Глава 7 (1/1)

Три года спустя, шайка Ла Вольпе разрослась и превратилась в реальную угрозу для Рима. Их боялись все: бродяги, торговцы, обычные римляне, даже стража не ввязывалась с ними в драку без особой нужды. Хоть воры и не трогали простых граждан и мирных жителей, те все равно бежали в страхе, только услышав знакомый свист.***

- Никакого уважения! – рычал Эцио, измеряя шагами общий зал.- Прекрати мелькать, - огрызнулся Марко, расположившись на подушках и мягких коврах в углу помещения. Он лежал в центре общего ложа и наблюдал за ассасином, слегка прикрыв ледяные глаза. Но тот, услышав реплику, не остановился, продолжая возмущаться:- Мы им даем все, что они хотят. Нужны деньги? Пожалуйста, возьмите мешок! Нужна девица? Бери две! Мне осточертело!Марко, все еще созерцавший этот концерт, резко поднялся и подошел к своему приятелю, хватая его за руку. Тот замолчал.- Эцио, хватит. Неужели ты думал, что, убивая и отбирая деньги у богачей, тебя полюбят низы общества? Им всегда мало. А хочешь дела посерьезнее? Так уже два года с тобой хочет встретиться Николо Макиавели. Он говорил, что это как-то связано с твоей семьей.Переменившись в лице, Эцио резко отдернул руку.- Никогда не упоминай больше о них. Я ничего не хочу знать об этом.- В самом деле? Эцио, а тебе не кажется, что хватит уже бежать от прошлого? Ты знаешь, что твой отец был великим ассасином, он сражался за свободу, за идею, а ты… Ты не имеешь права даже звать себя ассасином.От удивления и злости Аудиторе сначала не нашелся, что ответить. Он лишь подошел к столу и взял кожаную маску.- Я просил тебя не встречаться с ним, - прохрипел он, спустя минуту молчания.

- Эцио, я же вижу, как ты мучаешься. Пускай ты и не показываешь, но внутри-то у тебя все горит от боли.- Я поклялся себе, что буду защищать тебя. И мне нет дела до ассасинов и их вечной войны.С этими словами он, нацепив маску на лицо, бесшумно направился к выходу.- Тогда не смей себя называть ими! Ты всего лишь вор и трус!***

На Рим опустилась теплая ночь. Огромная луна висела над городом мира, освещая его улочки, вымощенные камнем. Караул не так давно сменился, и, вышагивая неровным строем, обходил свой участок. Эцио, обдумывая недавний разговор, уверенно шагал вперед, особо не смотря, есть ли на пути препятствия. Он точно знал, что никто не возникнет перед ним и, опустив голову как можно ниже, стремительно шел. Так, дойдя до очередного перекрестка, он повернул и, совсем не ожидав, в кого-то врезался.- Эй, смотри, куда прешь! Отребье, - гаркнул стражник, отпихнув Эцио от себя. Трое его «коллег», тявкнув что-то невразумительное, принялись поочередно толкать ассасина, пока тот не завалился на спину. А затем, вернувшись на свое место, дружно заржали. Аудиторе, злобно скрипнув зубами, поднялся на ноги.- Смотри, это же один из шайки, - вдруг сказал один из них, делая шаг вперед. – А что, вчетвером мы его легко уложим и доставим в Палаццо. И босс будет доволен, и услугу обществу окажем.Остальные дружно закивали, обнажая свое оружие.

- Я бы не стал этого делать, - мягко заговорил Эцио. В ответ послышался дружный смех.- Это ты так думаешь, - прорычал стражник, надвигаясь на свою жертву. Обреченно вздохнув, ассасин слегка отвел кисти, освобождая место для клинков, которые обнажились с привычным звоном стали.***

Убив стражника и спрятав его труп на одной из многочисленных крыш, Эцио сидел на красной черепице, облокотившись на дымоход. В одной руке у него была маска, в другой – полупустая бутылка с бренди, отливавшая янтарем в лунном свете. Периодически прикладываясь к горлышку, он раз за разом прокручивал слова Марко, брошенные ему в сердцах. «Всего лишь вор и трус? Не имею права называться ассасином? И как он мог вообще? Да он ничего не знает о предательстве! Он ничего не знает о…»Взболтав оставшееся в бутылке, ассасин залпом допил бредни и поставил бутылку на скат крыши. Та, покатившись вниз, со звоном разбилась о землю.- Я вовсе не трус и не вор. Я ассасин благородных кровей. Я защищаю слабых. Я… я…- Эй, ассасин, - донеслось с другого конца крыши. Эцио повернул голову на зов. Тень скользнула по неровному покрытию, шаги приближались, и вот на свет вышел Марко, на ходу снимая капюшон. На лице у него бликовала маска с металлическими вставками, полностью скрывая лик. Он подошел к Аудиторе и сел напротив него. Безразлично махнув рукой, Эцио накинул капюшон и опустил голову, подпирая ее рукой.

- Ну все, хватит, - проговорил Марко, беря своего друга за руку. – Идем домой.- У меня есть вторая, - хихикнул Эцио, откуда-то доставая еще одну непочатую бутылку. – Не желаешь?- Нет, благодарю, - отрезал Марко, за руку потянув его на себя.- Ты и иди домой, а у меня еще дела, - огрызнулся Аудиторе, рывком высвобождаясь из хвата. В ответ послышалось рычание.- Эцио, не вынуждай меня. Послушай…- Нет, это ты меня послушай, - вспылил Эцио. – Я больше не желаю с тобой говорить об этом. И сними эту чертову маску!Не успев увернуться, Марко лишился своего прикрытия. Ассасин тут же встретился с ненавидящим взглядом глаз, что в лунном свете казались совершенно бесцветными.

- Лучше выпей со мной, - мягко проговорил затем он, дружественно протягивая бутыль своему другу.- Если я выпью, ты пойдешь?И, получив утвердительный ответ кивком, Марко, освободив горлышко от пробки, сделал несколько глотков жгучего напитка. Теплом оно приятно отдалось внутри. Волчонок, сменив гнев на милость, улыбнулся Эцио.Через два часа вся окрестность была оповещена громкими песнями, что два друга помирились. Два вора, стараясь сохранить равновесие и не расплескать бренди, направлялись в сторону дома. Они держались друг за друга, спотыкались о камни, ругались, как последние сапожники и то и дело прикладывались к сосуду. Липкими ртами они прижимались друг к другу, горланили неприличные песни, чуть ли не падали, но все же добрались до пункта назначения.***

- Ладно, так и быть, встречусь я с Николо, - это было первое, что Марко услышал на следующий день. Сонно потерев глаза, он посмотрел на говорящего.- Как голова? – послышалось следом.- Не очень, - признался Марко и с головой накрылся одеялом.- Пора вставать, Марко. Если ты, конечно, хочешь пойти со мной на встречу.

***

Через пару часов двое уже бодро шагали на встречу.

- Надо было все же лошадей взять, - простонал Марко, опираясь на колени.- А нечего было вчера столько пить, - с усмешкой сказал Эцио, останавливаясь около своего товарища. Марко хотел было что-то гневно возразить, но Аудиторе его опередил:- Ладно, давай возьмем лошадей, а то до Пантеона еще пол Рима идти.

День в городе был в самом разгаре: из кузниц доносился жар печей и стук железа о наковальню, из пекарней – сладкий запах выпечки, люди в суете сновали туда-сюда; ржание лошадей, голоса торговцев и выкрики глашатая слились в единую какофонию рабочего дня.

- А вот и два красавца, - произнес Эцио, указывая на двух жеребцов, в седле которых мерно покачивались наездники, не подозревавшие ни о чем.- Ты собираешься украсть лошадей?- Не украсть, а взять на время, - усмехнулся ассасин, медленно подходя к своей жертве. Марко поспешил следом, не ожидая от этой затеи ничего хорошего.- Господа, - обратился Эцио к ездокам. – Нам срочно нужны ваши лошади.- Простите? – удивленно посмотрел на него коренастый мужчина средних лет.- Прощаю, - быстро проговорил вор, хватая наездника за пояс и выдергивая его из седла. Марко немедленно повторил за ним со вторым седоком, тут же засовывая ногу в стремена.- Aiuto! Помогите! – заверещали жертвы, повалившись на пыльные камни. Запрыгнув на коня, Эцио пустил его галопом прочь от места происшествия. Марко помчался следом. Так они, не давая лошадям спуску и сбивая все на своем пути, добрались до Пантеона.***

- Тебе повезло, что стража не погналась за нами, - набросился Марко на своего друга, как только они слезли с лошадей. Эцио лишь усмехнулся, снимая маску с лица.- Да, пусть будет так, - согласился он.- По-твоему, это смешно? – не унимался Марко, от злости толкая Аудиторе в спину. Тот повернулся, не убирая улыбку с лица.- Хочешь подраться? – весело спросил он, нацепляя маску обратно и выставляя одну ногу вперед. В ответ послышалось рычание, а мгновенье спустя, Марко набросился на Эцио с кулаками, сбивая его с ног. Он яростно колотил по груди ненавистного друга, а тот лишь смеялся. Маска с него слетела и вот, нечаянно ударив слегка выше, одним махом Волчонок разбил ассасину губу и нос. Испугавшись самого себя, Марко замер.

- Да, Марко, тебе стоит еще поработать над своим гневом, - заключил Аудиторе, поднимаясь с земли. – Да и над точностью тоже, - добавил он, вытирая подбородок, по которому уже стекала кровь. В ответ на замечания он тут же получил хороший пинок под зад.- Спасибо, что хоть не в глаз.И, получив еще один пинок, Эцио направился ко входу в Пантеон.***

- И на сколько вы договорились? – спросил Аудиторе, усаживаясь на ступень усыпальницы.- Время довольно таки условно – до заката, - ответил Марко, облокачиваясь на колонну.

- Замечательно, - фыркнул Эцио, снимая капюшон с головы.- Надень.- Да плевать я хотел! – Вспылил он, протирая шею под волосами. – Такая жара.- Тогда сними плащ, - бросил Марко, нацепляя обратно капюшон на друга.- Я не собираюсь ждать здесь весь день. У меня еще дела.- И какие же? – поинтересовался Волчонок.- Сходить с Ла Вольпе на разведку одного особняка. Ты знаешь, как оно бывает.- Что-то ты слишком много проводишь времени с ним.Эцио поднял голову и через узкие щелки посмотрел на Марко, который скрывал накипающий гнев за непроницаемой маской.- Тебе дышать-то есть чем? – усмехнулся Эцио, получив в ответ презрительное «хм».Время тянулось мучительно долго: будто специально люди вокруг шли слишком медленно, слишком медленно летели птицы, звуки долетали до сознания Эцио будто из-под воды – приглушенно и так же невыносимо медленно. Он наблюдал, как солнце едва заметно скатывается к горизонту, как патруль уже в сотый раз проходит мимо них, обходя вокруг Пантеона, он искоса поглядывал на Марко, разглядывал его одежду, руки, сложенные на груди, и маску, закрывавшую все лицо вплоть до подбородка. Он каждый раз удивлялся, как тот все еще не задохнулся под ней, ведь кроме узких щелей для глаз, ни одного отверстия на ней не значилось. Сам он терпеть не мог духоту, поэтому его маска прикрывала лишь до кончика носа.Терпению его постепенно приходил конец. Досчитав про себя до десяти, он поднялся на ноги и сказал:- Все, его время вышло. Идем.Марко, разочарованно выдохнув, пошел следом.- Марко! – донеслось из-за спины. Ассасины обернулись. С другого конца площади к ним направлялся высокий мужчина с темными короткими волосами, продольной складкой посреди лба и губами, плотно сжатыми в узкую полоску.- Наконец-то великий ассасин соизволил встретиться со мной. Признаться, выследить тебя было невозможно.- Я польщен, - ответил Эцио, наигранно кланяясь.- У меня к тебе важный разговор по поводу твоего отца.- Значит, ты напрасно искал встречи со мной, я не хочу ничего знать о нем.Макиавелли с тревогой посмотрел на Эцио и замолчал.- Что же с тобой стало...?- Эцио, ты должен его выслушать, - вмешался Марко, но тот продолжал неподвижно стоять, глядя на Николо.- Ты должен знать, что твоего отца предали те, кого он считал своими друзьями.- Я знаю! – Крикнул Эцио. – А еще я знаю, что его повесили, как преступника, его и моих братьев, а мать и сестру закололи пиками в собственных комнатах. И что, что же я должен был сделать?! Что должен был сделать семнадцатилетний мальчишка с убийцами моей семьи?- Эцио…Но Эцио не реагировал на зов - его трясло от злости.- Мне каждую ночь снились их тела, качающиеся на веревках, каждую ночь я просыпался от ощущения, что к горлу приставлен холодный клинок, я несколько лет прислушивался к каждому звуку вокруг себя, в страхе ожидая, когда и за мной они придут… Мне продолжать?- И ты не хочешь отомстить тем, кто это сделал? Твой отец умер, преследуя великую цель. И он надеялся, что ты продолжишь его борьбу, он вверил мне посвятить тебя в наши дела. Эцио, ты сын Джованни Аудиторе, великого ассасина, тебе и только тебе теперь предстоит закончить то, что ему не удалось.Завершив торжественную речь, Макиавелли посмотрел на Эцио, уверенный, что его слова всецело убедили юношу. Но тот хранил молчание, обдумывая услышанное.- Эцио, ты можешь вернуть доброе имя своих родителей, убив тех, кто оклеветал их, - тихо произнес Марко, кладя руку на плечо ассасина.- Нет, Николо, - ответил Аудиторе надломленным голосом. – Теперь Марко – моя семья, и я поклялся себе защищать его. Прости, но я не хочу ввязываться в бессмысленную войну.Опустив голову, Эцио направился к лошади.- Тогда есть еще кое-что, что может тебя заинтересовать, - добавил Макиавелли, делая шаг вперед.- Ты что-нибудь слышал о Мозе Дениро?