Пожар и прогулка (1/1)

Кеншин не видел Окиту во время Киотского пожара. Он был слишком занят, раздавая указания — во время отсутствия любых лидеров в гостинице, он по какой-то причине взял командование над оставшимися Ишин Сиши на себя. Он не видел Окиту, но Окита видел его. Всего один раз и мельком — Окита бежал к дворцу со своей группой, а Кеншин, стоя в переулке спиной к дороге, руководил эвакуацией на этой улице. Его голос был удивительно громким. На мгновение Окита почувствовал облегчение. Ему было противно думать, что Химура принимал в этом участие. *** Шел дождь. Из-за шума, который он вызывал, Кеншин с трудом мог различать звуки вокруг — он шел позади всей группы, охранявшей обоз с боеприпасами. Шинсенгуми он заметил непозволительно поздно. Началась суматоха. Кеншин кинулся вперед, доставая меч — один, второй, третий. Кровь брызнула ему на лицо. Не имеет значения. Ничто не имеет значения. Они были слишком медленными. Это было слишком легко. Он увидел еще одну цель и кинулся к ней. Удар. Окита вылетел вперед, останавливая его клинок. Вокруг была драка — Шинсенгуми, Ишин Сиши, трупы, через которые приходилось перепрыгивать. Из-за дождя запах крови был не таким резким, как обычно, но всё же бил в нос. — Давно не виделись. Кеншин рванул вперед, вынимая меч. Окита парировал, перешел в контратаку. Химура заметил, что тот уже ранен в плечо, боль сковывала его движения. Это не имеет значения. Из-за угла выбежала еще одна группа Исин Сиши, теперь численный перевес был на их стороне. Но это тоже не имело значения, они бы победили и так, подумал Кеншин. Удар. Еще один. Увернуться, контратаковать. Окита отбил удар слишком поздно — кровь выступила на бедре, окрашивая голубое кимоно Шинсенгуми в красный. — Баттосай, кончай с ним, мы уходим. Окита отпрыгнул и посмотрел вокруг. Все были мертвы, Исин Сиши бежали вперед. Они остались вдвоем. — Твой взгляд, — капитан Шинсенгуми выглядел удивленным. Кеншин кинулся вперед для последнего удара. Он не собирался разговаривать, хотя память услужливо подбрасывала ему воспоминания, помнить о которых он сейчас не хотел. Окита побежал ему навстречу и… споткнулся. Окита, капитан первого отряда Шинсенгуми, один из лучших бойцов в Киото, споткнулся. Кеншин замахнулся и ударил. Он тяжело дышал, держа катану за рукоять, запах крови был невыносим. Вдруг он услышал кашель — неужели Окита не умер мгновенно? Боясь, искренне боясь того, что увидит, он открыл глаза и увидел Окиту, лежащим на земле и свою катану, воткнувшуюся в землю в сантиметре от его головы. Странно, что он этого не почувствовал, с другой стороны, удар был слишком мощным, чтобы чувствовалась разница между тем, куда именно воткнется конец меча. — Полагаю, это конец, — прохрипел Окита, — рад был увидеться снова. — Я не стану убивать безоружного, — голос будто бы не принадлежал ему. Что происходит? Разве не это сказал ему однажды Окита? Кеншин убрал меч в ножны. Вокруг было тихо — Исин Сиши уже ушли. — Я не безоружен, — они словно играли пьесу, где все заранее знали слова, — Вы ранили меня, Химура, и я упал. Это было честно. — Сегодня мой приказ был прикрывать обоз и дать ему пройти через Киото. Судя по всему, они прошли. До свидания. Окита не ответил, только закашлялся снова. Кеншин развернулся, чтобы уйти, но что-то останавливало его. Он ранен и болен. Судя по всему, не может встать. Наверняка, подумал Кеншин, его скоро найдут. Да, но что, если его найдут не те? Тогда он умрет сегодня. Если же его не найдут, он умрет всё равно — ночь сегодня холодная, а он уже промок до костей. Здоровый после этого заболеет, а больной туберкулезом умрет.Кеншин снова развернулся. Подошел и протянул ему руку. Этого хотела бы Томоэ, думал он, она бы хотела, чтобы он так поступил со своим врагом, даже если это всего одна жизнь. Одна жизнь Шинсенгуми, который стоит на их пути к новой эре, который уже убил и убьет столько Исин Сиши, сколько сможет. — Давайте заключим соглашение, — слова были снова не его, но они были правильными, — на несколько часов вы не Шинсенгуми, а я не Исин Сиши. — Если нас увидят, — сказал он, — то убьют обоих. Кто бы это ни был. Это безумие. Они оба это знали. Воспоминание о том, как он нес в гостиницу Томоэ, внезапно всплыло в голове. Ее кимоно тоже было голубым и она была в крови. Тоже шел дождь. Кровавый дождь, как и сейчас, который вызвал он. Он не убил Томоэ тогда, хотя должен был и это было правильным и он разрушил это, убив ее потом. Возможно, если он сейчас спасет Окиту, то это тоже будет правильным. В конце концов, он перенес его под навес соседнего дома. Оторвал кусок ткани от своего кимоно, чтобы забинтовать ногу. Рана была ужасающей. Удивительно, что Оките хватило сил устоять и кинуться вперед. Неудивительно, что он оказался на земле. — Кровоточить будет меньше, но нужен врач. Это было проблемой. В районы, контролируемые Исин Сиши, отнести Окиту было нельзя. К врачам Шинсенгуми было идти также опасно, даже если оставить Окиту недалеко, слишком высока вероятность нарваться на патруль. Можно найти патруль Шинсенгуми и выманить их на себя, заманив к Оките. Но не придется ли защищаться и убить кого-то? Это будут бессмысленные смерти. — Есть одно рёкан, — Окита говорил медленно, слова давались ему с трудом, — его хозяйка поможет мне. Оно далеко, но оно далеко и от наших, и от ваших. — Будете показывать дорогу. — Но, — он замялся, — там может быть Сайто. Скорее всего там будет Сайто сегодня. Остановимся недалеко и я дойду один. В опровержение своим словам, он попытался встать и тут же упал, закашлявшись. Кеншин помог ему подняться, оперевшись о себя. Боги, насколько это было безумием. Они двигались медленно. Очень медленно, потому что избегать им нужно было всех — Шинсенгуми, Исин Сиши и даже случайных прохожих, которые знали приметы Баттосая. — Химура, мне нужно, — он едва дышал, — передохнуть. Они остановились в переулке между домами. Достаточно темным, чтобы даже разглядеть друг друга было проблемой. Окита сполз вниз по стене, тяжело дыша. Его кимоно было в крови — рана на руке была серьезнее, чем Кеншину показалось сначала. Удивительно, что он мог драться с таким ранением. Наверное, за то время, что они не виделись, он стал лучше. Рана на ноге была еще хуже — кимоно Окиты было пропитано кровью. Если бы он не блокировал удар в последний момент, то остался бы без ног. — Вы изменились, Химура-сан, — сказал Окита, который всё это время наблюдал за ним, — Что-то случилось за то время, что мы не виделись? — Я женился. Никто, кроме Кацуры, не знал об этом и о том, что произошло. Никто не знал, что у него была Томоэ, а теперь знает Окита. Тот даже не пытался скрыть шок. — Как ее зовут? — Ее звали Томоэ, — говорить о ней было больно, но почему-то правильно. Всё-таки удивительно, как с Окитой слова сами находили путь. — Звали? В голосе Окиты слышалось огорчение. Даже сочувствие. Он не заслуживал сочувствия. — Нужно идти. Они продолжили свой путь. Через час Окита сказал, что здесь им надо расстаться. К этому моменту он уже почти не мог идти. — Мне жаль, что мы на разных сторонах в этой войне, — он попытался поклониться, но едва не упал, — Постарайтесь дожить до ее конца. — Чем больше я проживу, тем больше убью. Не понимаю, как вы можете желать мне жить дольше, зная это. Учитывая, кого я убиваю. — Но вы не убили меня. — Как и вы. — Обратная сторона узнавания своего врага, я же говорил вам это, Химура. Сайто думает, что вы с ним похожи, но это не так. Мы похожи. Мы были бы друзьями, если бы не это. Война отняла у нас нашу дружбу, но мы не даем ей заставить нас убить друг друга. — Я убью вас, Окита-сан, если это будет необходимо. — Это уже необходимо, но вы спасаете мне жизнь. Но я понимаю о чем вы и это взаимно, — он снова закашлялся, — Уходите, я слышу шаги. Будем надеяться, не ваших. В мгновение ока Химура оказался на крыше. — Такеру, — голос Окиты, — Такеру-кун, слава богам. — Окита-сан! Что с вами? Кто это сделал? Кеншин пригнулся. — Токио в рёкан? Помоги мне дойти, — послышался шум, — Нет, постой, я не могу, — он закашлялся, — Сайто внутри? — Да.— Приведи его. Я дождусь. Судя по звукам шагов, мальчик убежал. — Сайто убьет меня, если узнает, что я привел вас в это место. Обещайте, что вы забудете о нем и уходите. Я в безопасности. — Обещаю. — Спасибо, Кеншин. Бесшумно, он перелез на другую сторону крыши и лег. Путь был тяжелым, особенно в последний час, когда Окита уже не мог идти. Нужно было отдышаться. — Окита! — голос не принадлежал Сайто. Это был женский голос, Кеншин приподнялся, чтобы разглядеть его владелицу. — Токио-сан, простите за беспокойство. — Что, черт побери, с тобой? — голос самого Сайто Кеншин узнал сразу же и поспешил уйти.