Глава 5. Две тысячи ярдов до Торонто. (1/1)

─ Разум человека постоянно наталкивается на неразрешимые противоречия в процессе антиномии. С помощью разума можно одновременно доказать оба противоположных ее положения. Однако разум наталкивается не только на внутренние границы ─ неразрешимые противоречия, но и на внешние: сущность вещей принципиально непознаваема. По Канту весь мир делится на ?феномены? ─ явления, и на ?ноумены? ─ так называемый мир ?вещей в себе?. Все знание Кант делит на априорное и апостериорное. Так что…Наконец прозвенел звонок на перемену. Флоран, потянувшись до хруста, мгновенно захлопнул толстенную книгу, по которой читал лекцию, и, слабо кивнув студентам, отпустил их, не став дочитывать больше ни единого слова. Моту было не очень хорошо после сегодняшней ночи ─ закончилась только первая пара, и мужчина еще не отошел от кошмаров окончательно. Фло устало потер припухшие от недосыпа веки: у мужчины еще с раннего утра очень болел затылок, и боль плавно перетекала по хребту куда-то в позвоночник, а после и к лопаткам, вызывая один мучительный вздох за другим ─ в этот раз он еле-еле довел лекцию до конца. Даже присел на стул, хотя обычно вел лекцию стоя за кафедрой. Спасибо, что здесь так называемая ?пара? идет не обычных полтора часа, а немного меньше: все же это не высшее учебное заведение, а лицей, пусть и с уклоном в искусство, потому и нагрузки для студентов тут предусмотрены другие. Мот был сегодня таким уставшим и погруженным в свои мысли, что даже не задал группе никакой домашней работы. То-то они так быстро и организованно свалили из аудитории: наверняка боялись, что преподаватель передумает и заставит до посинения читать про категорический императив Канта… Ну, ничего-ничего, у него с этой группой сегодня четвертой парой еще и практическое занятие ─ там-то они свое получат! А пока что мужчина изнывал от головной боли и активно думал в сторону отмены этой самой практики: сил после проведенной лекции у него практически не осталось ─ о следующей паре даже думать тошно, и французу было стыдно перед самим собой за свою слабость. Но он ничего не мог поделать: кажется, четыре таблетки обезболивающего, выпитые полчаса назад, не то что не успокоили головную боль, а только лишь усилили ее!─ Месье Мот! ─ Флоран, начавший было копошиться в сумке в поисках палетки обезбола, что завалилась куда-то далеко-далеко и нашла свое пристанище где-то под тканевой подкладкой, поднял голову на неожиданный зов. Перед ним стояла та самая девушка, которая не смогла рассказать про отличия между даосизмом и конфуцианством еще тогда, на его первой с этой группой паре философии. Собственно говоря, именно с той первой пары, что была где-то три с лишним недели назад, Флоран и видел-то ее от силы раза два, и то не на своих лекциях или сборах группы, а где-то в коридорах да один раз в буфете, смеющуюся со своими подружками. Даже сегодня, когда он проводил перекличку, этой девушки на занятии не было. И чего только она пришла сейчас, после лекции ─ нервы ему мотать?..─ Да? Чем я могу помочь Вам? ─ мгновенно подобравшись, холодно посмотрел на студентку преподаватель, с сожалением расставаясь с мечтой сожрать еще три таблетки вожделенного обезболивающего. Фло честно силился вспомнить имя девушки, но у него это как-то слабо получилось: то ли из-за мощной головной боли, то ли из-за того, что ему эта информация вообще по гроб жизни не вперлась ─ зачем ему, спрашивается, запоминать имена тех студентов, которые даже не считают нужным посещать его лекции и приходить на организационные собрания группы. Им это в их положении выпускников не интересно, да? А Флорану в таком случае тем более плевать! ─ Вы же… ─ Фло быстро пробежался взглядом по все еще не закрытому журналу с учетом посещений группы и, выискав фамилию, напротив которой было полно значков пропусков, наугад добавил: ─ Мари… Мари…кхм…Лавайе? Знаете, Мари, открою Вам страшную тайну, ─ перешел на шепот Флоран, ─ Вы не поверите, однако мне бы хотелось видеть вас немного чаще, чем два раза в месяц где-нибудь в буфете. Есть необязательные предметы, а есть философия! Почему Вы не ходите на мой предмет? Все же пропускать занятия в этом лицее не стоит: три отсутствия по неуважительной причине влекут за собой недопуск к экзамену, Вы же знаете это, Мари?.. Кроме того, что я веду у Вас философию, я все-таки являюсь Вашим куратором, и, поверьте, у Вас будут серьезные проблемы со мной, если…─ У меня было освобождение, ─ обворожительно улыбнулась Мари и положила на стол сложенную вчетверо справку.─ Месяц? Освобождение на целый месяц?.. Отчего же? ─ не понял Флоран, удивленно моргнув и покрутив листочек с печатью в руках. ─ Какой-то врач выписал Вам справку о том, что философия на Вас плохо влияет, и Вам не следует посещать мои лекции?─ Нет, что Вы! ─ всплеснула руками студентка. ─ Философия просто невероятна! А когда ее ведет такой мужчина, как Вы… ─ Мари оперлась обоими локтями о стол и продемонстрировала преподавателю такое глубокое декольте, что Фло увидел бордовое нижнее белье: да тут хочешь-не хочешь, а увидишь, когда тебе буквально в нос этим тычут. Эта маленькая шлюшка надула губки и продолжила: ─ То становится еще интереснее…─ Согласен, ─ зная, какой именно реакции от него ждут, и специально задержав свой взор на груди студентки, Флоран прищурился и плотоядно провел языком по зубам, отчего его губа немного дернулась вверх, обнажая кончик языка. Затем мужчина поднял томный взгляд темных карих глаз и посмотрел прямо в голубые глаза девушки. ─ Мне тоже невероятно интересно, Мари… ─ привстав на стуле, Мот вытянул подбородок вверх и остановился в десяти сантиметрах от лица девушки: ─ Где именно Вы заказали эту липовую справку и на что конкретно надеетесь сейчас, практически оголяя перед своим куратором не самые приличные места? ─ жестко проговорил мужчина, мгновенно меняя сомнительную милость на праведное негодование. Мот, не бросая теперь ни единого, даже косого взгляда на Мари, сел обратно на стул и спокойно принялся собирать со стола свои вещи, словно ничего и не произошло. В портфель отправились ручки, ежедневник и мобильный телефон.─ О, прости, но я не совсем тебя понимаю, Флоран, ─ девушка, под видом того, что поправляет блузку, расстегнула следующую пуговку, так что теперь грудь стало видно еще больше.─ Мари, для Вас я не Флоран, для Вас я месье Мот, ─ жестко осадил девушку преподаватель. ─ Пожалуйста, соблюдайте градацию между студентом и преподавателем, иначе... Здесь не перед кем ставить трагикомедию, ─ смерив Мари безразличным взглядом, продолжил Фло. Ему и в самом деле не была интересна эта девушка, даже если бы они встретились вне стен лицея, здесь он душой не кривил, абсолютно точно. Но, тем не менее, мужчине стала интересна сама ситуация, в которую его втянули помимо его воли: странная попытка соблазнения, вызывающая вовсе не возбуждение, или хотя бы намек на него, а только пренебрежительную ухмылку. ─ Ваших подружек и друзей здесь нет, и потому оваций в этой аудитории от единственного зрителя ─ меня ─ точно не будет. Возможно, вы ожидали услышать их после, когда начали бы хвастаться перед своими подружками тем фактом, что Вы в шаге от того, чтобы переспать с взрослым мужчиной? ─ Я…─ К сожалению, вынужден не дать Вам пищу для хоть каких-нибудь разговоров ─ Вы, Мари, мелкая потаскушка, которая, непонятно, отчего, думает, что ее красивые глазки и привлекательная внешность смогут хоть как-то ей помочь. Экзамен Вам за высокую грудь никто ставить не собирается. Ни к чему было демонстрировать мне свое тело и совершенно незачем пытаться казаться столь сексуальной передо мной. Кроме того, подобное привлечение внимания меня как мужчины в Вашем возрасте выглядит для меня просто смешно и глупо: продемонстрировать свое белье, замаскировав это тупой уловкой… О, Мари, Мари! Знаете, что я Вам скажу?.. ─ Фло, набрав в легкие достаточно воздуха, проговорил следующее предложение по слогам: ─ Даже. Не. Пытайтесь. Я на шалав, тем более ─ на малолетних, никогда не поведусь. Куда больше меня бы впечатлил Ваш рассказ про…─ Фло бросил взгляд на книгу с лекциями, ─ хм, что мы сейчас там проходим, Канта? Какой-нибудь интересный рассказ о концепции философии Гегеля или что-то в этом роде… Мари, все, Вы свободны, выйдете из аудитории ради бога! Можете даже не идти на практику сегодня: я Вас отпускаю и предлагаю сразу идти к директору со своей справкой и рассказом о том, как Вы пытались меня совратить. ─ Я… Я… ─ заикнулась девушка, не зная, что сказать в ответ на столь обличительные слова. ─ Вы…─ Вы, наверное, хотите знать, как я догадался о Вашей лжи? ─ улыбнувшись, благодушно подсказал Мот, перестав перебирать подкладку сумки своими длинными пальцами. ─ Так слушайте, Мари, ─ Флоран вновь поднял листочек на просвет и, взглянув на него еще раз, щелкнул ногтем по четко пропечатанному тексту. ─ Я не вижу следов промокания от печати на обратной стороне листа. Их вообще нет. А ведь такого не должно быть, если печать настоящая ─ у чернил всегда немного расплываются края, и краска проступает сзади. Кроме того я не чувствую, ─ Флоран провел подушечкой пальца по подписи над печатью, ─ вдавленности, характерной для ручки. Вы же понимаете, что во время письма бумага, так или иначе, продавливается, хоть немного? Из чего я делаю вывод, что справка напечатана на хорошем цветном принтере. Вы бы хоть справку в какой-то крупной организации сделали: может, я бы и не понял так сразу, сходу… Да только это все равно бы потом открылось, когда проверяющие отправили бы запрос в организацию. Так что…Девушка теперь просто стояла и открывала-закрывала рот, как рыбина, выброшенная на берег. Она совершенно не знала, что сказать. Студентка вся раскраснелась и начала топтаться на одном месте, а затем, хмыкнув и застегнув блузку, направилась к двери.─ Хам! ─ трясясь от негодования, крикнула она в сторону преподавателя.Флоран усмехнулся пошлому идиотизму Мари и повернул голову обратно к сумке. Рядом с сумкой неожиданно для француза возникло тело с блондинистой головой.─ Здорово ты с ней, ─ усмехнулся Локонте. ─ За такое ее и выгнать могут, если ты директору расскажешь.─ Микеле? ─ Флоран едва-едва не отдал душу богу из-за внезапно прозвучавшего голоса итальянца и лишь чудом не свалился со стула. Сердечная мышца пропустила один удар. ─ На кой черт так пугать? У меня чуть сердце не остановилось!─ Да ладно тебе, ─ не сдержав смешка, проговорил Мик, хищной птицей нависая над французом. ─ Не притворяйся, я же знаю, что ты не испугался. Так, просто притворяешься. ─ Но…как?.. ─ забывая слова, Фло переводил обезумевший взгляд с двери на Микеланджело, после ─ на его руки, занятые кучей книг: туда-сюда-обратно. Сердце все еще отстукивало примерно сто двадцать ударов в минуту.─ Я проходил мимо из библиотеки, в которой брал методички для лекционного курса. По неловкому стечению обстоятельств нужный мне отдел мало того, что находится именно на этом этаже так он еще и рядом с твоей кафедрой, ─ пояснил Микеле, угадав так и не заданный Флораном вопрос. ─ Или мне теперь мимо твоего кабинета вообще не ходить и взбираться в библиотеку по водосточной трубе? Я старый и немощный ─ я не выдержу. Труба, впрочем, тоже. Короче говоря, я просто услышал твой голос, вспомнил о том, что мне срочно нужно с тобой поговорить, и заглянул сюда, только вот ты меня совсем не заметил… С Мари разговаривал, ─ итальянец обиженно выпятил нижнюю губу, но спустя секунду рассмеялся.?Ну, все, отлично, теперь вообще кончилось мое более-менее спокойное существование?, ─ проскользнуло в голове Мота, когда он выслушал Локонте до конца. Фло мысленно перекрестился, отлично понимая, что за эти недели Микеланджело вряд ли хоть как-то сменил стиль общения, а потому его, Флорана Мота, ждут новые страдания вдобавок к прежним. Вот уж в самом деле: начался день хреново, и продолжается он тоже хреново. Хорошо, если потом до дома вообще живым доедет.─ Что Вам, Микеланджело, нужно здесь на этот раз и почему боги привели Вас именно ко мне? ─ чудом сдержав себя от того, чтобы не свести руки в молитвенном жесте, страдальчески возвел свой взгляд к небу и спросил у мироздания Мот. Впрочем, перед глазами все равно предстал только лишь побеленный потолок, за которым скрывались и гипотетическое небо, и гипотетическое мироздание с гипотетическими богами, настроенными к Флорану весьма агрессивно. ─ Опять познакомиться пришли, Микеле? Мало в тот раз было?! Где я вообще так провинился в своей жизни?Коротко извинившись перед Фло ─ к немалому изумлению самого Фло ─ Микеланджело проговорил, что вовсе не собирался пугать мужчину.─ Да прекрати ты со мной так разговаривать, Флоран. Пожалуйста. Я сегодня не в настроении доводить тебя до белого каления, ─ доверительно произнес Микеланджело, еле-еле удерживая в руках кипу книжек.─ Что? ─ вскинул брови Фло. ─ Ты сегодня не в настроении третировать мое бедное сознание? Вот это да… Как бы снег завтра не выпал!─ Черт, Флоран Мот! Я просто зверски заколебался за эту неделю. Может, хотя бы ты все-таки не будешь меня мучить? Хотя бы ты… Я просто хотел поговорить с тобой об одном ученике, не более того, ─ кинув, наконец, методички на стол и примирительно подняв обе руки, Микеле вполне себе серьезно посмотрел на Мота, не исключая, впрочем, вероятности того, что француз сейчас попытается его стукнуть. Итальянца не стукнули. Более того, Фло даже немного заинтересованно поднял голову и, скрестив руки на груди, кивнул, предлагая Мику продолжить. ─ Флоран, не надо так делать, ─ Мик кинул взгляд на скрещённые руки преподавателя. ─ Мне неудобно разговаривать с человеком, который до такой степени не желает меня видеть и закрывается от меня всеми средствами. Может, тебе еще щит бутафорский из музея притащить? ─ А почему я вообще должен быть рад тебя видеть? Ты мне только нервы все это время мотаешь, ─ пожал плечами Флоран и состроил кислую мину. С первой встречи в стенах лицея, сопровождавшейся обличительными речами, француз за этот месяц видел Мика раз пять ─ только на организационных собраниях преподавателей. Микеле ровно два раза с ним поздоровался и ровно три ─ даже не поднял на него взгляд, предпочитая мужчине общество молодой преподавательницы французского языка. От их диванчика только и слышалось ?s'il vous pla?t? [пожалуйста], ?incroyable? [невероятно] или радостное ?tu es si dr?le?[ты такой смешной]. Из-за этого Фло вообще перестал понимать, как себя с итальянцем вести, поэтому просто перестал его замечать. Впрочем, Локонте это совершенно не мешало, и он периодами все-таки пытался вывести Фло на эмоции. Поэтому однажды он ?случайно? уронил на Флорана кипу книг с полки. Возможно, это и вправду было случайностью, учитывая амплитуду размаха рук итальянца при эмоциональной речи, но французу-то от этого легче не становилось никак. Все же получить томиком собора Парижской Богоматери по затылку ─ не самое приятное удовольствие.─ Уверяю тебя ─ я только по поводу Мервана, больше мне ничего от тебя не нужно, честное слово. По крайней мере, сегодня, ─ ?успокоил? француза Локонте. Флоран обратил внимание на небольшие темные синяки под глазами Микеле и краем сознания подумал об их происхождении: точно ли это синяки? Не размазанная ли подводка? ─ Я слишком занят, ─ и мужчина кивнул на кипу методичек, лежащих на столе.─ Хорошо, значит, ты по поводу Мервана? Мервана Рима? ─ вспоминая ученика, почесал лоб Мот, продолжая глядеть на художника снизу вверх. ─ Это ты по поводу того парня, который учится сейчас у нас по обмену? Что он сделал? ─ недоумевающе спросил Флоран. ─ Мы, насколько мне помнится, пришли к вам в лицей практически одновременно: я только начал работать, и его почти сразу же перевели… Он у нас только три недели, еще, наверное, и освоиться до конца не успел, а уже успел тебе насолить, да так, что ты даже пришел ко мне?.. Давай, говори, только быстро, ─ поторопил Фло собеседника. ─ Сейчас придет другая группа, а я еще совершенно не подготовлен.─ Хорошо, быстрее ─ так быстрее. Я не ругать его пришел, а напротив… Мне нужно, чтобы ты пересмотрел план его обучения, ─ уверенно начал Микеланджело, улыбаясь уголком рта. ─ Если у тебя недостаточно на это прав ─ то вместе с директрисой. У парня просто невероятный талант, золотые руки. Он за две сдвоенных пары сделал то, что нужно было сделать за целый месяц занятий. Посмотри, можно ли ему уменьшить количество часов по каким-то предметам, чтобы он мог больше времени уделять творческим дисциплинам? Может, перекинешь его из профильной группы математического анализа в базовую? Так освободилось бы часа четыре, и я мог бы взять его в свою профильную группу. Ну и еще что-нибудь там: какую-нибудь нахрен никому не впершуюся проектную деятельность… Или философию на худой конец, ─ подмигнул итальянец.─ Микеле, во-первых я бы попросил тебя не выражаться…─ И это мне говорит человек, который назвал свою студентку малолетней шалавой? ─ мгновенно перебивая собеседника, поаплодировал Микеле. ─ Браво, только уж прости, но совет твой принимать я не стану. Франция ─ свободная страна, и я говорю, что хочу.─ Да ты же сам видел, как она себя вела! ─ нахмурил брови Фло, вспомнив эту долбанную стерву. ─ Я что, должен был обнять ее, уткнуться носом в грудь и пообещать все блага на свете? Что, интересно, ты бы сделал на моем месте?..─ Я был на твоем месте, ─ успокоил его Мик, вспоминая некоторых не самых застенчивых студенток, которые пытались подогреть интерес преподавателя к себе не своими шедевральными работами, а тем, чем наградила их матушка-природа, ─ и далеко не раз, но я никогда этим не пользовался. Дети ─ под запретом, как бы в них не шуршали гормоны. ─ Ну, вот и я о том же, ─ задумавшись о своем, но все же согласно кивнув в ответ, Мот загнул пальцем листок методички Мика. ─ Дети неприкосновенны, ты верно подметил... Но будто бы я пользовался! Что за бред… Что я сделаю, если тут по-другому никак ─ она не понимает? Знаешь, в других случаях я обычно не выражаюсь. И вообще: мы от темы отошли. ─ Подожди-подожди… Один вопрос: за этот месяц у тебя ни разу не было даже мимолетной мысли об интимном контакте с лицеистками? Серьезно?─ Как же ты меня все-таки бесишь своей прямотой, Локонте! Этого вопроса нет, Микеланджело. Ты его выдумал только что и тебя совершенно это не интересует. Опять меня убалтываешь, да? Мне никто не нужен. Тем более эти накрашенные шлю… ─ Фло сделал над собой усилие и не договорил слово. Но оба всё поняли.─ Почему никто не нужен?Тут Флоран впервые за весь разговор застопорился. Сколько времени он перед всеми окружающими его людьми держал статус самоуверенного, невозмутимого и буквально эмоционально непробиваемого человека, а сейчас из-за одного чертового итальянского ?почему?? Мот буквально завис на пару секунд. Он стал мотать головой, а затем закашлялся.─ Все в порядке? ─ мило спросил Микеле. ─ Флоран, сделай взгляд попроще. А то выглядишь как человек, у которого и от прошлого ничего не осталось, и в будущем ничего не ждет. Что за взгляд на две тысячи ярдов?Не в бровь, а в глаз, Микеланджело!─ Да, все в порядке, за исключением того, что ты обещал мне не трахать мозг, а последние минуты только этим и занимаешься. Перестань это делать, мне еще четыре пары здесь сидеть, ─ взмолился Флоран, устало склонив голову к левому плечу. ─ Я плохо спал сегодня ночью и у меня, откровенно говоря, вообще нет желания сейчас разговаривать с тобой, тем более на такие темы. Итак, ─ Мот мгновенно стер с себя неловкость, и договорил: ─ Про отмену пар для Мервана: с философией ты уж прямо совсем загнул.─ Наверное, ─ задумчиво протянул Микеланджело, облизывая уголок губы, ─ ты прав. Знаешь, Флоран, я частенько спрашиваю лицеистов о том, насколько им нравятся другие дисциплины… Ну, пока наблюдаешь за порядком в аудитории или работаешь с ними: интересно же узнать, о чем они вообще думают. И когда я спрашивал про лицей, обычно все отнекивались или лепетали что-то несвязное, но тут появился ты и… И все будто на уши встали. Всем так нравится философия, что… Честно, такого ажиотажа я еще ни разу за время моей работы здесь не видел. ─ И не увидел бы никогда, если бы меня здесь не было. ─ Какой ты… ─ протянул Локонте. ─ Весь такой из себя положительный, да и от скромности не умрешь.─ У меня нет уязвленной гордыни, которая представляется ложной скромностью, а потому я искренне благодарю тебя за эти слова, ─ Мот поднялся со стула, сделал жуткое подобие реверанса, а затем присел на край стола. ─ А вот ты от своего зубоскальства вполне можешь и помереть, ─ ненавязчиво пообещал Фло. ─ По поводу Рима: я поговорю с ним и с директором, потому что я действительно не имею права менять его учебный план. Но только не сегодня, однако, обещаю, на следующей неделе я займусь этим вопросом, если Мерван сам захочет что-то изменить. Слушай, ─ глядя на то, как заведующий кафедрой собирает методички со стола, задал вопрос Флоран, ─ а ты не знаешь, откуда он вообще?─ Не помню, ─ честно признался Микеланджело. ─ Но у него забавный акцент. Это я тебе как итальянец, выучивший ваш язык уже в престарелом двадцатилетнем возрасте, говорю. Да что ты будешь делать! ─ Локонте зло выругался на своем родном языке, явно поминая чью-то мать не в самом лучшем контексте. ─ Ну помоги мне, Флоран, чего стоишь-то?!Мот поднял последние четыре методички, которые Мику никак не удавалось взять в руки, и, гаденько усмехаясь, самодовольно положил их на остальную кипу макулатуры, которую мужчина держал в руках.─ Вообще я имел ввиду помощь несколько другого рода, ─ разозлился Локонте. ─ Мне было бы так приятно, если бы донес эти книги вместе со мной до моего кабинета. Но и на этом спасибо.─ Ничего страшного, не надорвешься.─ Хотя бы дверь мне открой. Как я уже говорил, ─ дождавшись жеста принудительно-доброй воли Флорана, Мик выскользнул из аудитории, ─ по-моему скромному мнению, французский ─ это не его родной язык. Либо второй, но точно уж не основной ─ может, дома изучал… ─ Да ладно, понял я, ─ донесся голос Фло из глубины кабинета. Мужчина, открыв дверь коллеге, быстрым шагом вернулся обратно к столу, с прочным намерением отыскать-таки эту чертову палетку таблеток. ─ Иди уже, ─ умоляюще протянул он. ─ Флоран! Я вспомнил! ─ в аудиторию вновь просунулась белобрысая голова. ─ Мерван на паре с друзьями разговаривал: он из Торонто вроде бы... Там же куча всяких наций намешана. Канада... Изумительная страна! Все-все, ухожу!─ Да пошел ты отсюда!Мот после этих слов, проклиная себя, не сумел удержаться на ногах и грузно осел на стул, задев рукой сумку, из которой, наконец, выпала эта злосчастная палетка с таблетками. Он забыл и про Микеланджело, и про Рима, из-за которого все это заварилось, и про то, что у него скоро следующая пара, а он к ей совершенно не готов. Его будто захлестнуло это слово: Торонто.Торонто ─ город греха. Город его собственного греха. Пелена прошлого, окутав разум мужчины, мгновенно протянула свои тонкие кривые пальцы к душе Флорана, стремясь выпить ее до дна. Мот не позволит, не позволит, не позволит!Торонто ─ город безысходности и скверны с навечно врезанными в кожу кроваво-алыми шрамами черной вины. Место боли, серости и призраков ─ личных больных фантасмагорий Мота, наполнивших все его существо самым страшным ядом: ненавистью, пожирающей все, что она встретит на своем пути. Торонто ─ город, ослепляющий сейчас с экранов телевизоров всех своей белизной, высоким уровнем жизни и богатством, город, который никогда не отмоется от своей грязи в глазах того, кого он практически уничтожил, того, кто увяз в сером небе канадской провинции Онтарио по самые уши, словно в самом огромном и мерзком болоте на свете. Что-то холодное и противно липкое лавиной скатилось по гортани вниз, оставляя за собой жуткое ощущение сухости и рези. Сердце утробно забилось о клетку ребер, и Фло, сделав над собой неимоверное усилие, втолкнул в свои легкие воздух, ощущая как что-то, опутывая его мышцы, подбирается от ног к дрожащему кадыку. Это слабость. Нечем дышать.Как душно, оказывается, в этой аудитории. Адское пекло! Виски француза взмокли буквально в несколько секунд, а на лбу выступила испарина.Однако всего этого Микеланджело уже не видел.