говорит Чонин.—?Извиниться? И ты купился? Чонин, серьезно?Я знаю, что паниковать глупо. Можно сменить номер. Можно рассказать матери о том, что Чанёль меня преследует. Можно в конце концов попросить отца поговорить с ним, если он не исчезнет. Верно?Конечно.Я почти убеждаю себя в том, что все в моих руках. Но я не учитываю одну немаловажную деталь: мне интересно, как далеко он способен зайти.—?Ну да. Джи, ты разнервничалась на пустом месте. Чанёль хороший.—?Хороший? Как долго ты его знаешь?—?Джи, ну что за допрос! —?Чонин на том конце провода начинает закипать. И я тоже. Вся эта ситуация просто выводит меня из себя.—?Ответь.—?Мы познакомились около месяца назад, довольна? —?Чонин сдается только потому, что я быстро ему надоедаю. Он терпеть не может, когда его достают.—?Да, это многое объясняет.—?И что же это объясняет?—?То, что ты ни черта не знаешь о своем новом друге!Я выкрикиваю это в трубку и отключаюсь. Чонин в своем репертуаре. Беззаботен и спокоен. Ну еще бы, это не он на моем месте сейчас.Пока я разговаривала с Чонином, Чанёль успел отправить мне еще одно сообщение.22:31Я подброшу тебя до дома, спускайся.Я едва не задыхаюсь от возмущения. Подбросит до дома? Спускаться? Да что он вообще о себе думает? Его сообщение пропитано такой уверенностью, словно у меня нет иного выхода, кроме как согласиться. И именно это заставляет меня подорваться с места, яростно собирая вещи. Я никуда с ним не поеду. В этот раз рядом нет никакого Чонина, который может меня уговорить. Он, к слову, звонит мне два раза, а я скидываю. Нет желания сейчас объяснять ему ситуацию. Удружил. Теперь я сама разберусь.Сердце то и дело срывается вниз, пока я еду в лифте на первый этаж. Прямо сейчас нужно расставить все точки над ?i? и доходчиво объяснить Чанёлю, что я не собираюсь с ним общаться. На самом деле я готова малодушно попросить охранника позаботиться о том, чтобы Чанёль ушел. Но я уверена, он стоит не на территории студии, а припарковался даже дальше. Так, чтобы не попасться на глаза охраннику. Значит, я действительно должна справиться с этим сама. Ну ничего, не в первый раз.И, конечно, не стоит так бояться, ведь мне уже приходилось кого-то отшивать. Не люблю это слово, но оно идеально подходит к ситуации.Я не обращаю внимания на тот факт, что другие парни не были столь наглыми. Еще ни один из них не вытворял такие глупости. Возможно, потому, что все они из высшего общества.О. Я даже уже мыслю, как мама. Высшее общество. Джи, ты ли это?Я качаю головой, приглаживаю растрепанные волосы и выхожу из лифта. Натянуто улыбаясь, прощаюсь с добродушным охранником и быстрым шагом направляюсь к выходу. Чем ближе к Чанёлю, тем стремительнее тает уверенность в себе.Долгое время я попросту не могу понять, где он. И наивно надеюсь, что Чанёль уехал, ведь я не ответила ни на одно его сообщение. Глупая.—?Эй, колючка, я тут!Господи, я так по-идиотски озираюсь по сторонам, что выдаю себя с головой. Чанёль оказывается за углом дома, с левой стороны от меня. Фонарь там не работает, поэтому я и не заметила парня. Мне, к счастью, в другую сторону. Я усмехаюсь, неопределенно повожу плечом и поворачиваю направо. Знаю, что он поедет следом, но это неважно. Главное?— заставить его прекратить все это.Как и ожидалось, вскоре я слышу знакомый рев мотора, и Чанёль медленно едет рядом.—?Я же сказал: подброшу до дома. Садись.—?Нет.—?Не ломай комедию, на улице темно.—?Тебя это никак не касается,?— я останавливаюсь всего на мгновение?— для того, чтобы смерить Чанёля недовольным взглядом. А внутри вся трясусь. Сейчас я с ним один на один, и это пугает куда больше, чем темные улицы.—?Чонин мне голову оторвет.Интересная ложь, однако.—?Ты ничего ему не обещал, а я не просила меня провожать. Уезжай.Еще чуть-чуть, и я кинусь наутек.—?Не капризничай, просто сядь,?— Чанёль теряет терпение куда быстрее, чем мой друг. Он крепко сжимает в руках руль, а в глазах плещется море такой злости, что мне становится не по себе.—?Оставь меня в покое. Не нужно по утрам догонять меня у светофора, а потом клянчить номер на виду у всего университета. И писать мне тоже не надо! —?я говорю это все на одном дыхании. —?Хватит, Чанёль, не лезь в мою жизнь!—?А то что? —?его мои слова только раззадоривают. Я вижу, как пальцы Чанёля на руле расслабляются, и уже представляю, что вот сейчас он усмехнется. Черта с два. Это все не так должно быть! —?Нажалуешься мамочке?—?Да!Нет. Не нажалуюсь. Потому что боюсь. И Чанёль это чувствует. Я наверняка сейчас выгляжу как перепуганный ребенок, пытающийся отвоевать свою игрушку в песочнице.—?Нет,?— Чанёль усмехается. —?Ты же сама сказала, что мама тебя убьет.Возразить оказывается нечего. Он прав по всем фронтам. Мама заставит меня пройти все круги ада, даже не стоит сомневаться. Но этого вполне можно избежать: остается только убедить Чанёля в том, что он ничего не знает.—?К твоему сведению, у меня еще и отец есть. Не забывай о том, что я не беззащитная маленькая девочка!—?Правда? —?тон Чанёля не предвещает ничего хорошего. Я напрягаюсь, когда он привстает и с наигранным интересом оглядывается вокруг, как будто ищет кого-то. —?Но тут нет ни папочки, ни мамочки, ни даже Чонина. Только я и ты. Время позднее, люди спешат домой и предпочитают транспорт, а не прогулки пешком. Сечешь?Внутри все холодеет. Он не посмеет. Я собираю остатки храбрости в кулак и гордо вскидываю голову.—?И что с того? Мы стоим рядом со студией, в которой есть охрана, и…—?Мы уже прилично отошли,?— перебивает Чанёль. Ему доставляет истинное удовольствие наблюдать за моими жалкими попытками от него избавиться.—?Я лучше всех бегала в школе.А вот с этого самой хочется громко посмеяться. Может, я хороша во многих вещах, но спорт?— явно не мое. Да и врать я тоже не умею. Дура.Я слышу громкий и абсолютно искренний хохот. Чанёлю смешно. До такой степени, что он, наверное, забывает, как только что пытался угрожать мне. Смех у него заразительный, я подмечаю это уже во второй раз. И едва сдерживаюсь от того, чтобы не засмеяться в ответ. Джи, возьми себя в руки!—?Ой, насмешила, колючка, честное слово,?— Чанёль смеется с полуопущенной головой, и я ловлю себя на мысли, что слышу его улыбку. Так и есть. Когда он наконец смотрит на меня, я вижу, что он улыбается. Ямочка на щеке как будто делает его абсолютно другим человеком. —?Посмеялись, и хватит. Садись, уже поздно.—?Нет.Мне это надоедает, и я просто иду вперед. Сейчас его тоже вся эта ситуация выведет из себя, и он попросту уедет. Потому что я не сяду на его байк ни в коем случае. Не потому, что это опасно, а потому, что это может войти в привычку?— соглашаться на его предложение подвезти. А что потом?—?Ладно,?— слышу я за спиной и уже думаю, что сделала это, сама разобралась с ним, как краем глаза замечаю красный мотоцикл около себя. Чанёль медленно едет рядом. —?Буду провожать вот так.Я ничего не говорю: это бессмысленно. Папа как-то сказал, что игнорирование?— самое сильное оружие.Самое время проверить.~Чанёль в самом деле едет рядом со мной почти всю дорогу до дома. У него резиновое терпение, похоже. Мы с ним не разговариваем, но я все равно напряженно шагаю. Дело ли в том, что Чанёль изредка бросает на меня взгляды, от которых все внутри леденеет (я боюсь его и вместе с тем не верю, что он может воспользоваться ситуацией и изнасиловать?— да уж, мое воображение сегодня в ударе), дело ли в том, что меня пугает его настойчивость? Или, может, я просто боюсь, что нас увидит мама? Как я объясню ей, что не могу отвадить Чанёля от себя?Джи, у тебя паранойя.Я ведь ничего не сделала, верно? Верно. И бояться мне нечего. Вот только внутри все равно скребутся острые когти страха. Потому что мне не нужно даже напрягаться для того, чтобы сделать что-то не так. Факт моего существования для мамы уже ?не так?.—?Мне не ехать дальше? —?в голосе Чанёля я явственно различаю какое-то разочарование. Не в том, что ему больше не нужно меня провожать, а во мне. И это меня злит.—?Ты мог не ехать всю дорогу в принципе,?— отвечаю я. Чанёль тормозит и смотрит на частный дом средних размеров, виднеющийся за углом. Усмехается.—?Мог, но я почему-то здесь.—?И почему же?Ну же. Ответь. Всего на один вопрос, и тогда этой ночью я смогу спать спокойнее.Пожалуйста.Чанёль переводит свой взгляд на меня, и я теряюсь. Он иногда так смотрит, как будто прощупывает почву. В такие моменты я мечтаю оказаться где угодно, но только не рядом с ним, потому что чувствую себя так, словно стою перед ним с обнаженной душой.—?До встречи, колючка.Момент безвозвратно упущен.~Часы показывают полночь, когда я захожу в дом. На кухне горит свет. Я скидываю с себя туфли, на каком-то подсознательном уровне понимая, что меня там ждут. Так оно и есть. Мама сидит перед ноутбуком, и выражение ее лица красноречивее любых слов: меня ждет очередная пощечина.—?Сколько раз мне еще сказать тебе, что дома нужно быть в десять, чтобы твой ничтожно маленький мозг воспринял эту информацию?—?Я не успеваю закончить все до десяти.Дело сегодня не в моем опоздании. То, как мама сейчас сидит, говорит о многом: руки сцеплены в замок под подбородком, очки опущены почти к кончику носа, а спина идеально прямая. Вторая стадия злости. Прогресс или регресс зависит от того, как искусно я сейчас совру.—?Ты ничего не хочешь мне рассказать?Это любимая мамина игра?— задавать мне вопросы, на которые у меня нет ответов. А что я сейчас могу сказать? Я ведь понятия не имею о том, что она узнала. Поэтому выжидаю.—?Например, о своих успехах в университете?Воздух снова поступает в легкие. Всего лишь учеба. Я почти успокаиваюсь. Это обычное дело. Несмотря на то, что я даже не знаю, что успела натворить в универе, мне становится плевать на последствия этого разговора.—?Ты не сделала проект по информатике?Так вот оно что. Информатика. Собственноручно сделанный сайт. За который я получила ноль.—?Не было времени.И это правда. Обычно я все успеваю, но на прошлой неделе я готовилась к выступлению и, жутко устав, не стала ничего делать. Ноль баллов за проект меня не расстраивают. Это все меня не волнует уже очень давно. Раньше я хотя бы пыталась скрыть от мамы свои неудачи. Сейчас же это не имеет смысла.—?Не было времени? —?я не успеваю уловить изменений в мамином голосе. Она понижает его до шепота, и это никогда не бывает хорошим знаком. Я слишком поздно это понимаю.В меня летит толстая черная папка, и я удерживаюсь на ногах лишь чудом. Мама любит бросаться в меня всякими вещами, все почти нормально. Только из носа начинает течь кровь. И рубашка оказывается испорчена. От неожиданности к глазам подступают слезы, но я смаргиваю их. Мама ждет того момента, когда я буду на коленях умолять ее остановиться. Ей стоит похоронить мечты об этом дне.—?Чтоб исправила.На этом моя сегодняшняя пытка заканчивается.Я ухожу, не сказав ни слова и даже не подняв папку с пола. Представляю, что со мной будет, если мама когда-нибудь узнает о Чанёле. Именно поэтому мне нужно быть осторожной. Независимо от того, получится у меня от него избавиться или нет.~Уже в кровати я понимаю, что день выдался совершенно дурацкий. Нервный. И неприятный. Нос побаливает, в голове роятся вопросы без ответов, а мне самой хочется вернуться во вчерашний день и уйти из студии пораньше. Я не замечаю, как засыпаю, но снится мне такое, что посреди ночи я подскакиваю так, словно меня мучают кошмары.Первое время я не вижу ничего, кроме черного цвета. Странное ощущение. Тревожное. Невозможность видеть пугает: чувствую себя беззащитной. Темнота давит, надвигается со всех сторон, и у меня появляется ощущение, что я куда-то падаю. А когда наконец открываю глаза, голова начинает кружиться.Но не от внезапно обретенной возможности видеть. А от запаха, которым пропитано все вокруг. Резкий сладкий аромат забивается в нос и пьянит. Перед моими глазами чьи-то расцарапанные в кровь ключицы, в яремной ямке лежит серебряная подвеска-дракон.Вместе со зрением просыпается и все остальное. Я чувствую исходящее от тела напротив тепло, понимаю, что кто-то крепко прижимается ко мне. На подсознательном уровне знаю, что не должна издавать ни звука.—?Хорошая девочка,?— горячий шепот прямо в ухо.И когда я поднимаю голову, меня наконец выбрасывает в реальность.Я рвано дышу и дрожащими пальцами хватаюсь за простыни, сжимая их. Комната пахнет сладким ароматом его одеколона, а я сама все еще ощущаю тепло его тела.Безумие.Телефон отчаянно мигает, прося о подзарядке, и когда я тянусь за ним, то замечаю сообщение, пришедшее пару часов назад.01:34Сладких снов со мной в главной роли, колючка.