Глава 2. Симптом судьбы. (1/1)

—?Не забывайте, что сейчас актуальны женственные кружевные платья и клетчатые вещи! А сейчас к более пикантным новостям,?— я шаблонно хитро улыбаюсь на камеру и слегка подаюсь вперёд, будто собравшись сообщить зрителям некий секрет,?— Сегодня, в Хэллоуин, намечается настоящее веселье! Все сливки общества соберутся на ежегодном приёме в особняке одного из крупнейших бизнесменов города, мистера Джереми Вайса. Дамы! Не упустите шанс покорить сердце самого завидного холостяка в городе! Уже смекнули, о ком я? Конечно же, там будет недавно прибывший в Готэм Брюс Уэйн! Но если вы не из тех счастливчиков, то не отчаивайтесь! Есть пара крутых мест, чтобы отметить День Всех Святых…Я перечисляю несколько популярных клубов и пабов, а затем облегчённо вздыхаю под громкое ?Снято!?.—?Знаешь, было бы неплохо поснимать этот самый приём,?— с очевидным намёком произносит мой напарник и оператор Питер.Я недовольно смотрю на Пита и раскручиваю кашемировый шарф, снимая его. Мы находимся перед городским музеем, архитектура которого была вымирающей красотой в этом многомиллионном городе. Таких мест крайне мало, но мы компенсировали это разнообразными ракурсами и углами съёмки. Да и в большинстве случаев я веду репортажи (Если пятнадцатиминутный трёп об одежде и способах скоротать досуг, выходящий раз в неделю, можно так назвать) из каких-либо магазинов шмоток или же с каких-либо мероприятий (Главным образом светских). Это уже как подвернётся!—?Наверно. Очень жаль, что я пропущу это наиувлекательнейшее фешенебельное мероприятие,?— не без сарказма говорю я.—?Да брось, ты дочь хозяина вечера,?— он бросает на меня короткий взгляд исподлобья и тихо фыркает. Пит всё ещё меня недолюбливает.—?И? Это ничего не значит,?— Мне не нравиться, как слипаются и разлипаются губы от блеска, когда я говорю,?— Я давно обособилась от семьи.—?Не слишком умно упускать такой шанс,?— говорит он. Надменно, разумется.Проигнорировав колкость, я сажусь в его рабочий ?шевроле круз?, пока он бережно помещает видеокамеру в чехол и вскоре сам ко мне присоединяется. Пока он ведёт машину, я достаю влажные салфетки из своей сумки-рюкзака и начинаю старательно оттирать блеск с губ. За окном начинают мелькать однообразные серые оттенки многоэтажек, и в голове невольно возникает явность контраста между этим и красочными тонами Калифорнии.На самом деле, мне не особо нравилось в Калифорнии. Там было красиво, да и солнце не давало продыху, но там я чувствовала себя не в своей тарелке. Даже дружба с соседкой по комнате в общежитии не смогла этого изменить, да и в принципе не должна была. Меган была славной и общительной кареглазой красоткой из Малибу, а я бледнокожей и замкнутой. Но эти противоречия не помешали нам отлично поладить. Она часто таскала меня с собой на студенческие вечеринки или девичьи посиделки у одной из её однокурсниц, а я помогала ей с учёбой и кормила её французского бульдога Мальчика. Да, насчёт оригинальности имени пса я лучше промолчу. В итоге, после выпуска, мы разъехались по домам и кроме редких перекидываний сообщениями никак не поддерживаем связь. Иногда я об этом жалею, но Мальчик является живым напоминанием о Мэг. Да, да, всё верно. Бульдог настолько привязался ко мне за время долгих вечеров и ночей, когда его прошлая хозяйка наслаждалась всеми преимуществами студенческой жизни и разгульной молодости, что попросту стал рычать на Меган и отказался отпускать меня. На лице брюнетки тогда не дрогнул ни один мускул. Очевидно, что он любит тебя, сказала мне она. А я и не сопротивлялась, когда она сунула мне сумку с вещами пса, и он запрыгнул следом за мной в такси. Я тоже привязалась к этому непоседливому белоснежному (Не считая маленькое кремовое пятнышко возле правого уха) искателю приключений. Аврора часто говорит, что мы с ним стоим друг друга. Мы оба авантюристы. Разве что я в менее экспрессивной форме. Но, конечно, зубы скалить, когда надо, я умею отлично.Я часто вспоминаю свою жизнь в штате Калифорния, долгие пробежки вдоль пляжа. Там была деревянная тропка, и я часто смотрела вниз, на бегущие под ногами единым потоком досточки, цветом почти идентичным песку. Я действительно полюбила привычку совершать пробежки по утрам, за которую немалое количество человек принимают меня за идиотку. Бег заставлял попотеть материальные составляющие моего тела, при этом абсолютно успокаивая нервы и мысли. А, может, я просто ненормальная, какой меня считают. Что ж, не мне судить!Комкаю влажную салфетку, на которой оставила пятна от блеска для губ. Терпеть не могу эти штучки. Пожалуй, мне повезло иметь более-менее сносную внешность и не нуждаться в ежедневном ритуале рисовании лица. Хоть в чём-то повезло… Конечно, красоткой я бы себя не назвала. У меня, как и у всех смертных, есть свои недостатки и достоинства. Из плюсов: большие голубо-серые глаза, прямые белые зубы, ровные ноги и длинная копна непослушных светло-каштановых волос (Хотя они скорее наказание, ежели презент), из минусов: низкие скулы (Это скорее личное недовольство: всегда хотела высокие), бледная кожа, при которой так нещадно видны следы моего смущения или же гнева, и, пожалуй, чересчур чувствительные губы, которые постоянно обветриваются и трескаются. Я была самой обыкновенной, в отличие от Авроры или той же Мэг. Вот они были настоящими писаными красавицами, словно сошли с экранов Диснеевских сказок или каких других. Аврора - голубоглазая блондинка от рождения, чем непременно гордилась, с самой блистательной улыбкой, какую я когда-либо встречала. Она прекрасна, как с макияжем (В обыкновении), так и без него. У неё миловидное личико с всегда широко распахнутыми глазами. Она прекрасно подчёркивает свои совершенства и выгодно скрывает минусы, которых, по-моему, у неё не имеется. Меган же была её полной противоположностью, но от того не менее прекрасной.—?Ты сегодня тихая,?— разрывает цепочку моих мыслей голос Пита,?— Не выспалась?Он криво улыбается, не отрывая взгляда от дороги. Вполне в его духе вести себя, как чурбан, поэтому меня удивляет его внезапный интерес к моему настроению.—?Я прекрасно спала,?— ?Просто у меня в голове всё ещё не укладывается новость о возвращении в город человека, от которого я некогда так трусливо сбежала, и теперь, когда вероятность встретить его когда-нибудь возросла от 5% к 50%, у меня внезапно стало неприятно сосать под ложечкой. И я боюсь, как бы это не обернулось для меня расстройством желудка или же кишечника. А спала я прекрасно, да. Спасибо, что спросил?.Он хмыкает, и салон автомобиля снова погружается в молчание. На этот раз в воздухе витает некая недосказанность, которая неприятной плёнкой ложится на сердце.С Питером Саммерсом у меня когда-то была взаимная симпатия. Но она оборвалась через неделю нашего знакомства ?крайне неудобной ситуацией?, над которой не устаёт потешаться Ро. А началось всё с того, что мне нравился Пит. Нравился, как парень девушке. И я пригласила его поужинать, чему он усмехнулся.—?Это типа свиданье? —?с весельем в глазах спросил он тогда.—?Типа да,?— мне становилось неловко.—?Прости,?— он качает головой и расширяет длину улыбки,?— Но я из другой лиги. Если ты понимаешь, о чём я.Я так и застыла с разинутым ртом, но быстро приняла всё вышесказанное за шутку. Видите ли, в моём разуме прекрасно паразитируют чёткие представления о людях по первому взгляду на их внешний вид. И тогда я была готова чем угодно поклясться, что Питер кто-кто, но точно не гей! Он обладает довольно брутальной внешностью: тёмные лохматые волосы, накаченное тело, лёгкая щетина и глубокие тёмные глаза. Даже одевался он как типичный среднестатистический холостяк. И для пущей моей оправданности хочу сказать, что даже Аврора говорила, якобы от него за километр несёт тестостероном.—?Ты? Гей? —?я весело засмеялась,?— Ни за что на свете в это не поверю!—?А, по-твоему, все мы бабы с членом? —?он выглядел обиженным, но я по-прежнему не врубалась, что задеваю его.—?Да брось! Посмеялись и хват…Я не успеваю договорить, как он резко меня обрывает:—?А я-то думал, ты выше идиотских стереотипов и суждений ?книжки по обложке?.Он уходит, а я, словно последняя дура, осталась хлопать ртом и глазами. После этой ?крайне неудобной ситуации? он изменил отношение ко мне далеко не в лучшую сторону. Конечно, утекло много воды с тех пор, но он всё ещё припоминает мне тот случай подколками и насмешками. А иногда и прямо высказывал мне, что я ему никоим образом не нравлюсь. Но, по крайней мере, я этого не слышу уже целый месяц, что, несомненно, приняла за своего рода прогресс возвращения его доверия.По-крайней мере, моё общение с ним можно назвать нормальным, по сравнению с его постоянной грызнёй с Авророй. Видятся они, конечно, не часто. Только когда Ро навещает меня за работой или же забирает меня с неё. Но даже за такое короткое время им удавалось пройтись по всем витиеватым ругательствам, что содержал их словарный запас. Из-за чего они возненавидели друг друга, я так до сих пор не уразумела. Конечно, беря в счёт невыносимость Ро и занудные колкости Пита, не трудно догадаться, но я всё же надеялась на их дружбу. А что? Они могли бы вместе стебаться над человечеством и создать анонимный клуб ?За что я ненавижу весь мир?. По идее ненависть сближает, но они видимо одинаковых полюсов, которые, как известно, друг от друга отталкиваются.Звук тормозящих шин возвращает меня в реальность, и я поспешно выбираюсь на прохладный воздух. Впереди возвышается небоскреб ?9? канала. Пару раз моргнув, я направляюсь к стеклянным, как почти всё в этом здании, дверям. Питер идёт за мной.Войдя в здание, я подхожу к администрации и улыбаюсь смазливой блондинке за стойкой.—?Привет, Миранда! Как жизнь? Миссис Ланкастер на месте?—?А, Лекса,?— она приветливо кивает и переводит взгляд на сзади стоявшего парня,?— Вы уже вернулись с материалом для вечернего выпуска? И как вышло?—?Неплохо. Так ты нас пропустишь?—?А, ну да, конечно,?— она немного смутилась,?— Миссис Ланкастер здесь с семи утра, ты же знаешь, как обычно всех гоняет.—?Ага,?— я прикладываю свой пропуск и устремляюсь к лифту.Когда лифт тронулся с координатами на 43 этаж, я изучаю город через стекло. Сейчас где-то три часа дня, и жизнь кипит в самом разгаре. Я вижу, как люди бегут куда-то по своим делам. Кто-то говорит по телефону, кто-то несёт свежесваренный кофе, а кто-то просто болтается по улицам.На самом деле, истинная жизнь Готэма начинается с заходом солнца. Когда все гадости выползают из своих нор и начинают действовать под покровом ночи. Этот город кишит мафией, террором, грабителями и убийцами, безумцами, да и ещё бог знает, какой нечистью. Пожалуй, это главный (Правда, далеко не последний) минус проживания в неблагоприятном районе. В первую очередь, конечно, это страх за свою жизнь, а во-вторых, вечный шум. Первую пару недель я вообще не засыпала, слушая бесконечные завывания сирен полицейских автомобилей и ?скорой?, крики людей, ругань соседей, шумные вечеринки и лай чьих-то собак. Слыша эти крики, Мальчик скулил, в обыкновении лежа у меня в ногах, что добавим к списку вещей, мешавших мне уснуть.Лифт звякает и открывается, и мои уши так и хотят свернуться в трубочку от шума балагана, который открывается вместе с лифтом.—?Святая Дева Мария! —?я проталкиваюсь между двух спорящих особ, по пути кивая знакомым лицам, взяв курс на центр обыкновенной катастрофы, чей голос командно раздавал всем приказы.—?Миссис Ланкастер! Миссис Лан… —?я не успеваю закончить, как она сама хватает меня за рукав пальто.—?Вот и ты! Быстрее, чем я думала, Лекса. Умница,?— одобрительно щуря свои карие глаза, она треплет мне макушку, словно послушному пёсику.—?Ага,?— сжимая зубы, говорю я.Пит передаёт ей отснятый материал и поскорее снимается с якоря, то бишь уходит. Я растягиваю губы в улыбке, пытаясь в очередной раз растопить сердце начальницы.—?Детка, я отдам материал на обработку. Дальнейший чтоб был у меня на следующей неделе в понедельник. Не забудь.Но видя, что я никуда не ухожу, темнокожая женщина вздыхает.—?Что ещё?—?Ничего, я только… только хоте…—?Ничего? Вот и прекрасно, что тебя всё устраивает,?— она пригвождает меня взглядом, мол, мала ты ещё в опыте, чтоб чего-то требовать.Я разворачиваюсь на каблуках, улыбка слетает с губ, и я направляюсь прочь от этой гарпии.Сколько себя помню, всегда хотела стать корреспондентом и вести важные телерепортажи с мест происшествий. С самых пелёнок помню, как, найдя старую семейную видеокамеру, начинала размеренным голосом причитать, что сегодня было на обед и как так вышло, что Ник упал с велосипеда. Это было моей мечтой, что я лелеяла, а когда нашла в шкатулке матери смятую фотографию Калифорнийского колледжа, где она некогда училась, подумала, что было бы символично получить там образование. Но это была лишь мимолётная задумка, мечта, и я не думала, что действительно буду учиться где-то, кроме Готэмского университета. А нежданно так оно и вышло. Вот только мамы сейчас рядом нет, что может и к лучшему. Незачем ей видеть, как я ною и жалею себя, эдакую бедную несчастную. Ох, боже, что я несу? Всё бы отдала за то, чтобы снова её увидеть. Услышать мягкую речь, почувствовать, как её шероховатая рука убирает прядку волос с моего лба, обнять, вдыхая запах её хлопковой рубашки. Это настолько эфемерно, что я сомневаюсь, было ли это на самом деле. Столько воды утекло с тех пор. Слишком много.—?Лекса! —?зеленоглазая девушка расплывается в улыбке,?— А вот и ты.—?А вот и я,?— без энтузиазма отвечаю я, подходя к рабочему столу Оливии Кингстон.Я стягиваю дорогое пальто, снимаю серьги, вытаскиваю из кармана кашемировых шарф и отдаю рыженькой ассистентке. Её улыбка слегка вянет, когда до неё, наконец, доходит, что я сегодня не в духе. Хотя все уже давно к этому привыкли, Лив всегда надеялась, что в один прекрасный день я встану с ?той? ноги. Да и вообще мне кажется, что блюёт она радугой и дружит с единорогами. Слишком наивная, на мой взгляд.—?Спасибо, Лив,?— говорю я, как можно мягче, чтобы не обидеть её,?— Что бы я без тебя делала.Она передаёт мне мою цветастую куртку, которую я тут же натягиваю.—?Ой, да что ты! Я рада помочь! —?Оливия смотрит взглядом восторженного ребёнка.Я правда ей благодарна. Она настолько добра, насколько её бойфренд богат. Его папочка владеет сетью банков, и сынуля ни в чём не отказывает себе и своей невесте. А она всегда одевается, словно хоть сейчас выйдет на модный подиум, и позволяет мне обмениваться с ней одеждой на время съёмок (так уж вышло, что один у нас с ней размер). У Ро я просить не хочу, потому что ей только намекни, то сразу превратишься в двойника Мэрилин Монро. А я, как упоминала ранее, терпеть не могу эти штучки.—?Оливия! —?девушка подскакивает от резкого тона миссис Ланкастер. И что она нашла в этой работе? —?Ты нужна мне! Срочно!—?Извини,?— она ещё больше выпячивает и без того большие глаза и кидается на зов, случайно скинув какие-то бумажки со своего стола.Несколько секунд я смотрю ей вслед, качая головой, а затем поднимаю упавшее. Кладу на стол и скольжу взглядом по вчерашней газете, которая небрежно отодвинута на край стола. На обложке пестреет огромный заголовок: ? КТО ЖЕ ЧЕЛОВЕК В КОСТЮМЕ ЛЕТУЧЕЙ МЫШИ НА САМОМ ДЕЛЕ? СПАСИТЕЛЬ ИЛИ УГРОЗА??.Уголки губ неспешно комбинируют на моём лице ухмылку. Эту тему мусолят уже как год, то есть с самого появления в Готэме Бэтмена. Так как я здесь лишь полгода, то тихо радуюсь, что не застала того бедлама бесконечных попыток разоблачения загадочного героя в маске. Говорят, журналисты как с цепи сорвались в погоне за сенсацией. Сейчас стало разве что чуть поспокойней, но всё ещё каждый третий спешит посплетничать о новых подвигах Бэтмена или посетовать, что из-за него полиция превратилась в стадо ленивцев, а почти вся женская часть томно вздыхает и чуть ли сама не бросается на преступников, лишь бы повстречать покрытого тайной и мраком героя. Кстати, он лидирует в списке Авроры ?Непременная экскурсия в опочивальню?. Если вы понимаете, о чём я.Я внимательно рассматриваю чёрно-белое фото на обложке: тень в виде летучей мыши на луче света от прожектора. Так называемый Бэт-сигнал, как нарекли его в СМИ и полиции. Мне, как и любому нормальному журналисту, приходит в голову немного подленькая мысль о выгоде раскрытия его личности. И вот так, толком ничего не обдумав, я хватаю газету и направляюсь вон из здания.