Глава 16. На ковре. (1/1)

─ Так это ты тот мудак, который... ─ в легких Кристины, совершенно не стеснявшейся в выражениях, от праведного негодования сразу же закончился весь воздух. ─ Так ты не только Микеланджело развращаешь, но и лицеистов?! ─ челюсть Флорана, теперь уже не столько испуганного, сколько шокированного происходящим, едва не познакомилась с полом.─ К-кого? Я?... ─ заикнувшись, мужчина широко открытыми от удивления глазами взглянул на библиотекаршу. Это кто еще из них двоих мудак, и кто кого еще развращает! Это ведь у Локонте, а не у него была отключена функция нормального общения с людьми. Это ведь Локонте, а не он может в начале разговора поддерживать тему про условную замену масла в автомобиле, а потом невероятным образом свести все к тому, насколько в машине неудобно трахаться!─ Ты! Совращаешь не только Микеле, но и детей! Сволочь! Ты в порядке? ─ тронув Мервана за рукав, девушка развернула его к себе и невнимательным ─ поскольку все ее внимание было сконцентрировано на Моте и его рукавах с запонками ─ взглядом окинула парня с ног до головы на наличие каких-либо доказательств того, что Флоран посмел коснуться студента там, где касаться его не следовало. Естественно, никаких доказательств, кроме помятого воротника, Кристина не увидела, а потому почти сразу же переключилась обратно на француза. Надо сказать, Рим охренел от только что произошедшего не меньше, чем Мот, который все так же стоял истуканом и непонимающе наблюдал за происходящим. Как и француз, студент, естественно, понятия не имел, что творится в голове этой мадемуазель, с чего она вдруг накинулась на преподавателя, и при чем здесь вообще месье Локонте. Впрочем, Мерван обо всем этом подумает позже: сориентироваться мальчишка сумел первым ─ схватив свою сумку и совершенно забыв о Камю, что ожидал его на стойке, Рим пулей вылетел из библиотеки, и лишь задрожавшая от хлопка дверь теперь напоминала о парне, который несколько секунд назад стоял здесь.─ Как ты смеешь домогаться до ребенка?! ─ Кристину буквально колотило от негодования. Наконец, она не выдержала, и, схватив Мота за плечи, начала его трясти. Впрочем, с учетом разных весовых категорий, сотрясалась скорее девушка, чем окаменевший гигант, в которого превратился француз. ─ Как ты посмел и Микеле втянуть в...─ Отстаньте от меня, ─ пока еще относительно спокойно попросил Флоран, силой убирая с себя чужие руки. Его откровенно мутило из-за происходящей ситуации. Поднявшаяся внутри злость то и дело накрывала сознание волнами, однако Фло никоим образом не показывал свое состояние: нельзя срываться, нельзя, но творящийся идиотизм заставлял пальцы буквально сжиматься в кулаки! Да таких девушек, как Кристина, не бьют ─ таких сразу в мешке топят! При всем его уважении к женскому полу, Фло пожалел, что не может безнаказанно засунуть ей кляп в рот и выкинуть прямо из окна лаунджа ─ до того Кристина мерзко пищала. Мужчина непонимающе смотрел на то, как раскрасневшаяся библиотекарша кричит на него и пытается вновь схватить если не за волосы, то хотя бы за плечи, явно для того, чтобы после дотянуться до шеи и придушить его. Что же именно Крис кричит, Мот не совсем улавливал ─ что-то про Локонте, про запонки, про машину, про постель, и снова про Локонте. Все это сливалось в один огромный комок несвязных слов на частоте, которую вскоре смогут услышать только собаки. ─ Я ничего не сделал и никого никуда не втягивал! ─ отрицательно покачал головой Фло. Что-то слишком уж много слов было произнесено с упоминанием имени и фамилии небезызвестного итальянца. Похоже, это волнует библиотекаршу больше, чем то, что произошло минуту назад с Мерваном. Флоран бы вообще не удивился, если бы сей факт уже сто раз выскочил из головы этой омерзительной блондинки. Мот пока что не понимал, как ему действовать дальше, а потому лихорадочно просчитывал варианты своего поведения. Спасибо всем высшим силам за то, что в лаундже хотя бы людей нет, на одну проблему меньше!─ Да?! А Локонте?! ─ Да причем здесь вообще... ─ уверенность в том, что Кристина его просто с кем-то перепутала, неожиданно начала улетучиваться, причем с просто неимоверной скоростью. Француз, вроде бы, понемногу даже начал понимать, что происходит: Локонте ведь недавно, еще в квартире, сказал что-то вскользь о том, что расстался со своей ненаглядной, которую "просто трахал, только и всего", а ненаглядная, насколько Фло понял, тоже работала с ними в одном лицее. Если предположить логически, то эта девушка, судя по ее гневным речам относительно Микеле, как раз сейчас перед ним, Мотом, и стоит. Только с чего бы вдруг она затирает о машине, о запонках?.. Запонка... Запонка... Локонте ведь говорил что-то и про запонку... Черт! Неужели она обвиняет его в том, что...─ Ты спишь с ним! ─ однако додумать французу уже не дали.─ Что-что я с ним делаю, повтори?! ─ не сдержался от удивленного восклицания Флоран и едва не рассмеялся, несмотря на общее его взвинченное состояние. Только вот смех этот вовсе не был бы веселым.Спишь? Спишь?! Да Флоран с тех далеких шестнадцати лет, когда он сбежал из "детского дома", не спал больше ни с кем и никогда! Ни с женщинами, ни уж тем более с мужчинами! Его буквально тошнило от одних только мыслей об этом! В юношестве специалист, к которому отвели Мота новые родители, пытался проработать с Фло эти ситуации и хотя бы немного изменить его общее отношение к интимной жизни, но итогом таких встреч раз за разом становилось лишь молчание. Парня было буквально не разговорить: он просто кивал, что-то периодически поддакивал, с чем-то соглашался, что-то отрицал, однако терапии все равно ни в какую не поддавался.Естественно, можно было бы сходить к психологу и в более осознанном возрасте, когда он, Фло, уже переехал в Париж ─ попробовать более действенную программу или тот же гипноз, на худой конец, но Моту до дрожи в коленях не хотелось заморачиваться надо всем этим: жил же он как-то все эти годы? Проживет и остальные. В этом плане у него явно была сломана психика, давно и надолго ─ он и сам этого не отрицал. Но, в конце-то концов, не может он, вынеся то, что уготовила ему жизнь, получать удовольствие от секса, и ни один гипноз, будь он гипнозом хоть по тайным заветам древних майя, этого не исправит! Для Флорана секс ─ это только грязь, паника, боль и совершенно никакого удовольствия. И вот это хроническое чувство какого-то отвращения и легкого страха забирало большое количество внутренней энергии всякий раз, когда с Фло пытались флиртовать или когда даже просто говорили об интиме. Кроме того, воспоминания каким-то образом пробуждались даже на физическом уровне ─ Мот чувствовал вполне себе реальную, а не эфемерную боль в животе, словно из него все внутренности буквально наживую вынимали.А уж секс с Локонте?! Это вообще выше его понимания! ─ Спишь! ─ вновь взвизгнула Крис.─ Слушай, да пошла ты! ─ терпению мужчины пришел конец, и он, переходя на "ты", чего себе обычно вообще не позволял при разговоре с незнакомцами, почувствовал, что начинает натурально звереть. ─ Чего ты до меня доколебалась?! Закрой свой рот! Я ничего не сделал, я ни с кем не спал, а если у тебя какие-то проблемы с Локонте, возьми и поговори с ним сама! Отвали ты от меня!─ Мудак! ─ и Кристина, замахнувшись, ударила Мота в плечо. Тот явно не ожидал такой силы от столь хрупкой мадемуазель и, пошатнувшись, случайно задел икрой столик. Да так неудачно это сделал, что по всей ноге словно пронесся разряд тока, и конечность до середины бедра на секунду словно исчезла. Фло, вначале почувствовал лишь боль и только потом ощутил, как гнев, мутный гнев, буквально застелил глаза. Мот хрипло задышал через рот, окончательно разозлившись.В следующую секунду произошло неожиданное: француз занес кулак и ударил, натурально, до сбитых в кровь костяшек. Послышался грохот перегородки и противный звук осыпавшейся штукатурки: в какой-то момент мужчина все-таки успел силой увести руку куда-то вправо от Крис, иначе он бы точно заехал ей по голове.─ Ты... Ты! ─ задохнулась от негодования Кристина. ─ Как ты посмел! Я пожалуюсь директрисе!─ Да веди хоть на гильотину! Заткнись только! ─ Флорана затрясло до каких-то спазмов, и он едва удержал себя от того, чтобы не повторить фокус с пробитием ни в чем не повинной гипсокартонной перегородочки. Правда, в этот раз между перегородкой и его рукой может совершенно случайно оказаться чья-то светловолосая разговорчивая голова! И голова вовсе не итальянского происхождения! ─ Ну?! Чего ты встала?! Хотела пойти ─ так пойдем! ─ довольно громко рявкнул Фло, хватая свои вещи с дивана. ─ Расскажешь, как обвинила меня в домогательстве, как...─ О, ─ протянула Кристина, скрежеща от злости зубами, ─ расскажу, можешь не сомневаться! ***─ Ох, Мадонна, помоги мне пережить эту пытку, ─ через минут двадцать после начала пары итальянец подошел к окну и открыл форточку. Коматозило его просто по-страшному, так что мужчина уже реально жалел о том, что пожертвовал Флорану свой последний "привет из Кореи". ─ Я надеюсь, никто из вас не сделал домашнее задание? ─ ошарашил ребят своим вопросом преподаватель. Как же ему не хотелось проверять эти конспекты и смотреть зарисовки, кто бы знал! ─ Боже, Ренард, неужели даже ты сделал? ─ округлил глаза Мик, возвращаясь обратно на свое место. ─ Ладно, кладите ваши скетчбуки сюда, проверю и отдам вам их через пару дней. Дети зашумели стульями, передвигаясь по аудитории через расставленные мольберты, и на столе рядом с Миком оказалась груда скетчбуков с домашним заданием.─ Итак, ─ пробубнил себе под нос Микеле, стараясь удержать свое тело в нужном положении, а не сползти под кафедру, ─ спишите информацию со слайдов: понятие, годы и все остальное, ─ итальянец даже диктовать ничего с доски детям не стал, настолько его горло пересохло. ─ В искусстве периода Возрождения господствующее место занимали фрески ─ роспись краской по сырой штукатурке. От итальянского "fresco" ─ свежий, ─ кое-как промямлил Локонте, откидываясь на спинку стула и ощущая довольно сильные позывы тошноты. Сейчас бы он с куда как большим удовольствием выпил бы свежего апельсинового сока, чем рассказывал бы о сырой штукатурке. ─ Характерными чертами Возрождения являются классическая ясность, человечность образа, его пластическая сила и гармоническая выразительность, ─ Мик не рассчитал своих сил и запнулся, перечисляя модусы. Это предложение оказалось для него слишком длинным, так что мужчина потихонечку доплелся до кулера, налил себе воды и сделал пару глотков. ─ Высокое Возрождение освещает творчество двух великих титанов, гениальных художников – Леонардо да Винчи и Рафаэля Санти... ─ Микеле, вернувшись к кафедре, договорил предложение и кинул взгляд на свой пикнувший телефон. Как оказалось, на него пришло сообщение. Чрезвычайно лаконичное, но от этого не менее содержательное:"Пересеклись с Римом. Меня увидели, и... Короче говоря, я иду к директрисе. Подойди, я прошу. Я потом все объясню".Степень охреневания итальянца буквально зашкалила. Зашкалила настолько, что даже похмелье отступило на второй план. Нет, он, конечно, предлагал Моту написать ему, если тот вдруг соскучится, но такое... Что же он опять натворил, черт побери?! ***─ Он... Он... ─ раздавалось за стенкой кабинета. Запыхавшийся Микеланджело, вбежавший в кабинет секретарши, сразу понял, кому принадлежит этот голос: эту девушку он хотел видеть меньше всего на свете. Не то что бы ему было страшно встретиться с ней вновь, но боль от расставания ─ боль в душе Кристины, естественно! ─ наверняка была еще слишком сильна, чтобы Мик мог бы с чистой совестью утверждать, что в него не полетит ваза сразу же, как только он откроет дверь в кабинет директрисы. Но Фло надо было выручать от этой чокнутой блондинки! Он-то ее совершенно не знает, и не знает, как далеко она может зайти в своей ненависти и лжи. Так же, впрочем, Флоран не знает и как разговаривать с руководством ─ а уж Микеле-то этим искусством овладел в совершенстве еще несколько лет назад. Он изучил свою директрису вдоль и поперек в самом что ни на есть прямом смысле: вплоть до зрачка, до волоска, до крохотной, почти не заметной родинки под грудью...─ Там, ─ задал вопрос секретарше Локонте, ─ кто-то есть?─ Месье Мот и мадемуазель... ─ начала было девушка, однако почти сразу же была остановлена жестом итальянца. Тому же ответ был вовсе не нужен: он задал этот вопрос только для того, чтобы дать самому себе хоть какое-то время на размышления. Мысль прервал очередной возглас Кристины: она выкрикнула, что Флоран домогался до студента, и выкрикнула это так громко, что было слышно даже секретарше и Мику, находящимся в соседнем кабинете. Итальянец и секретарь переглянулись. У девушки, как и у Микеланджело, в одну секунду отвисла челюсть от неожиданности ─ да, такого поворота событий Микеле от Крис точно не ожидал! Теперь у него не было возможности подумать, как себя вести, когда Эстель спросит, какого черта, собственно, здесь творится ─ так что Локонте решил, что будет действовать, исходя из ситуации. Кто сказал, что язык человека ─ враг его? При грамотном использовании, язык может стать и другом, и довести итальянца если не до Рима, то, как минимум, до постели директрисы: все-таки, они с Эстель когда-то были вместе, и при должном поведении Мик, пожалуй, смог бы отвлечь ее внимание с француза на себя, а уже после он уверит ее в невиновности Флорана. Главное ─ успеть!─ Куда Вы, Микеле! Она же принимает... ─ да только вот возглас секретаря просто сотряс воздух, не достигнув ушей того, к кому обращались с речью.─ О, Вы уже слышали?! ─ завопил неожиданно влетевший в кабинет Локонте, которому пришлось резко затормозить, иначе бы он точно врезался в Кристину. Девушка стояла слишком близко ко входу, так что Микеланджело не смог бы ее обогнуть на полном ходу. Черт возьми! Это действительно была она! Твою мать, итальянец все-таки частичкой своего разума надеялся на то, что он ошибся, и слух его подводит. При таком похмелье это не было бы чем-то удивительным. Девушка, сразу же нахмурившись и скрестив руки на груди, отвернулась от мужчины, всем видом своим показывая, насколько она его не замечает. Микеле же в ответ лишь усмехнулся и, чинно сделав самый отстойный в мире книксен, прошел ближе к столу.─ Микеле Локонте?! Что происходит? ─ переспросила Эстель, нахмурив брови. Если бы только Мик ворвался сюда раньше, а не стоял столбом в соседнем кабинете, раздумывая над своими действиями, так ничего толком и не придумав! Да он бы и слова Кристине не дал вымолвить, а теперь-то что ему делать?.. Впрочем, не беда: у Микеланджело ведь язык не только длинный, он ведь им еще и пользоваться умеет! ─ У меня есть для Вас одна новость, мадам! ─ воскликнул мужчина, отталкивая застывшего каменным изваянием Мота, который стоял на его, итальянца, пути.─ Я занята!─ Это о-очень, ─ протянул Микеланджело шепотом, ─ срочно!─ Так говорите, месье, ─ требовательно махнула рукой Эстель, предлагая своему собеседнику начать.─ Это не для посторонних ушей, ─ прошептал Мик, незаметно кивая на виновников сомнительного торжества, стоявших позади него. ─ Прошу, подождите в соседнем кабинете, ─ директриса жестом показала парочке на дверь, предлагая им пройти обратно в кабинет секретаря и все еще не до конца понимая, из-за чего, собственно, произошла вся эта заваруха, в которой теперь появилось новое лицо. ─ Но... ─ начала было Крис, которая явно не намеревалась покидать комнату. ─ Мадам, месье Мот же...─ ...Так же, как и Вы, несколько минут подождет за пределами моего кабинета, ─ жестко закончила женщина за библиотекаршу.Кристи обиженно фыркнула и, окинув презрительным взглядом Микеланджело, пересекшего весь кабинет и делано-галантно распахнувшего перед ней дверь обратно в секретариат, громко зацокала своими каблучками. Молчавший последние минуты Флоран же не отреагировал ни словом, ни хоть какой-нибудь эмоцией на слова директрисы: мужчина просто вышел вслед за Кристиной, кинув какой-то больной, затравленный взгляд на Мика.Спустя несколько секунд женщина присела в свое кожаное крутящееся кресло и положила одну свою благородную ножку на другую, не менее благородную, смахнув со своего стройного колена несуществующую пылинку. Итальянец проводил парочку взглядом и с облегчением закрыл за ними дверь, щелкнув замок. Затем он развернулся к руководству и улыбнулся, желая придать их будущей беседе более или менее доброжелательный оттенок. За многие годы своей работы Микеланджело научился быть на удивление дипломатичным, естественно, когда это было ему выгодно, и вывел для себя пару критериев, которые помогали ему при коммуникации как с детьми, так и с начальством: нужно уметь жонглировать словами и улыбкой. Ведь люди очень похожи на зеркало ─ если ты улыбнешься, то улыбка отразится тебе в ответ. Однако сейчас Эстель была не зеркалом, а буквально пуленепробиваемым стеклом. Женщина совершенно не отреагировала на улыбку Локонте и на его попытку объятий, а лишь смотрела на Локонте, явно ожидая объяснений.─ Теперь можем мы поговорить с Вами наедине, ─ итальянец состроил мину настоящего Дон Жуана. Он, несмотря на общее количество девушек, побывавших на его члене, прекрасно помнил, что между ними было, и делал ставку на то, что Эстель тоже этого не забыла. Расстались они по обоюдному согласию, и ни единого раза директриса не напоминала мужчине об этом расставании в отрицательном ключе. Напротив ─ всегда рада была оказать ему поддержку или обговорить рабочие вопросы, пусть и грань трудовой сферы они больше не переходили. Можно сказать, Эстель была идеальным примером руководителя, по крайней мере, для Локонте, который когда-то доставил ей удовольствие, и далеко не один раз. Поэтому Микеле всегда внутренне ставил себя немного выше остальных и чувствовал себя довольно вольготно. Однако в этот раз отлаженная годами схема дала сбой ─ женщина была очень рассержена, и этого итальянец совсем не учел. ─ Надеюсь, у Вас есть веские аргументы для того, чтобы объяснить мне, что Вы только что сделали. Что у Вас за новость? ─ спросила женщина.─ Да нет никакой новости, мадам! Я просто хотел остаться с Вами наедине, чтобы...─ И это то, за чем Вы сюда явились?! Мне некогда и не о чем с Вами сейчас разговаривать, месье Локонте, ─ женщина довольно резко стукнула ногтями по лакированной поверхности стола и метнула яростный взгляд на дверь. ─ У меня, как и у Вас, между прочим, рабочее время еще не закончилось, а потому прошу Вас вернуться к себе на кафедру и продолжать вести предмет. Займитесь своим делом. Выйдите из моего кабинета и позовите обратно месье Мота и мадемуазель... ─ тут руководительница лицея несколько раз щелкнула пальцами и замолчала, поскольку так и не смогла вспомнить фамилию Кристины. Учебное заведение было слишком большим, чтобы помнить имена и фамилии всех сотрудников, вплоть до библиотекарей и клининг-персонала. ─ И больше не смейте прерывать меня, когда я занята. Выйдите и не вмешивайтесь не в свое дело.─ К сожалению, данное дело целиком и полностью касается меня, ─ Микеланджело сам удивился, до чего же складно у него выходит лгать. ─ Я по поводу происходящего... Уж не знаю, что Вам тут успели наговорить, ─ все стоял на своем Микеле, ─ но подозреваю, что ничего хорошего. То, что происходит... Месье Мот и я могли бы объяснить...─ То, что мне "наговорили", Вас абсолютно не касается, ─ повторила женщина, выдав свое раздражение в этот раз лишь тем, что несколько раз стукнула авторучкой по столу.─ Если бы Вы меня только выслушали... ─ Месье Локонте, ─ возвела взгляд к потолку Эстель, явно начиная злиться на бывшего любовника. ─ Вы только что сорвали мне важный разговор своими глупостями, и я прошу Вас удалиться. Скажите спасибо, что просто прошу, а не выписываю за это штраф. То, что сказала эта девушка... Я так понимаю, что-то Вы уже успели услышать, когда ворвались ко мне? Флоран Мот ваш коллега, я могу понять, однако он совершил такие действия, которые караются как минимум ─ увольнением, а как максимум... ─ Увольнением? Я бы мог прояснить ситуацию! Как я сказал, дело касается и меня, даже в большей степени, чем месье Мота, так что... Не желаю, чтобы кто-то страдал из-за этого! Если Вы его уволите, мадам, ─ Локонте перебил руководство железным тоном, с бесстрашием, слишком откровенным даже для его уровня, ─ то на следующий день увидите на своем столе заявление об увольнении по собственному желанию уже от меня, ─ Микеле сам до конца не понял, как из него это вырвалось. Что в голове ─ то и на языке, и на языке даже немного больше. Он только что буквально пошел в ва-банк, поставив под угрозу свое собственное положение, причем положение довольно высокое, на достижение которого у людей уходят годы. Что значит для кого-то увольнение штатного сотрудника, который начал работать не так давно, да еще и на другой кафедре? Для кого-то другого ─ совершенно ничего, но для Микеле значило, черт возьми, особенно после вчерашнего вечера. Флоран зацепил Локонте куда как сильнее, чем даже сам итальянец мог предположить. Иначе почему Микеланджело рискнул всем, что у него было, в буквальном смысле? Ведь, возможно, уже через секунду из-за приступа своего альтруизма он может стать безработным!Директриса лицея не переменилась в лице только потому, что была довольно опытным руководителем: положение очень часто обязывало эту мудрую женщину не показывать свои эмоции. ─ Месье Локонте, ─ холодно начала она, ─ умерьте свой пыл и не повышайте на меня голос. Соблюдайте субординацию. Я пока что ваш руководитель, если Вы еще не забыли. Вы, ─ Эстель выдохнула, и тон ее голоса стал немного мягче, ─ сказали, что это дело касается Вас? Хорошо. Можете объяснить, ─ женщина сменила гнев на относительную милость. ─ Правда, я пока не представляю, как. Вы вообще знаете, в чем его только что здесь обвинили?─ Да, ведь я услышал, как только вошел, ─ согласно кивнул мужчина, взглядом прося разрешение присесть на диван, стоявший рядом с рабочим столом. ─ И как же ты, Микеланджело, ─ Эстель, наконец, оставила канцелярит, видя, что для итальянца действительно важно, чтобы она его выслушала, ─ связан с Флораном Мотом, девушкой из библиотеки и этим студентом, который...─ Кстати говоря, об этом несчастном студенте, ─ и Микеле, возвращаясь к своей хваленой фривольности, сделал пальцами обеих рук значок "кавычек". ─ Послушай, Эстель, а тебя вообще не смущает, что так называемого "потерпевшего", из-за которого это все и заварилось, здесь нет? ─ произнес итальянец и, чувствуя себя как дома, расхлябанно упал на диван. Спасибо, что хотя бы ноги на спинку не закинул. К слову сказать, диван этот помнил то, что, слава богу, не засняла ни одна камера. Вот тут бы ситуация уж точно пикантнее была! ─ Тебя совсем не удивляет тот факт, что этот студент не пришел к тебе после случившегося? Подумай, если бы месье Мот совершил то, в чем его обвинила эта... ─ имея ввиду Кристину, Локонте поморщился: ─ ...То и парень тоже должен бы здесь присутствовать, разве нет? Причем не в самом прекрасном расположении духа.─ Может, он настолько боится месье Мота, что теперь не хочет находиться с ним в одном помещении? ─ резонно заметила женщина, легонько постукивая ручкой по столу. ─ Ты не подумал об этом, Микеланджело?Откровенно говоря, она была права: будь Локонте сам на месте Мервана, он бы совершенно точно боялся француза. Судя по настрою Мота, тот запросто мог совершить акт четвертования через повешенье даже в стесненных и не самых для этого приспособленных условиях библиотеки лицея. Однако Фло, даже при всех его личностных качествах, не такой же идиот, чтобы домогаться до студента в присутствии людей и при наличии камер?Точно! Камеры. Эти штуки, конечно, знатно подпортили жизнь французу за последние дни, но сейчас вполне могут помочь. Микеланджело все-таки не верил в то, что Мот мог бы себе позволить совершить то, в чем его обвиняют, и поэтому схватился за этот факт, словно утопающий за соломинку.─ В конце концов, это все можно увидеть на камерах: я ручаюсь за Флорана ─ он не мог ничего такого совершить, ─ честно говоря, Микеланджело и сам не был убежден в том, что предложил, но решил, что говорится, взять начальство на понт. Чем с большей уверенностью ты лжешь, тем больше вероятность, что никто тебя в этой лжи не уличит: Локонте уже много-много лет успешно пользовался этим правилом и порой даже сам начинал искренне верить в то, что говорит. Порой получается настолько удачно соврать, что и сам удивляешься: неужели эта ложь всю жизнь в тебе сидела? ─ Эстель, моя дорогая. Ты же уже столько времени меня знаешь... Неужели ты думаешь, что я стал бы ручаться за человека, в котором не был бы уверен? ─ после этих слов Локонте привстал с дивана и, перегнувшись через стол, потянулся было к щеке директрисы, чтобы чмокнуть ее, растопив этим ее ледяное сердце, однако женщина остановила потуги итальянца ладонью.─ Микеланджело, еще одно подобное действие на рабочем месте ─ и я уволю тебя первым, ─ однако женщина сказала это явно в шутку. Каким бы распутником ни был Микеле, директрисе в нем это явно нравилось, и за такую мелочь увольнять одного из своих лучших преподавателей она бы не стала. ─ Только... Есть одна проблема, Микеле, ─ Эстель встала со стула, прошла мимо деланно-расстроившегося отвергнутого ею Микеланджело и, сев на диван рядом с ним, крепко сцепила руки в замок, ─ сегодня камеры в художественном отделе библиотеки не работают.─ В смысле не работают? ─ напустив на себя полнейшее безразличие, переспросил Локонте, внутренне выдыхая. Он, конечно, очень сильно расхрабрился и взял руководство на понт, когда предложил посмотреть записи, но внутри себя вообще не был уверен в том, что не увидит на камерах разозлившегося и потерявшего над собой контроль Мота. ─ Почему? А если что-то случится и... ─ "Что-то" уже случилось, Локонте, ─ задумавшись, Эстель поддела длинными ногтями обивку своего дивана и, оттянув ее, добилась лишь легкого потрескивания. ─ Потому что вчера поздним вечером их забрали на осмотр: охрана пожаловалась на постоянные помехи. Сегодня после шести их должны будут установить обратно. Так что посмотреть ничего не получится. И как предложишь сейчас поступить?─ Довериться тому, в ком ты уверена, и все-таки, наконец, уже выслушать его, ─ обворожительно улыбнувшись, Микеле, окончательно обнаглев, пересел с дивана на стол и, оказавшись теперь лицом к лицу с женщиной, принялся вещать свою версию произошедшего. ─ Хочешь, я досконально расскажу тебе, как все произошло? Да там и рассказывать-то нечего! Пусть меня там не было, но, Эстель, уверяю тебя: моим словам ты можешь верить куда как больше, чем словам этой психопатки, которая без каких-либо доказательств обвинила Флорана Мота в такой грязи! ─ Давай, расскажи, ─ женщина, слабо улыбнулась. ─ Мне очень интересно, почему же я все-таки должна поверить тебе, а не ей. Обвинение довольно серьезное, а потому я...─ Во-первых, хотя бы потому, что я тебя ни разу не обманывал, ─ загнул большой палец итальянец, перебивая Эстель. ─ Хотя бы раз за то время, которое ты меня знаешь, я тебе солгал? По работе или когда мы были в отношениях? ─ Микеле все-таки был чрезмерно откровенен и распутен, а потому даже не запнулся, когда выговорил это, хотя многим обычно очень неловко вспоминать о таком, сидя рядом со своим бывшим партнером.─ Нет, и именно это в тебе, в отличие от трех моих мужей, особенно ценно, ─ вынуждена была согласиться директриса. ─ Только я все еще не понимаю, к чему ты это...─ А во-вторых... ─ Локонте загнул второй палец, в глубине души восторгаясь собственной сообразительности, ─ ты же помнишь ситуацию, которая произошла несколько лет назад со мной и Лавайе? ─ О, да-а, ─ поморщилась директриса, вспоминая, каких моральных ресурсов стоил ей этот скандал. Родители девочки круты и богаты даже по меркам их лицея, а потому они не пожалели ни сил, ни средств, чтобы после обвинения Локонте в домогательстве обличить учебное заведение как самое некомпетентное, мерзкое и растляющее учреждение подобного направления в Париже. Эстель после этого стоило немалых сил, чтобы восстановить пошатнувшуюся после этого репутацию своего заведения. И даже когда общественность узнала, что заведующий кафедрой рисунка и живописи оказался обвиненным совершенно безосновательно, поток студентов на следующий год несколько уменьшился, что, естественно, сказалось на доходах лицея и серьезно пошатнуло его уровень. Впрочем, еще через год история все-таки забылась, и количество абитуриентов вновь вернулось на прежний уровень и даже увеличилось.─ Помнишь, как ее родители обещали засунуть меня как минимум ─ в психбольницу, как максимум ─ специально для меня вновь возвести Бастилию и отправить меня туда на пожизненное? ─ вывел Локонте своим голосом женщину из ее размышлений. ─ И, конечно же, ты помнишь, что все претензии, которые были мне высказаны, оказались, мягко говоря, неподтвержденными. Я бы никогда не позволил себе домогаться до студентки или ─ что еще хуже! ─ переспать с ней. Дети ─ это лучшее, что есть у человечества. Наверное, это самое главное в жизни. Они одновременно и наше будущее, и наше активное настоящее, все делается только ради них, ─ пусть последние минуты Микеланджело лгал как не в себя, но здесь он точно был честен, именно так он и думал о детишках, учащихся в их лицее, да и о детишках вообще. ─ Что же касается месье Мота, ─ тут Локонте сделал, наконец, в своем длинном монологе паузу, чтобы посмотреть на реакцию Эстель. Женщина внимательно слушала итальянца, явно ожидая, каким же образом он собирается защитить преподавателя. ─ Тут та же самая ситуация, что произошла и со мной. Не позволь этому повториться вновь, ─ нажал, наконец, на главный психологический рычаг руководства итальянец.─ В каком смысле? ─ директриса удивленно приподняла бровь.Похоже, подействовало?..─ Знаешь, ─ понизил голос Микеле, ─ эта девушка, которая обвиняет Флорана... Ее зовут Кристина, и она... В общем, она делает это назло. Назло мне. Хочет сделать мне больно. Она знает, как я отношусь к Флорану, а потому решила оклеветать его, чтобы ты его уволила. Да, я думаю, именно так, ─ кивнул сам себе Микеланджело, изображая бурную мыслительную деятельность. ─ За то время, которое Флоран Мот здесь работает, мы успели сдружиться, ─ Локонте сам удивлялся своей способности врать человеку прямо в глаза. Не то чтобы врал он насчет дружбы или Флорана в целом, но все это было таким огромным комком противоречий, что Мику приходилось так ловко лавировать между фактами, словно он был змеей. ─ Я уверен, что никакого студента там и не было вовсе, ─ сказал как отрезал мужчина.Локонте прекрасно знал, что у Кристи просто не-ве-ро-ят-на-я память на лица ─ она совершенно никого по внешности не запоминала. Девушка и его-то самого запомнить в первую неделю знакомства толком не могла, хотя казалось бы: Локонте, возможно, один такой на весь Париж и близлежащие пригороды и окрестности. С достоверным знанием факта конкретного кретинизма на лица можно было рискнуть, что Микеле и сделал. Правда, уровень риска был просто до ужаса запредельным: если кто-либо все-таки видел парня, или Мерв уже стоит за дверью, или Кристина все-таки знает Мервана, или Рим кому-то говорил, что отправляется в библиотеку, или Флоран сам каким-то образом проболтается... Так много неизвестных, и так мало времени на то, чтобы придумать подходящее, а, главное, веское и правдоподобное оправдание... Если этот обман вскроется ─ одним лишь увольнением даже Локонте уже не отделается. Как минимум он превратиться в пособника, как максимум ─ в соучастника-организатора.Однако Мику вспомнились вчерашние уверенные слова француза о том, что Мерван Рим никуда не пойдет: ни в полицию, ни даже к директрисе. Этот канадский парень что-то скрывает и явно не хочет, чтобы это "что-то" раскрылось. И дай бог, чтобы версия Фло оказалась верной. Иначе все пропало. ─ Тогда почему она делает это, как ты выразился, "назло"? ─ после этого вопроса Микеле понял, что определенно движется в верном направлении: уверенность в правдивости произошедшего у Эстель немного пошатнулась, хотя она и стремилась этого не показывать. То ли директриса действительно Мику так сильно доверяла, что не могла и представить, что он может ей солгать, то ли бешеная харизма итальянца и его щенячий из-за подведенных век взгляд добавляли ему искренности, то ли... В общем, если уж лгать, то теперь ─ до самого конца. Поставив все на кон, Микеланджело собственными руками лишил себя путей отхода.И все-таки способность врать у него никто не отнимет. А уж врать убедительно ─ тем более. ─ Как я уже сказал: эти два случая похожи между собой. В случае с Лавайе проблема была в родителях, верящих своей дочери больше, чем объективным фактам, а сейчас ─ в самой Кристине, у которой для этой чудовищной лжи существуют личные мотивы. Относительно меня, ─ пояснил Локонте, заметив немой вопрос в глазах директрисы, ─ но не относительно месье Мота. Он просто случайно оказался рядом со мной. Можно сказать, я его даже... Подставил. Если объяснить вкратце, то я эту девушку очень сильно обидел... Мы с ней расстались, ─ и это Микеле тоже рассказал чрезвычайно спокойно. Не так уж много людей могут разговаривать со своими бывшими сексуальными партнерами о новых сексуальных пассиях. Эстель, впрочем, даже бровью не повела: она прекрасно знала распутство этого итальянца и не имела к нему абсолютно никаких претензий. Главное, что пока он был с ней, измен с его стороны не было, а то, что он творит после их расставания, уже лежит на его совести: пусть хоть весь преподавательский состав перетрахает, главное, чтобы не на рабочем месте. ─ Я провстречался с ней месяц, но понял, что мы совсем друг другу не подходим. Старался как-то смягчить всю эту историю с расставанием: свозил в ресторан, по магазинам, после отвез домой... Когда приехали, я попытался ей объяснить это спокойно, но она... Она нанесла повреждения мне и моей славной малышке, ─ имея ввиду свой ненаглядный "Пежо", Локонте едва не всхлипнул. ─ Мне заехала тяжелой запонкой чуть ли не в глаз, а машине она едва не оторвала крепления на двери...─ Я пока не до конца понимаю, причем здесь Флоран Мот? ─ резонно заметила Эстель, тонко намекая этим итальянцу, что не стоит углубляться в стенания по поводу отбитых креплений на двери машины. ─ Он что, тоже с ней встречался и в этот же вечер ее бросил?─ Помнишь, я недавно просил у тебя отгул на сутки? ─ Локонте прекрасно понимал намеки, даже тончайшие, хотя самому Флорану Моту этого целенаправленно не показывал, так что мужчина немного ускорился в своем повествовании, начиная ощущать, что руководительница злится. Этого допускать было нельзя, ведь когда человек приходит в ярость, он перестает воспринимать доводы своего собеседника. ─ Флорану стало очень плохо: наверное, у него какие-то проблемы с желудком ─ его сильно рвало, а я случайно оказался поблизости и вызвался помочь ему. Я отвез его домой, а у него в машине... Короче говоря, звучит это по-идиотски, Эстель, я понимаю, но... От рубашки отвалилась запонка, ─ морщась идиотизму ситуации, продолжил объяснять Локонте. Господи, если директриса в эту историю все-таки поверит, то Микеле, несмотря на свое дикое похмелье, сегодня вечером точно еще раз выпьет за собственное умение изворачиваться змеей из самых невыгодных и сложных ситуаций. ─ Собственно, Флоран Мот здесь при том, что не очень качественно закрепляет запонки на своей рубашке. Кристина ее заметила, устроила мне скандал, обвинила в том, что я ей изменяю, что готов спать с мужчинами... Ты же знаешь, Эстель, что я не изменяю, никогда не изменяю! ─ а вот отрицать свою бисексуальность Локонте не стал. ─ Все мои заверения по поводу того, что это запонка моего коллеги, прошли мимо ее ушей: она не слышала и не воспринимала, ровным счетом, ничего! Начала орать, оскорблять! "Воином света с джедайским сияющим членом наперевес" меня еще точно никто не называл!─ Не выражайся!─ Больше не буду, извини, ─ сдержанно кивнул головой Локонте. ─ Слово за слово ─ и мы разругались вдрызг. Но я ей не изменял, а она решила, что я и месье Мот... Ты можешь себе это представить?! ─ сам-то Микеланджело вполне мог и очень даже хотел, даже несмотря на то, как Фло относится к отношениям. В конце концов, то ночное маленькое хулиганство с неловким поцелуем все еще будоражило разум итальянца. ─ В этом ты прав: в тебе много отрицательных качеств, но ты всегда честен и не позволишь себе... ─ согласно кивнула женщина, задумчиво глядя на лицо Микеланджело, то ли размышляя над его словами, то ли пытаясь понять, лжет ли он.Итальянец всегда прекрасно контролировал свое поведение, а потому женщине так и не удалось увидеть ничего, что как-либо невербально кричало о том, что преподаватель врет ей прямо в лицо.─ Большое спасибо, Эстель. Давай, я тебе докажу, что она лжет, и ты должна поверить мне, а не ей: я выйду, а ты пригласишь ее и расспросишь. Идиотский вопрос про запонки, конечно, можно не задавать, а вот про мальчика или про ее отношение ко мне спросить можешь. Только один на один, в этом кабинете, без посторонних ушей. Я уверен, она не сможет назвать ни имени этого парня, ни описать его внешность, потому что никакого студента попросту не существует. Про меня же она, может, и не скажет ничего толком, да только вот ты замечательно читаешь людей ─ сразу заметишь, что она врет. А месье Мот... Я его знаю, и он точно не имеет характер серийного убийцы и насильника. Знаешь, про таких говорят, что они плюшевые кролики, вывернутые наизнанку, ─ на этих словах Эстель впервые за весь разговор рассмеялась, слишком уж забавным было это сравнение. ─ Да ты просто посмотри на него, ─ добавил Локонте, вставая со стола и показывая жестом на дверь, ─ в его состоянии невозможно на кого-то напасть и уж тем более пытаться домогаться! По-моему, он уже забыл, что такое спать нормально, сил бы не хватило. Преподает он неплохо и мозги детям проверками имеет тоже знатно, но сил на домогательства у него точно нет. Скорее уж, до него самого кто-то может доеб...─ Локонте!─ Молчу! ─ и Микеле зажал себе рот обеими руками, виноватыми щенячьими глазками глядя на Эстель.Внезапно за стеной послышался громкий крик секретарши и не менее громкий возглас Фло, правда, что именно он выкрикнул, было не разобрать. Локонте и Эстель пулей вылетели из кабинета. Перед их глазами развернулась буквально картина маслом: со стола капал все еще дымящийся пролитый капучино, заливая собой документы, Кристина, схватив ножницы со стола, сжала их в кулаке и теперь угрожающе надвигалась на Мота, который так же оказался облитым кофе. Француз же, загородив своим телом ничего не понимающую секретаршу и вытянув руки перед собой, напряженно выжидал момент, когда можно будет перехватить колюще-режущее оружие, вполне способное его если не убить, то ранить. Женщин, в целом, Флоран не боялся, но когда одна из представительниц прекрасного пола угрожающе надвигается на тебя с намерением, как минимум, выколоть твои глаза, тут хочешь-не хочешь, а начнешь немного нервничать.─ Кристина! ─ пораженно воскликнул Микеланджело, первым отойдя от легкого шока.─ Отвали от меня! ─ девушка повернула голову в сторону итальянца, и тот увидел заплаканные покрасневшие глаза с подтеками черной туши на нижних веках. ─ Только попробуй подойти, сволочь, я тебе эти ножницы знаешь, куда засуну?!─ Положи, ─ спокойно произнес Микеле, кивая на стол. ─ Ты осознаешь, где ты находишься и что делаешь?─ Тебе больше сказать мне нечего?! ─ взвизгнула девушка, теряя интерес к секретарю и французу, которых она почти придавила к стенке, и окончательно переключая свое внимание на Мика. Ножницы из руки она, впрочем, так и не выпустила. ─ Зато у меня есть вопросы! Этот... Этот... Этот мудак, который так бесцеремонно влез в наши отношения и к тебе в штаны... ─ Да что же ты несешь?! ─ схватился за голову Локонте, оглядываясь на Эстель, которая, судя по ее выражению лица, находилась в ужасе от происходящего. В этот раз женщина все-таки не смогла сдержать свои эмоции. ─ Ко мне в штаны не залезет никто, пока я сам этого не захочу!─ У меня просто слов нет! ─ Ну и заткнись тогда! ─ И ты заткнись! ─ надвигаясь на итальянца, девушка уже явно представляла в мечтах, как расчленяет этого тупоголового барана, который посмел ее бросить. ─ Ты же любишь спать со всеми, кто появляется в твоей жизни! Для тебя это ничего не значит! ─ начала нести лихорадочный бред Крис.─ Чего ты орешь?! Хочешь, чтобы на крики весь лицей сбежался? ─ выискивая взглядом возможность увернуться, Мик повернулся к библиотекарше боком, чтобы успеть сделать шаг в сторону, если она все-таки решит его ударить. ─ Успокойся, истеричка! ─ Это я истеричка? Я?! ─ и Кристи замахнулась рукой, в которой держала ножницы. ─ Я же тебя любила, а ты... Ненавижу тебя, Локонте, ненавижу! ─ и ровно на этих словах в кабинет ворвалась охрана.Как оказалось позже, секретарь в самом начале конфликта успела нажать на кнопку под столом для вызова. Страшно подумать, что бы могло произойти, если бы в кабинете не было подобных благ цивилизации! Мужчины набросились на Кристину и, прижав ее к столу и уронив оставшиеся бумаги, выхватили ножницы из ее рук, заведя локти Крис за спину. Одному из охранников она едва не сломала палец с кольцом, но тот влепил ей мощную пощечину. После этого у девушки началась натуральная истерика: она пыталась лягаться, кусаться, но все эти действия, естественно, терпели сокрушительное фиаско.─ Что Вы себе позволяете! ─ наконец, обрела дар речи Эстель. Женщина буквально клокотала, и следующие слова были произнесены как в армии ─ приказным тоном, которого даже Локонте на своей памяти от директрисы ни разу не слышал. ─ Отведите ее ко мне в кабинет, пусть остынет! ─ кивнула она охранникам. Похоже, больших доказательств полнейшей неадекватности Кристины и правоты итальянца руководительнице было не нужно. ─ Ты, ─ посмотрела она на свою секретаршу, ─ на сегодня свободна, ─ упрашивать долго не пришлось, и секретарша, схватив сумку, шальной пулей вылетела в коридор. ─ А вы, ─ посмотрев на еще не отошедшего от диалога с Крис Микеланджело и на бледного, обтекающего уже остывающим кофе Флорана, который стоял с выражением полнейшего безразличия на лице, ─ сейчас расскажете мне всё!***─ Никогда бы даже не подумал, что мое желание перетрахать весь лицей когда-нибудь буквально спасет кому-то жизнь, ─ пытаясь развеселить француза, спошлил Локонте и по-дружески пихнул кулаком стоящего рядом с ним мужчину в плечо.Пять минут назад они вышли из кабинета Эстель и какое-то время шли молча. Дойдя до перехода между первым и вторым корпусами, Микеланджело все-таки остановился у панорамных окон с намерением прояснить только что произошедшую ситуацию.─ Именно твое желание перетрахать весь лицей, ─ нервно передразнил мужчину француз, ─ и вылилось в то, что меня едва не убили обычными ножницами. Почему ты не дал мне сказать ей правду? ─ Флоран, в остекленевших глазах которого сейчас отражался свет из окон, приподнял бровь и только нахмурился в ответ.─ И какую именно правду ты бы хотел поведать этому миру? ─ любознательно поинтересовался художник, тоже повернувшись к окну.─ Ту, что это вовсе не я до него "домогаюсь", как выразилась эта... ─ поморщился Фло, ─ ...а он! О том, что он сделал вчера, о том, что...─ А о том, что сделал ты сам как вчера, так и сегодня, ─ довольно резко перебил Мота Мик, ─ ты собираешься умолчать или тоже расскажешь? Может, хотя бы теперь расскажешь, что ты натворил?После того, как Эстель оставила их в кабинете, вещал, в основном, один только итальянец, хотя, впрочем, ничего нового он уже не говорил, а лишь делал акценты на случившемся инциденте, как бы доказывая этим свою версию. Флоран лишь стоял и периодически что-то ему поддакивал, но в определенный момент даже эти потуги оказались не нужны: директриса, кивнув головой, согласилась с версией Микеле ─ то, что она только что увидела, не ставило для нее под сомнение правдивость слов Локонте: шарики, заехавшие за ролики ─ это слишком мягкая версия того, что произошло с Кристиной. Растерянность же Фло женщина сама себе объяснила шоком от происшествия ─ в конце концов, не каждый день на тебя кидаются с острыми ножницами! Мот честно хотел рассказать о Риме, однако был остановлен легким щипком в бок от Микеланджело. Это действие явно означало, что лучше молчать в тряпочку и приберечь свои ораторские навыки на потом. Что Фло и сделал.Следующие десять минут прошли уже в тишине, иногда разбавляемыми криками Эстель, покинувшей мужчин, и истеричным плачем Кристины. Охрана так и осталась в кабинете директрисы, поскольку она, трезво оценивая ситуацию, волновалась за собственную жизнь ─ мало ли, что еще может прийти в голову этой девушке! А у Эстель на столе кроме ножниц еще и степлер, и дырокол, и пульт от кондиционера в открытом доступе лежат! Локонте, сделавший вид, что его чрезвычайно заинтересовал стенд с наградами и дипломами, который по стечению обстоятельств висел прямо рядом с дверью, ведущей в кабинет руководства, скромно подслушивал разговор. Как и он и ожидал, память Кристины прекрасно воспроизводила только информацию про маленькие запонки на рукавах человека, которого она сегодня первый раз в жизни увидела, но никак не про лица ─ девушка предсказуемо не смогла назвать ни примет студента, до которого "якобы" пытался домогаться месье Мот, ни даже его имени или фамилии, поскольку не успела вбить данные в поиск и еще не достала формуляр. Микеланджело облегченно выдохнул ─ у него и правда получилось, он самый великолепный лжец на свете! Его язык доведет не то что до Рима ─ до самой Москвы! После недолгого разговора с Кристиной вышедшая из кабинета Эстель, к удивлению Флорана, выдала ему небольшой конверт и принесла извинения за случившееся, попросив сохранить произошедшее в тайне не только самого Фло, но и Мика, который тоже оказался причастным к авантюре. Мот, так и не догоняя, что ему только что выдали материальные извинения в качестве моральной компенсации, непонимающе вертел конверт в руках и выглядел так, будто его пыльным мешком по голове стукнули. Зато Микеланджело быстро сориентировался и, подтолкнув француза к выходу, как бы мимоходом спросил, как именно Эстель собирается поступить с Крис. В ответ женщина, зло поморщившись, что-то сказала про увольнение и, развернувшись к преподавателям спиной, хлопнула дверью своего кабинета.─ Так почему, Локонте? ─ Фло оставил вопрос итальянца без внимания, поскольку даже не знал, как ему ответить, и, повторив свой, просто продолжил смотреть не на собеседника, а в окно.─ Ну, даже не знаю... ─ протянул Мик. ─ Может, потому, что ты хочешь обвинить студента в домогательстве к преподавателю?─ Можно подумать, это неправда, ─ устало глядя на упругие ветки деревьев, которые гнуло ветром в самые разные стороны, прошептал Фло. ─ И не только в домогательстве, но и в угрозах.─ Это у тебя вместо "большое спасибо, гениальный Микеланджело, что вытащил меня из того дерьма, что я навлек на себя своим идиотским поведением!", да? ─ уточнил Локонте почти моментально закипая. Его до глубины души выбесил тот факт, что он, наплевав на себя, вперся за этого идиота, а он просто сейчас стоит монументом и даже просто слова благодарности не скажет. ─ У тебя только одна правда, и я тебе уже сказал, какая: ты спокойно сидел и читал книгу, когда Кристина до тебя доколебалась. Никаких Мерванов рядом с тобой не наблюдалось, а Кристи просто ни с того ни с сего набросилась на тебя и начала обвинять в том, чего ты не совершал, при этом постоянно упоминая то, что ты и детей в лицее, и даже меня развращаешь. И, естественно, после таких необоснованных обвинений ты не побоялся пойти к Эстель, потому что тебе совершенно нечего скрывать. Кстати, к разговору о птичках ─ ты бы меня развратил?.. ─ пошло прикусывая губу, усмехнулся Локонте, окидывая Флорана оценивающим взглядом с ног до головы.Может, хотя бы это выведет флегматичного Мота из себя? Со стороны Микеланджело это был чрезвычайно некрасивый жест: он ведь знал, как Флоран относится ко всему, что хоть как-то имеет сексуальный подтекст, и знал, насколько сильно его ранили этим в прошлом, однако Мику хотелось видеть перед собой не каменную статую, а хоть какие-нибудь эмоции.Однако француз никаких эмоций даже на такое предложение не выдал. Возможно, он о чем-то думал или что-то анализировал, а потому эмоции буквально отключились, так что Мот среагировал в своей стандартной манере:─ Я бы тебя придушил, Локонте, ─ совершенно безразлично ответил Фло.─ А!.. А это, я так понимаю, твое "спасибо" уже за то, что я сорвал собственное занятие и пришел тебе на помощь, ─ кивнул Микеланджело сам себе. "Merci"[1] такое сложное слово: пять букв, два слога, запомнить в правильной последовательности попросту невозможно. ─ Понятно, если "спасибо" для тебя слишком тяжело, то ты мне ничего не должен, кроме дружеских объятий.─ Локонте, меня сегодня чуть не... ─ начал было Мот, удивляясь тому, насколько быстро Микеланджело возвращает себе позиции после произошедшего.─ Тебя сегодня чуть не...что? Чуть не выгнали с работы? Чуть не посадили в тюрьму? Чуть не убили ножницами? ─ моментально перебил его итальянец, перечисляя проблемы последнего получаса по нарастающей. ─ Так не тебя одного! И вообще! Если бы не моя способность лгать и изворачиваться, то без работы остался бы и я! А по поводу тюрьмы ─ так ты чем вообще думал, блять, когда накинулся на ребенка?! ─ зашипел Мик. ─ Ничем? За ночь все мозги свои пропил?! ─ Говоришь, никаких Мерванов рядом не наблюдалось? ─ игнорируя вопрос, спросил Фло, нервно переминаясь с ноги на ногу. ─ А если он придет и расскажет?─ Когда ты на него замахивался, ты об этом думал? Наверняка нет, ─ резонно заметил Микеле. ─ Если он до этого момента не пришел, то уже не явится, ─ железным тоном добавил Локонте. ─ Как ты и говорил мне вчера, он ничего не расскажет, но... Я пока вообще не понимаю, что происходит, Флоран, ─ Микеланджело, почесал затылок и взлохматил этим свою и без того лохматую блондинистую шевелюру. ─ Все, что я видел вчера в туалете, все, о чем ты мне рассказал... У меня это не собирается в одну мысль. Я все никак не улавливаю связи между этим, ─ честно признался итальянец, морщась от блика, попавшего ему прямо в глаз. ─ Скажи, а ты точно уверен, что камеры вообще как-то связаны с тем, что произошло в твоей жизни, а Мерван ─ с тем, что происходит сейчас? Странно это все. Может, ты ему просто не нравишься, вот он тебя и... Что произошло вообще в библиотеке? Чего ты туда поперся ─ тебе места больше во всем лицее не нашлось?─ Откуда мне было знать?.. Слушай, Микеле, давай я расскажу тебе все потом, а? ─ Фло, и впрямь выглядевший уставшим, потер пальцами покрасневшие от напряжения глаза.─ Знаю я твое "потом"! Я состарюсь, пока ты соберешься с мыслями! Сейчас. Пойдем, ─ и Микеле, взяв француза за руку, дернул его в сторону лестницы. ─ Детей я и так уже отпустил вскоре после того, как ты написал мне... Следующая группа пока в коридоре постоит, ничего с ними не случится. На крайний случай, сами откроют, ─ и Мик, вытащив телефон, маякнул сообщением своим лаборантам, чтобы они позволили детям взять ключи с кафедры. ─ Сейчас большой перерыв, пойдем в столовую. Капучино надо лить в себя, а не на себя.─ Это все Кристина твоя! ─ нахмурился Мот.─ Она настолько же моя, насколько и твоя, ─ состроил кислую мину итальянец. ─ Время у нас еще есть: ты успеешь мне рассказать о том, что произошло сегодня.Спустя несколько минут они уже сидели за частично скрытым от посторонних глаз столом преподавательской столовой на первом этаже и пили свежий горячий кофе. Локонте, ко всему прочему, взял себе еще и огромную тарелку пасты с морепродуктами, так что легенький спонтанный кофе-брейк мужчин превратился в конкретный плотный обед ─ еще одним несомненным плюсом данного лицея было хорошее меню в столовой. То есть, конечно, эскарго и фуа-гру здесь не подавали, но яркие представители различных кухонь мира присутствовали в достатке [2]. Флоран же, едва цедя свой горький двойной американо, не мог даже смотреть на еду и чувствовать ее запахи: его серьезно подташнивало. Да, сегодня утром, когда он проснулся, ему нереально хотелось есть, однако после того, что произошло, голод основательно притупился. Мало у кого останется желание жрать, когда его едва ли не уволили с работы и лишь чудом не отправили в полицию с заездом в морг! Ко всему прочему, когда француз волновался, аппетит у него пропадал надолго ─ порой, на сутки или даже на двое. То есть мужчина натурально мог не сделать даже глотка за пару дней: настолько его трясло изнутри.Буквально в паре предложений мужчина объяснил Мику то, что произошло в библиотеке, в том числе затронул тему и о платке. После этих слов Фло сурово взглянул на собеседника и спросил, почему он раньше не рассказал о том, откуда у него вообще взялась эта вещь, зачем соврал? Локонте же, глядя Флорану прямо в глаза, сначала методично, выбешивающе медленно дожевал креветку, и лишь потом соблаговолил ответить так, как Фло и предполагал: он просто не захотел добавлять лишних проблем. К тому же он и сам толком не в курсе, откуда этот платок у него взялся, так зачем в таком случае начинать тему?.. ─ И чего вообще ты к этому платку прицепился? ─ добавил Локонте.─ Я знаю, откуда это у тебя, ─ Мот вытащил ткань из кармана и положил на стол. Глядя на белоснежный шелк с бордовыми капельками, Фло сделал еще один глоток кофе. ─ Рим подложил тебе это вчера, когда жал тебе руку или когда ты помогал ему встать... Больше он не мог подгадать момент, я уверен.─ И зачем ему это делать? ─ непонимающе спросил Мик. ─ Зачем подкладывать платок мне, человеку, который вообще не в курсе всего, что...─ Ты помогаешь мне, ─ объяснил Флоран, понимая, что сейчас ему все-таки придется рассказать Микеле о том, что и над ним нависла серьезная проблема. Он, конечно, это откровение себе не так представлял, но тянуть было больше нельзя. Дело становится реально опасным. ─ Ты оказался рядом и на их взгляд ты очень близок со мной, так что...─ А на твой взгляд? ─ перебил мужчину Локонте, любознательно наклонив голову на левое плечо. ─ На твой взгляд я тебе близок?─ Ты когда-нибудь перестанешь надо мной измываться? ─ со вздохом спросил Мот и сделал большую паузу перед ответом. ─ Ближе, чем кто-либо, ─ был вынужден все же согласиться француз. Действительно, по какой-то иронии судьбы Микеланджело Локонте оказался так близко к Флорану ─ к настоящему Флорану ─ что отрицать это было бы полной тупостью, а Мот все же не идиот какой-то, чтобы не признавать очевидное. В Фло словно жили два человека: один был агрессивно настроен к людям, но второй к ним тянулся всей душой в поисках защиты или хотя бы простого понимания. Первый от всего, что его окружало, ожидал подвоха и проблем, а второй все еще надеялся на лучшее. Первый никого не подпускал к себе близко ─ огрызался, морщился и этим отталкивал от себя окружающих, однако второй искренне пытался полюбить мир. И вот этот второй человек, наконец, все-таки пробился, словно слабый росточек сквозь асфальтированную дорогу, а помог ему ни кто иной, как месье Локонте.И как после этого не быть Мику благодарным, как отрицать то, что он сделал для француза? Тем больнее Моту было произносить следующие слова:─ Он сказал, что я втянул тебя в... ─ с первого раза объяснить не получилось. ─ И спросил, буду ли я скучать по тебе, если тебя вдруг... ─ со второго, впрочем, тоже.─ Если меня вдруг?.. ─ протянул Локонте, подталкивая этим замолчавшего Фло к окончанию фразы.─ Если тебя вдруг собьет машина, ─ практически шепотом закончил мужчина.Микеле даже своей накрашенной бровью не повел и лишь прожевал кусочек пасты и потянулся за своей чашкой кофе.─ Зато мне отравления можно не бояться, ─ рассмеялся Мик, с наслаждением делая большой глоток напитка.─ Тебя вообще не волнует то, что я сказал? ─ непонимающе моргнул Фло. ─ Ты меня расслышал?─ Я тебя расслышал, ─ тон в тон повторил за преподавателем Микеле. ─ Думаешь, по твоему скорбному лицу и по атмосфере общей ситуации я не понял, к чему ты ведешь?─ И?..─ И что, по-твоему, я должен ответить? Что сегодня же я покупаю билеты и улетаю в Италию под мамино крылышко к солнышку и сочной пицце? ─ со смехом предположил Мик. ─ Кстати, сочной пиццы тут в меню действительно не хватает, надо бы им подать идею...─ Локонте! ─ Мот ошарашенно вытаращил на мужчину глаза. ─ Я только что сказал тебе, что из-за меня у тебя серьезные проблемы, и все, что ты на это ответишь...─ Non me ne frega un cazzo! [3]─ Чего?─ Да плевать мне, ─ вздохнул итальянец и выразился более литературным языком. ─ Когда я переехал в Рим, все знакомые мне твердили о том, что ни в коем случае не нужно ходить по району Эсквилино, поскольку там орудуют мафиозники. Кроме того, район Сант-Анжело, где располагалось еврейское гетто, тоже особо ни у кого не пользовался популярностью. Угадай, где находилось мое общежитие? ─ беспечно подмигнул итальянец. ─ Если бы я всего боялся, то и носа бы на улицу не высунул. А так я спокойно проходил выше станции Термини, через парк в любое время суток. Кастет в кармане придает некую уверенность, знаешь ли! Да я любого бы поимел запросто! ─ Локонте не был бы самим собой, если бы даже в этой ситуации не пустился бы в бахвальство. ─ Если бы ты только знал, сколько раз меня буквально клялись положить в багажник машины и вывезти в лес. Причем в разные машины и в разные леса одновременно, понимаешь, о чем я говорю, да? У меня была очень веселая молодость, а столица Италии была слишком криминальным городом, напичканным в то время травой, алкоголем и свинцом. Что мне эти глупые разговоры какого-то мальчишки! И если ты надеялся этими словами от меня избавиться, то нет ─ ничего у тебя, Мот, не вышло. Я тебе нервы еще помотаю, ─ и Микеле, придвинув противно скрипнувший стул, по-дружески обнял Фло за плечи.Флоран онемел от происходящего и непонимающе смотрел на своего собеседника, даже не пытаясь отодвинуть его от себя. За него впервые в его жизни ─ после смерти Тайлера и Лили ─ кто-то вступился и кто-то искренне хочет помочь?.. Отвис француз лишь тогда, когда Локонте, забывшись, легко чмокнул застывшего Мота в бородатую щечку.Фло не понял, как ему следует отреагировать. Внутри головы мужчины столкнулись два противоречия: вроде бы и ничего такого Микеле не сделал ─ к его подобным выходкам нужно было давно привыкнуть, да и, в конце концов, полчаса назад итальянец совершил почти невозможное, защитив Флорана от, казалось бы, неминуемого увольнения и тюрьмы, а, возможно, и от убийства ножницами. С другой стороны, столь бесцеремонное вторжение в личное пространство Мот не воспринимал ни в какую: никаких добровольных коммуникаций с людьми, кроме рукопожатия! Поэтому мужчина не нашел лучшего выхода, чем просто проигнорировать это проявление дружбы, поддержки или еще чего-то там. Про "еще что-то там" Флорану совершенно думать не хотелось ─ выворачивало от одного только осознания, что Микеланджело на полном серьезе может вкладывать в это объятье нечто большее, чем просто доброжелательное отношение. Впрочем, Локонте может. Наверняка сомнения этой дуры Кристины по поводу итальянского распутства возникли не на ровном месте. И как только в одном этом человеке могут мирно сосуществовать похабник, пошляк и вдумчивый, серьезный, стратегически верно мыслящий человек?И как этот человек все еще рядом с ним, с Флораном Мотом? Как он смог расположить к себе того, кто до того не доверяет людям, что сторонится вообще любого контакта, кроме рабочего? Они были до того разными, что огонь и лед в сравнении с ними являлись лишь фигурой речи. Флоран со своими страхами и болью в голове ─ и Локонте с отношением к жизни как у ребенка. Микеле, обожающий самовлюбленно смотреться даже в витрины магазинов ─ и Мот, которого тошнило от вида своего отражения, хотя, объективно, из зеркала на него смотрел мужчина в самом расцвете сил. Француз был окружен хроническим чувством вины, непонятно, за что, но вот итальянец, более чем уверенный в себе, думает, что слово "вина" ─ это всего лишь родительный падеж от слова "вино", которого, как известно, никогда не бывает много[4].Флоран, в глубине души, все-таки готов был признать, что даже завидует Микеланджело. Ему бы хоть немного такой уверенности, как у этого мужчины! Чтобы он еще тогда, в детстве, возмутился тому, что отец начал прикладываться к бутылке: мать какое-то время пыталась его остановить, да только ничего у нее не получилось, и в итоге она сама начала составлять ему компанию. Чтобы он, схватив Маэву, выбежал бы из той блядской квартиры, люди в которой разбили его жизнь на осколки. Чтобы он нашел в себе силы сбежать из грязного торонтского притона, где дни сливались с ночами, раньше, чем пожар убил его братьев и его самого... Тогда, быть может, и жизнь его прошла бы по-другому. Возможно, тогда бы он не знал, каково это, когда тебя до звона в голове бьет родной отец. Возможно, тогда бы у Флорана уже были свои маленькие племянницы и племянники, непременно такие же красивые, как и его младшая сестренка, Маэва. И, возможно, в жизни мужчины и не было бы никакого Торонто вовсе, а Фло бы имел право на полноценную спокойную жизнь. Возможно. Прошлое никому и никогда не удастся исправить ─ можно лишь, проделав колоссальную работу, изменить себя и заново отстроить все то, что было разрушено и пустовало годами, десятилетиями. И что, если Микеле ─ это неожиданный подарок судьбы, способный поменять Флорана? Такой себе, конечно, из него ангел-хранитель ─ хуже всякого черного проклятого беса, но кто, в конце концов, сказал, что Микеле, будучи лучиком итальянского солнышка, одновременно с этим обязан быть святым? ─ Ну, все, отвисай! ─ Мик требовательно провел несколько раз перед глазами Мота ладонью. ─ Твой взгляд на две тысячи ярдов серьезно пугает!─ Я... ─ не зная, как ответить, Фло несколько раз провел пальцами по бровям и векам, силясь снять этим вновь появившееся напряжение. ─ Что же мне делать, Микеланджело? ─ растерянно спросил француз, ощущая внутри такую чертову безысходность, что он почти физически чувствовал, как апатия разливается по всему телу. Эти эмоциональные качели уже порядком достали Флорана. Сначала он готов вцепиться в глотку каждому, кто посмеет покушаться на его свободу и жизнь ─ он даже на Кристину, которая вообще не виновата в том, что происходит, едва не поднял руку ─ а потом сознание словно отключается, и Фло готов просто сидеть и ждать, когда за ним придут, кто бы это ни был. В такие моменты апатии нет ни веры, ни стремления что-то изменить, нет даже ненависти или злости.─ Ты поедешь ко мне, Флоран, ─ наклонившись к мужчине через стол, прошептал Микеле. ─ Ты слышал, что я тебе сказал? ─ так же прошептал Мот, вопросительно изгибая бровь. ─ Они о тебе знают, и...─ По крайней мере, в моей квартире, в отличие от твоей, пока что нет камер! ─ переходя на довольно рассерженный тон, быстро перебил француза Микеланджело. Он опять начинал злиться, а потому принялся говорить с просто невероятной скоростью, с которой говорят только итальянцы ─ им слишком многое нужно сказать, чтобы выпустить пар и успокоиться, и в то же время сделать все, чтобы их не перебили: ─ Пока я не могу уехать с тобой, у меня еще есть занятия. Так что ты поедешь к себе домой за вещами, но не на машине, а общественным транспортом, чтобы тебя не могли выследить. Мало ли, может, у тебя и на машине уже какой-нибудь жучок стоит! Адрес я тебе сейчас напишу, ─ и мужчина достал из кармана маленький блокнот и огрызок остро наточенного карандаша с грифелем, что был больше, чем сама оправка. Такие карандаши бывают только у истинных художников, которые считают, что если наточенный карандаш не похож на палец ведьмы, то ничего дельного им не нарисуешь. При этом Локонте не был каким-то там нищебродом ─ у него был прекрасный механический карандаш, который ему когда-то подарили его выпускники. Учитывая то, что он стоил как почка на черном рынке, подарок был действительно неплохим, однако все-таки нет ничего лучше простого деревянного карандаша, который заточен с душой!─ Далеко... ─ протянул француз, вбив адрес в навигатор.─ До ближайшего отделения полиции гораздо ближе, Мот, ─ предложил итальянец.─ Я тебе уже говорил, ─ и все же Фло был воистину упрямее осла, ─ если они докопаются до того, что произошло в...─ Так ты предпочитаешь, чтобы тебя закопали?! ─ Микеле, еле сдерживаясь, пристукнул по столу ладонью. ─ Мадонна, как же ты меня уже все-таки... ─ взвыл мужчина от того, что у него никак не получается пробить эту стену бессмысленного упрямства. ─ Флоран, ─ Локонте, сведя пальцы рук перед собой в молитвенном жесте, приложил их к своим губам, заглушая этим свой голос: ─ Если ты хочешь, чтобы мы с этим справились, ты послушаешь меня. Ты попросил моего совета, так вот я и говорю тебе то, что нужно делать. Сейчас ты выходишь из лицея и едешь домой. Собираешь свои вещи ─ только самое необходимое, чтобы для посторонних это не выглядело так, будто ты улетаешь на остаток своей жизни в холодную Россию, понял? Затем внимательно смотришь, как проехать ко мне и едешь с тремя-четырьмя пересадками.─ А это еще зачем? ─ непонимающе переспросил Мот. ─ Смысл мне ехать с пересадками, если в метро все равно столько людей, что там даже если захочешь, то никого не найдешь?..─ Думаю, эти люди, ─ сделал упор на последние слова итальянец, ─ захотят и найдут. Так что никакого метро! Автобус, трамвай, не знаю, закажи карету для молодоженов, где тебя точно искать не будут, но поезжай с пересадками. Так будет хоть какой-то шанс того, что тебя не выследят.─ И что мне делать дальше? ─ не мигая, Флоран смотрел прямо Мику в глаза.─ Вот ключи от квартиры, ─ Микеле наклонился так, чтобы его расстегнутая жилетка закрыла кисти его рук, и положил свои ключи между двумя стаканами с кофе. ─ Меры предосторожности, ─ объяснил он, видя, как непонимающе вытянулось лицо Мота. ─ Аккуратно бери, ─ прошептал итальянец. ─ На случай, если кто-то может это увидеть... ─ неопределенно перебрал пальцами в воздухе Микеле. ─ Спасибо Вам, месье Мот, что составили мне компанию за обедом! ─ неожиданно громко произнес Локонте, резко вставая со стула и прихлопывая обеими ладонями по столу. От этого действия дернулся не только Флоран, который и так по жизни был довольно нервным, но и человек пять, сидевших недалеко от их стола, которые вряд ли были столь же тревожны, как и француз. Станешь тут, пожалуй, дерганным, когда рядом с тобой кричат будто в рупор!─ Ох, простите! ─ извинился Микеланджело, составляя на поднос свою тарелку и стаканы с выпитым кофе. ─ Я такой проказник! ─ со смехом выкрикнул Мик окружающим. Преподаватели, прекрасно видя, кто перед ними, лишь улыбнулись и махнули рукой на этого весельчака-балагура с кафедры рисунка и живописи. Все знали, что для мужчины это нормальное состояние, а потому как-то быстро забыли об этом неожиданном происшествии. Главное, что в итоге Микеле отвлек этим народ, так что Флоран смог спокойно спрятать ключи во внутренний карман. ─ Пойдемте, месье Мот, ─ галантно поклонился Микеланджело, ─ пора учить наших одаренных деток! ─ и мужчина широким шагом вышел из столовой, по пути закинув поднос в контейнер.Флоран вышел вслед за ним, неловко поправляя уже почти высохшую от кофе рубашку. Сейчас он ощущал себя собачкой, которую ведут на поводке. Было, мягко говоря, неприятно. Но пока что из них двоих Локонте соображал явно быстрее. Да и соображал в принципе ─ в голове Фло сейчас был какой-то вакуум, который периодически разбавлялся звуками извне, а потому думать мужчина не мог, а уж думать логически верно ─ тем более. В коридоре было очень шумно: потоки студентов перемещались по своим траекториям, согласно учебному расписанию, и создавали своим движением самое настоящее бурлящее море, а потому здесь уже Микеле, отойдя от дверей столовой, заговорил открыто, не боясь, что его услышат.─ Поедешь ко мне, будешь ждать меня там. Номер квартиры я тебе тоже написал, ─ кивнул острым подбородком мужчина на карман Мота, где лежал листок из блокнота. ─ Я приеду, и мы с тобой вместе подумаем, что делать дальше. Если что, у меня есть родственники в Италии, ну, ты понимаешь?.. ─ подмигнул Микеланджело и рассмеялся, хлопая себя по колену. После пасты настроение мужчины явно улучшилось, поскольку похмелье отступило, и у мужчины даже появились силы на проведение пар. ─ А сейчас я уже нереально опаздываю! ─ сверившись со временем на настенных часах, добавил Микеле. ─ И, умоляю тебя, на Кристину не наткнись. Ее одна встреча с ней ─ и даже я не успею тебе помочь, ─ усмехнулся Локонте. ─ И откуда же ты только такой... ─ покачал головой Фло сам себе, прошептав эти слова так тихо, что Микеле, не расслышав, переспросил его о том, что он только что сказал. ─ Спасибо тебе, говорю, ─ исправился Мот, поправляя сумку и проверяя, не выпало ли что из карманов его пальто. Внезапно он снова ощутил на себе чужие руки. Это Локонте, который, наконец, получил свое заветное "merci", вновь приобнял француза за плечи и, похлопав его по плечу, вихрем, сливаясь воедино с разношерстной толпой студентов-лицеистов, улетел в сторону лифтов.***Лифт медленно поднимался на нужный Флорану этаж. После изматывающих пересадок на общественном транспорте от лицея до его собственного дома ─ Мот решил перестраховаться и пару раз пересесть на метро и сейчас ─ все, о чем Фло думал ─ так это тупо упасть на кровать и поспать: мужчине казалось, что окружающие его люди буквально выпили его до дна. После такого богатого на события дня и последней недели в целом хотелось не просто спать, а буквально стереть себе память. Француз, периодически зевая, устало глядел на свое помятое после невероятно "воодушевляющей" поездки по городу отражение в зеркале лифта и перебирал ключи от собственной квартиры, то и дело путая их с ключами от квартиры великого конспиратора Локонте.Наконец, двери лифта открылись, и Мот вышел в лифтовой холл, отчего-то затемненный ─ лишь красная лампочка застенчиво мигала над запасным выходом на лестницу. Еще немного ─ и Фло будет дома. Только сначала он поспит, хотя бы минут сорок, и только потом начнет собираться: он просто с ног валится. В висках ломило так сильно, что голова слегка закружилась, и Мот даже прислонился к холодной стенке перед входом в общий холл. Кажется, "привет из Кореи" все-таки начал выветриваться из организма, а коварное похмелье только этого и поджидало!Но домой все же попасть нужно ─ свалиться на бетонный пол менее приятный вариант, чем падение на родной ламинат: пол в коридоре холодный, а в квартире француза ─ с подогревом. Фло, запутавшись в своих и чужих ключах, открыл дверь общего вестибюля и испуганно остановился на самом пороге. Сердце пропустило пару ударов. В коридоре было совсем темно, даже темнее, чем в лифтовом холле, а дверь в его собственную квартиру была приоткрыта ─ совсем немного, будто застенчивый сквознячок слегка поигрался. Из квартиры лился мягкий свет, только он был тусклым, как будто лампа была включена где-то в дальней комнате.Фло прекрасно помнил, что дверь он закрывал. Он просто не мог ее не закрыть! А уж, с учетом зверской стоимости электричества, оставить включенным свет ─ тем более! Внезапно Флоран услышал, как внутри раздались тихие, вкрадчивые шаги по ламинату, предательски поскрипывающему так, что даже Фло, стоя у двери холла, смог это разобрать. Сердце теперь застучало как бешеное, подскакивая под горло, и перед глазами появились какие-то пульсирующие круги, мерцающие красным и синим в такт учащенному сердцебиению. Мысль о том, что можно было бы позвонить в полицию или хотя бы тупо постучаться к соседям, в голове Мота вообще не возникла, ведь весь разум занимал приступ панической атаки, а когда горло буквально сжимает потной рукой страха, сложно думать о чем-то, кроме этого.─ Я тебя слышу! ─ пытаясь придать своему голосу стальную уверенность, Флоран, чувствуя колотящую все тело дрожь, подошел к двери и приоткрыл ее, пытаясь различить в темноте фигуру непрошенного гостя. Надо сказать, всякий в его квартире был непрошенным гостем, начиная с Локонте, но вот это ─ это уже верх скотства! ─ Выходи! ─ добавил Флоран, кое-как подбираясь по темноте к выключателю и щелкая по нему.Прямо над головой француза с диким треском взорвалась лампочка. Тот едва не вскрикнул, дернулся от неожиданности и, пригнувшись, закрыл свою голову руками, выронив при этом сумку. В следующее мгновение скрипнул ламинат, и на француза кто-то набросился, пытаясь дотянуться какой-то вонючей тканью до его лица. Этот "кто-то", который так упорно перемещался за спину Фло, не давая себя ни увидеть, ни схватить, обеими руками держал его подбородок, до боли, до хруста в шее запрокидывая голову мужчины назад. Неожиданно угол века Мота загорелся ─ словно открытым огнем лизнуло: дрянь которой был пропитан платок, попала в правый глаз. Флоран теперь сопротивлялся уже не только внутренней панической атаке, но и атаке снаружи: француз по какой-то инерции пытался стукнуть нападавшего собой об стенку, чтобы хоть так его с себя скинуть, но ему никак не удавалось развернуться с достаточной амплитудой. Кроме того, площадь холла в квартире этому не особо способствовала. Мот ощущал, что с каждой секундой ему становится все хуже и хуже ─ его мысли путались и сбивались в бесформенные кучи. Он уже даже кричать не мог, чтобы позвать кого-то на помощь ─ в груди кололо от недостатка воздуха, да и губы из-за слабости совсем уже не открывались: мужчина лишь что-то мычал в платок, который нападающий прижал к его лицу. Фло попытался не вдыхать воздух, чтобы случайно не вдохнуть в себя и эту гадость заодно: хлороформ ли это, или же какое-то другое наркотическое вещество ─ не так важно! Важно то, что он уже теряет сознание! Доступ к воздуху был окончательно перекрыт, и Мот как-то рефлекторно, неосознанно сделал вдох. Перед глазами все окончательно расплылось, руки и ноги сразу же стали ватными. Мужчина уронил голову на грудь и обессиленно сполз на пол, чувствуя, как проваливается в темноту, что окутала теперь не только его квартиру, но и его самого. Флоран, безуспешно пытаясь держать налившиеся свинцом веки открытыми, краем уплывающего сознания заметил движение тени перед с собой, но уже совсем не соображал, кто стоит рядом с ним.─ Простите, месье Мот, но так нужно, ─ раздалось над Флораном.