Глава 5 (1/1)

Алек бежал от самого дома, задыхаясь и то и дело поскальзываясь на мокрой траве. Дождь лил, не переставая с ночи, и все вокруг было просто пропитано водой. Вода проникала ему за шиворот, чавкала в ботинках, текла по лицу, притворяясь слезами, хотя он не плакал лет с четырех.?Так значит, пятишиллингового тебе мало? Ты берешь только золото?? Раздраженный голос Мориса Холла звучал в ушах, заставляя бежать быстрее. Алек не знал, зачем он несется сквозь этот дождь наперерез карете, в которой мистер Лондон и мистер Холл отправились на станцию. Может быть, он хотел еще раз взглянуть Морису в глаза, чтобы тот понял его. ?Ты не должен злиться на меня. Да, я не взял у тебя чаевых?, в отчаянии думал Алек, ?но от тебя мне не нужны никакие деньги – ни серебряные, ни золотые. Мне нужен ты сам. Ну, догадайся же, наконец!?Он остановился возле деревянного забора отгораживающего луг от дороги, пытаясь отдышаться. Карета только-только вынырнула из-за поворота и неторопливо приближалась к выезду из поместья. Сквозь открытое настежь окно Морис Холл рассеянно посматривал на мокрые деревья, траву и кусты. Алек сделал шаг в сторону и стал лучше заметен с дороги.– Господи, да это же Скаддер! – раздался удивленный голос мистера Лондона из глубины кареты. – Но как он здесь оказался? Он же остался у дома.– Вероятно, бегом, – задумчиво ответил мистер Холл, неотрывно глядя в темные глаза юного егеря.– А зачем ему было бежать? – задал резонный вопрос Арчи Лондон, правда тут же забыл об этом, поскольку тема какого-то егеря его мало волновала.– Действительно, зачем? – тихо повторил Морис, продолжая следить взглядом за тем, как отдаляется от него лицо Алека, скрываясь за дождевой завесой.***К полудню развиднелось. Дождь перестал, солнце быстро высушило крышу, на которую и был отправлен Алек Скаддер с инструментами для ее починки. Он провозился до самого вечера, поскольку оказалось, что открывшаяся дыра – только часть более общей проблемы. В принципе, Алек был рад для разнообразия заняться кровлей, тем более что на крышу эркера, нуждавшуюся в ремонте, выходило окно спальни мистера Холла, в которое он пару раз с интересом заглядывал.Судя по тому, что кое-какие вещи Морис оставил в комнате, он собирался вернуться довольно скоро. Возможно, даже завтра. Сделав этот утешительный для себя вывод, Алек продолжил возиться с крышей более спокойно. У него еще есть время, решил он. И больше он не будет тратить его зря.Занимаясь крышей, Алек не слышал, как к главному входу дома подъехала мотоколяска, доставившая со станции мистера Холла. Снуя туда-сюда по шаткой приставной лестнице, Алек видел через раскрытое окно сидевшую в гостиной старую миссис Дарем, беседовавшую с преподобным Борениусом – новым священником прихода, слышал, что они говорили о нем и предстоящей ему поездке в Аргентину. Священник мягко выговаривал миссис Дарем за то, что Скаддер не прошел конфирмации, а она вяло оправдывалась, но было ясно, что ее этот вопрос не интересовал совершенно. Как, впрочем, и самого Алека.– Мистер Холл, – донесся до него чуть более оживленный голос миссис Дарем, и сердце Скаддера подпрыгнуло, – вы как раз к обеду. Удачно съездили?– Будет видно.– К столу сегодня можно в смокинге, – добавила миссис Дарем, – нас будет только трое. Клайв с Анной уехали на встречу с избирателями.– Да, я знаю, миссис Дарем, – ответил Морис Холл. – Застал их перед самым отъездом.Часам к шести работа была окончена. Алек, заметив прогуливающегося неподалеку мистера Холла, торопливо вколотил в новую обшивку последний гвоздь, собрал инструменты и шустро полез вниз.– Простите, сэр, – произнес он, стоя на лестнице и не вынимая сигареты изо рта, – вы будете завтра охотиться?– Вряд ли, – обернулся к нему Морис. – Точнее, нет. У нас ведь крикетный матч.– Да, сэр, простите, – Алек уже стоял на земле, переминаясь с ноги на ногу и теребя сигарету в пальцах. – Мне, право, очень жаль, что я дал сегодня вам и мистеру Лондону повод для недовольства.– Все хорошо, Скаддер, – Морис, улыбнулся каким-то своим мыслям и зашагал прочь.– Рад, что вы вернулись, сэр, и так скоро, – крикнул ему вслед Алек, не зная, что еще он может сказать джентльмену.Фраза была настолько неуместной, что Морис на мгновенье застыл, затем обернулся и не нашелся, что ответить, кроме как повторить мягкое ?Все хорошо, Скаддер?. Он продолжил свою неторопливую прогулку, а Алек стоял и смотрел ему вслед, пытаясь сообразить, что делать дальше.Он никогда ни за кем не ухаживал. То, что происходило с ним сейчас, было совершенно новым для Алека опытом. Он просто физически чувствовал мощную волну, исходившую от мистера Холла. Эта волна полностью затопила паренька, вызвала в нем ответное очень сильное желание. Но было очевидно, что по каким-то одному ему известным причинам, джентльмен не мог дать выход своим порывам, отчего сам мучился и страдал. Была ли то несчастная любовь к мистеру Дарему, или плоды строгого воспитания, Алек не знал. Да он даже не задавался вопросом ?почему??. Его самого в данный момент интересовал лишь один практический вопрос: ?как??. Как сделать так, чтобы мистер Холл позволил ему хотя бы раз прикоснуться к себе? Почему-то Алек был уверен в том, что он мог сделать своего солнечного бога счастливым. Пусть ненадолго.***Быстро смотавшись от преподобного Борениуса, который после сытного обеда зажал его в темном углу сада и принялся читать лекцию о необходимости проведения обряда конфирмации, Алек беспокойно бродил неподалеку от дома, высматривая мистера Холла. Он даже не осознавал, что уже тридцать минут таскает в руках извлеченного из ловушки дохлого кролика.– Добрый вечер, сэр! – метнулся он к Морису, едва завидев его силуэт на фоне светлой стены, отделявшей огород от лужайки. Тот вздрогнул от неожиданности, однако тут же расслабился.– Это вы, Скаддер? – улыбнулся он своему неожиданному спутнику. – Добрый вечер.Алек выступил из тени и пошел рядом с мистером Холлом, непринужденно помахивая кроликом.– Говорят, вы эмигрируете? – спросил Морис, затягиваясь сигаретой.– Есть такая задумка, сэр.– Ну, что ж, желаю удачи.– Спасибо, сэр, – Алек неловко кивнул, и зачем-то добавил, – Это так странно…Удивленный Морис взглянул на него заинтересованно, будто ждал продолжения, но не дождался. Они еще перекинулись парой ничего не значащих фраз и разошлись каждый к себе. Мистер Холл пытаться заснуть, а Алек Скаддер – захватить ружье, чтобы снова бродить по усадьбе всю ночь.***Полная луна ярко освещала темный дом. В лунном свете была хорошо видна лестница, которую Скаддер не убрал после завершения ремонтных работ. Сказать, что он сделал это нарочно, в надежде на то, что воспользуется ею, было не совсем правдой. Скорее, это был какой-то внутренний импульс, подсказавший Алеку укротить стремление к порядку и оставить все, как есть. Просто так, на всякий случай.Обойдя весь участок, Алек, снова устроился под деревом, глядя на темное плотно закрытое окно мистера Холла. Возможно, джентльмен уже спокойно почивает, думал он, но раз ему, Алеку Скаддеру, все равно не спать, то почему не здесь?Вероятно, была уже полночь, когда раздался легкий скрип, очень отчетливо прозвучавший в полной тишине, нижняя створка заветного окна поднялась и растрепанный Морис Холл, одетый в темную шелковую пижаму, вдруг вылез на крышу эркера. Прячась в тени своего дерева, Алек видел, как Морис посмотрел в небо, вздохнул, крепко обхватил себя руками, сделал пару шагов по крыше туда-сюда, словно пойманный в ловушку зверь. Заметив лестницу, он подскочил к ней и крепко вцепился в поручни, будто собрался спускаться, но передумал и снова скользнул в окно, прикрыв его не до конца.Чтобы осознать, что произошло, Алеку понадобилось не больше тридцати секунд, спустя которые он уже оказался у подножия столь удачно оставленной им здесь лестницы. Стараясь не шуметь, он влез на крышу эркера, приставил к стенке ружье и осторожно перешагнул через подоконник.Морис сидел в кровати и смотрел на него не в силах произнести ни слова, но не от страха перед ночным гостем, а от неожиданности и изумления. В лунном свете, проникавшем сквозь неплотные шторы в комнату, Алек видел его удивленное лицо, взъерошенные волосы, светлую кожу под распахнутой на груди пижамой. Не тратя попусту драгоценного времени, он рванулся к Морису.– Вы звали меня, сэр? – бормотал он, прикасаясь к нему, оглаживая его по волосам, целуя в шею, – Я знал, сэр. Теперь все будет хорошо. Вот так, ложитесь.Алек расстегнул пижаму и принялся быстро целовать грудь мистера Холла, лаская ее, прихватывая губами кожу. Руки его беспорядочно бродили по телу Мориса, вызывая у того бешеный прилив крови к голове и яростный звон в ушах. И Морис вдруг очнулся от своей долгой и мучительной спячки. Зарычав, он сдернул с Алека кепку, содрал пиджак, запутался в петлях на брюках и целовал паренька долго и страстно, пока тот самостоятельно освобождался от кучи мешающей им обоим одежды. Морис чувствовал, что Алек всем телом откликается на каждое его прикосновение, что он всем своим существом жаждет быть с ним, что, возможно, именно для того они оба и появились на свет, чтобы встретиться здесь, в этом жутком поместье холодных бездушных людей, и самозабвенно любить друг друга, несмотря ни на что.И они любили. Морис был предельно нежен с Алеком, осознав вдруг, что для того все это было впервые, так же, как и для него самого. Они изучали друг друга, двигались то медленно и осторожно, то дико и страстно. Вскоре постель была напрочь измята, а оба виновника беспорядка в комнате расслаблено возлежали друг у друга в объятьях, счастливые и удовлетворенные.– Как твое имя, – спросил Морис, перебирая темные кудри, пропуская их между пальцами.– Скаддер, сэр.– Я знаю, а имя?– Тогда значит, Алек.– Алек, – медленно произнес он, прислушиваясь к звуку этого нового для него слова. – А я – Морис.– Я помню, мистер Холл, как вы на меня посмотрели вчера там, в саду, где мы стащили виноград. Так сердито и нежно, – Алек поднял взгляд на лежавшего рядом Мориса и провел рукой по его спутанным волосам. – И вы ведь не спали прошлую ночь, да?– Откуда ты знаешь? – Морис удивленно приподнял голову, но тут же снова откинулся на подушки, подчиняясь легким прикосновениям друга.– Я смотрел оттуда, – Алек махнул рукой в сторону окна, – с лужайки.– Всю ночь под дождем?– Кому-то же надо караулить усадьбу. Ничего, все равно я скоро уезжаю. Так что мне не трудно.– Я был груб с тобой сегодня утром. Прости меня.– Ничего, сэр.Морис вздохнул отчего-то, повернулся к Алеку, обнял его, да так и заснул, прижимаясь всем телом к этому удивительно щедрому и трогательному созданию, поделившемуся с ним всем, что у него было. А Алек Скаддер еще долго лежал без сна, вглядываясь в лицо Мориса и чувствуя себя совершенно счастливым.