Глава 14. Ты - друг, ты - враг. Часть 2. (1/1)

?И ещё никогда она не сознавала с такой отчётливостью, насколько сильно она могла бы его полюбить, как именно сейчас, в ту самую минуту, когда ни о какой любви между ними не могло быть и речи?.Джейн Остин ?Гордость и предубеждение?—?Идём? —?блондинка вздёрнула восхитительно идеальную бровь и подозрительно прищурилась, увидев мою сморщившуюся моську. —?Да брось ты, Ась, расслабься, на нём свет не сошёлся клином! Тебе необходимо развеяться, поняла? Даже пусть и в доме твоей безнадёжной любви.Я разинула рот, готовясь выразить протест относительно её последнего замечания, но быстро его захлопнула то ли от резкого озноба при очередном взгляде на солидный особняк, то ли от абсолютной очевидности того, что все мои отрицания бессмысленны и не имеют никакого влияния на подколы подруги.Скептически глянув на мои терзания, Ро достаточно сильно озлобилась.—?Или ты сейчас поднимаешь свою тощую задницу и идёшь навстречу судьбе, или я закрою тебя здесь до утра, приняв предложение какого-либо джентльмена меня подвести.В какой-то момент перспектива оказаться запертой в салоне автомобиля показалась более заманчивой, но гордость заставила меня распахнуть дверцу и выйти. А ведь странно, как Аврора подобрала слова. Случайности?— жуткие шутки Вселенной.Я поднялась по твёрдым ступенькам, чуть шаркая ногами. У огромной дубовой двери маячил тонкий, вытянутый по струнке силуэт. Улыбка расплылась на лице сама собой.—?Альфред! —?поддавшись порыву, я обняла его здоровой рукой, опасаясь потревожить рану на другой.Пожилой мужчина в утешительном жесте погладил меня по спине.—?Мисс Вайс, позвольте заметить, что вы стали очень взрослой.—?Боюсь, Альфред, это лишь внешне,?— фыркнул где-то позади Брюс.Краем глаза я взглянула на его кривую ухмылку в темноте, чуть различимую в приглушенном свете, что шёл из окон особняка. Так-так.—?Ах, мистер Уэйн, я бы даже посмеялась над этой довольно неумелой шуткой, если бы вас самого не затрагивало столь учтивое замечание,?— закончив, я встала к нему вполоборота и прищурилась со смешинками в глазах.Он задержал на мне взгляд дольше положенного.—?Как всегда остроумно, мисс Вайс.Альфред только головой покачал и осторожно осмотрел мою руку.—?Полагаю, вам не помешает душ, моя медицинская помощь и отменный английский чай с мятой.От предвкушения у меня даже коленки подкосились, и я ещё раз от души стиснула дворецкого в крепких объятиях.—?Спасибо… —?прошептала я.Дворецкий ободряюще сжал моё плечо.—?Вы же знаете, здесь вам всегда рады. Однако, прошу простить мои манеры, стоило сразу же пригласить вас внутрь, а не томить на ночном холоде.Мы обменялись улыбками, и тут я обернулась к Брюсу, который одной рукой чуть обнял мои плечи, а другой поддержал локоть раненой руки, которая ежесекундно пульсировала всё больше, доставляя неудобство и, мягко говоря, жгучую до безумия боль. Видимо, состояние аффекта и шока потихоньку меня отпускало. Даже не знаю, радоваться этому или нет.—?Идём,?— его тёплое дыхание коснулось моей кожи, отчего побежали мурашки, и я немного отвернулась от внезапного прилива смущения. Только бы не покраснеть, только бы… Но я уже ощущала, как жар медленно поднялся от шеи прямо к щекам. Ну супер.—?Знаешь, я бываю здесь не так часто, как ты, но всё-таки не могу привыкнуть. То есть это очень впечатляющее место, не находишь?—?Да,?— кивнула я, чуть волоча ноги. Чистая правда. К этому особняку невозможно полностью привыкнуть, каждый раз ощущаешь себя маленькой по сравнению с этими величественными колоннами, чувствуешь некоторую слабость, думая: ?Вот оно?— то, что пройдёт многие века, стояло и будет стоять, пока жизнь и люди пробегают мимо и сквозь, словно вода. Жизнь так быстротечна?. Чувствуешь себя фарфором перед вечностью. Каково же хозяину этого величия?На улицу проникал приглушённый свет из окон и музыка.—?Обычно он не любил шумные сборища,?— невнятно бормочу себе под нос.Но Ро услышала.—?Он устраивает такую вечеринку уже третий год подряд,?— перед нами распахнули большие дубовые двери. —?Пора привыкнуть.По губам прошла мелкая дрожь понимания правоты подруги. Пора привыкнуть и смириться. Того, кого ты любила, Лекса, больше нет. Разум вовсю язвил, а сердце ныло тупой, заточенной долгими бессонными ночами болью. ?Как странно,?— думаю я. —?Казалось бы, должно полегчать, а комок в горле стал лишь горше?.Мы вошли в достаточно шумное помещение. Гудели разговоры, собралась почти вся школа, плюс-минус готэмская знать.—?Добро пожаловать, господин Брюс будет рад вас видеть,?— раздался голос сзади, и мы с улыбками обернулись. Единственный человек, которого я искренне рада видеть. При этой мысли пришлось трижды проклясть внутренний смешок подсознания.Дворецкий по очереди кивнул нам:—?Мисс Вайс, мисс Марлоу.По уголкам его глаз расползлись глубокие морщины. Видимо, изменения в поведении Брюса заметила не я одна. Хотя… Сложно не заметить. Большинство игнорирует это, принимая или не обращая внимания.Единственным светом во всей безнадёжной мгле, когда я получила приглашение, был, как ни удивительно, дресс-код. А точнее то, что он был свободным. Поэтому какие бы цацки мне ни предлагала Ро, я осталась железобетонно упёртой. Разве что платье мне навязала, но я остановила выбор на простом белом, чуть выше колена.Обмениваясь милыми приветствиями и пустыми фразами со знакомыми одноклассниками, я не замечаю, как Аврора испарилась и материализовалась снова уже с двумя красными стаканчиками.—?Там были шоты, но нам пока до них рановато.Смотрю на пенистую жидкость в стаканчике и касаюсь губами пластикового ободка лишь для виду. Наклюкаться в мои планы не входит. Ро же с энтузиазмом принялась опустошать стакан, как вдруг поперхнулась, выпятив глаза.—?Вот стерва!..Я не хочу оборачиваться, но ничего не могу с собой поделать. Судьба решила, что мазохизм мне к лицу.—?Всё, как ты запомнила?Я обернулась на голос, а затем осмотрела пространство.—?Не совсем.—?Странно, после… Я ничего не менял.—?Ты и до того ничего не менял, так что не удивительно, что тебе не захотелось внести коррективы по возвращении,?— натянуто улыбнулась я, не имея особого желания возвращаться в прошлое.Уголок его рта чуть дёрнулся.—?Возможно.Мы подошли к красивой лакированной двери, и я обернулась к нему.—?Ты мог не провожать меня, я и так помню дорогу.—?Знаю.—?Ну… —?слегка растерялась я, чуть поморщившись от боли в предплечье, что вызывала перевязанная Альфредом глубокая рана,?— Пойду… Помоюсь.Ловлю на своих волосах его критически насмешливый взгляд и с непроизвольной ухмылкой слегка толкаю его плечо здоровой рукой.—?Эй! Я знаю, что выгляжу не супер, но изволь заметить, что тут нет моей вины.Он легко засмеялся вместе со мной, и мы на пару долгих секунд задерживаем друг на друге взгляды, словно находясь в неком волшебном коконе или пузыре, где нет ужасной ночи, будничных проблем, ничего и никого, кроме нас двоих и этого нежного мгновения. Эта дверь закрыта и заперта на три сотни замков для всех, но только не для нас.Всё прерывает стыдливое чувство неловкости, что заставляет меня опустить глаза. А затем пришла тлеющая злость на себя, и я глубоко вздохнула. Открыла дверь и дрожащей рукой захлопнула. В голове ещё звучал громкий ?бум? лопнувшего пузыря.Бетани откинула прядь идеально уложенных волос и смерила нас насмешливым взглядом. Я в очередной раз пожалела, что пришла, и захотела юркнуть под ближайший диван или стол. Опускаю взгляд и разглядываю узор на дорогом ковре. Кожей чувствую всё раздражение и сочувствие Авроры.—?Пей,?— раздался шёпот подруги.—?Что?—?Так станет легче.Я вспыхнула. ?Нет, легче не будет?. Брюс рассмеялся на какую-то шутку Бет. На её лице победная улыбка. Что ж, на неё она имеет право. Встречаться с не просто студентом, так ещё и с самым влиятельным в Готэме… Да, её право. Стараюсь как ни в чём не бывало улыбаться Брюсу на его приветствие и весело благодарю за приглашение. От улыбки сводит скулы, но я держусь. Идеальная лучшая подруга всегда искренне счастлива за своего лучшего друга. Со мной что-то не так, судя по всему. Но я держусь.Спустя час фальшивого смеха и натянутых диалогов, выбираюсь на прохладный воздух террасы, которая ведёт на задний двор. Точнее на шикарный сад. Зачем я здесь? Это мой дружеский долг. Зачем страдаю, если можно давно всё прекратить? Ответ пришёл не сразу.?Потому что как бы ни обстояли дела, как бы ни въелись в моё подсознание предрассудки и упрямые убеждения, и как бы ни логична была сама мысль нашей разлуки, я… Я просто хочу быть рядом. Даже за счёт собственного счастья?.Он не находил её в коридорах, не находил среди гостей. Призрачной мечтой, девушка то мелькала перед взглядом, мерцая уставшим серым взглядом, то вдруг исчезла без следа. Аврора Марлоу состязалась с каким-то парнем в конкурсе ?кто быстрее допьёт литр пива?. Импровизированное соревнование вызвало бурю эмоций, ведь победив, блондинка издала совсем не дамскую отрыжку, после чего беззаботно рассмеялась, даже не покраснев. Брюс покачал головой, однако улыбнулся. Больше от скуки, нежели от интереса к зрелищу. Ощущение оцепенения не покидало его уже несколько лет. Словно внутренний переключатель вырубил в нём все эмоции. Не помогал ни алкоголь, ни вечеринки, ни безмозглые девицы. Это была огромная бездна одиночества без какой-то цели. Парень будто видел её внутренним зрением, но не знал, на что именно смотрит. И не догадывался. Лишь чувствовал, что чего-то не хватало. В мире, в Готэме, в нём, в его жизни. А туман стальных глаз всё не отпускал сознание, бередя душевные раны. Он не может желать большего, пока этого не захочет она. Но точно знал, что без этого взгляда всегда будет ощущать одиночество, какая бы сильная и благородная цель не завлекла его в будущем. Брюс допил скотч и наконец заметил белое платье в большом окне, что давало вид на террасу. Глубокий выдох слетел с губ.Эта мысль поразила меня так же ясно, как и молния, ярко вспыхнувшая на тёмном небе. Закапали первые капли. Я вытянула ладонь за пределы крыши и поймала пару небесных слёз. Прохлада приятно разлилась по телу, когда я приложила руку ко лбу. Приятно.—?Судя по всему, собирается гроза.—?О, нет.—?Да,?— нехотя буркнула я.Бетани подошла ближе и скрестила руки, облокотившись на белую колонну. До меня доходит ванильный аромат духов. Слишком приторный.Молчание затянулось, а мои нервы напрягались всё больше. Что ей нужно? До этого не смотрев на неё, я скашиваю глаза на её тонкую бежевую блузку, затем на её лицо с бездумным взглядом. Серые глаза вдруг фокусируются на мне.—?Я всё думала… —?начала она голосом, в котором, к своему немалому удивлению, я не обнаружила ни яда, ни насмешки,?— Твоя семья вторая по богатству в Готэме, брат не редко попадает на обложки журналов, а что с тобой не так? В смысле, на твоём месте я бы… Ну, не знаю. Вела себя по-другому. Я ненавижу тебя за это. Я бы ненавидела тебя, даже если бы ты всем пользовалась: деньгами, влиянием, расположением к себе некоторых личностей… Но сейчас ненавижу больше.Я развернулась к ней всем корпусом, с непониманием заглядывая в полные слёз глаза и замечая дрожащие губы.—?О чём ты…Она невесело рассмеялась.—?Да всё ты понимаешь. Я месяцами, даже годами пыталась добиться его внимания, а тебе просто достаточно быть… собой, чтобы он глаз с тебя не спускал. Да что в тебе такого?! Невзрачная, наивная и… Вот только не смотри на меня с сочувствием! Ты последний человек, от которого я этого жажду. Если бы не ты… Ненавижу.Бросив это, словно что-то тяжёлое и неприятное, Бет ушла, быстро стуча каблуками и поправляя юбку. Я всё ещё не могла отойти от шока, уставившись на ливневый дождь и плотнее закутавшись в чёрную кожаную куртку. Слова девушки били по мозгам. Что-то запретное и эгоистичное шевельнулось во мне, но совесть быстро шикнула на это чувство. Вдох. Выдох. Боже, пусть эти слова уйдут. Но от этого не сбежать, хоть попытки сделать это неизбежны.По окну гостевой комнаты барабанил мелкий дождь, постепенно усиливаясь. Когда я вышла из душа, то обнаружила пакет с фирменной эмблемой одного бутика. Там я нашла новые футболку, джинсы и… бельё. Густо покраснев, я хочу выкинуть это всё в окно, но перспектива надевать грязное, пропахшее копотью платье претила мне сильней. Под свой обречённый вздох, натягиваю одежду, понимая, что всё идеально подошло. Гнев вспыхнул во мне сильней, ведь поняв всю причинно-следственную связь, я убедилась, что достать моё досье ему ничего не стоило.В просторной гостиной горела люстра, разнося мягкий свет. В камине потрескивали поленья. На журнальном столике стыл зелёный чай, а мужчина в свежей белой рубашке, хмурясь, читал газету, сидя на кожаном диване. Когда я тихо подошла, он вежливо поднялся, но, не обнаружив приветливости на моём лице, сделал шаг вперёд.—?Всё в порядке…Моя ладонь быстро и чётко соприкоснулась с его щекой, от чего загорелась болью, но прикусив внутреннюю сторону щеки, я не подаю вида.—?Теперь стало лучше,?— как ни в чём не бывало бросаю я и плюхаюсь на диван, беря в руки чашку чая и делая глоток. —?Передай Альфреду, что чай отменный.Слышу его выдох, а затем он садится напротив.—?Тебе нужна была новая одежда,?— хмуро говорит он.—?Мне не нужна нянька,?— парирую я.—?Нет?Два упрямых взгляда просверливали друг друга, пока он не отвёл свой и не поднёс газету снова к лицу.—?Ладно,?— сдаюсь я. —?Это не помешало, но не стоило.—?Всегда пожалуйста, Сара.Я насупилась и продолжила пить чай. Осматриваюсь, но воспоминания больно ранят, и мои глаза просто просверливают стеклянный столик.—?Почему ты бросил учёбу и уехал из Готэма? —?неуверенно задаю вопрос я.—?А почему так поступила ты?—?Потому что у меня не было выбора. И я первая задала вопрос.Я забыла телефон. Абсолютно точно понимаю это, обшарив всю сумочку и карманы. Ник прислал сообщение, Аврора потянула за руку, что-то настойчиво шепча на ухо, и телефон остался на каминной полке. Идиотка. Вот так жизненный урок: не откладывай ничего на потом. Тем более, когда существует минимальная возможность оказаться запертой в уборной. Прямо как я сейчас. Зуб даю, снова проделки Бет.—?Эй! Кто-нибудь! Выпустите меня! Эй! —?От досады пинаю резную дверь. Ответом послужила только музыка. И занесло же меня в самую дальнюю комнату, где редко кто-то бывает. Не знаю, сколько проходит времени, но голос охрип, и я бросила это дело, усевшись на край мраморной ванны. Краем глаза замечаю кубики льда и две бутылки вина. Вот же продуманные у Уэйна гости. С губ слетает тихий смешок, когда я вспоминаю слова Ро.?Станет легче?.Кое-как справившись с пробкой, делаю первый глоток.Когда ушёл последний гость, Брюс отметил, что часовая стрелка подошла к трем часам ночи. Алкоголь туманил зрение, а непривычная слуху тишина легла на особняк, когда Альфред выключил громкие басы. Он не одобряет, раньше высказывал, а теперь лишь молча хмурится. Уэйну не нравились их отношения, но собственная слабость и гордость не позволяли решиться что-то поменять.Сделав два шага по направлению к стакану недопитого виски, он остановился, уловив краем уха приглушённый голос. Пока он подходил ближе, невнятные звуки преобразились в неуклюжую песню, которую иногда прерывала икота.—??Is this in my head?… Ик… ?I don't know what to… think?.Голос казался смутно знакомым, и Брюс зашагал решительней.Как только я дошла до самого последнего припева, меня нагло прервала распахнувшаяся дверь.—??Marry me Juliet?… Ик… Ой.—?Сара? Что ты здесь делаешь?Я подняла полупустую бутылку. Ещё одна пустая валялась рядом на полу.—?Это Тейлор Свифт?—?Что? —?из-под опущенных ресниц я смотрела на его скептичный взгляд.—?Песня.—?А,?— делаю ещё глоток,?— чёрт его знает. Просто часто по радио играет.Он переступил с одной ноги на другую, и я пьяно улыбнулась ему.—?Встать не хочешь?—?А у тебя есть бокалы?—?Есть. И я первый задал вопрос.Брюс со вздохом опустил газету.—?Потому что больше ничего не держало. Не осталось никаких слабостей.—?Слабостей? —?резко переспрашиваю я.—?Я так и сказал,?— невозмутимо ответил он.На глазах так некстати выступили слёзы, и я поспешно опускаю глаза.—?Сара… —?Брюс встал и сел рядом, касаясь моей руки.—?Не зови меня так,?— подскочила я как ошпаренная кипятком. —?И я очень устала, поеду домой.—?Сейчас глубокая ночь, и я тебя никуда не пущу,?— сухо отчеканил он, решительно заглянув мне в глаза. —?Ночуй здесь, пожалуйста.—?Тогда пешком пойду,?— вспыхнула я.—?Не пойдёшь.Закусываю губу.—?Хочешь поспорить?—?Не люблю споры с уже решённым исходом.—?Ах, вот как… —?Но тут на меня накатила такая смертельная усталость, что продолжать спор никак не хотелось, даже моё упрямство смирилось. —?Ну ладно.Брюс Уэйн поднял брови, но смолчал, чуть дёрнув уголками губ.—?Я провожу тебя.Громко рассмеявшись, я даже побоялась, что вино может политься из носа. Но обошлось. Брюс отсмеивался рядом, забавно сводя брови вместе. Этот бокал вина уже был явно лишним.—?Тебе надо чаще так смеяться,?— отметила я.Он покачал головой и вдруг взял мою руку в свою.—?Я так давно хотел тебе сказать… —?Он легонько и нежно погладил тыльную сторону ладони своим большим пальцем.Договорить я ему не дала, жадно приникнув к горячим губам, удивив себя даже больше, чем его. Брюс тут же ответил на поцелуй. Его рот теплый, губы даже мягче, чем я могла себе представить. Мои руки ложатся на его грудную клетку, ощущая силу сердцебиения. Перехватывает дыхание. Из всех возможных вариантов проведения этой ночи этот никак не предполагался. Я совершенно точно не думала, что такое возможно. Но я здесь, прижата к своей безнадёжной любви.Его рука ложится на мою спину, а другой рукой он касается щеки. Притягивает ещё ближе. Привлекает к себе теснее. Его губы плавно движутся. Его поцелуи становятся глубже, посылая дикие импульсы по нервам, вызывая пламенные ощущения, которые я никогда ранее не испытывала.Я теряю остатки самообладания и тихо стону ему в шею, а он вновь захватывает мои губы, целуя более настойчиво, глубже. Его хриплый стон заставляет пылать всё тело. Это стон мужчины, который испытывает очевидное желание. Стон мужчины, которому я сейчас принадлежу. Моему лучшему другу.Брюс резко встаёт и подхватывает меня на руки. Наши шаги гулким эхом отражались от стен коридора. Наконец, мы достигли цели. Он вдруг откидывает прядь моих ещё слегка влажных волос.—?Брюс… —?начинаю я.—?Не надо,?— прерывает он. —?Думаю, я знаю, что ты скажешь. Но я не могу держаться от тебя на расстоянии. Просто не хочу. Все эти годы… Каждый месяц и день, каждый час, каждую минуту ты была со мной, в моей голове и сердце.Брюс сглотнул и открыто посмотрел мне в глаза.—?Я задыхаюсь при мысли, что снова могу потерять тебя. И я знаю, что у тебя есть ко мне чувства, которые ты отрицаешь. Не знаю только, сколько ты ещё будешь от них прятаться, но знай, что я рядом. Всегда буду рядом. Позволь мне это. Позволь хоть снова стать твоим другом.С моих губ срывается то ли вздох, то ли всхлип. Слёзы снова сдавили горло. Чувства нахлынули океаном, глубоким, синим и… опасным. Он смотрит тепло, его глаза надёжны, решительны и нежны. Ничто меня уже не спасёт от этого безумного желания утонуть.Оказываюсь прижата к двери его комнаты, а его губы?— к моей шее. Обхватываю ногами сильные бёдра и притягиваю его ближе, запутываясь пальцами в густых волосах.—?Брюс… —?разделяя с ним прерывистое дыхание, шепчу я,?— Я так хочу быть рядом и ближе, ближе…Он приник к моим губам, как к последней воде в пустыне и стал искать застёжку платья. Всё было похоже на ужасно реалистичный и прекрасный сон. Но утро пришло слишком скоро.Он коснулся пальцами моей нижней губы, когда я лихорадочно закивала.—?Спокойной ночи, Сара.Дышать не получалось, говорить тоже. Я только вслушивалась в его удаляющиеся шаги. Когда вернулась подвижность тела, быстро вхожу в комнату, захлопываю дверь и с рыданием сползаю по ней, прижимая руку к губам. Теперь я не могла надышаться. Казалось, лёгкие слишком большие, чтобы быть заполненными. Казалось, что я сейчас просто лишусь сознания, всего так много, так много…Она уехала в Калифорнию. Брюс усмехнулся и с силой разбил вазу, что стояла рядом. Ему нужно успокоиться, нужно подумать, нужно… Ему нужна она. Только она была здесь, а сейчас исчезла. Испарилась, будто и не было никогда этих туманных дурманящих глаз, этих пухлых губ, густых волос. Сбежала. Он проводит ладонью по лицу, запутывается ею в волосах. Необходимо собраться. Неожиданно разбитое сердце подводит его к тому, что он только что осознал.—?Ты?— моя слабость, Сара. А я не могу быть слабым. Больше нет. Мне кажется, сейчас я понял, что должен сделать. Я должен помочь городу ради родителей и тебя.Но каждый раз, находясь в экстремальных, опасных ситуациях, когда одиночество, страх и боль душили в нём человечность, трепетно разглядывая маленький снимок, он понимал?— в ней и его величайшая сила.