7 (1/1)

Не бечено.

Божечки, спасибо создателям за историю в браузере.Шум празднества доносился со всех сторон, пьяные голоса выкрикивали торжествующе песни.Много времени Александр проводил среди раненных и тех, кто был на грани смерти и жизни, разговаривая с ними, пытаясь хот как-то приободрить тех, кому досталось больше других, словами похвалы и благодарности. Бремя смерти прогибало его, царю было тяжело идти. Но Александр шел, изредка останавливаясь, чтобы похвалить тех, кто был в состоянии пить. Лихорадка дня была задушена в вине, и вскоре, чуть за полночь, буйных воинов свалил сон. Они сделали многое за этот бешеный день. Один за другим генералы прощались с Александром и выходили из его палатки.Довольный тем фактом, что он наконец остался один, Александр покинул собственную палатку и отправился к Гефестиону. Его шаг был тяжелым, но внутри все ликовало. Он жаждал быть с Гефестионом, который нынче был прикован к постели. Сейчас царь не хотел ничего другого, как заснуть сном младенца с любимым человеком под боком.Его немало удивило, когда он обнаружил свет в палатке Гефестиона. Его филэ сидел на кровати и судорожно обнимал колени. Александр вздрогнул при виде худого, мускулистого тела любимого, слишком хрупкого и немощного после недель заключения.Глаза Гефестиона были пустыми, в них лишь отражался красными отблесками огонь в лампе. Выражение его лица испугало Александра.- Тион, ты не спишь… С тобой все в порядке?Звук его голоса, казалось, вывел Гефестиона из транса. Он выглядел таким потерянным, каким не был никогда. Александр чувствовал, как потускневшие глаза изучали его с тем любопытством, словно тот видел его впервые.- Я был голоден, - наконец ответил Гефестион. – Но потерял аппетит.Он тоскливо указал на поднос с нетронутой едой на небольшом столике.Александр налил чашу вино и подал её Гефестиону.- Не думаю, что могу выпить еще одну чашу вина. Завтра моя голова будет раскалываться, - мягко сказал он, опускаясь на кровать. Без дальнейшей суматохи он начал расшнуровывать свои сандалии и отбросил их в сторону.

- Боги, как я нуждаюсь в ванне! – пробормотал он. – Но сейчас… не хочу тратить время, лучше наконец засну с тобой, - обворожительно улыбнулся он Гефестиону, который продолжал смотреть на него с широко раскрытыми от удивления глазами.- Тион? Что такое?Гефестион посмотрел сквозь него, тонкие пальцы чуть сильнее обвились вокруг ножки кубка.- Когда мне принесли еду, слуги сказали, что я любил это больше всего, - запинаясь, произнес он.- Да, это твое любимое блюдо, - растерянно подтвердил Александр, коротко посмотрев на поднос. – Твой цыпленок. Почему бы тебе не съесть его?Брюнет покачал головой.- Не могу вспомнить…, - прошептал он, прижав голову к коленям, прячась от взгляда царя.Будто пораженный невидимым лезвием, Александр застыл на месте, умоляя Богов о том, что ему лишь показалось, что он просто неправильно услышал слова филе.- Что ты не можешь вспомнить? – спросил он, едва узнав в этом писке свой собственный голос. – Свою любимую еду?Гефестион все еще прятал свое лицо, продолжая качать головой. В его руке все еще был винный кубок.- Ничего? Ты ничего не помнишь? – недоверчиво воскликнул Александр. Гефестион не мог быть так жесток к нему!Македонец кивнул, не поднимая головы.Смертельный холод пронзил все тело Александра. Теперь он понял, что Боги не могут одному человеку дать власть над всем. Давая, они берут что-то взамен.Он открыл рот, но ни слова не сошло с его губ. Он не знал, какие слова он мог сказать, чтобы успокоить филе, приободрить.- Ты помнишь меня… нас? – Слова сорвались с губ прежде, чем Александр подумал о том, а стоит ли спрашивать. Глупые вопросы лишь увеличивали боль как в его душе, так и в душе Гефестиона. Они оба были потеряны, оба сдались собственным демонам в пучину отчаяния.Если Александр знал, где он находится, то Гефестион был растерян еще больше, чем когда он был в лагере персов. Таким образом, блондин понял, что филэ опирался лишь на собственные инстинкты. Он избавил себя от одежды и лег рядом, погасив прежде лампу. Гефестион пытался отвернуться, словно боялся его, ждал наказания. Александр мягко обнял его, помня о ранах любимого.- Мы справимся, - сказал он в темные волосы любимого, он пытался сказать фразу твердым голосом, но его голос дрогнул и спал до шепота.- Я не знаю как, но мы найдем выход из сложившейся ситуации. И пока все, что имеет значение, это то, что ты со мной, ты в безопасности, и я люблю тебя, - тихо сказал Александр.Тело Гефестиона дернулось в его объятиях.- Мы справимся, - вторил ему брюнет.Александр ничего не ответил ему, лишь обнял чуть сильнее, пока не услышал тихое шипение. Вспомнив, что вся спина любимого испещрена ранами, он поспешно ослабил захват и мягко улыбнулся.- Когда ты исчез, я понял, что без тебя я ничто. Ты вспомнишь все – даже если это будет последней вещью, которую я сделаю для тебя. Я буду твоей памятью. И даже если ты не вспомнишь, ты все узнаешь заново. Мы начнем все с начала.Постепенно напряженное тело Гефестиона расслабилось. Он лежал, не особо вслушиваясь в монолог царя, он лишь наслаждался его присутствием, присутствием кого-то родного сердцу. Александр гладил его волосы время от времени, только чтобы напомнить себе, что все происходящее не сон.Когда Александр проснулся, то он постарался как можно аккуратнее высвободиться из объятий Гефестиона, чтобы не разбудить филэ, потирая затекшие запястья. Он выглянул из палатки. Телохранители тут же вытянулись в струнку, не сомневаясь, где проводил эту ночь их царь. К нему тотчас подбежал мальчик-слуга.- Прикажите рабам подготовить мне ванну в моей палатке, - приказал он мальчику, прежде чем повернуться к охране. – Если кто-нибудь захочет видеть Гефестиона, то объявите их сначала.Сейчас для Гефестиона было бы лучше всего для начала узнать имена его друзей, которые без сомнения изъявят желание проведать его. Ему не нужно было говорить Александру, чтобы он сохранил в секрете его потерю памяти. Тот понимал его без слов. Вряд ли его подчиненные могли бы в действительности подчиняться, зная, что перед ними командир, который не помнит ничего из своей прошлой жизни. Без сомнения были бы и те, кто бы захотел воспользоваться проблемой Гефестиона, чтобы занять должность повыше. Единственное, что знал брюнет, это то, что он должен привыкнуть к этому строю как можно быстрее. У него нет времени раскачиваться. Было бы гораздо проще для Гефестиона просто выполнять свои прежние обязанности, чтобы скорее вспомнить все.Он смотрел на лицо своего спящего любовника и, наконец, окончательно поверил, что Гефестион действительно здесь, что он не злой фантом. Александру казалось, что он вновь видит перед собой того мальчика, которого встретил давным-давно, юного, безмятежного, мирно спящего, знающего, что его любят. Поддавшись резкому желанию, Александр убрал волосы Гефестиона чуть в сторону. Сейчас он лишь хотел оставить свою метку на нем, метку принадлежности ему, Великому Царю, за левым ухом Гефестиона. Он знал, как Гефестион смущался того, что Александр знает все его слабые места. И резко отшатнулся, увидев отвратительный синяк. Испуганный, он чуть приподнял волосы брюнета и увидел, что всю его шею покрывают темно-лиловые синяки, следы от пальцев. Будто кто-то хотел его задушить.В отчаянии он разорвал одеяло, чтобы открыть взору тело Гефестиона, спина которого была испещрена укусами и следами от кнута. Его плечи покрывали многочисленные синяки как ритуальные метки. Александр издал отчаянный стон, как умирающий зверь. Ему казалось, что он только что раскрыл какую-то тайну, настолько мучительную, что он не был в силах признать, что это правда. Его разум отступал, уступая место ярости, пока он не увидел распахнутые глаза Гефестиона, который смотрел на него с недоумением.- Кто пытался задушить тебя? – вспыхнул Александр, не давая Гефестиону даже сказать слово в ответ. – Они мучили тебя? Боги, неужели такую благодарность за то, что я хорошо содержал семью Дария, мне стоило ожидать?!- Они содержали меня достаточно хорошо, - возразил Гефестион, окончательно проснувшийся, готовый к любой реакции Александра. – Я пытался убежать, и была драка, поэтому…- Они били тебя! Твоя спина... – Александр, до этого мечущийся по комнате в ярости, внезапно остановился, затаив дыхание.- Я убил несколько воинов, что ты ожидал, они сделают? – спокойно сказал Гефестион, но беспокойство было написано на его лице.– Что бы ты сделал, если бы это произошло с твоими людьми? Я удивлен, что они оставили меня в живых.Александр молча изучал его лицо, заметив необычно белые губы Гефестиона, и решил не настаивать. Если Гефестион захочет, он сам все расскажет.- Я тебе принес кое-что, - сменил тему Гефестион.- Ты что-то мне принес? – губы Александра расплылись в недоверчивой улыбке. – Ты говоришь так, будто только что вернулся с отдыха и привез мне сувенир.- Ну, это подарок, - самодовольно добавил Гефестион. – И я думаю, что он восхитит тебя гораздо больше простого пустяка. Посмотри сюда, - он указал на глиняный горшок, в который слуга поместил карты Бесса.Александр подошел к горшку и вытащил из него один сверток. Он развернул его на столе, его глаза становились все больше и больше по мере того, как он изучал карту.- Ты… что? Ты понимаешь, насколько это важно? Это же сокровище! – Он повернулся к Гефестиону, который удивленно смотрел на него, отчасти довольный, что шторм прошел стороной.- Я думал, что они могли бы оказаться полезными, - ответил Гефестион с фальшивой неуверенностью в голосе.- Откуда ты их взял? Во имя Зевса, они что, допустили тебя к своим архивам? Что ты сделал? Очаровал картографа?- Что-то вроде этого, - сказал Гефестион, невинно взмахнув ресницами. – После стольких лет самое время научиться находить своей внешности правильное применение.- Ты невозможен, - засмеялся Александр, но тень печали все же скользнула по его лицу, и это не укрылось от брюнета.С некоторым усилием Гефестион встал с кровати, стараясь причинить себе как можно меньше вреда, не задевая раны.- Разве лекари не запретили тебе вставать с кровати? – обеспокоился Александр. Вид ран Гефестиона на спине и шее все еще пугал его.- Так или иначе, не думаю, что я когда-либо слушался лекарей, - приподнял бровь Гефестион.Царь пожал плечами.- Ты слишком стар, чтобы измениться. – Он заметил, что беззаботное подшучивание рассеяло неловкость Гефестиона .- Я хочу тебе кое-что показать, - загадочно сказал брюнет.- Что? Ты еще что-то утащил от персов?Выражение лица Гефестиона таило в себе много секретов, но глаза его были грустны. Несколько минут спустя они уже шли по шумному лагерю. Гефестион медленно хромал перед ним.- Надеюсь, это не слишком далеко. Не очень-то мне хочется, тебя нести, - пошутил Александр.- Мы почти пришли, - проигнорировал его слова Гефестион, чуть запыхавшись.Он привел Александра к палаткам слуг. Войдя внутрь, Гефестион начал быстро переговариваться с мальчиком-слугой, помощником лекаря. Тот мягко указал за полог. Глаза брюнета горели, когда он повернулся к Александру и провел его ближе к небольшой кушетке. На ней лежал юноша. Казалось, будто он спал, но каждый вздох его вылетал сиплым отголоском из разбитого рта. Ноги были опухшими, полностью покрытыми синяками, как и все его тело. Гефестион аккуратно присел на кушетку и взял ладонь мальчика в собственные руки, поглаживая большим пальцем нежную кожу.- Он заботился о моих ранах и помог мне, когда я попытался сбежать, - объяснил македонец, хотя Александр уже и начал примерно догадываться об этом же. – Лекарь говорит, что он поправится через неделю. Он немой, поэтому я не знаю его имени.Ревность, подавляемая виной, все же скользнула лезвием по сердцу Александра, когда его взгляд увидел искры, сверкнувшие между ними. Этот мальчик был единственным человеком, который отнесся к нему хорошо, единственный, кого Гефестион помнил.Они недолго посидели в палатке, пока Александр, наконец, не уговорил Гефестиона пройти обратно в свои покои, и бледнолицый брюнет, чуть покачнувшись, отправился к выходу.Вернувшись в палатку Гефестиона, Александр сохранял бессменную вахту, пока его возлюбленный не заснул. Он смотрел на повязку на лбу Гефестиона и в который раз уже обещал себе выяснить, что же произошло с Гефестионом за эти несколько недель.

Когда Александр вернулся в свою палатку, вода в ванной уже остыла.Вавилон – дворец шлюх, их дом и очаг, все знали это. Но Александра не сильно заботила плохая репутация, он любил сам город. По его распоряжению в городе будут проходить празднества следующие две недели, и сейчас царь, как никто другой, пытался расслабиться и отдохнуть, ведь он это заслужил.Но у всего есть цена. А у победы она особенно высока.Гефестион вернулся к своим обязанностям гораздо легче, чем предполагал Александр. Воины принимали тот факт, что их полководец был сильно ранен и подвергался страданиям в персидском лагере, все понимали, что ему нужно адаптироваться к прежним условиям. И только Александр знал, насколько тяжело давалось Гефестиону притворяться, что он всех знает. Слава Богам, что Аминтор сравнительно быстро оправился от ранений. Лишь шрамы напоминали ему о персах.С другой стороны, воспоминания не стремились вернуться к Гефестиону. Фрагменты, появлявшиеся в голове время от времени, только под конец расстроили Аминтора. Он называл их ?новой памятью?, и уж они-то накрепко откладывались в его голове. Александр рассказывал ему многочисленные эпизоды из их жизней, заканчивая глупыми анекдотами, и, глядя, как лоб Гефестиона морщится от слишком большого объема информации, царь улыбался, ведь, зная своего любимого, он был уверен, что вся информация классифицировалась в его мозгу с точностью, которая всегда была главной чертой характера его друга.Но что больше всего волновало Александра, так это то, что Гефестион скрывал от него что-то. Нет, конечно, не с плохими намерениями, царь бы никогда не смог подозревать его в чем-либо низком. Он скорее скрывает что-то, чтобы защитить Александра.Гефестион был доволен. Чрезмерное внимание царя пугало его, поэтому, когда пришел черед выбирать комнату в вавилонском дворец, он, не задумываясь, выбрал самые дальние покои от царской спальни. Он объяснил свой выбор тем, что, что не смог бы выдержать поддразнивания от других генералов. Проводить день с Александром неплохо, но ночь – чересчур.К тому же, начиная с его возвращения, Гефестион уклонился от близости. К большому удивлению Александра, который не столько нуждался в физической любви, сколько в духовной, аппетит Гефестиона, снизившийся до нуля, немало тревожил. Нет, он не считал физическую близость чем-то греховным. Ему достаточно было просто знать, что рядом с тобой лежит твой возлюбленный, его тело греет твое, а, проснувшись, он оставляет поцелуй на твоей щеке и нагретые меха, Александр был счастлив.

Вначале царь не слишком противился этому. Они спали в одном ложе в течение многих ночей, держась друг за друга. Они были мальчишками, которые лишь отчаянно любили, они боялись потерять друг друга. Но теперь, в величественном Вавилонском дворце, его возлюбленный Гефестион отказывается проводить с ним ночи, прячется от него, словно девица от навязчивого поклонника. И снова Александр смирился, не желая развивать эту тему.Мужчина редко мог пробиться в покои возлюбленного, но, однажды, в ночь празднования, он почувствовал себя невероятно одиноким. Царь покинул своих генералов и прошел к Гефестиону, который целый день отсутствовал по поручению Птолемея.Войдя в комнату, Александр увидел недавно прибывшего Гефестиона, который перебирал свиток, поглаживая его так, как будто это было что-то драгоценное и хрупкое для его рук.- Это письмо от моего отца, - объяснил Гефестион чуть извиняющимся тоном, когда понял, что Александр, должно быть, наблюдал за ним некоторое время. Он аккуратно положил свиток на стол и внимательно посмотрел на Александра, его глаза сверкали.

Видя его таким, Александр неправильно прочитал его взгляд и прошел через всю комнату, не спеша, погладил Гефестиона по точеным щекам и застенчиво прикоснулся к его губам. Губы Гефестиона были холодными, и царь чувствовал, как тело любимого дрожит от прикосновений.- Я хочу, чтобы ты вспомнил сегодня нас, - прошептал Александр. Его рука спустилась на талию Гефестиона, притягивая мужчину ближе к себе. – Пожалуйста, позволь мне помочь тебе вспомнить нас.На этот раз он поцеловал Гефестиона смелее и улыбнулся, услышав гортанный стон любимого. Аминтор начал отвечать ему, зарываясь в золотую шевелюру пальцами. Но, как только бедра мужчин соприкоснулись, и Гефестион почувствовал возбуждение царя, Александр ощутил, как напрягается тело в его объятиях. Через доли секунды сильные руки оттолкнули блондина.- Что? – задыхаясь, приподнял брови Александр.Гефестион вздохнул, избегая смотреть царю в глаза.- Прости, Александр.Брюнет принялся перебирать мех, без сомнения пытаясь скрыть волнение на лице. Но терпение Александра подошло к концу.- Перестань. Ты не можешь представить, как больно мне видеть тебя, обращенного ко мне спиной. С тех пор, как ты вернулся, прошел целый месяц. И даже если твоя память утеряна без надежды на возвращение, я хочу, чтобы ты вспомнил хотя бы о нас.- У меня много проблем, а ты добавляешь мне еще одну. Прости, но я никак не могу помочь тебе, - возразил Гефестион, горестно посмотрев на него.- Ты можешь лгать своим друзьям. Но не мне. Скажи, что только что произошло. Ты забыл о том, что любишь меня? Ты больше не желаешь меня? Смешно, даже, если твоя память пропала, твое тело отвечало…Перед тем, как Александр смог закончить, Гефестион резко встал и повернулся к нему. Его лицо было бледно настолько, что слова застыли в горле царя.- Мое тело может отвечать на многие вещи, Александр, - прошипел он с такой неприязнью, что Александр отступил. – Не пытайся управлять мной, это не сработает.- Я не пытаюсь управлять тобой, я всего лишь хочу понять, что…- Ты не сможешь понять!- Да, я не могу! Потому что ты не позволяешь мне этого! Во имя Зевса, я не могу понять, почему ты держишь все в себе. Как долго ты планируешь так себя вести?

Когда Гефестион не ответил, Александр рявкнул:- Ответь мне, Гефестион!- Достаточно, Александр, прошу. – Голос Гефестиона дрогнул и сорвался, дрожащие руки выдавали его напряжение. Царь вновь отступил.- Ты не сможешь прятаться вечно, Гефестион. Каким идиотом я должен быть, чтобы закрывать глаза на твое поведение? Те следы от кнута и укусы на твоей коже… Боги! Синяки от пальцев на твоей шее…- Александр, остановись.., - воскликнул Гефестион. Брюнет посмотрел на царя со всем гневом, который только мог вызвать.Но Александр наседал. Шторм начался.- Ты говорил, что они избили тебя, потому что ты пытался сбежать. Но ты солгал мне, не так ли? Тебя изнасиловали. Скажи, кто это был? Дарий? Во имя всех богов, ты…В следующий момент Александр растерянно лежал на полу, по обе стороны от его головы – руки Гефестиона, глаза в глаза.- Я. Сказал. Тебе. Остановиться. – Александр никогда не видел такой ярости в глазах друга, такой жажды убийства.Блондин вздохнул. Разум говорил остановиться, согласиться, помириться. Сердце же требовало правды.- Тион, я хочу помочь тебе. Почему ты не позволяешь мне этого? Почему ты затыкаешь меня? – командным голосом сказал Александр, все еще прижатый телом Гефестиона к полу, надеясь, что его слова разгонят тучи в ослепленном яростью сознании Аминтора. Брюнет встал с пола, тяжело дыша, и пробежался рукой по спутанным волосам.Он отвернулся от Александра, который медленно поднялся с пола. Тот схватил Гефестиона за локоть, чтобы прижать к себе.- Отпусти меня, Александр. Ты уже достаточно дел сегодня натворил. Заставляешь напасть на тебя, моего Царя. Прошу, оставь меня.- Я не хотел вынуждать тебя, - прошептал Александр, отпуская руку. – Ты прекрасно знаешь, что тебе бы следовало дать мне ответ.- Следовало? – Гефестион вновь повернулся к нему, его глаза блестели.Честно говоря, Александр бы предпочел увидеть разъяренного Гефестиона, чем растерянного.Царь тряхнул головой, воскликнув:- Да, тебе следовало бы знать ответ. Я давал тебе три недели для того, чтобы прийти в себя.

Пламя бушевало в глазах Гефестиона, и ни секунды оно не покинуло глаз Александра.- То, что произошло,- лишь мой выбор, - тихо сказал он. – Я сделал это, чтобы спасти жизнь того мальчика.- Я мог понять.., - начал Александр.- Нет, не мог, Александр, - перебил его Гефестион. Его голос был бархатным, мягким, но холод в ярко-синих глазах пронзал сердце царя с каждым взглядом все сильнее и сильнее.- Как бы ты смог? Я согласился на все, что Бесс сделал мне. Я не противился, когда он порол и кусал меня, когда он пробовал мою кровь и заставил меня попробовать её с его языка. То, о чем я говорю, не имеет никакого отношения к боли и жестокости.Он продолжал смотреть на Александра тем взглядом, который бы в любой другой день склонил бы царя на колени. Александр молился о силе, которая была бы способна остановить Гефестиона. Но сейчас он не имел права перебивать его, иначе он никогда не узнает полной правды.- В муках его страсти он схватил меня за горло и душил, пока я не убедился в том, что передо мной вот-вот появится Аид. И зная, что умирая, что моя кровь застывает в жилах, а легкие просят о воздухе, мое тело ответило его прикосновениям, и я просил его – задыхающийся, немощный – не останавливаться. И ты полагаешь, что я могу разделить твою постель после того, как ты узнал о том, какой отвратительный и испорченный я есть? – Гефестион вздохнул, переводя дыхание.- Нет, Александр, - покачал головой Аминтор с грустной улыбкой, - ты не поймешь. Бесс прав, ты знаешь. Он впечатал себя в мое тело, в мой разум. Он знал, что я не смогу забыть. Но, Боги, как глуп я был, когда думал, что твое прикосновение может исцелить меня! Я не могу тебе позволить прикоснуться к тому, что я есть. Я не буду использовать тебя, чтобы прогнать свои страхи, прости.Во второй раз после возвращения Гефестиона Александр не мог найти слов. Он прижал свои ладони к лицу так сильно, до темных кругов в глазах. Он не мог поверить в то, что слышал. Блондин смирился с тем, что возлюбленный его не помнит, теперь же ему нужно смириться и с этим. Но как тяжело, когда жестокие картины мелькают перед глазами. Первым его желанием, открыв глаза, было найти Бесса и подвергнуть его самому жестокому наказанию, которое он только сможет придумать.Но царь понял, что, несмотря на то, что он сделает, это не вылечит душу Гефестиона, не прогонит страх, который этот ублюдок вселил ему. Им.Он присел на кровать Гефестиона. Александр знал, что Аминтору было неприятно сидеть рядом с ним. Он хотел уйти.И через мгновение мужчина поднялся, накинул мех на широкие плечи и направился к выходу. Мягкие шаги вывели Александра из транса.- Куда ты? Это ведь твои покои.- Не знаю, Александр, - слова были наполнены невероятной грустью. – Наружу. Подальше отсюда.- Пожалуйста, не уходи, - мольба вырвалась из груди Александра, заставляя Гефестиона обернуться и вновь колко посмотреть на него.- Пожалуйста, позволь мне остаться с тобой, - молил Александр. – Мы будем просто спать, если ты так хочешь. Я не буду просить большего, пока ты сам не попросишь меня об этом.- Ты настолько желаешь меня? Даже после сказанного мной? – Удивление Гефестиона было искренним.- Не знаю, что мне и сделать, чтобы ты отбросил идею о том, что ты недостойный для меня. Но я постараюсь убедить тебя. Я не смогу приказать тебе провести ночь со мной как с царем, но, вместо этого, я был бы не прочь показать тебе то, что было главным в наших отношениях, Гефестион. Я не могу приказать тебе, но ты можешь не позволить мне провести с тобой эту ночь.Он приблизился ближе к Гефестиону и сжал в загорелых руках мех.- После сегодняшней ночи между нами может все изменится, - мягко сказал Александр, медленно раздевая Гефестиона. Он не объяснил то, что он имел в виду этой фразой, но добавил, почувствовав невысказанный вопрос в глазах рядом стоящего мужчины. – Но нам нужно попробовать, иначе мы никогда не узнаем.- Видишь, Тион, ты ошибался. Я надеюсь, что ты узнаешь это, если уж не из памяти, то из своего сердца, чтобы знать, что слишком тяжело – отобрать тебя у меня. Не пытайся отрицать события, которые шлет нам Судьба. Несмотря на все испытания, мы должны преодолеть их вместе.Гефестион уставился на блондина в течение долгого времени.- Ты очень странный мужчина, Александр.Он не сказал больше ни слова, ни одним движением он более не противился Александру. Гефестион лишь позволил тому вести и, когда они легли в постель, после нескольких часов любви, глаза Гефестиона закрылись, погружая брюнета в долгожданное забвение.