Глава 7. (2/2)
Врагу бы не пожелал испытать то, что я чувствую сейчас. Хотя нет, пожелал бы. Врагу – пожелал бы. Да еще и с гримасой радости на лице.- Пора ехать.- Нет, - не могу. Просто не могу.
- Мартин! Ты уже не ребенок, прекрати!Еще немного – и... Уже чувствую подступающий к горлу ком.- Я не могу, отец. Подумай хотя бы об Анике... – мой голос плавно переходит в сдавленный шепот.
- А ты о ней не думал, когда трахался с этим? – удар ниже пояса. Больно. Больно услышать такое от родителя. Папа одергивает его, старается как-то разрядить обстановку, но уже поздно. Бык уже увидел красную тряпку.- А ты часто думаешь о папе, когда трахаешь все своих..? – думали, что я не знаю? Что я совсем дурак и не вижу всего того дерьма, что происходит? Что наша семья на грани развала, только все это тщательно (однако недостаточно) скрывалось от меня? – Почему-то мне так не кажется, - просто ухожу. Куда? К машине. А там уже и в церковь. Мне не остается больше ничего, кроме как просто осуществить задуманное родителями. Хорошо, пусть так, я женюсь. Скажу ?Да?, надену на тонкий палец обручальное кольцо и поцелую невесту. Вот только жизнь продолжит угасать как во мне, так и в ней.Я же обещал сделать тебя счастливой, помнишь? Я сдержу свое обещание. Хотя бы сегодня, но ты будешь счастлива, клянусь.***- Да... – ее голос дрожит, а по щекам катятся слезы, скапливаясь в уголках улыбающихся подрагивающих губ.
Кольцо, будто сделанное специально для нее, соленый мягкий поцелуй – и вот нас уже провозгласили мужем и женой. Улыбаюсь изо всех сил, девушка же, похоже, действительно счастлива. Она очень красива в своем длинном, струящемся ослепительно белом платье, идеально сидящем на ее точеной фигурке. Наверное, каждый натурал позавидовал бы мне, вот только у меня самого не особенно много радости от этого.
Весь праздничный вечер мы проводим вместе. Первый танец, а после просто нет сил подняться из-за стола. Никакие конкурсы и прочее не заставили меня этого сделать. Аника молчит, счастливо улыбаясь и с интересом наблюдая за происходящим. Наконец, для чего-то всем понадобилась невеста, и она ушла, и то, после моего молчаливого кивка. Нечего ей тут сидеть, ведь это ее праздник.Почти сразу же ко мне подсаживается Дэйдара, занимая место невесты. И, как оказалось, вполне оправданно:- Мы помирились, - он широко улыбается. Я рад за вас, ребят. – Свадьба состоится. В апреле.- Ты заслужил этого.- Мартин... Ты все еще думаешь о нем? – просто киваю в ответ. Какой смысл скрывать или отрицать очевидное? – Найди его, позвони...- А какой смысл? Мы оба теперь люди семейные, ни о каких отношениях и речи быть не может, - мы ведь просто-напросто перечеркиваем свою судьбу. Сами. Рисуем на ней жирный крест. Хотя у нас был выбор. Всегда был. Даже два часа назад, когда я мог отказаться, признаться, что не буду любить Анику в горе и в радости, в богатстве и бедности... Но я не сделал этого. А ведь мог уйти еще до церемонии, не сесть в подъехавшую лишь через пару минут к подъезду машину. Но я не сделал этого. Я трус. Слабовольный и решивший плыть по течению, а не бороться со стихией за свое счастье, свою свободу.Отворачиваюсь. Не хватало другу только слезы мои увидеть. Невыносимо. Из меня как будто высосали все: всю радость, счастье... душу. Осталась лишь бесполезная оболочка, лишь тело. И отказывающийся разумно мыслить мозг.- Хочешь, я позвоню ему?
- Не вздумай. Он мне не нужен, я... – а что ?я?? Привыкну? Смирюсь? А нужно ли это кому-то из нас? Но в то же время... Нужно ли кому-то из нас появление Ричарда здесь? Неизвестно, как он вообще отреагирует на звонок. Быть может, просто пошлет к чертовой матери? Или не приедет. Или не поднимет трубку. Я не знаю. Я просто боюсь. Боюсь услышать его голос. Знаю, что он приедет, и потому боюсь увидеть его. Боюсь броситься ему на шею и сбежать вместе с ним. Ведь я готов на это. Каким бы опрометчивым этот поступок не был, я готов. Бросить все ради него одного. Но нужно ли это ему?
Да. Нужно. Знаю, что нужно. Это необъяснимое чувство, я просто знаю. Я чувствую. Чувствую его как брат своего близнеца. Как мать ребенка. Эта связь между нами непрерывна.
Хочу выйти. Сейчас задохнусь от духотыв этом помещении, где все буквально пропитано запахом морепродуктов, а из кухни еще и аромат выпечки доносится.Озвучиваю свое желание, и мы с Дэем выходим на улицу. Нас сразу же приветствует порывистый ветер в лицо, издалека доносится веселый детский смех. Первой моей мыслью было предположение, что это дети Рича, и он сам где-то здесь неподалеку. Но это бред. Бред чистой воды. Так попросту не бывает. Хватило уже того, что на море встретились.Вижу, как из-за ворот коттеджа напротив выходит высокая мужская фигура, по обе стороны от которой топают, спотыкаясь, маленькие мальчик и девочка. Неужели?.. Пытаюсь приглядеться, рассмотреть лицо, которое несколько секунд в ответ смотрит прямо на меня. И я... просто... нет... Сердце ухнуло куда-то вниз и разбилось об асфальт. Разумеется, это не он. О чем ты только думаешь, Мартин? Он не может появиться там, где его ждут больше всего. Просто не может. Это невозможно. Всемирный закон ведь. Подлости который.Разочарованно выдыхаю и возвращаюсь в ресторан. Наверное, слишком быстро, так как Дэйдара еще на мгновение замешкался, прежде чем поспешить обратно за мной. Не объясняя причины, он лишь растерянно мотнул головой и закрыл за собой тяжелую дубовую дверь, соответствующую стилю ресторана ?под старину?.***Вчера мы вернулись из медового месяца. Выходных, точнее. Летали к моим бабушке с дедушкой, которые не смогли приехать на свадьбу.До этого я лишь однажды был в Финляндии, а для Аники это вообще первая вылазка из Ирландии. Пока мой сколько-то-там-юродный брат водил нас по местным достопримечательностям, коих оказалось не так уж и мало, она восхищалась, как маленький ребенок. Хотя в этом плане, я думаю, их можно сравнить.***В университете новость о моей женитьбе распространилась как-то слишком уж быстро. Я даже и не думал, что все пойдет такими темпами. Хотя мне как-то пофигу, только вот одно обстоятельство заставило в мгновение пожалеть обо всем на свете. И это самое обстоятельство сейчас прижимает меня к стене в кабинке мужского туалета, заткнув рот ладонью. Отпустили меня лишь, когда последний студент оставил нас одних. Да и то, отпустили – громко сказано. Лишь разжали ладонь, которая перекрывала мне большую часть доступа к кислороду.
- Итак? – тихо так, вкрадчиво. Мне сразу становится не по себе. – Ничего не хочешь мне сказать, Марти?- А должен хотеть? – только не отводить взгляд. Нельзя. Но так сложно...- По моим расчетам, должен, - он выдыхает, отпускает меня совсем и, опустив крышку унитаза, садится на нее, обхватывая голову руками. Что это в его лице? Беспомощность? Безысходность? Не это ли я чувствовал еще несколько дней назад, когда так ждал тебя?..- Так получилось... - чувствую себя малолетним школьником, который отчитывается перед старшим братом.- Самое нелепое, что я когда-либо слышал, - он усмехнулся и поднял на меня полный неясных мне пока эмоций взгляд.- Ты ведь не оправдывался передо мной, когда женился, так почему же я должен? – понимаю, как глупо то, что я говорю, но рядом с Ричем я всегда становлюсь таким.- Тогда была другая ситуация, неужели ты так и не понял, Мартин? – щурится, вглядываясь в мое лицо. Не выдерживаю его взгляд и отворачиваюсь.- Нет больше никаких ситуаций и быть не может. Наши дороги разошлись. Теперь уже насовсем. У тебя есть своя семья, которая нуждается в тебе, в твоей заботе, отдай им свою любовь. А я подарю Анике свою.- Не льсти себе. Подаришь то, что по праву принадлежит мне? Ты явно переоцениваешь свои возможности.- Не имеет значения. Нет ничего больше между нами. Прощай, - секунда промедления – и я быстро выхожу из кабинки. Наверное, слишком быстро. Не прощу. Никогда не прощу себя за сказанное. Сколько же можно, а? Сколько можно все рушить, потом строить заново и снова крушить, ломать, растаптывать чувства в пыль, подобную той, что валяется на дорогах? Почему я не могу просто повернуться к нему, броситься ему на шею и целовать, целовать, целовать?.. Почему он медленно подходит, становится рядом и смотрит в зеркало через мое плечо, встречаясь там с отражением моих глаз- Ты был невероятно красив Марти. И тебе очень идет тот твой костюм. С белой розой в петле.С пару минут я просто не могу вникнуть в смысл сказанного. Он тем временем уходит, пользуясь моим промедлением, моей тупостью. Он видел. Он был там. Видел. Он видел! Видел! Видел!!! Видел...Поздно уже бежать за ним. За то время, что прошло с момента его ухода, можно было бы забрать из универа документы и снова сюда поступить. В голове проносились миллионы мыслей, не останавливалась ни одна. Точно так же, как и студенты. Звенели звонки с пары и на пару, мимо проходили десятки безразличных студентов, пока я вытирал джинсами пол, уткнувшись лицом в колени. Слез нет. Как бы мне ни хотелось плакать, слез нет. Хочу кричать. Выплеснуть в крик все свои эмоции. Но туалет – не самое подходящее место для этого, согласитесь.Подбираю рюкзак, забираю с гардероба куртку и, даже не удосужившись надеть ее, ухожу. Меня ждет крыша. Моя крыша, ключи от которой есть только у меня, да у сторожа, который туда наведывается раз в квартал, если не реже.
Крыша встретила меня влажным асфальтом и свистящим ветром. На глаза тут же наворачиваются слезы. Оседаю на асфальт и просто плачу. Нет, совсем не так, как в голливудских фильмах. Навзрыд, с криками и порывами истерики. С серого неба срываются ледяные капли, падающие все чаще. Природа плачет вместе со мной. Сочувствует или таким образом выражает свою жестокую насмешку? Если бы знать.
Неизвестно, сколько все это продолжается. Но дома я оказываюсь далеко за полночь. Насквозь промокший и совершенно безжизненный.