9 (1/1)

На протяжении следующих двух недель они с жидком ебались еще пять раз — четырежды там же, в лесу у реки, и один раз, как бы крипово это ни звучало, на старом кладбище. О том, чтобы встретиться у кого-то дома, не могло быть и речи: Мирон жил с многочисленной жидородней, у Славы в последнее время тоже постоянно кто-то околачивался дома — мама чаще всего работала ночными сменами и днем отсыпалась, ночью же отсыпался после дневных смен батя. В несколько часов их пересменки работал обычно Мирон. В один из выходных, бухая с ребятами в парке, Слава заметил в отдалении компанию лицеистов. Те тоже бухали, расстелив посреди травы поляну, слушали рэп и гоготали на весь парк. Среди компании нашелся и жидок с Дилярой — они сидели на траве, вроде бы и не обжимаясь, но так близко, что всякому сразу же становилось понятно, что они вместе. Слава закатил глаза и покачал головой, допивая свое пиво. Ему было откровенно похуй, с кем там ебется Мирон, хоть со всем женским населением N, ей-богу, разве что в таком случае он бы, наверное, сосал ему с гондоном, но его раздражало то, что жидок пытается усидеть на двух стульях. Он больше не поднимал тему Диляры, но в последнюю их встречу Мирон вдруг сам признался, что, когда он с ней, ему удается сохранить эрекцию через раз. Что когда они сошлись на последнем курсе шараги, он обрадовался, потому что она заявила, что не хочет никуда торопиться, поэтому первый секс у них произошел только через полгода отношений. Слава спросил, зачем тогда он продолжает эту канитель, если ему самому невмоготу, а жидок опять завел шарманку о том, как важно для него иметь рядом с собой близкого человека, упрямо не видя противоречий между своей песней о семье и тем, что за полчаса до этого он сосал Славин хуй. Положа руку на сердце, Славе было неловко слушать эти откровения — Мирона развезло от дешевого вина из пакета, и он выложил ему то, что в трезвом состоянии, вероятно, придержал бы, но он и сам ощущал по отношению к нему странную солидарность. Для него Мирон, как и он сам для Мирона, наверное, стал первым человеком, с которым можно было открыто поговорить о таких вещах. — Но ты же ее не любишь! — воскликнул он в конце концов распаленно, едва сдерживаясь, чтобы не постучать кулаком по его тупой башке. — Люблю! — тут же возразил Мирон. Он тоже казался злым, глаза на покрасневшем лице блестели. — Ты пидор, Мирон, — напомнил ему про всякий случай Слава. — Или определись со своей ориентацией, или не еби мне, блять, мозг этим бредом. Любит он ее, тоже мне! Жопу ты свою любишь.— Я люблю ее как подругу. Как человека, понимаешь ты? — доказывал тот.— Этого недостаточно, чтобы построить семью, Мирон, — перебил его Слава, и, что странно, жидок замолчал, слушая. — Прекрати уже лгать самому себе, будь мужиком. Тебе в этой стране не светит семья. Слышишь? Не. Светит. Смирись с этим и наслаждайся жизнью, пока у тебя еще вообще стоит.Это было во вторник. Они разошлись по домам злые друг на друга, даже не пожали на прощание руки. Слава намеренно не писал ему, Мирон тоже хранил интернет-молчание, хотя светился онлайн до часу, второго ночи. Позавчера он вышел со двора, как раз когда Мирон несся мимо на своем мопедике — они зацепились взглядами, и жидок так засмотрелся, что чуть не въехал в припаркованную у тротуара машину, а потом оглянулся и одарил Славу злым взглядом, словно услышав его смех, хотя тот только хихикнул себе под нос. Мирон словно почувствовал его взгляд — вдруг повернулся и посмотрел прямо на Славу, словно заметил его еще раньше и смотрел уже не впервые. Слава помахал ему пальчиками. — Кому ты там машешь? — заинтересовался Андрюха, внимательно всматриваясь в лицеистов.— А, Мироше, — не стал таиться Слава. Он давно знал, что лучший способ что-то спрятать — выложить это на самое видное место и еще ткнуть пальцем. — Мы с ним чет скорешились в последнее время. — С чего вдруг? — подозрительно встрял Ваня. — Да вызвали недавно в музей комп глянуть, а он же там работает. Я перед этим чебурек перехватил на рынке, живот чем заболел, говорю, пусти в толчок, или обдристаюсь прям здесь. Он провел, толчок-то в подвале, а там настоящее бомбоубежище под музеем, я не знал, хотя он говорит, что в школе рассказывают. Рассказывают разве, правда, что ли? — Андрей и Ваня подтвердили, что что-то такое было, Слава махнул рукой. — Я чет прослушал тогда. Короче, то-се, слово за слово, сходили потом выпить пива. Норм пацан, хоть и жидяра. Зря мы его чморили в школе. Объяснение прокатило, хоть Ваня и посматривал на него с ревниво-преданным выражением лица. — Ты сам постоянно с Евстигнеевым трешься! — обвинил его Слава, и это неожиданно сработало — Ваня потупился и отстал.Заговорили о школе, но Слава уже не слушал — телефон в кармане тренькнул сообщением в ВК — он знал, что оно от Мирона, еще до того, как вынул мобильник из кармана. ?Я завтра выходной?. Слава проверил заметку, в которую записывал вызовы, хотя помнил, что на понедельник у него ничего нет. ?Пляж??+??После обеда??Поехали с утра к дальнему??Дорога до дальнего пляжа занимала минут сорок на машине, значит, около часа на мопеде, но там обычно собиралось поменьше людей, да и рыбаки предпочитали ближний пляж, потому что там лучше клевало. По понедельникам на дальнем пляже, должно быть, совершенно безлюдно.?Возьмем пожрать и посидим?, — дописал Мирон, будто упрашивая. Слава оглянулся и напоролся на его взгляд. Диляра болтала о чем-то с другими лицеистками, сидя прямо рядом с ним, а он пялился, наплевав на свою компанию, держа в руке телефон. Слава перевел взгляд на экран своего мобильника. Вся эта история уже начинала понемногу попахивать, и он смутно понимал, к чему все идет, но… Хули нет-то.?11 утра??На углу?.