Flashback (1/1)

Джерен заболела. Сопли, температура на пару с головной болью — полный комплект, от которого избавиться за несколько дней у девушки не вышло. И, несмотря на её недовольство, Доротея не только отпросила её с пар, но и себе решила устроить выходные, чтобы как следует позаботиться о своей подруге.Укутав Джерен в теплое одеяло и натянув на неё тёплый свитер, Серра кормила её с ложечки. Затем настала очередь принимать таблетки и, к счастью, Йылмыз приняла все лекарства без каких-либо проблем, заявив, что она уже взрослая и может справиться со всем сама. — Ты больше не одна, — целуя в лоб, мягко улыбаясь, сказала Доротея, заключая подругу в свои крепкие объятия.Джерен же замерла и едва сумела сдержать слёзы, что предательски навернулись на глаза. Турчанка старалась не вспоминать свою семью. Да были ли они вообще семьёй? Отец умер, когда она была ещё ребёнком и плохо помнила его, мать предпочитала общество её сестры и брата, а она всегда оставалась с бабушкой. Они никогда не были по настоящему близки, Джерен была белой вороной среди детей Сехер. Не такая хорошая. Не такая добрая. Не такая умная. Не такаяИ сейчас, слыша успокаивающий голос итальянки, что заставлял ощущать тепло не только физически, но и душевно, сероглазая? расслабилась и поняла, что у неё наконец-то наступила не черная, а самая настоящая белая, переливающаяся разными цветами радуги полоса. Она благодарит Всевышнего за такого прекрасного человека в своей жизни. ***Джерен не особо горела желанием возвращаться в свою новую квартиру. Но она не могла же все время жить в особняке Риччи? Это Доротея там почти хозяйка, а она... просто временный гость. После того, как проблема с попыткой похищения была решена, девушка собрала вещи, вызвала такси и сообщила о своем решении только подруге, которая была категорически против и просила остаться вместе с ней, но в итоге сдалась и обиженно надулась.Так что она уже как шесть дней живёт одна. Боялась ли она оставаться одна? Возможно, но девушка так же знала, что сейчас около её дома, внизу на улице стоит охрана. От мыслей её отвлекает разливающийся по дому звонок в дверь. Йылмыз переводит взгляд к проёму в двери, босые ноги касаются пола, захватывая одеяло, накрывает им свои плечи и плетется к двери. Брови сами по себе поднимаются вверх, а рот открывается в букву ?о?, когда она видит в глазке увиденного человека. Альберт Маршал. Открывает дверь и рассматривает парня напротив - разбитая губа, рассеченная бровь и сбитые костяшки. Девушка устало выдыхает и прикрывает глаза, молча берет его за руку и тащит в квартиру. — Даже ничего не спросишь? — нарушает молчание блондин. — Всё равно, — старается сказать как можно уверенней, но понимает, что врёт сама себе.Ей не всё равно.Подходит к выдвижным шкафам на кухне и достает оттуда ватные диски и ёмкость со спиртом. Она аккуратно начинает убирать остатки крови проходясь по каждому повреждению, а парень начинает шипеть словно кот. — Я думал тебе всё равно. — Он слегка наклоняется к ней. В этом-то и проблема. Ей нихрена не всё равно.— Так и есть, — продолжает обрабатывать. — Мне все равно что случилось, но не на тебя, Берти. Он улыбается, и во время этой улыбки с его губ срывается громкая ухмылка.— Возвращайся в особняк, глупая женщина. — Что? — Проблемы со слухом? — берет её лицо ладонями и оставляет отеческий поцелуй у неё на лбу. — Возвращайся домой, Джерен. Спустя два дня Джерен возвращается в особняк Риччи не как временный гость, а как полноправный житель особняка. Ребята встречают её шумной компанией и тёплыми объятиями. ***Джерен не могла больше уснуть после очередного ночного кошмара. Каждый раз, когда она закрывала глаза, то видела своего мёртвого ребёнка либо свою семью, говорящую, что она их позор, а в глазах их читалось презрение и осуждение. Поэтому в четыре часа утра бывшая Карачай сидела в саду на скамейке. — Чего не спишь? — тихим голосом спросил Рик, но все же он был слишком громок для ночной тишины. — Боже, ты меня испугал, — передернула плечами Джерен, поправляя плед. — Не можешь уснуть? — интересуется итальянец, садясь рядом с ней. В ответ он получает утвердительный кивок. — Мучают кошмары? — Что? Откуда ты... — брови девушки взметнулись вверх, — Доротея? Рикардо дёрнул уголками губ, но ничего не ответил. Когда Йылмыз продолжила сверлить его взглядом, он произнес: — Да. Но иногда мы слышим твои крики из спальни. Турчанка недовольно поджала губы, чувствуя себя неловко от сложившейся ситуации. Неужели её было так слышно? — Так что тебе снится? Расскажи, тебе станет легче. Мы переживаем за тебя. За меня переживают?Им не всё равно?— Мне... мне снится моя семья, — начинает Джерен чуть осипшим голосом, — они презрительно смотрят и все повторяют, что я большое разочарование в их жизни, что я позор! И знаешь что самое главное? Я с ними согласна. Я ужасный человек, совершивший множество ошибок, — Йылмыз закусывает губы и заламывает пальцы. — Джерен, люди не святые. Все совершают ошибки. Но семья для того и создана, чтобы поддержать, поймать, не дать упасть, когда ты оступился. Ты же сожалеешь о своих поступках?? И если это так, то человек не безнадёжен. Девушка была явно смущена этой тирадой и не знала, что ответить. — Будь ты плохим человеком, спасла бы Доротею? Помогала бы Матео с уроками? Заботилась о Стефане? Обрабатывала раны, ребятам? Нет. Он берет в свои немного шершавые, но такие родные ладони её тонкие пальцы и крепко сжимает их. У Джерен взрывается что-то внутри, и она опустив голову, чтобы хоть немного скрыть волосами своё лицо, плачет. ***Матео сел на маленький диван, что находился в кабинете Маршалла и уткнулся в сотовый телефон. — Альберт, а какое дерево ты предпочитаешь: сосна, дуб, вишня, бук или может что-то другое? —поинтересовался парень, поднимая взгляд на блондина. Тот отвлекся от бумаг, что лежали целой стопкой на письменном столе. — Что? — Я просто интересуюсь из чего тебе сделать гроб, — пожал плечами Матео, что-то ища в интернете. — Это угроза? – усмехнулся Берти.— Нет, — протянул подросток, — просто Джерен наконец узнала, кто краску в шампунь ей подсунул. Идет разбираться, говорит, что... В общем, тебе не понравится. Мужчина нервно закусил губу, вставая с рабочего места. Интуиция подсказывала ему, что пора на сматываться от сюда. При чем очень далеко. И на неделю-две. ***— Знаешь, когда я впервые встретил тебя, я подумал, что ты настоящая стерва, — неожиданно сказал компьютерный гений, отпив из кружки кофе, что совсем недавно принесла Джерен. — И что же изменилось? — поинтересовалась девушка, убирая старые кружки со стола. — Ох, я по-прежнему думаю, что ты стерва. Только теперь мне это нравится.