Часть вторая. Глава 18 (1/1)

Клариссе хотелось бежать и выть от боли, а она, напротив, шла и улыбалась. Её желание помочь Фрею становилось нарочито обостренным, ибо сделать что-то недозволительное прямо под носом у всего бюро было неким вызовом самой себе. Знание того, что она работала там, где по идее должны защищать, грело её душу, но знание того, что те, кто должны защищать, что вся эта организация была насквозь фальшивой и боролись они вовсе не за свободы и безопасность граждан, а за шкурные интересы отдельных лиц. Это убивало Клариссу. Боялась агент Старлинг только одного?— не успеть. Она знала, что за ней следят особенно пристально, и что Колин Фрей обязательно попадет в это поле внимания. Если он и вправду имеет то, о чем поведал ей, то ходить на свободе ему недолго. Конечно, Клариссе казалось, что слишком уж четкая линия вырисовывалась в последнее время?— всё одно к одному и кассета и этот разговор, словно кто-то курировал и дозировал специально подобранную для неё информацию. Но как бы то ни было, её просили о помощи, и этого Кларисса не могла оставить просто так. Для начала она хотела скрыть Фрея в надежном месте, чтобы потом уже осторожно выяснить всё о нём и позже достать для него документы.Хотела…Однако вместо самого Фрея во вторник в кафетерии на углу двенадцатой улицы ровно в час дня Кларисса застала лишь его очки и сигаретный окурок. Пара капель крови на асфальте рядом со столиком, сломанный стул за мусоркой. Лихорадочно, поэтому плохо скрытые следы недавнего и грубого похищения.Очки и окурок…Стоп. Кларисса напряглась. Чувство досады, сжигающее изнутри, не смогло притупить обостренной годами интуиции. Кларисса прекрасно помнила, что Колин Фрей не курил.Так точно в сигарету вместо фильтра была вставлена записка с адресом и указаниями, как и где, искать.Арделия Мепп была в курсе событий, происходящих вокруг соседки. С недавних пор Кларисса поняла, что отныне доверять может только ей, потому что если не ей, то уже больше вообще никому.Мепп появилась в их доме уже глубоко за полночь. В руке она сжимала сумочку. По взгляду подруги Кларисса догадалась, что черновики Гартнера были у неё.Ади, также как и Кларисса, едва согласилась принять услышанное. Мепп с отвращением положила на стол папку с записями.—?Вот оно ради чего всё и затевалось,?— сказала она мрачно.—?Они узнали о проводимых Лектером и Гартнером экспериментах, Гартнеру внедрили Фрея, а к Лектеру в приятели начал набиваться сначала Кроуфорд, но он не мог себя раскрывать, да и Лектер, скорее всего, что-то почувствовал, поэтому для него нашли другого ?друга?.—?Как думаешь, Уилл был в курсе? —?спросила Мепп.—?Думаю, что нет. Это не манера Кроуфорда. Скорее всего, Джек специально нашел для Лектера интересный объект для изучения, потом он ждал их сближения, если не дружбы и того, что Лектер начнет проводить над Уиллом эксперименты.—?Но он должен был быть уверен на сто процентов, что к тому времени Грэм не свихнётся или эксперименты Лектера окончательно не добьют его.—?Или то, что Грэм не примет сторону Лектера.-Что?! —?спросила удивленная Ади, слегка шокированная услышанным.—?Ничего,?— тихо добавила Кларисса.—?Нет, уж договаривай подруга,?— добавила Мепп, грозно сверкнув глазами. —?Ты что хочешь сказать, что симпатизируешь чертовому психу?—?Нет,?— четко ответила Кларисса глядя Мепп прямо в глаза. —?Лектер для меня в первую очередь убийца, но то, что хотят с ним сделать то, что хотят от него получить?— это говорит о тех людях, что они не лучше, а может и хуже его.***В темное помещение вошел молодой человек весьма приятной наружности. Его дорогой, идеально сидящий костюм говорил сам за себя.—?Ну, что? —?спросил вошедшего мужчина средних лет, что неотрывно следил за компьютерным монитором.—?Я думаю, игра удалась.—?Не слишком опасно открывать перед нею все карты?—?Я думаю, нет, иначе она не слезет с мертвой точки в своих поисках. Иногда лучше, чтобы человек знал истинные мотивы.—?Для чего?—?Она возненавидит бюро и найдет Лектера уже по личным причинам, даже не исключено, что сбежит с ним.—?А где гарантии, что мы сможем выследить их двоих?—?Она у нас на прицеле, я не думаю, что ей хватит ума найти жучок, что я ей поставил.—?А Лектеру?—?К тому времени как он поймет в чем дело, мы уже будем видеть его.В молодом красивом человеке едва угадывался тот, кто представился Клариссе Старлинг как Колин Фрей.***Никогда бы Клариссе раньше не могло взбрести в голову, что она будет смотреть на поведенческий отдел с ненавистью. Теперь же она шла и не знала, как себя вести, как смотреть в глаза Кроуфорду, не выдав себя. Он мог всё понять только по одному её взгляду, прочесть её смятение в слишком быстрой походке или опущенных плечах. Кларисса была уверена, что у такого профессионального манипулятора, как Кроуфорд, наверняка были припрятаны специальные психологические ходы, обеспечивающие ему должное управление в любом случае.—?Кларисса,?— окинув умным взглядом её лицо, говорит он, как обычно сидя за своим рабочим столом, как обычно изучая её лицо, как обычно его лицо не читаемо. —?Я ознакомился с заключением от команды Блума. И полностью с ним согласен. Нужно выяснять всё на месте. Время у тебя ещё есть. Верже любезно предоставил нам дополнительные материалы о Лектере, которые собрали для него частные детективы. Тебе надо ознакомиться с ними, вот папка, а затем посетить Францию и Литву, поезжай даже в Японию, если это тебе поможет связаться с родственниками Лектера, если таковые ещё имеются.—?А кого мне опрашивать в Литве?—?Бывшие воспитанники приюта, может, кто-то ещё жив из персонала. Шансов мало…—?Шансов мало, но ты всё же попробуй,?— зло шептала себе под нос раздосадованная Кларисса. Билеты уже лежали в сумке. Езжай туда не знаю куда, привези то, не знаю что. Кларисса успокаивала себя только одной мыслью. Она сделает миру большое одолжение, избавив его от воздействия маньяка-каннибала. Ради этой мысли о превалировании добра над злом она, по сути, и жила.***Приехав в Литву, Кларисса ощутила на себе дыхание перемен. Они были повсюду, даже сам воздух был не таким, какой она привыкла ощущать в Вашингтоне. Пограничный городок Медининкай, и городом-то, ставший совсем недавно, неприятно бравировал своею нищетой и какой-то чрезмерной облезлостью. Везде виднелись следы того, что ранее это была другая страна и другое государство: старые плакаты и полустертые таблички на непонятном языке.Замок Лектер она нашла сразу, его шпили торчали как маяки и были видны отовсюду. Подойдя к крепостному рву, Старлинг невольно сжалась. Серые высокие стены, как и земля под ними были очень стары, и, хоть на них и виднелось присутствие современной жизни, они были настолько другими, величественными и пугающими, что Кларисса затаила дыхание. Ей казалось, что она без спросу влезает в чужие интимные мрачные тайны, что доктор на другом конце света мог почувствовать её присутствие здесь, поэтому, внутренне собравшись, она ступила на территорию замка. Кларисса понимала, что она здесь чужая, но одновременно всё это: и замок, и пруд за ним, и ров с водой, и булыжники мостовой?— были словно знакомы ей. Это чувство, как позже догадалась Кларисса, она вынесла с собою, когда в обход запрета сунулась в закрытое и обжитое бомжами помещение балтиморской психиатрички. Доктора там не было уже шесть лет, но его дух словно бы все ещё оставался в темных подвалах.Как много разделяло их в судьбе с Ганнибалом Лектером. Он?— потомственный граф, вырос здесь в роскоши величия, в семейных легендах, изысканно воспитанный и одетый. Здесь же он всё потерял, столкнувшись с алчностью, ханжеством, грубостью, войной. Сирота-беспризорник, содержант, нахлебник, живущий милостью тех, кто отобрал у него его же дом. Кларисса от всей души надеялась, что найдет хотя бы одного живого свидетеля тех лет. Кларисса свернула с мощеной булыжником дорожки, ведущей к главным воротам, и по траве пошла к внешней стене замка. Положив руку на грубо отесанный, выщербленный временем и ветром камень, Старлинг задумалась. В её душе росло и ширилось смятение. Ей надо было поймать Ганнибала Лектера, но она точно знала, что он не хочет этого. Но страшнее всего была мысль о том, что в глубине души и она не хочет его ловить.—?А? galiu jums pad?ti? (Я могу вам помочь?— литовский)Кларисса обернулась. На неё смотрел невысокий пожилой человек. Кларисса рассмотрела на его груди приколотый бейдж. В ответ она показала значок федерального агента.Они шли вдоль озера и неспешно вели разговор. Смотритель был весьма приятной наружности. Эдакий благообразный старичок с налетом европейского шарма, одетый в грубоватое добротное пальто?— наследие советского ширпотреба. Он владел весьма сносным, хотя и ломанным английским. Кларисса была рада и этому. В этой стране ей пришлось столкнуться с языковым барьером.—?Я историк, мое имя Томас Гулдар,?— представился он, потирая свои круглые очки носовым платком. Кларисса все никак не могла оторваться от созерцания этого процесса. —?Значит, вы ищите свидетелей тех времен? —?спросил он.—?Да.—?Слишком много времени прошло. Хотя, я думаю, вы сможете поискать приютского врача. Он жил в Вильнюсе. Не знаю, кого вы ещё сможете найти. После того как рухнул Советский Союз, у нас тут полная неразбериха. В семидесятых после эпидемии тифа приют закрыли, детей почти не осталось. Затем несколько лет замок пустовал, потом его использовали под продуктовый склад. В восемьдесят шестом, кажется, замок заняли кинематографисты, здесь сняли несколько картин, в северном крыле замка до сих пор лежат декорации. Но спасибо ребятам, кто откуда в замок принесли чудом сохранившуюся мебель, какие-то картины, канделябры и прочее, убрали со стен портреты вождей, даже отчистили от краски дубовые панели. Сейчас внутри замок стал выглядеть хоть немного похожим на то место, каким он был до войны. А в девяносто первом замок передали на баланс исторического музея.—?А что с наследниками? —?спросила Кларисса, уже успевшая изучить вопросы коллективизации.—?Видите ли, в живых из всех представителей рода Лектер в настоящее время остались лишь леди Мурасаки Лектер, которая сейчас проживает в Японии, и печально известный Ганнибал Лектер, который официально признан недееспособным. Другие очень дальние родственники со стороны матери Ганнибала Лектера?— некие Висконти, проживающие в Италии, так и не вышли с нами на связь. По местным законам владельцы должны подать иск на прошение о восстановлении их прав на замок. Но это крайне хлопотно и довольно дорого. Сейчас в Литве замков подобных замку Лектер около десяти. И все они переведены на баланс государства как музеи. Так что и этот замок в итоге причислен к культурным ценностям страны и передан на содержание из бюджета. Теперь мы проводим его полную реконструкцию. Годика через два его окончательно восстановят. Конечно, мы и теперь проводим экскурсии, хотя замок выглядит сейчас и не совсем так, каким был при графах Лектерах. Но нам сильно помогают фотографии, которые мы сумели найти в тайниках замка. Не желаете ли пройтись по замку?—?С удовольствием,?— ответила Старлинг и подарила доктору мимолетную скромную улыбку.—?Тогда нам сюда,?— любезно указал музейный хранитель. —?Это ворота замка. Они остались прежними. Немецкие танки не стали их вышибать, тем более в замке никто и не сопротивлялся.По воспоминаниям современников семейство Лектеров покинуло этот замок ещё в начале войны.—?А где они находились во время военных действий? —?спросила заинтересовано Старлинг.—?Точно на этот вопрос вам никто не ответит. Мои коллеги придерживаются мнения, что Лектеры отправились в деревню Хапованик. Но судя по записям, её разрушили ещё в сорок втором, так что вряд ли Лектеры жили там вплоть до сорок пятого. Возможно, всю семью убили сразу, оставив в живых лишь детей. Может быть, их угнали на север в один из лагерей. Возможно юный Лектер бежал, возможно с сестрой, которая не пережила тяжелых условий и умерла по дороге. Мы долго искали по архивам. В 1947 к нам пришел запрос от брата графа Лектера Роберта. Он искал выживших. Нашелся только Ганнибал Лектер. Его привезли в замок Лектер, который с мая 1945 стал детским приютом. О, а вот и главная парадная зала, здесь принимали гостей, проводили балы и торжественные мероприятия.Кларисса восторженно оглянулась по сторонам. Высокие потолки тонули во мраке величественных сводов. Дубовые панели, очищенные от слоя краски, снова мерцали в первозданной красоте. Воздуху вернулось ощущение пространства, и Кларисса, никогда прежде не соприкасающаяся со стариной, была заворожена.—?Да, графы Лектеры жили в достатке. Сложно представить какое здесь было великолепие до войны. Пойдемте наверх.—?А вот здесь была детская, в этой комнате вероятно юный граф встречал утро. Здесь была комната графини. Во времена приюта здесь располагался кабинет директора, и именно здесь в тайнике старинного гарнитура сотрудниками музея и были обнаружены фотографии.—?А можно на них взглянуть? —?спросила Кларисса.—?Конечно. Пойдемте.Как странно было держать в руках прошлое человека, который впервые предстал перед тобою заключенным убийцей психопатом. На снимке же Кларисса увидела лишь мальчика лет пяти. Его красивое бледное лицо на черно-белой фотографии было ещё более выразительным. Умные глаза, казалось, уже тогда смотрели свысока. На фото мальчик выглядел не по годам серьезным. Клариссе трудно было представлять, что она видит реальную жизнь реального человека. Лектер носил бархатные костюмчики с кружевными воротничками, и волосы его длинною до плеч уже тогда были зачесаны назад. Ещё Кларисса поразилась удивительному внешнему сходству Ганнибала с его отцом. Только в глазах юного Лектера было, наверное, больше от матери.—?Это Леонас Лектер,?— пояснил хранитель, в ответ на вопрос Клариссы. —?Их было два брата. Роберт и Леонас Лектеры. Леонас был старшим. Он наследовал земли и замок, принадлежащие роду Лектер в Литве. Роберт унаследовал имение Лектеров во Франции. Теперь после смерти Роберта титулом графа может пользоваться только Ганнибал Лектер, сын Леонаса.Мать Лектера, урождённая Сфорци, принадлежит к старинному итальянскому роду, так что я думаю, в семействе Лектеров всегда звучало многообразие языков.—?А кто это? —?спросила Кларисса, указывая на пожелтевшее фото, на котором была запечатлена юная японская девушка.—?О, это жена Роберта Лектера. Она родом из Японии, вот здесь подписано, Мурасаки Сикибу, дочь японского дипломата, проходящего службу в 19** во Франции. Говорят, это был счастливый брак, но, к сожалению, у пары не было детей. После войны они забрали к себе на воспитание Ганнибала. А вот это самая редкая фотография,?— Гулдар бережно положил перед Клариссой групповое фото, на котором была запечатлена группа детей одинаково стриженных и одинаково одетых.—?Вот он в третьем ряду второй справа.Кларисса не сразу догадалась, что стриженный под ноль мальчик в мешком висящей на нем форме это Ганнибал Лектер.—?Слева рядом с детьми, ага второй, это тот самый приютский врач, Мажюлис Гиндаус, о котором я вам говорил. Сейчас ему, наверное, уже под восемьдесят. По архивным записям он работал здесь в период с 1945 по 1967. Томас Гулдар все что-то говорил и говорил, а Кларисса неотрывно смотрела на приютское фото Лектера. Тяжелый, с вызовом, горящий ненавистью взгляд, бледное как мел лицо со впалыми щеками, и какая-то общая затравленная обреченность. Впрочем, почти то же самое можно было прочитать и на лицах других воспитанников.—?Спасибо, Томас,?— сказала Кларисса, улыбнувшись на прощание хранителю, на этот раз искренне.***С погодой в Вильнюсе Клариссе повезло. Город произвел на неё самое приятное впечатление. Он разительно отличался от всего того, что Кларисса Старлинг видела и чувствовала ранее. Старинные дома, маленькие мощенные булыжником улочки, уютные кафе, уличные музыканты?— все это было так не похоже на её родную Америку. Найти дом Гиндауса ей помогли в местном отделении полиции.Мажюлис Гиндаус предстал перед Клариссой опрятным сухоньким старичком, опирающимся на черную клюшку с резиновым наконечником.—?Прошу Вас,?— проскрипел он слабым старческим голосом.Кларисса посмотрела на него в нерешительности. Местный полицейский, выступивший в роли переводчика, кивнул Старлинг головой и жестом пригласил её войти в дом, подспудно что-то говоря старичку на забавном быстром и полетном языке.Когда они расположились, и Кларисса закрепила микрофон на вязаной кофте старика, Мажюлис внимательно посмотрел на федералку, словно увидел её впервые.—?Что вы можете сказать о докторе Лектере, которого наблюдали в период с 1945 по 1946 год? —?спросила она.—?Разное,?— ответил старик.—?Давайте начнем по порядку, хорошо? Я буду задавать вопросы, а вы отвечать на них, если получится. Идет?Старик, получивший комментарии от полицейского, утвердительно кивнул головой.—?Когда в приют прибыл мальчик по имени Ганнибал Лектер?—?Это было в августе 1945 года. Его перевели к нам из госпиталя.—?Вы хорошо его помните? Все же с тех пор прошло много времени? —?спросила Кларисса, внимательно изучая лицо бывшего приютского врача.—?Его я помню хорошо,?— ответил Мажюлис с твердой интонацией, сильно сжимая ручку своей клюшки. —?Такие, как он, запоминаются сильно.—?А чем он был так необыкновенен? —?поинтересовалась Кларисса.—?Я увидел его впервые, выходящим из машины скорой помощи. Он был настолько мал, слаб и худ, что казалось, его можно было сломить ветерком. В первые дни мы с ним познакомились очень хорошо. Мальчишки всегда встречали новеньких в приюте не слишком радостно. Его же избили до полусмерти. Так что его приютская жизнь началась с больничной койки. Он был очень тихим мальчиком. Настолько тихим, что я не сразу понял, что он был немой. Язык его не был поврежден, как и голосовые связки, но он все равно не мог говорить. Я не был удивлен такому, многие теряли не только голос, но и рассудок. Он был спокойным, но только до тех пор, пока не наступала ночь. Он не мог спать ночью, часто просыпался и вскакивал, словно отбивался от кого-то. Иногда он пытался куда-то бежать и даже кричал, а на следующее утро он не мог или не хотел объяснять, что с ним происходило. В отличие от других ребят Ганнибал Лектер был образован. Он умел считать и писать, и вскоре я стал забирать его к себе для помощи. Он помогал мне писать карточки для больничного крыла. Так и мальчишки меньше задирали его.—?Его часто били. За что?—?За всё. Во-первых, он был сыном покойного графа и замок, где расположился приют, раньше принадлежал ему. Во вторых, мальчик был очень странным. Он был нем, замкнут и крайне жесток, хотя имел внешность ангела.—?Вы много наблюдали за ним?—?Мне приходилось. От мальчика было слишком много неприятностей.—?Он так часто попадал в мед часть?—?Нет, скорее он часто отправлял туда своих недругов, которых у него было очень много.—?Он нападал?—?Приют, мисс Старлинг?— это стая голодных волчат, которые только и делают, что оттачивают умение грызть друг другу глотки. Он же был тихим до тех пор, пока его не задевали. Он не лез на рожон, но тем, кто задевал его, всегда было очень плохо. Его месть всегда была продуманной.—?Стало быть, Ганнибал Лектер рос как бы в стороне от всех других обитателей замка?—?Почти, но он имел общение в тот единственный год, что пребывал в приюте, пока его не забрали родственники.—?Что за общение?—?В декабре сорок пятого на самый новый год к нам привезли детей, среди них были малыши лет четырех. Лектер увидев это, рванул прямо с урока. Выбежал на улицу без куртки. Он искал кого-то, все пытался промычать чьё-то имя. Он и потом все время словно искал кого-то, но малыши сторонились его. Все кроме одного Петро. Лектер даже таскал ему видимо свои старые, запрятанные невесть где игрушки, и страшно бил тех, кто пытался отнять игрушки у Петро. Малыш предпочитал общение и защиту от немого Лектера компании Гентераса.—?Генетрас? Кто это?—?Был у нас такой один. Хулиган и разбойник, главарь приютской банды. Занимались тем, что обирали и били других мальчишек.—?А руководство приюта смотрело на это сквозь пальцы?—?Беспризорников нельзя организовать. Они сами себе закон. Признают только силу. Легче договориться с одним Гентерасом, чем держать кучу надзирателей. В приюте были дежурные?— старшие воспитанники, но они не совали нос в дела Гентераса. Когда надо он наводил порядок, и за это ему перепадала лишняя порция еды или компота. Да,?— ответил Мажюлис на немой вопрос Старлинг,?— в то время еда была дефицитом, в каждое время свой дефицит. Тогда и у меня в больничном крыле были только зеленка и бинты, да и те приходилось стирать.Мажюлис глубоко и шумно вздохнул, как вздыхают старики, исполненные горьких воспоминаний. Потом он замолк, уставившись хмурым взглядом куда-то сквозь пространство.—?Лектер сразу не поладил с Гентерасом. Лектер был слишком умным. Гентерас был сильным, но глупым, и Ганнибал часто задирал его по этому поводу. Гентерасу это не нравилось. Он натравливал свою банду на Лектера. Один на один никто не связывался с ним. У Лектера, как и у прочих сирот, было притуплено чувство боли. И если он бил кого-то, то бил очень сильно. Я думаю, он никогда не знал предела своей силы. Так вот случилась у нас одна прескверная история.Однажды Гентерас нашел умирающую в кустах кошку и решил позабавиться на свой манер. Лектер шел мимо и подумал, что Гентерас кошку и замучил. Ребята, которые были там, рассказывали, что у Лектера лицо перекосилось. Он сильно побледнел, потом затрясся весь, как с ним иногда по ночам случалось. А потом он принялся молотить Гентераса. Это при том, что едва ему до пояса доставал. У Гентераса с собою был нож самоточка. Он пытался им Лектера пырнуть, но не тут то было. Лектер сам этим ножом истыкал Гентераса. Восемь ножевых. Не знаю, каким чудом он не причинил особых увечий парню. Откуда в мальце бралось столько силы? После этого случая я понял, что Гентерас Лектера в живых не оставит. Я и забрал его тогда к себе в больничное крыло на ?перевоспитание?.—?Вы много общались с ним, во время ваших дел в больничном крыле?—?Да, хоть это и может показаться странным. Он придумал хороший язык жестов, чтобы общаться. Много спрашивал, интересовался медицинскими приборами. Мне думается, мир медицины его увлекал. Говорят, он потом и взаправду стал врачом.—?Да, это так, ответила улыбающаяся Кларисса. —?И последний вопрос. —?сказала она с прищуром. —?Вы сочли бы его за сумасшедшего?—?Нет,?— ответил Мажюлис уверенно. —?Он был образован и умен, он действовал логически. Он много читал и писал на пяти языках. Его тетради всегда были самыми чистыми, а его почерку могли бы позавидовать художники-каллиграфы. Он боролся, как и все они, он презирал, он знал себе цену. Да, он был травмирован войной. Но господин полицейский сказал мне, что он стал серийным убийцей. Это правда так?—?К сожалению,?— печально констатировала Кларисса.—?Жаль, значит, всё же я не знал его. Мне казалось, что в душе он был хорошим человеком.Да. Жаль,?— думала Кларисса, ведь и ей в глубине души начало казаться, что Лектер был хорошим человеком, правда только не в этой жизни и только не после всех тех фактов, трупов и разговоров с ним.В гостинице было адски холодно. Кларисса едва достучалась до дежурного, чтобы отправить факс Кроуфорду.?Опрос работников приюта не дал должных результатов. Чтобы разобраться в деле вылетаю во Францию. Копию пленки с показаниями приютского врача высылаю спец почтой?.Поежившись и с тоской подумав о теплой кофте, которую она так и не положила в свой чемодан, Кларисса задумалась. Как-то не вырисовывался портрет Лектера. Одни разрозненные факты, не собирающиеся в одну мозаику. Видимо всё же ключ от этой головоломки Лектер носил в себе, также, как и она, носила в себе самое страшное воспоминание об отце.?Молчат ли ваши ягнята??А ведь этот гад знал, что они никогда не замолчат.—?Значит, у всех есть свои ягнята, и у тебя тоже,?— вслух прошептала Кларисса, ошеломленная историей Ганнибала, которая напомнила ей свою собственную историю. —?Значит, ты, как и я?— сирота, Ганнибал. Почему же ты стал убивать? Почему?После Литвы Франция показалась Клариссе пестрящей вереницей спешащих куда-то людей. Радовало, что погода стояла теплая. Омрачало, что приехала она сюда не отдыхать, а поднимать дела сорокалетней давности.