Глава 13. Ты - друг, ты - враг. Часть 1. (1/1)

Я чувствую небывалую лёгкость. Невесомость. Будто парю над землёй, словно эфирное пёрышко. Тепло окутало меня мягким облаком, а губы тронула блаженная улыбка. После каждодневных мучительных ночных кошмаров, которые я никогда не помнила, такие ощущения полились бальзамом на изнеможенную душу. Где я? Часть меня спрашивала, не всё ли равно, когда так хорошо. Но другая заворчала в странном беспокойстве, потребовала от меня открыть глаза. Я поморщилась. Не хочу, хочу спать, я устала, выдохлась, умерла. Я умерла?—?Нет…Этот шёпот напомнил шорох осенних листьев под ногами. Я вздрогнула и открыла глаза. Часто моргаю от режущего глаза дневного света. Вокруг один лениво ползущий туман, а на мне тонкая белоснежная сорочка. Под ногами?— пусто, они просто парят.?Что за странный сон? Где я? Кто здесь? Друг ли? Враг??Чёрт, слишком много вопросов образуется в голове за секунду. Я начинаю часто дышать, а иллюзия покоя испаряется. Снова страх прокрался в сердце и стаей оборванных кошек стал его скрести.—?Александра… —?шёпот едва различим.Я вздрагиваю.—?Кто здесь?—?Алекса…Начинаю осматриваться по сторонам, но безрезультатно, повсюду плотный туман. Бежать не получается?— я просто барахтаюсь в воздухе.—?Берегись…Я стискиваю зубы, чтобы не разрыдаться.—?Чего? Кто вы? Где мы? Я умерла?—?Она найдёт…Шёпот становится ближе, и тысячи мурашек покрывают моё тело от страха неизвестности. Я совершенно не понимала: что этот голос от меня хочет? Хуже всего то, что он казался смутно знакомым. Как будто старый чёрно-белый фильм, который ты любил в детстве, включенный через десятки лет.—?Я не понимаю… —?оглядываюсь ещё раз. Безнадёжно. Снова проклятая скованность.—?Не снимай…—?Да объясните вы, наконец, что, чёрт возьми, происходит?! —?я сорвалась на истеричный крик. В ответ могильная тишина. Голос молчал.Не знаю, сколько так висела в воздухе. Постепенно мои всхлипы утихли, я стала просто пялиться на серо-голубой туман. Больше-то некуда. Неожиданно там что-то зашевелилось, и я старательно стала всматриваться. Вдруг чья-то рука хватает меня за правое запястье, как в каком-то дешёвом ужастике. И как в ужастике, у меня вырывается крик.—?Слушай меня внимательно,?— голос звучал совсем близко, быстро и чётко, но лица говорившего я не могла различить, маячил лишь силуэт. Я просто уставилась на ладонь, которая почти до боли сжала мою кожу. Она была женской, как и отрывистый голос. Теперь я его узнала и обомлела до кончиков пальцев. —?Этот человек тебе очень дорог. Он совсем рядом. Ты доверяешь этому человеку напрасно, он сам ещё не осознаёт, что предал тебя. И когда наступит момент, он тебя погубит. Не верь…Рука на запястье стала призрачной, а голос я еле различала.—?Берегись, дочка… Берегись и прости меня… Я…Перед тем, как потерять невесомость и камнем полететь вниз, в бездну забвения, я успеваю прошептать сквозь слёзы тихое ?мама?.***Голова раскалывается. Первая мысль: сколько же я выпила, что даже думать больно? А потом приходит осознание. Воспоминания накатывают волнами, их тени пляшут в моей голове, то обретая чёткие очертания, то теряя их. Взрыв, паника, дым, огонь… Вроде и пули свистели, но я их практически не слышала. Только тень, обрывок из целого текста. Мозаика не хотела складываться, мозг не хотел работать. После пары болезненных попыток восстановить фрагменты вечера, я пытаюсь расслабиться и не утруждать свои извилины. Река памяти ведёт меня туда, куда ей легко попасть?— в воспоминание о том, когда я в последний раз так сильно ударялась головой……Больно. До чёртиков больно. Перед глазами всё плывет и прыгают белые звездочки. Чтобы не расплакаться, я жмурюсь изо всех сил, но уже чувствую, как краснеет лицо и выбегают первые слезинки. Сука. Бет настоящая сука.—?Детка,?— кто-то настойчиво потянул меня за руку, поднимая с мокрой от утренней росы травы,?— вставай, не то я не выдержу и самолично собью спесь и эту ухмылочку с лица проклятой Бетани Рид.Я всхлипываю от жгучей боли, которая каждую секунду сопровождает мою черепную коробку. Ро смотрит на меня с сочувствием и стирает рукавом своей спортивной кофты слёзы с моих щёк. Коленки дрожат, всё плывёт и кружится. Тут до Авроры доходит, что мяч, который запустила Бет, постарался не на шутку, и от обморока меня отделяет разве что истерика, грозившая вот-вот на меня обрушиться.—?Чёрт,?— шепчет блондинка и кричит. —?Ей нужно в медпункт! Срочно!Осматриваю мяч от регби, лежащий недалеко, миссис Флорес, нашу преподавательницу физкультуры, которая, сверкая волнением в глазах, поспешила к нам, взволнованные взгляды других девочек и совершенно равнодушный взгляд Бет. Жаркая волна снова забирает меня в свои объятия, и я даже не чувствую подкосившихся коленок, но знаю, что падаю. Ненавижу регби. Мяч бьёт не хуже биты, если взять хороший размах, которым без сомнения обладает мисс Рид, ненавидящая меня всем, чем только можно.***Мерзкий запах нашатырного спирта заставляет меня скривиться и зайтись в приступе кашля. Тошнит. Боже, как больно.—?Всё хорошо. Ты не одна.Знакомый голос. Это не Аврора, не мой брат. Открываю глаза и жду, пока мир обретёт чёткость. Всё кружится, кружится и останавливается на единственной вещи, которая не даёт мне снова уйти в темноту. Это позволяет мне дышать среди всей этой удушливой грани мрака… …Синие глаза. Они снова не дают мне уплыть в бессознательность. В них плещется тревога и взволнованность. Слышу мерный звук мотора, судя по всему, мы в машине. Губы сухие, обветренные. Во рту тоже сухо. Шепчу его имя, но звука нет. Он пытается следить за мной и за дорогой одновременно. В итоге он убеждается, что со мной всё более или менее нормально, и фокусируется на дорожном движении.—?Всё хорошо, Сара. Ты не одна.Хочу засмеяться от абсурдности происходящего, но вырывается кашель. Ну что за дежавю. Прошлое просто обожает оживать. Он снова бросает на меня беспокойный взгляд.—?Мы едем в безопасное место, не волнуйся.—?Во… во… ды.Удалось проскрипеть хоть немного членораздельно. Брюс тут же одной рукой открыл небольшой бардачок, извлёк бутылку и протянул мне.—?Сможешь удержать?Я чуть киваю и дрожащей рукой принимаю бутылку с водой. С трудом откручиваю крышку и припадаю губами к живительной влаге. Хорошо… Прохладно и влажно… Отрываюсь от горлышка, чтобы отдышаться и снова к нему припадаю. В конце концов я выпиваю всю литровую бутылку до последней капли. Полегчало. Всё тело болит, на руке красуется повязка, сооружённая из лоскута подола моего платья, на плечах мужской пиджак.—?Что.? —?Я вопросительно уставилась на Брюса. Он вздохнул.—?Когда ты вышла из гримёрной, раздался взрыв, началась паника,?— ?Так, это я помню, о’кей?. —?Я нашёл тебя уже без сознания и принёс сюда.Я поднимаю брови, но он старательно не смотрит в мою сторону. Предоставлять информацию на блюдечке он мне не хочет. Что ж, никто и не говорил, что будет легко.—?Это всё? —?Горло обожгло, и я кашлянула в кулак.Наконец тревожный взгляд глубоких глаз на мне. Губы сжаты в тонкую линию. Я отвечаю настойчивым взглядом. По салону автомобиля прокатился ещё один вздох. Мило.—?Я вернулся за Дентом, с ним всё хорошо. Потом, говорят, появился Бэтмен и вывел оставшихся. Трое убитых, они стояли совсем близко к сцене. Много раненых, несколько в критическом состоянии. Аврора и Анна в безопасности. Твоего брата там не было. По радио передали, что всё расценено как покушение на Джарвиса Тетча.—?Тетча? Но откуда…—?Он сам признался. Прибежал к комиссару и сдался с потрохами, просил защиты.—?Вот чёрт…Его руки на руле машины напряжены, рукава белой запачканной в саже рубашки закатаны по локоть, небрежно и устало. Да, не из лёгких ночка.—?Зачем вы искали Тетча?—?Мы не…—?Перестань.Моя очередь вздыхать.—?Нам нужна была информация.—?Какого плана? —?его голос приобрёл стальные нотки.—?Это допрос?—?Я спрашиваю, как тот, кому ты небезразлична,?— он упрямо поджимает губы. У него двухдневная… Нет, трёхдневная щетина.—?Вот как,?— Я иронично киваю и кривлю губы,?— Так ты мне теперь друг?—?Называй это как хочешь,?— ?Какая самоуверенность!? Признаюсь, мне это даже доставляло удовольствие. Особенно, когда его запах буквально обхватывал меня вперемешку с чистым запахом дорогого салона автомобиля. Какое-то безумное чувство сродни мазохизму.—?Это? —?я выгибаю бровь и пристально смотрю на него. —?А оно есть?Мы смотрим друг на друга в течение пары секунд, а затем он отворачивается к дороге, а я к ночному Готэму, плывущему за окном.?А оно вообще было???— стучит в моей голове. Я не замечаю, как медленно ухожу в дремоту.—?Что ты здесь делаешь? —?У меня едва получается шевелить губами. Медсестра только что вышла, убедившись, что я буду в порядке.Он ободряюще сжал мою руку.—?Узнал, что с тобой произошёл несчастный случай. Как ты себя чувствуешь??Несчастный случай, ну да. Она запустила чёртов мяч мне в голову по чистой случайности?.—?Нормально, вроде… Только голова болит немного,?— пытаюсь встать, но не выходит. Брюс тут же укладывает меня обратно на кушетку и жёсткую белую подушку медпункта. Пахнет чистейшей стерильностью и больничными препаратами.—?Тебе нужно лежать, пока окончательно не оправишься. Приезжал врач, у тебя сотрясение первой степени.Его взгляд беспокойный, тёплый. Вот бы он никогда не отводил от меня глаз. Понимаю, что слишком долго смотрю на него, и неловко моргаю.—?А где Ник? Аврора?Брюс слегка усмехнулся.—?Аврору вызвали к директору за попытку исцарапать Бетани Рид лицо. А твой брат пошёл звонить отцу, сейчас придёт.Я улыбаюсь дрожащими бескровными губами.—?Авроре удалось?—?Нет, её оттащила миссис Флорес,?— он пристально посмотрел мне в глаза. —?Это сделала Бетани?Я растерялась, не зная, что сказать. Не люблю лезть в конфликты. Через неделю Бет угомонится и забудет о моём существовании. Это всё из-за Ника, это он приклеил мне на спину ту записку, а Брюс помог. Бет считает его своим, хоть они и не встречаются. Она ненавидит всех, кто подходит к нему близко, а меня, как его друга, вообще не выносит. А тут раз, и масло в огонь.—?Я… не знаю. Наверно, она случайно… —?утыкаюсь глазами в потолок.Когда я осмеливаюсь посмотреть на парня снова, он приоткрывает рот, но тут дверь резко распахивается, и входит Ник, вертя в руках телефон. Он переводит взгляд от Брюса на меня и обратно.—?Могу я поговорить с моей сестрой наедине?—?Конечно,?— Брюс Уэйн бросает на меня прощальный взгляд и покидает комнату.Ник садится на стул рядом с кушеткой.—?Бетани всё отрицает, Лекси. Плачет, спрашивает о твоём здоровье, кричит на Ро. Ты уверена, что она не случайно?—?Да, случайно…Не плакать, это к лучшему. Надо плыть по течению, надо быть проще. Справедливости всё равно не добиться. Её не существует. Не в Готэме.Брат ощупывает мой лоб и помогает подняться. Я чувствую, что головокружение отступило.—?Поехали домой, сестрёнка.—?А отец…—?На работе. Он занят.Смотрит с жалостью. Нет, ненавижу. Меня не надо жалеть. Но я действительно беспомощна.***Брат и Ро продержали меня дома неделю, хотя лучше мне стало уже на следующий день. Брюс звонил каждый день. Предлагал даже заехать, но я дрожащим голосом отказывала. Спрашивал о моём здоровье, ещё пару раз о Бет и прочем. Мы болтали по часу, а то и больше. Время удивительно быстро летело за такими разговорами. Наверняка только для меня. Брюс Уэйн… Даже думать страшно о нём в амурном плане. Любовь насмешлива и жестока, а ещё безумно слепа. Но у меня есть глаза. Глаза и извилины, чтобы понимать, что такая, как я, не может стоять рядом с ним. У нас разные жизненные пути. Он?— наследник своей семьи, его называют принцем Готэма, и он понимает, что должен принять свою судьбу, а я же… У меня всегда был чёткий выбор: стать марионеткой семьи или пойти своей независимой дорогой. И я всегда знала, что мы с Брюсом Уэйном не можем выбрать друг друга.Когда я наконец появилась в школе, Бет ?ненароком? толкнула меня. Не сильно, она не дура так делать на виду. Но знак был вполне ясен. После физкультуры я последняя уходила из раздевалки. На время урока я всегда снимала мамин браслет, а сейчас, сунув руку в карман рюкзака, ничего не нашла.—?Не его ищешь?Бет Рид, взмахнув шёлковыми волосами цвета осенних листьев, разместилась у самой форточки и бессовестно крутила серебряную вещицу своими пальцами. Я обернулась и сглотнула. Нет, только не этот браслет. Без него я не смогу.—?Отдай его… Пожалуйста.—?Отдать его? —?она состроила задумчивую мину. —?Нет, заруби себе на носу, богатенькая девочка, я тебе ничего не отдам. Запоминай всё, что видишь, и помни об этом всегда. Деньги папочки тебе ничем не помогут в человеческих чувствах.Браслет полетел в форточку. Бетани тут же скрылась, а я подбежала к окну и с отчаянием осмотрела внутренний дворик частной школы. Браслет где-то в зелёной траве и я должна во что бы то ни стало его отыскать. Я уже говорила, что Бет настоящая сука?Трава, прогретая майским солнышком, приятно щекотала пальцы, но я этого не замечала. Где же ты? Где? За кустистым декоративным деревцем я внезапно услышала смех. Девичье хихиканье. Поднимаюсь с корточек и делаю небольшой тихий шаг, затаив дыхание и нервно перебирая пальцами синюю форменную школьную юбку. Разум так и кричал ?не надо!?, чувствуя неладное, но ноги упорно делали маленькие шажки. Хихиканье раздалось снова. Сквозь густую листву я уже слегка различала два силуэта, прислонившиеся к большому дубу. И тут я узнаю длинные шелковистые волосы. Парень припал к её шее и оставлял там поцелуи. Я и его с ужасом узнаю. Он стоит ко мне спиной, но я всё равно знаю?— это он. Мы с Бет одновременно произносим его имя: я с шоком, она с тихим стоном. И я встречаю её карие глаза. В них злая насмешка. Я тут же прячусь обратно за густую листву. Она этого хотела. Она всё продумала. Внезапно чувствую острое головокружение, и перед глазами зарябило. Я почувствовала влагу над верхней губой и прикоснулась к ней пальцами. Кровь переливалась на блеклом солнечном свете рубиновыми оттенками. Чёрт, это всё последствия сотрясения. Я прижимаю тыльную сторону ладони к носу и поспешно начинаю искать браслет. Через минут пять нахожу его и быстро застёгиваю на запястье. Странно, но мне будто полегчало, а по мозгам расплылся спасительный холод. Я и не заметила, как сильно болела голова, пока не нашла мамин браслет.Я просыпаюсь и осматриваюсь. Мы всё ещё в салоне автомобиля. Воспоминания пробудили во мне старые обиды и режущее чувство предательства. Но так много всего изменилось с тех пор, как я была той робкой девчонкой. Надо было броситься на эту стерву и сделать то, что Ро не успела. Или поступить по-умному и обыграть её, но я предпочла стиснуть зубы, спрятать слёзы, залезть в раковину и смотреть на всё сквозь пальцы. Я была боязливой и глупой. В принципе, глупой и осталась, иначе бы здесь не сидела чуть живая.Впереди пробка, огни фар и города, нескончаемые сигнальные гудки. Брюс в нетерпении стучит большим пальцем по чехлу руля. Он ещё не заметил, что я проснулась, и я снова закрываю глаза. И всё же, как он мог тогда так со мной поступить? Я спрашивала, но ничего конкретного он не сказал. Только очередную ложь.—?Почему? —?хриплые слова вырвались сами собой. Глаза плотно зажмурены, но я кожей чувствую, как он удивлённо обернулся.—?О чём ты? —?я улавливаю нотки настороженности.—?Почему из всех девушек это была именно Бет? Почему не Лола или, скажем, Грейс? Почему именно она? По тебе вся школа сохла.Скрещиваю руки в замок на животе, по-прежнему не поднимая век. Ответа пришлось ждать минуты две, и наконец он прочищает горло.—?Она была самой доступной из всех.Я чуть не поперхнулась от такого ответа, но быстро взяла себя в руки.—?И поэтому ты так быстро наигрался?—?Нет.Встречаюсь с ним глазами.—?Почему же тогда?—?Другую любил,?— ?так кровушка, ты зачем к щекам устремилась? Незачем так делать?.После затянувшейся паузы он снова берёт слово.—?Я был молодым, а ты меня всегда отталкивала, если я начинал проявлять не совсем дружеское отношение. Не знаю, почему так, может, я действительно тебе противен.—?Не ты,?— я выдыхаю, не поднимая глаз от своих ногтей. —?Твоё положение в обществе. Я знаю тебя, Брюс. Тебе это не надо, не нужна я.Я чувствую на каком-то ментальном уровне его пристальный взгляд на себе.—?А если я изменился?—?Я так не думаю,?— прикусываю губу и решаюсь добавить. —?И я не всегда тебя отталкивала.—?Верно. Ты сделала ещё хуже, дав ложную надежду.Его тон стал сердитым, и я непонимающе хмурю брови.—?На что ты злишься? Ты просто мажор, а мне не надо,?— в эмоциональном порыве я развожу руками,?— вот этого всего… Этого света, этих масок, этой фальши, тебя!Он тяжело посмотрел на меня.—?Ты смотришь, но не видишь.Озадаченно сжимаю губы и фыркаю. Ну и ладно. Я знаю его всю жизнь. Знаю, что встаёт он около полудня, пьёт кофе с тремя кубиками сахара, любит бурбон и не любит театр, читает журналы и пренебрегает классикой, у него есть благотворительный фонд, но себя он всегда любил больше прочих.?Ауди? тронулась и продолжила движение. Я снова немного задремала, на этот раз, слава Небесам, без навязчивых воспоминаний. Но они снова врываются в сознание, когда автомобиль тормозит на подъездной дорожке у огромного особняка. Сколько же мне тогда было? Ах, да. Восемнадцатилетняя дура?— такой я была когда-то. И тот вечер и ночь… Мне невольно приходится туда вернуться.