Эпилог (1/1)

Стук каблуков и звонкий хохот Недим услышал раньше невнятного удара в дверь, а потом жалобного звяканья ключа о замочную скважину и невнятную ругань сквозь смех. — Ну и что ты тут скребёшься? — он распахнул дверь перед согнувшейся Джерен, которая никак не могла справиться с замком из-за вертолётов в голове. — Недииим... — бросившись ему на шею, она вся обмякла, не удершавшись на ватных ногах. — Ты ещё не ложи... — вопросительная интонация потерялась во внезапно напавшей икоте, — ...лся. — Я уже встал, — он усадил её на мягкий пуф в коридоре, снимая туфли, затем заботливо оглаживая каждую ступню. — Аааа, — икота никак не успокаивалась, придавая Джерен некий особый пьяный шарм. — Уже 6 утра? У тебя твоя утренняя прп... пара... практика, — кое-как собрав буквы в сложные слова, она сделала какое-то чрезвычайно театральное движение руками, больше подходившее для описания жонглирования, нежели ежедневной рутины и медитации. — Эти туфли ужасно натирают, — она тяжело вздохнула. — Стефан ещё спит? — Стефан остался у Тома и его новой приставки. У вас хорошо прошло? — Недим так и сидел на корточках у её ног, окольцевав тонкие лодыжки. — Ага, — Джерен, опершись на голые мужские плечи, безуспешно попыталась встать, — Грейси только напилась сильно, а у неё свадьба завтра. — А ты не напилась? — он, снисходительно улыбаясь, разглядывал её расслабленное лицо. — Да я вообще самая трезвая, — противная икота, вцепившаяся в Джерен мёртвой хваткой, рассеивала весомые сомнения на её уверенный тон. — Просто немножечко устала. — Немножечко устала, — Недим беззлобно её передразнил и, неодобрительно покачав головой, встал на ноги, подтягивая её к себе наверх за подмышки. — Это всё тот зелёный коктейль, — она тряпочной куклой повисла у него на руке, на полном серьёзе рассуждая о подозреваемых виновниках её состояния. — Или текила, — Недим внёс свою нетрезвую ношу в ванную, — а может вообще та штука горящая, — и усадил на тяжелую тумбу, прислонив к стене, — такая синяя, горячая. — Тебе будет просто категорически плохо, — он отошёл к умывальнику, но взяв объёмный флакон и упаковку ватных дисков, вернулся к прикрывшей глаза Джерен, чтобы легко касаясь тщательно протереть всё лицо, уничтожая макияж. — Всё, можно идти спать. — А крем? — она капризно надула губы на его тяжёлый вздох, всё так же не открывая глаз.— Крем, — тёплые пальцы нежно кружили по лицу, убаюкивая. — Теперь всё? — Ты такой у меня хороший, — Джерен сомкнула руки за его спиной, прижимаясь всем телом к груди, отчего юбка неторопливой улиткой уползла вверх по бедрам. — Я так тебя люблю, так люблю, — она чувствовала, как он неторопливо перебирал её чуть спутанные волосы, и слушала такую уже привычную за полтора года тишину в ответ. Трогательный и какой-то отеческий поцелуй в макушку буквально током ударил, щёлкнув внутри тумблер, мгновенно разгоняя по венам скопившееся раздражение, подхлёстываемое алкоголем. — Я влюбилась ещё то время, когда ты бегал за Джемре, — тело в её объятиях окаменело. — На её признания ты же всегда отвечал, верно?— Джерен, не надо, — Недим расцепил её руки, но был тут же обхвачен за бедра женскими ногами, перекрывающими пути отхода, — ты перебрала, остановись. — Отвечал, да? Ну конечно отвечал... — она смахнула злые слёзы под его непонимающим хмурым взглядом. — Скажи мне, — левая ладонь умостилась на груди, а правая быстро проехала вниз, накрывая пах поверх штанов, — а её ты тоже так хотел, муженёк? Муженёк. Всего одно слово, а его как по-живому полоснуло, откидывая назад, куда-то в прошлую жизнь, как не с ними было. Туда, где он ещё неопытный, но уже взрослый, только-только познакомившийся со своим телом, только осознавший его силу и управляемость, приложил немало стараний, чтобы из-под ширмы хладнокровного мстителя не показался юнец периода позднего пубертата. Очередная проверка на прочность и несгибаемость духа, которую он прошёл с честью, несмотря на то, что временами приходилось в узел себя завязывать, глядя в глубокие декольте своей прицепившейся ненавистной жены. — Что ты сказала? — голос Недима глухо заскрипел в унисон с неторопливо расползающейся молнией на топе Джерен. — Повтори. — Её ты тоже так хотел? — тёплая женская ладонь нырнула под резинку его домашних штанов и бельё, чувствуя как под подрагивающими тонкими пальцами растёт его возбуждение. Не хотел, нет. Святая Джемре была слишком чистой для тех тёмных желаний, той похоти, которая накрыла его из-за многолетнего воздержания и пропущенного этапа его становления как мужчины. Джемре была неприкосновенной, далёкой от его острой потребности в женском теле. С Джерен было по-другому. Она везде лезла, была жалкой, никчёмной, подлой. Она надоедала, бесила, раздражала и... заводила. Он ненавидел её и за это, ненавидел себя и распалялся ещё больше. Порочный замкнутый круг, выход из которого находился в неприятных воспоминаниях и доводах голоса разума после ежедневного ледяного душа. Джерен боялась его, но ведомая корыстью вовсю давила на эту слабую точку его неискушенности, провоцируя откровенными нарядами и безумными выходками. Дразнила, сокращала дистанцию между ними, зная, что Недим не только не сделает шаг навстречу, но и оттолкнет.И вот она снова это делала. Хмельной обидой всковырнула с давних пор притаившееся примитивное желание поставить её на место; показать, кто здесь главный. И на пути этой маленькой шалости с привкусом вульгарного варварства теперь не было ни одного препятствия, ни одной сдерживающей отговорки. — Не то, — рука Недима обхватила шею Джерен, обрисовывая большим пальцем линию челюсти. — Му-же-нёёёк... — за жадными взглядами друг на друга, вязко растянутыми буквами и искусанными в нетерпении губами, тусклой лампочкой где-то вдалеке у Недима мелькнула мысль, что сейчас с Джерен так нельзя. Нельзя, сжав горло, целовать настолько развязно и грязно, что от стыда краснели уши. Нельзя пошло задрав юбку и грубо стянув бельё, поставить её коленями на жёсткий ворс ковра, придавив ладони к полу своими, кусать нежную кожу на лопатках, безжалостно царапая щетиной. Нельзя вот так, без прелюдий и подготовки, зажать её рот рукой, заглушая вскрики, навалиться на неё всем своим неконтролируемым порывом подчинить, даже принудить. Нельзя, видя напряжённую спину в сильном прогибе, тонкие пальцы сжавшие в кулак светлый ворс, чувствуя её шипение в ладонь, двигаться настолько быстро, резко и глубоко. Нельзя, потому что потом, когда хриплый полустон-полукрик вырвется наружу, кружа голову, когда буря утихнет, пройдясь по мышцам спазмами острого наслаждения, осознание вины за содеянное накатит удушливой волной, вымораживая внутри все чувства, кроме страха. — Джерен, — она лежала к нему спиной, свернувшись калачиком, уже минут десять и тяжело дышала, — Джерош, — Недим легонько тронул её за плечо, — я сделал тебе больно? Джерен, — не дождавшись ответа как-то отчаянно и торопливо осыпал поцелуями плечи, шею, снова плечи и лопатки, — я... Я не нарочно... — слева от него раздался сдавленный смешок. — Чёрт, что я несу? Я почему-то вышел из себя...— В меня, — Джерен юрко развернулась, обнимая его, прижалась к груди и хохотнув прикоснулась к мужским губам языком в какой-то слишком развратной ласке для обиженной женщины, напоследок прикусив. — Полегчало?— Честно? Безумно, — чуть щекоча, подушечки пальцев пересчитывали позвонки, — но я не должен был так. — А мне понравилось, — разомлев, Джерен розовой лужей растеклась в его руках, прикрыв глаза. — Только коленки саднят, — она зевнула, устраиваясь поудобнее. — Может всё-таки спать? — Мне и здесь хорошо.— Джерен... — они так и лежали на полу посреди ванной комнаты, — я что-то важное скажу. — Ммм... А ты замечал, что я всегда все твои важности выслушиваю будучи голой? — Джерен так и не открыла глаза, уткнувшись носом в сгиб шеи разулыбавшегося Недима. — Во-первых, это красиво, — его большой палец плавно обвёл полушарие груди, а затем проехал до вершины, легко касаясь её. — А во-вторых, формально ты ещё в юбке, — он кивнул на свернутую жгутом ткань на её животе, потом, положив руки на талию, опрокинул Джерен на спину и неспешно повторил языком уже проделанный путь на второй груди, укусив на финише.— Идём на второй круг? — ловкие руки избавили от юбки разнеженную ласками довольную Джерен, освобождая место для привычного ритуала. — Ты там что-то сказать собирался, — она запустила пальцы в его волосы и, подняв его голову с живота, притянула к своему лицу, чуть царапая отросшими ногтями кожу под отросшими кудрями. — И скажу, — глаза в глаза, чуть соприкасаясь носами. — Мне очень хорошо с тобой. С вами. Вы моя семья... Ты моя семья, ты мой дом. И ты мне очень дорога. Именно ты! — Недим утвердительно кивнул, а Джерен казалось и не дышала, даже не заметив пробежавшие горячие дорожки слёз. — Я с тобой, потому что действительно этого хочу, а не потому что должен или что-то обещал. Я выбрал тебя, Джерош. И мне кажется, что это ценнее... весомее заезженной фразы, правда?— Правда, — она смешно шмыгнула носом, положив ладони на его небритые щёки.— Разобрались?— Разобрались.— Тогда поцелуй меня.***— Джерош, родная, ты можешь не работать хотя бы в субботу вечером, — она сидела на высоком стуле, на углу барной стойки, уставившись в монитор ноутбука, пока Недим суетился у плиты. — Я не работаю, я выбираю кольцо, — большой нож кромсал шампиньоны, даже не сбившись с ритма, несмотря на удивление. — Всевластия? — грибные пластины приземлились на сковороду с растопленным сливочным маслом. — В какой-то степени... — Джерен, беззаботно болтая босыми ногами, хрустела порезанной на палочки морковкой. — На помолвку для Франчески, — страница сменяла страницу, но среди всего этого ювелирного карнавала то самое украшение никак не находилось.? — Берти, а они не торопятся? Матео ещё слишком молод. — Всё к этому давно идёт, Джерен, — они класса с пятого вместе.— И что? Он же зелёный совсем. — Расслабься, мамочка. К сожалению, это дерьмо случается даже с лучшими из нас. — А с самыми лучшими, Альберт? — С самыми лучшими не случается никогда, Джерен?. — Очень интересно, — Недим поставил на разделочную доску луковицу. — А почему именно ты этим занимаешься? — в секунду рублённый лук отправился томиться в компании грибов. — Потому что в семье не осталось ни одной женщины, кроме меня. Рик работает как проклятый, Джейсон в своём мире как обычно, Матео от волнения совсем с ума сошёл. Берти один занят подготовкой к свадьбе и абсолютно ничего не успевает, — Джерен недовольно скривила губы, долистав до конца очередной каталог, и обречённо выдохнув начала новый. — Нало полагать, — мелко порезанная зелень утопла в сливках, — вы с ним каждый день по 40 минут цветочные композиции на столы обсуждаете, — полученный соус пролился в сковороду молочным озером. — Ага, и узоры на салфетках. — Я просто не понимаю, если Франческа согласилась, то почему она сама не может выбрать себе кольцо? — ароматная смесь тихонько забурлила, заполняя аппетитными ароматами всю кухню. — Она и не согласилась — она ещё вообще не в курсе, — не сдержав вырвавшегося смешка, Недим от изумления чуть не выронил из рук кастрюлю с отварными спагетти. — А Альберт уже организовывает свадьбу? — то ли от поспешных преждевременных стараний, то ли от дерзкого самоуправства Берти, он неодобрительно покачал головой, мерно перемешивая пасту. — Ну это в его духе. — Матео свято уверен, что каждый уважающий себя мужчина должен обязательно сделать предложение через год серьёзных отношений, а уже следующие лет 50 разбираться что там да как. Семья его поддержала, — что-то в её тоне заставило его на миг обернуться. — Может это и сработает, кто знает, — пара чёрных тарелок с глухим стуком приземлилась на столешницу, готовое блюдо припорошило тёртым сыром и осыпало листиками базилика.— Можно ужинать, — Недим довольно вытер руки бумажным полотенцем, достал два бокала и бутылку вина.— А мы Стефана не будем ждать? — Джерен соскочила со стула, и довольно поцокав языком переставила тарелки на большой стол. — Нет, — пробка легко вышла из горлышка бутылки, отправляясь к своим собратьям в широкую вазу. — У него после тренировки ещё свидание. — Что у него? — Джерен так и замерла с салфетками в руках. — Ему только месяц назад 12 исполнилось, какое свидание? — Первое и очень волнительное, — завершив сервировку, Недим обхватил женскую талию, притягивая к себе поближе, глядя в распахнутые изумлением глаза. — А почему я ничего не знаю? — Он очень стесняется, — он растягивал слова, сокращая расстояние между их понимающими улыбками. — Расскажет обязательно, ещё за советом придёт. — Ладно, — Джерен улыбнулась ещё шире на приближение его губ. — Я есть хочу. — А я хочу тебя. — Всё остынет. — Ты крайне неромантична, — Недим провёл по её губам своими в нежной ласке и смиренно отступил, убирая руки и присаживаясь на стул. Джерен устроилась напротив, накручивая на вилку аппетитные макароны. — Это слишком вкусно. Очень хорошо вышло. — Я рад, — терпкое вино удачно оттеняло вкус. — Что с кольцом по итогу? — Всё какое-то не то, — она недовольно нахмурилась, опустошив бокал. — Помочь тебе? — Давай, — Джерен, забрав ноутбук с барной стойки, обошла стол, чтобы удобно пристроившись у Недима на коленях, обнимая за шею одной рукой. — У меня глаза разбегаются, но ничего не нравится. — А если Франческа откажет? — неторопливо поглаживая её поясницу, он задумчиво разглядывал мелькающие картинки на экране стоящего на её коленях компьютера.— Вот и я ему думаю, что надо подстраховаться каким-нибудь огромным бриллиантом. Хотя бы одним, — прижавшись виском к небритой щеке, Джерен обняла крепче расслабленного Недима. — И она не откажет. Она очень его любит и давно ждёт. — Как тебе это? — увеличенное изображение кольца с большим квадратным камнем заставило её вздрогнуть всем телом от мгновенных неприятных ассоциаций. — Слишком массивное... — голос вышел ровным, а интонация уверенной, несмотря на колотящееся сердце, — на мой взгляд. — А это? — толстое кольцо с громоздким круглым бриллиантом в россыпи блестящей драгоценной крошки. — Да ну, вычурное очень, — дыхание выровнялось, призраки прошлого бесследно рассеялись. — Я думал, будет проще... А это? — белое матовое золото с аккуратным небольшим сверкающим бриллиантом. — Оох, — Джерен оживилась, — а вот это, пожалуй, очень даже, — она разомкнула объятия, беря в руки ноутбук, чтобы получше разглядеть очаровательное в своей простоте украшение, абсолютно не замечая задумчивого взгляда Недима, остановившегося на её профиле. — С таким кольцом за кого угодно можно замуж выйти, — она усмехнулась, а после язвительно добавила, — и за милашку Матео, и даже за говнюка Берти. — А за меня? — он неотрывно следил за тем, как меняется её лицо. — Это ты мне так предложение делаешь? — она застыла неподвижной скульптурой, выдавая своё бешеное волнение лишь покусыванием губ. — У тебя руки дрожат, — и сердце бухало в груди, эхом отражаясь от его вкрадчивого тона, отдаваясь покалыванием в кончиках пальцев. — Ты не ответила. — Ты тоже. — Даже не посмотришь на меня? — Недим мягко захлопнул крышку ноутбука и, аккуратно выняв его из её рук, убрал на соседний стул. — Джерен?.. — ей понадобилось настоящее мужество, чтобы заглянуть ему в глаза. — Ты хочешь за меня замуж? — его хладнокровие и поразительное самообладание сбивало её с толку. — Мы уже были женаты, вышло так себе. — Я не это спросил, — с какой-то особенной бестактностью он топтался по застарелой ране, мучая её этими вопросами. — Да... наверное... я не знаю... — прижав ладони к глазам, Джерен откинулась на мужскую грудь прячась. — Зачем эти вопросы? Всё же хорошо. — Мне сейчас показалось, что для тебя это важно. Если это так, то почему бы не обсудить? — раз за разом Недим делал это: счищал шелуху её позорных подвигов слой за слоем, до чистоты, чтобы потом, начинив новым смыслом, покрыть глазурью свежих эмоций. Джерен всякий раз стыдливо прятала глаза, долго молчала, но всегда внимательно слушала, чувствуя как безобразное прошлое постепенно бесследно исчезает отмирая. — Вообще я не против, хотя какого-то особого смысла в этом не вижу, — она серьёзно наблюдала за его рассуждениями вслух. — Но с другой стороны, если ты будешь носить кольцо, всякие левые мужики не будут на тебя засматриваться. И ты сможешь снова прилюдно называть меня муженьком! — Ты очень бурно реагируешь на это слово, чтобы использовать его не наедине, — заливая Джерен краской смущения, яркими эпизодами перед глазами промелькнули сцены их какого-то дикого секса за последний год, где под магическим влиянием произнесённого заклинания Недим ставил личные рекорды несдержанности, эгоизма и даже грубости в постели. — Но тебе же нравится. — Нравится, — это была их игра с насыщенным привкусом прошлого, что делало ощущения только острее. — Тогда поцелуй меня, — Джерен звучно коснулась его щеки, притягивая за шею поближе. — Халтура страшная... Всему тебя надо учить, Джерош, — сминая губы, сплетаясь языками, они срослись единым дыханием и страстным порывом, едва не выскользнув за рамки поцелуя. — Так мы женимся? — её ладони укрыли его сердце, мужской горячий шёпот щекотал лицо, обсыпая мурашками. — Я подумаю. — Ладно... а если... — его шершавый тон врезался в самую глубь неё навечно. — Ты выйдешь за меня? — Да. ***— Ты на игру придёшь? — Стефан натягивал шапку, стоя в коридоре.— Конечно, — Джерен тепло улыбаясь, накрутила вокруг его шеи полосатый шарф, — я же никогда не пропускаю твои игры.— Хорошо, — он хотел что-то добавить, но замялся не решаясь.— На удачу, — она поцеловала его в лоб и поправила воротник. Стефан взялся за ручку двери, но потом круто развернулся.— Джерри, ты не смотри, что мне всего 12, — женские брови в удивлении вздёрнулись вверх. — Я уже не ребёнок и смогу тебя защитить.— О чём ты?— Если Нед тебя обижает, то я с ним разберусь, — Джерен едва сдерживала улыбку, растрогавшись от его слов и серьёзного выражения лица.— Спасибо, мой милый, — она крепко обняла его, — но я вроде справляюсь пока. Не думай об этом, особенно перед игрой. Ты на раскатку не опоздаешь, мой герой?— Блин, — он звонко чмокнул её в щёку и вылетел за дверь. Маска спокойствия и напускной жизнерадостности сползла с её лица на пол под щелчок замка и тяжёлый вздох сзади.— Поговорим? — бесшумные шаги и сухие ладони, коснувшиеся плеч.— О чём? — Джерен резко вырвалась и, обойдя Недима широким кругом, ушла на кухню.— А ты считаешь, что не о чем? — напряжение между ними можно было мять руками.— Разве что-то не так? — отрешенно глядя в окно, Джерен в чёрном свитшоте, на пару размеров больше необходимого, пила воду из высокого стакана.— Ооо, я просто не знаю с чего начать! — вымотанный похолоданием между ними, он вышел из себя мгновенно от её будто даже искреннего удивления. — Может быть с того, что ты избегаешь меня уже почти три недели! Даже сейчас не смотришь в глаза. Джерррееен! — она вздрогнула, едва не разбив стакан, от его восклицания, больше похожего на рык.— Не кричи на меня! — она чуть повысила голос и, будто отгородившись от его настырных глаз и сильного напора, отвернулась к окну. Три недели, почти три недели Джерен удавалось не оставаться с Недимом наедине, а сегодня такой прокол. — Прости, прости, — примирительно подняв руки, он сделал осторожный шаг к ней. — Что происходит? — Ничего не происходит, всё хорошо.— Джерен! — Что тебя не устраивает? — всё-таки не сдержалась, шарахнула стаканом по столешнице и развернулась к нему всем телом. — Я человек, я женщина, а не кукла, чтобы быть всё время улыбчивой и удобной! Ты об этом забыл, мне кажется?— Браво, — он, выдержал паузу, едва сдерживаясь, чтобы не заорать во весь голос. — Скандал из ничего. Это уже качественно новый уровень. Мои поздравления, милая.— Не называй меня так! — она подлетела к нему и с нажимом ткнула длинным пальцем ему в грудь. — Своих голых баб будешь так называть, а меня не смей! — краем глаза заметила приближающуюся к ней мужскую ладонь и отскочила как ошпаренная. — Что ты прицепилась к этой съёмке? — Недим растроенно покачал головой, глядя на её побег. — Ах, прости, пожалуйста, — Джерен жеманно сложила руки на груди, — конечно, конечно, пялься на обнажённых моделек по 6 часов в день, я тебе больше и слова не скажу!— Ну, во-первых, они были в трусах. А во-вторых... Не верю, — он сказал это так спокойно и твёрдо, запросто раскрывая её обман, что у Джерен покраснели щёки, — неубедительно. Джерош, — уперев руки в бока, как-то безнадёжно усмехнулся, — ты совсем разучилась врать, надо же... Я просто понять не могу, это какое-то проклятие? Стоит нам пожениться, как всё летит к чёртовой матери? — он мазнул тревожным взглядом её руку с кольцом, сжатую в кулак. — Ты то набрасываешься на меня из-за зубной пасты, то игнорируешь, сидя в ванной часами, — он гипнотизировал её взглядом, мягко сокращая между ними дистанцию. — Навёрстываешь упущенные за три года жизни ссоры? Для баланса что ли, я не понимаю... Вырываешься из объятий, уворачиваешься от поцелуев, спишь в гостиной уже 10 дней, даже пахнешь по-другому, — Джерен смотрела на Недима как загнанный хищником в ловушку зверёк. — Почему я от Альберта узнаю, что ты не летишь во Флоренцию на Рождество? — тёплые ладони аккуратно легли на её щёки, опасаясь спугнуть редкую в последнее время близость. — Что такое, что не так, моя девочка? Я тебя чем-то обидел? — она убивала его своим молчанием. — У тебя кт... — Недим подавился окончанием фразы. Даже думать об этом было невыносимо, а произнести вслух сродни падению на скалы с обрыва, — ... что-то случилось? Ты разлюбила меня? — и снова тишина в ответ. — Джерош, не молчи, пожалуйста. — Я... — она положила свои дрожащие руки на его ладони, сильнее прижимая к своему лицу, и практически беззвучно добавила, — ... я не знаю, как тебе сказать...— Скажи, как есть, — робкий и такой же тихий ответ. — Я... — Недим, сжав зубы, терпеливо ждал, чувствуя как всё внутри неприятно сжимается от нарастающей паники, — чёрт. — Она зажмурилась, сделала глубокий вдох и на выдохе громко выпалила: — Я беременна. Волна облегчения накрыла его с головой, относя, отнимая руки, от так и замершей неподвижно и с закрытыми глазами Джерен. За слетевшим грузом чего-то неотвратимо чёрного и страшного, он даже не понял, какие чувства вызвала эта новость. Просто подхватил жену, прижимая её тело к себе, до хруста в рёбрах, а потом опустил на диван, усаживаясь перед ней на пол, подогнув ноги. — Открой глаза уже, — она подчинилась, настороженно выискивая на его лице отголоски хоть какой-то реакции. — Это точно? — Да, 8 недель, — Джерен растерянно растирала собственные пальцы, глядя как мужские руки гладят её ноги. — Ты... как? Рад или... — Рад, — чутко прислушался к себе, к ритму вибрирующего пульсом какого-то детского восторга, расплываясь в улыбке, — да, рад. Ребёнок... У нас будет ребёнок. Настоящий, — сам в себя врезал эти слова, чувствуя как они укрывают его словно пушистым покрывалом, ложатся магическим отпечатком чего-то очень правильного и нужного. — Почему ты мне сразу не рассказала? Зачем всё это? — сжал ладони, большими пальцами поглаживая колени.— Я испугалась, — Джерен громко выдохнула нагибаясь, прижимаясь своим лбом к его. — Чего?— Я не знаю, как объяснить, — она накрыла руками совсем плоский живот. — Я просто хотела его уберечь, — шептала и боялась, что он не поймёт, не примет, не поверит. — От меня?— Ото всех, — он чуть отодвинулся от её лица, глядя подозрительно. — От всего. От внимания, самолётов, таблеток, — голос её сорвался на последнем слове. — Просто спрятать. Я очень боюсь, это... Это какой-то животный страх, — она немного помолчала, кусая в беспокойстве губы. — Если что-то... Я второй раз этого не переживу.— Джерен, Джерен, Джерен, — он беспорядочно целовал её лоб, нос, скулы, закрытые глаза, гладил руками тело в скрюченной позе и большой одежде, срываясь с шёпота на хрип, — что ты говоришь? Что ты? Я же с тобой, моя девочка, моя маленькая, я рядом, мы вместе, Джерош, — крепко обнял, раздвинув её ноги, прижимаясь головой к животу. — Моя жена... — Ты правда рад? — она прошлась цепкими пальцами по его затылку, оставив поцелуй на макушке. — Мы же не планировали и вообще никогда это не обсуждали. — Правда. Это неожиданно, но я рад, честно, — он то гладил её по животу, то сильнее прижимался щекой. — Я люблю детей и те... ты моя жена. Почему я должен реагировать как-то по-другому?.. Может ты чего-то хочешь? — он резко отпрянул с дурацкой улыбкой и абсолютно лохматый, как взъерошенный ёж. — Нет, — Джерен выводила узоры по его лицу, будто заново изучая, — меня постоянно тошнит. Просто кошмар какой-то. — А в ванной не тошнило?— Тошнило, — она обречённо выдохнула, слабо улыбаясь. — Только на улице хорошо, морозно. А в баре на соседней улице очень вкусный мятный чай. Мне здорово помогает, — мягкие прикосновения раскрасили мужскую улыбку. — Стефан знает?— Никто не знает, только ты. Скажем ему после игры? Я, правда, очень волнуюсь. — Скажем, он будет в восторге. Я так соскучился по тебе, — бережный поцелуй короткой исповедью коснулся губ, — страшно соскучился. Не делай так больше, — ещё один поцелуй уже с бóльшим напором. — Очень тяжело быть рядом, но не вместе, — Джерен бросила виноватый взгляд.— Я больше так не буду, честно, — Недим лишь рассмеялся на её детское оправдание. — Я запомнил. Пойдём пить мятный чай? ***Шум падающей воды и яркое июньское солнце действовали на Джерен успокаивающе, щекоча горячими лучами нос. Она поправила чуть съехавшую на бок милую шляпку и накрыла ладонями спрятанный под мятным сарафаном большой живот.— Совсем скоро мы с тобой встретимся, совсем скоро, — она ворковала с разгулявшейся крошкой внутри себя, не обращая внимания ни на снующих вокруг туристов, ни на созданный ими гам в рвении урвать фотографию на фоне водопада, ни на прямой удар в печень маленькой ножкой. — Не буянь, тшшш... — Извините, могу я... Джерен?! — карие глаза гостьи из далёкого и пережитого смотрели недоверчиво-ошеломленно. — Я просто глазам не верю! Это ты! — Джерен даже незаметно ущипнула себя в предплечье, настороженно разглядывая Джемре, которая плюхнулась на стул перед ней. — Сколько мы не виделись? Лет 5?— Скорее 7, — Джерен боязливо обвила огромный живот руками, пытаясь прикрыться, — словно защитить и себя, и своего ребёнка, и своё счастливое настоящее от внезапно настигнувшего прошлого — но только привлекла лишнее внимание. — Здравствуй, — Джемре ни капельки не изменилась: та же прическа, та же короткая юбка, те же оленьи сканирующие рентгеном глаза.— Как ты? Как живёшь? — Джерен кое-как натянула на лицо приветливую улыбку, но знала наверняка, что вышло крайне скверно. — Всё хорошо, спасибо, — какой-то абсурд. — А как ты? — хотелось отбросить весь этот формальный обмен вежливостями и сделать ноги. Джерен на секунду представила, как она бежит, словно дикий гусь, среди тысяч посетителей смотровой площадки, придерживая своё сильно беременное пузо, и едва сдержала рвущийся наружу смешок. — Просто отлично. Вот, приехали с Дженком на водопады посмотреть. Оставили Али с бабушкой и вырвались в романтическое путешествие вдвоём, — Джемре мило смутившись, покраснела. — Ты в штатах живёшь? — она ожидала каких-то откровений, внимательно рассматривая сестру, вглядываясь в каждую деталь, а Джерен чувствовала безумный дискомфорт и жуткую ненадобность всего происходящего. Всё это ей было совершенно не нужно — нужное сейчас пиналось, напоминая о себе, ощущая мамину тревогу и напряжение.— Нет, на другой стороне. Мы вообще сюда пешком пришли, — она указала на мост. — Кстати, с канадской стороны вид намного красочнее. — Ясно. Как ты вообще? — Джерен однозначно похорошела. Независимо от пробегающего судорогой по лицу волнения, она выглядела достаточно довольной и счастливой, что отчего-то противно кололо Джемре. — Как видишь, — многозначительно раскинутые руки и ни одного лишнего слова. — Ммм... — неловкость между ними была подобна гигантскому айсбергу. — Мама будет очень за тебя рада. Кстати, она...— Не надо. Мне это давно неинтересно, прости.— А ты ни капельки не изменилась, — несмотря на то, что порицающий тон старшей сестры отдался неприятным эхом, младшая лишь равнодушно пожала плечами. — Ты здесь одна? — Со своей семьёй, — сдержанность её ответов должна была охладить пыл любопытства Джемре, но вместо этого Джерен с ужасом запоздало осознала, что сейчас... — Они сказали, что я псих! — Недим с лёгким шлепком бросил на стол бумажный тёплый пакет, оставляя влажный поцелуй на голом плече своей жены. — Гамбургер с арахисовой пастой и кле... — он только сейчас обратил внимание на собеседницу Джерен и закончил фразу на автомате опешив, — ... новым сиропом... Джемре?.. Привет, — мгновенно взял себя в руки, накрывая своей ладонью узкую женскую, переплетая пальцы. — Ты как здесь? — Джемре, приоткрыв рот, даже привстала, опираясь на стол, и теперь переводила неверящий взгляд с их лиц то на сцепленные руки, то на ослепляющими вспышками сверкающие на солнце обручальные кольца, то на внушительный живот, то на плечо Джерен, где для неё будто лампочкой горел след от поцелуя. — Ты в порядке? — Недим понизил голос, добавляя парочку успокаивающих нот в свою интонацию, ощупывая глазами родной мятный силуэт. Только после её уверенного кивка, он занял место на соседнем стуле, рядом с Джерен, придвигаясь поближе. — Ааав... вывв... Вы вместе?.. — эта фраза далась Джемре тяжело и далеко не с первого раза. — Ага, женаты, — его спокойный тон взрывался внутри неё с оглушительным грохотом, разрушая привычные и понятные устои, перемешивая белое и чёрное, становясь иллюстрацией недопустимого союза перед ней. — Да не может быть... Этого просто не может быть... — слова неприятной горечью оседали внутри Джерен, наваливаясь тяжким грузом, заставляя сильнее сжимать мужскую ладонь, ища защиты. — Просто потому, что не может быть... — Джемре!.. — Недим угрожающе поднялся с места, но закончить свою мысль не успел, прерванный ещё одним внезапным появлением.— Джемре, бог мой, вот ты где! Ты нашла место, класс. Недим! Привееет, — Дженк так искренне обрадовался неожиданной встрече, что обойдя стол крепко обнял далёкого друга, похлопав по плечу. — Джерен, — он с умилением на неё посмотрел, находя крайне хорошенькой... — Привет, — она заметно расслабилась и широко ему улыбнулась. — ... какая ты уже большая, — и едва удержался, чтобы не ущипнуть её за щёчку. — Кто бы мог подумать, что мы можем встретиться здесь. Решили насладиться Ниагарой с этой стороны? — К нам друзья приехали, они здесь никогда не были. И мелкий очень хотел посмотреть, что здесь. — Ничего себе мелкий... 13 лет, между прочим. У него уже девушка есть и там ?всё очень серьёзно?, — последние слова Джерен произнесла тоном ворчливой свекрови.— Что тут вообще происходит? — исключительно красноречиво у Джемре, о которой внезапно все позабыли на этой встрече старых добрых знакомых, на лице читались обида и некая оскорблённость тем, что вещи из ряда вон выходящие происходили без её ведома и одобрения. — Мне кто-нибудь объяснит вообще?— Ребят, — Дженк подошёл к своей супруге и, ласково обхватывая за плечи, с мягким нажимом усадил обратно на стул, — а может нам поужинать всем вместе, раз уж мы так все здесь оказались?— Спасибо, — Недим подал Джерен руку, помогая подняться, — но у нас с женой другие планы на вечер. Всего доброго, — он кивнул Дженку на прощание и как-то неоднозначно посмотрел на Джемре. — До свидания, — взяв бумажный пакет с уже остывшим бургером, Джерен сильнее прижалась боком к мужу. — Ты знал, да? — Джемре смотрела на их отдаляющиеся спины, на руку Недима бережно обвившую Джерен за расплывшуюся талию, на её тонкую руку, взъерошившую его волосы. — Знал, — Дженк тяжело вздохнул, опасаясь неизбежной ссоры. — Я помогал Недиму с оформлением бумаг, когда он переехал, и случайно её увидел во время видеозвонка. И вообще мы общаемся. ? — Всё, надо меньше работать: мне сейчас показалось, что это Джерен. — Тебе не показалось. — Охуеть!?— Но как они... Как это может быть? — Джемре сама себе не могла ответить, что её шокировало больше: чудовищная неправдоподобность и невероятность их добровольного брака или то, что её не поставили в известность. — Она же... Почему ты мне не сказал? — Недим так захотел.— Но она же... она... А Недим...— ... вусмерть в неё влюблён. Не лезь, в это, Джемре! Может уже на меня обратишь внимание?— Прости, — она бросила последний взгляд на едва виднеющиеся образы невысокой девушки, смешной уткой перекатывающейся с ноги на ногу, в объятиях высокого мужчины.... — Даже не вздумай переживать, и вообще... Всё к лучшему. Я наконец смогу постить наши совместные фотографии, а то задолбался уже. Будто моя жена не моя. — Оф, ну если так, то конечно всё к лучшему. — Если хочешь, мы ещё можем вернуться. — Не хочу возвращаться, хочу свой сэндвич.— Тыковка, ты серьёзно будешь это есть?— Конечно! Ты даже не представляешь себе, как мне вкусно.— Джерош, я и пытаться не буду. Ты не устала? — Не-а. Куда мы теперь? — Ребята уже причаливают. Стефан хотел ещё на фуникулёр, а Матео на аттракционы. А девочки с ними, видимо. — Ему 30 лет скоро, а всё аттракционы.— Ничего не скоро, не нуди. Я может тоже хочу.— О боже, и этот человек через месяц станет отцом... — Ну, Джерош... — Люблю тебя, очень сильно.— Тогда поцелуй меня. ***— Ту-ту? — двухлетняя светловолосая кудрявая девочка восторженно хлопала в ладоши, изредка тыкая маленьким пальчиком в белый пластик двухэтажного пассажирского вагона с красной полосой.— Паровоз делает ту-ту, — Джерен, сидя на полу столовой возле ёлки, доставала из большой коробки остальные части поезда. — Паавоз ту-ту, — малышка довольно цокая и причмокивая открывала и закрывала все двери и окошки.— Па-ро-воз! — Джерен даже сама увлеклась, соединяя рельсы в вытянутый овал. — Павоз! — детские руки ловко перевернули коробку, разом вытряхивая из неё все оставшиеся детали.— Лу?на, осторожно, не поцарапайся, — Джерен поставила состав на рельсы, запуская его в движение, любуясь вместе с дочкой проделанной работой. — Ту-тууу! — Лу громко протянула гласную, широко раскинув руки, а потом снова захлопала в ладоши вместе со своей смеющейся мамой.— Смотри, — Джерен обняла малышку со спины, отдавая пульт управления с красной крутящейся кнопкой, — можно чуть-чуть повернуть, — поезд плавно покатился с едва слышным жужжанием, — а можно разогнать на полную, — вагоны стремительно пролетели полный круг, мелькая горящими фарами. — Держи, — Луна плюхнулась на пол, проводя собственные эксперименты со скоростью. — Нравится?— Да! Классна! Мам, а там адкой позаыста, — она указала рукой ещё на две объёмные коробки под напряжённой ёлкой.— Какая вежливая девочка, — Джерен схватила её в охапку щекоча и беспорядочно целуя под заливистый детский хохот, — какая вежливая у меня малышка, — напоследок оставила серию из пяти поцелуев в макушку и, поставив её на ноги, потянулась за новыми коробками. — Так, — она сняла оберточную бумагу и, прочитав название, открыла, — это рельсы, правая радиусная стрелка, левая и двойная перекрёстная. Ага, и что мне с этим делать? Лу, это только папа соберёт, — она отложила детали. — А тут у нас, — взяла вторую, побольше, — тоннель однопутный, смешанный лес, хвойный лес и, бог мой, тупиковый упор, — вытряхнула всё на пол, вскрывая упаковки с маленькими фигурками деревьям. — Он совсем с ума сошёл... — Джерен едва слышно прошептала, обращаясь к отсутствующему мужу.— Зеёные деевя и ёуки, — Лу занялась ландшафтным дизайном, а потом, услышав звук открывающейся двери, резко вскочила, убегая в коридор. — Папа, папа!— Моё золотце, — Недим не раздевшись, подхватил маленькую девочку в смешной пижамке с жирафами, прижимая к себе и целуя в теплую щёчку. — Что расскажешь? — Санта Каус узсе пинёс падаак, — маленькие ладошки похлопали по лёгкой щетине, — басой паавоз и ёуки, — Лу многозначительно развела руками, показывая в воздухе размер новых игрушек. — Идём, — Недим спустил её вниз, чтобы раздеться, и сразу же услышал удаляющееся шлепанье босых ног по паркету, — давай, я тебе паказу. Поставив на днище грузового вагона, три ёлочки в ряд, Лу присела на пол и зачарованно наблюдала за тем, как забавно колышатся хвойные веточки при движении состава.— Ух ты, какой у тебя паровоз! — Недим чуть погодя расположился рядом с рельсами, обхватывая тёплой, чуть влажной ладонью маленькую ступню. — Как ты тут всё здорово расположила, — деревья стояли вдоль игрушечных путей густой лесополосой. — Сдеай эта, — девчачая ладошка шлёпнула по отложенным деталям. — Я только с мамой поздороваюсь и вернусь, хорошо? — Хаашо, — в грузовой вагон были пристроены ещё две ольхи и, набирая скорость, поезд с ценным грузом вошёл в тоннель. — Почему Лу опять босая? — Недим вошёл в кухню, обнимая Джерен у плиты со спины и целуя в щёку. — Привет.— Потому что она постоянно снимает носки и разбрасывает их потом, — она развернулась, обхватывая его за шею и чувственно прикасаясь к губам в затяжном поцелуе, превратившемся в одну на двоих улыбку. — Привет.— 21 декабря, а Санта Клаус уже принёс подарки? — Недим насмешливо хмыкнул, повернув голову в сторону смежной столовой, где Луна, позабыв обо всех, притащила из детской ящичек с игрушками и уже рассаживала прошедших строгий отбор по росту пассажиров через открытую крышу вагона.— Ну не выдержала я! Да ладно тебе, у нас вся кладовка подарками забита, — Джерен пригладила его непослушные чуть отросшие волосы, жадно впитывая каждую чёрточку его лица, каждый день открывая для себя что-то новое. — Только ответь мне, мой дорогой муж, а без фанатизма никак нельзя было? Я там ещё две коробки нашла с гусями, овцами, какими-то строителями, рабочими и кустами. Ты совсем с ума сошёл?— Я тебе больше скажу, — мужские ладони беззастенчиво скользили по телу, — у меня в рюкзаке ещё один локомотив. Синий, — женский смех утонул в звуке сработавшего таймера на духовке. — Печенье? — Джерен чуть надавила сверху, проверяя готовность, и вытащила только один из двух противней с парой румяных колбасок из подрумяневшегося теста, закрыв духовку со вторым. — Мы ждём гостей? — традиционное итальянское печенье появлялось в их доме только по особым случаям. — Стефан ребят из команды пригласил. — Всех? — он так и стоял у неё за спиной, ловя какой-то отдельный кайф, наблюдая за Джерен во время обыденных кухонных хлопот. — Не, человек 10, — горячие батоны вместе с пергаментом были переброшены на решётку остывать. — Ты планируешь накормить десяток 15-летних парней печеньем? — он уткнулся носом в её волосы, обнимая за талию, чувствуя неземной покой и уют.— Э, нет, это уже не ко мне, — Джерен шарила глазами по рабочей поверхности, разыскивая нужный нож. — У Стефана есть деньги, интернет и фантазия. Закажут, если захотят, что-нибудь посерьёзнее, — отодвинула ящик, нахмурив брови. — А я решила потренироваться, а то так все навыки можно растерять.— А когда они придут? — Недим чуть отступил назад, размыкая объятия, но как только второй противень приземлился на подставку, вернул свои руки на место, прижимаясь ещё активнее. — Где-то через час, — острый нож разрезал сначала одну чуть тёплую колбаску на ломтики, потом вторую, наполняя кухню аппетитными ароматами фисташек и шоколада. — Значит у тебя есть час, чтобы собраться, — полученные печенья вернулись на противень, но уже каждое само по себе, чтобы снова оказаться в духовке.— Куда? — в этот раз Недим чуть отошёл назад, но руки не убрал, пока Джерен отправляла будущее лакомство сушиться. — На свидание, — лёгкий поцелуй обжёг шею. — Я очень соскучился. — А Луна? — его горячее дыхание, обдавало жаром макушку, обсыпая мурашками до пальцев на ногах. — Стефан любезно согласился побыть примерным старшим братом и отпустить нас до утра, — тёплые пальцы юрко проникли под домашнюю майку, согревая живот. — Накормит, искупает и уложит спать. — Боже, — Джерен покраснела то ли от высокой температуры разогретого шкафа, то ли от смущения, — ну ты конечно... Стефан же...— ... уже достаточно взрослый парень и знает, что делают взрослые люди наедине. А мы давно не были вместе, — губы застыли на виске. — А послезавтра твои итальяшки прилетают и здесь вообще начнётся дурдом. — Ты сгущаешь краски, — Джерен снова взялась за нож, аналогично и аккуратно расправляясь со второй порцией, но уже классического варианта сладости — только с миндалём. — Знаешь, не могу отделаться от ощущения, что они приезжают с проверкой, как ты здесь со мной живёшь. — Не драматизируй, — духовка проглотила второй противень, — они приезжают посмотреть наш новый дом и на то, как в Канаде празднуют Рождество, — Джерен, довольная собой, вытерла руки о кухонное полотенце. — Ты там про свидание говорил... — она хотела было развернуться, но была остановлена прижавшимся мужским телом. — И что мы будем делать? — Я слишком истосковался, — его руки поднялись немного вверх, останавливаясь прямо под грудью, — поэтому из культурной программы только прогулки из спальни в ванную — я снял номер. — Недим! — в её тоне можно было расслышать ноту укора, но она почти потерялась среди аккордов радостного предвкушения. — Крайне романтично, ничего не скажешь... — Что смог. Я просто хочу, — каждое слово подкреплялось дразнящим поцелуем в шею, — провести время, — мужские ладони накрыли грудь, поглаживая и сжимая, — со своей горячей, — зубы сомкнулись на мочке уха, — соблазнительной, — язык очертил линию ключиц, чуть развернув Джерен к себе, — сладкой, — прикусил нежную кожу, — любимой женой, — Недим подхватил её и, усадив на столешницу, нетерпеливо и многообещающе поцеловал. — Жена всё-таки любимая? — все их беседы на эту тему за 6 лет можно было пересчитать по пальцам одной руки, попыткам Джерен хотя бы подойти к этому вопросу и количеству ювелирных уклонений Недима от даже намёков на обсуждение его чувств. — Ты в первый раз что-то подобное говоришь. Сам, — она тонула в тёмном взгляде, готовая к привычной последующей тишине, в которой со временем научилась слышать каждое недосказанное слово. — Ну я... — Недим доверял и доверялся Джерен, но каждый раз, слыша её ?люблю?, отмалчивался, робея до потных ладошек и выскакивающего из груди сердца, отчего не то, что говорить, а даже дышать было невозможно. Джерен была для него открытой книгой, которую он с упоением неспеша читал, смакуя каждый абзац, каждое предложение, каждую букву и запятую. Частенько срывался, возвращаясь к уже перевёрнутым страницам, и всякий раз, замирая от восторга, находил новые, ранее не замеченные штрихи и подтексты. Он читал и перечитывал, штудировал и заучивал, разгадывал и анализировал, но сам так же распахнуться настежь до сих пор не смог. — Я же говорил, что очень счастлив с тобой. Много раз, — таинственно улыбаясь, сосредоточенная Джерен не сводила глаз с его лица, мысленно зарисовывая этот редкий милый вид своего крайне смущённого мужа. — По-твоему, это похоже на ?Я тебя люблю?? — По-моему, один в один, — он ещё гуще покраснел от своего несмелого и сомнительного признания, испуганно ожидая её реакции.— И я тебя люблю, — понимающе кивнув, Джерен нежно прикоснулась к мужским губам невинным поцелуем, отметая все его страхи и стеснение.— Папа, папа, иди сюда, пап! ***— Здравствуй, моя дорогая. Давно мы не виделись, — под шум кроны деревьев Джерен тепло улыбнулась родному лицу в овальном медальоне на гранитном памятнике. — После моего переезда встречаемся всё реже и реже, а с появлением Луны мне стало ещё труднее выбираться так далеко. И Рик вечно упрямится моему желанию приехать. Не знаю, может тут какие-то проблемы (меня уже давно никто не посвящает в дела), хотя выглядит всё очень спокойно. Только охраны больше стало, — свежий весенний ветерок закружил в танце светлые волосы. — Знаешь, здесь как будто и не меняется ничего, эдакий оплот стабильности, по которому теперь носится толпа детей: мальчишки Ника и близнецы Матео, — она неверяще покачала головой. — Ты представляешь, у нашего крохи Матео уже есть свои дети. Да что говорить, Стефану исполняется семнадцать через пару недель. Семнадцать! — Джерен с притворным ужасом всплеснула руками. — Он такой взрослый уже, высокий, статный — очень красивый, очень. На тебя похож. Бегает в юниорской хоккейной лиге в Гамильтоне, это в часе езды от Торонто. Я, если честно, не думала, что это его увлечение хоккеем выльётся во что-то серьёзное, а он грезит о настоящей спортивной карьере. Но как бы то ни было, это его жизнь и его решения, а я его поддержу. Знаешь, — она добавила своему тону пару интимных ноток, — он называет меня мамой. Правда только на людях, наедине стесняется, никогда не говорит, но это всё равно бесценно для меня. А я искренне считаю его сыном и может именно поэтому не одобряю его ветреность: девочки меняются со скоростью звука, я даже не успеваю запоминать их имена. А Недим говорит, что для его возраста это нормально, — возмущенное поджав губы, она шумно выдохнула, а потом снова широко улыбнулась. — У них вечно какие-то секреты от меня и настоящие мужицкие дела. И как бы я ни ворчала, но я безумно рада, что они так подружились, ведь Стефан мог его просто не принять, да и Недим не обязан был любить чужого ребёнка, но полюбил. Хотя как можно было не влюбиться в наше итальянское солнышко? — Джерен пожала плечами, не находя ответа. — Вообще мне иногда кажется, моя дорогая, что Недим родился, чтобы быть отцом. Он такой заботливый, такой внимательный, надёжный. Очень помогал мне по дому и с Луной после родов, даже был с ней в декрете, чтобы я могла выйти на работу, и при этом ещё умудрялся снимать и проверять отчёты во время дневного сна, — тонкие пальцы медленно провернули обручальное кольцо по кругу несколько раз. — И вообще у нас всё хорошо, правда, даже волшебно. Лу просто золотце. Такая неугомонная, всюду крутится юлой и очень общительная. Стефан учит её итальянскому, а она потом учит Недима, — материнская любовь светила ярче солнца, пробиваясь сквозь крону кипарисов. — Я очень долго боялась, что прошлое рано или поздно победит и всё развалится, посыпется к чертям, а с появлением Луны поняла, что мы с Недимом крепко и очень надолго связаны. И вот ещё... — ладони легли поверх светлой ткани широкого платья, очерчивая небольшой живот, — мальчик, — чистое счастье сквозило в каждом жесте, в каждом звуке и движении ресниц. — Недим очень ждёт и Стефан обрадовался. А говнюк Берти сказал, что мы с мужем сексом, видимо, только зимой занимаемся, ну ты понимаешь? — пожаловавшись на негодника, она расправила подол на коленях. — Он всё такой же непробиваемый циник и одиночка, не пропускающий ни одной юбки. Как среди всех своих похождений ещё умудряется делами, которых у него просто завались, заниматься, для меня загадка уже много лет. Может он вообще не спит? Не знаю. Джейсон, как и прежде, предпочитает общество своего компьютера. Хотя мне тут Франческа нашептала, — эта заговорщицкая интонация в тишине кладбища звучала особенно таинственно, — что у него есть какой-то друг Себастиан, с которым они очень близки, но точно никто ничего не знает, ага. Рик очень много работает, почти круглосуточно. И ещё, — Джерен нерешительно замялась, но всё же продолжила, — в Семье новый бухгалтер появилась, Белла. Чудесная такая девушка из уважаемой семьи. Так вот, — голос её становился всё тише от осязаемой неловкости, — Рик на неё смотрит. Не мимо, не сквозь, а на неё, понимаешь? Последней, на кого он так смотрел, была ты, Доротея, — всё-таки не выдержала и, прикрыв глаза руками, разрыдалась в голос. — Мне так тебя не хватает, так... Целых восемь лет, уже восемь! — она шмыгнула носом, размазывая слёзы по щекам. — Я безумно скучаю. Ты подарила мне целый мир, привела в семью, стала сестрой, — малыш внутри Джерен толкнулся, напоминая о себе, — оф, какой маленький ревнивец, — она погладила ладошками живот и встала со скамейки. — Спи спокойно, моя дорогая, — медленно обвела глазами тёмную плиту, выровняла букет свежих ирисов в вазе и, напоследок поцеловав яркую фотографию, направилась к выходу.— Поговорили? — Недим выскочил из машины, как только заметил выходящую за ворота Джерен.— Да, — положа руки на щёки, ласково обвёл большими пальцами глаза, стирая свежие следы недавних слёз.— Прогуляемся?— Можно, — Джерен отняла его руку от лица, переплетая пальцы, и прижавшись к мужскому плечу, потянула мужа вперёд.— А эти ребята по-любому пойдут с нами, да? — Недим кивнул на бесшумно последовавших за ними двух мужчин, тенью выскользнувших из машины.— Ага, — Джерен бросила на него извиняющийся взгляд и чуть виновато улыбнулась. — Это просьба Рика. Ты звонил Берти? Как там Луна?— Сначала они обнесли детский магазин, а теперь твой дружок учит нашу трёхлетнюю дочь кататься на роликах. Лу точно стоило оставлять с этим психом?— Берти не псих, а просто очень основательно ко всему подходит. — Ты всегда его защищаешь. — А ты просто ревнуешь. — Не ревную.— Тогда поцелуй меня.