Глава 8. (1/1)

Никогда не думайте, что у вас все плохо, ибо старушка Судьба сделает так, что на следующий день или через неделю будет еще хуже. Это вам как совет от профессионала. Бывалого, так сказать. Наверное, у моей личной зебры слишком мало белых полос. Или они слишком короткие. Или просто исчезают. Все варианты приемлемы.

Мне надоело страдать. У этой истории не будет ни хэппи-энда, ни просто счастливого конца, так что мне теперь, до конца своих дней рыдать, портя жизнь всем своим близким? Бессмысленно. Пора бы уже сдаться и просто плыть по течению. Там, наверху, определенно нет никого, раз мне не удается ничего, что бы я ни старался сделать. С самого детства так. У меня никогда ничего не получалось. У других – сходу, но не у меня. Проклятие на мне, что ли?- Мартин, о чем ты думаешь? – Аника. Осторожно кладет руку на мое плечо, чуть сжимая. Она беспокоится обо мне.- Ни о чем, все в порядке, - улыбаюсь. За прошедшее время я научился прекрасно лгать, подделывать эмоции. Неважно, что я сам чувствую, главное, чтобы верили в то, что я хочу показать. И мне верят.Вчера моя супруга закончила Тринити, сдала все экзамены и отгуляла выпускной, теперь наслаждается долгожданной свободой. Я уже почти полгода работаю журналистом в ?Irish Times?, потихоньку учу немецкий. Прошлым летом мы с Аникой посетили крупнейшие города Германии, и я почему-то загорелся этой навязчивой идеей.Ричард тогда еще, после моей свадьбы, забрал документы из университета, но на следующий же день чудесным образом там восстановился. Ну, или его восстановили. Уже тогда его папаша баллотировался в депутаты, а теперь и вовсе большая шишка. И сыночка по своим стопам потянул, теперь и слышно только об их благотворительных поездках по миру да приемах у таких же зажравшихся толстосумов. Но это ничего, Рич молодец, держится. Как и я. Мы оба семейные люди, его близнецам уже по пять скоро будет, у меня через пару недель дочь должна родиться. Наверное, жизнь налаживается. По-своему.- Как ты себя чувствуешь? – в последнее время Аника слишком много волновалась, и я боюсь за нее и за ребенка. Пусть и не так, как Ричарда, но я люблю ее. Эта хрупкая девушка – моя супруга, мой партнер по жизни.- Все хорошо, - она садится рядом со мной и улыбается. Искренне так, счастливо. Правду говорят, что ничто так не красит девушку, как беременность.

Берет мою руку и прикладывает к животу. Аника знает, что мне это нравится. Малыш толкается, а я улыбаюсь уже без тени фальши. Таким образом я словно чувствую ребенка, чувствую нашу связь.

Какое-то время мы просто сидим так, потом малыш начинает бунтовать, Аника чуть морщится, а я отстраняюсь. Так часто случается, в первый раз я не на шутку перепугался, но меня успокоил доктор. Девушка, кажется, и не думала волноваться. Только узнав о своем положении, она в первый же месяц перечитала все книги, журналы и Интернет-статьи, которые хоть как-то были с этим связаны, и теперь была поумнее некоторых докторов.- Ты готов, Марти? Твои родители уже скоро будут нас ждать, - да, родители решили устроить маленький праздник Колину и Дэйдаре по случаю первой годовщины их свадьбы. Надо же, время пролетело так быстро. А ощущение такое, что только вчера они – последние из нашей компании – попрощались со свободной жизнью и вольными нравами. Вопреки моим предположениям, живут они душа в душу, ни разу даже не слышал жалоб от Дэя, как это было в то время, когда они встречались. Прямо-таки образцовое семейство. И до лампочки, что голубое.- Да, сейчас я обуюсь и идем, - Аника уже даже перестала спорить со мной по поводу того, что мне скоро двадцать пять стукнет, а я как семнадцатилетний одеваюсь. А может, в душе я и есть семнадцатилетний, откуда вам знать-то?Через почти час езды мы в доме моих родителей. В прошлом году они продали свою квартиру в самом центре Дублина и купили большой дом в пригороде. И нас с Аникой сюда переманить хотят. Мол, детей здесь растить будет лучше. Она не против, а вот я пока не хочу. Никто как-то и не думает о том, что по утрам мне придется часа за четыре выбираться, чтобы из-за пробок на работу вовремя успеть, а, стоит мне только заикнуться об этом, как родители тут же заводят свою пластинку, и наш разговорсотый раз повторяется. Вот, как сейчас, к примеру:- Да я же загнусь так уже через неделю! – а их лица не выражают ничего.- И, все-таки, я так и не могу понять, зачем тебе работать, Мартин? В нашей семье хватит денег, чтобы поставить на ноги и детей твоих, и внуков. Плюс, магазины дают неплохой доход, - забыл сказать. Родители не так давно приобрели достаточный процент акций довольно масштабной сети магазинов.- А ничего, что я сам свою семью обеспечивать должен?

- Так обеспечивай. Ты же знаешь, что большая часть наших акций – твоя.- Да-да, я в курсе, но это не в счет.- С тобой бесполезно разговаривать! – а вас никто и не просит...Родители уходят встречать приехавших Дэя и Колина, а Аника вздыхает:- Вот чего ты опять с ними споришь? Все равно ведь ваш разговор приобретает один и тот же характер, - она определенно права, но я осознанно лезу на рожон. Не знаю, с какой целью.Вечер прошел весело и ?незабываемо? по выражению Дэйдары. Да и сам вряд ли забуду свою реакцию на заявление этих двоих о том, что они ?решили продолжить прекрасную традицию и принести в это мир еще одного малыша?. Клоуны. Но все счастливы, включая Анику и моих родителей. В шутку они даже предложили Анике стать их суррогатной матерью, но по этому поводу не смолчал уже я. Не хочу даже шуток таких слышать.Утро началось обычно: проснулся, оказалось, что проспал, собрался, поцеловал все еще сонную супругу, приехал на работу, где и позавтракал, получил выговор от начальника и сел за недописанную в пятницу статью (за которую, кстати, только что и влетело).Честно говоря, когда я год назад заканчивал Тринити, радуясь, что, наконец, найду работу и вырасту в глазах родных окончательно (чего и не произошло), я и не думал, что работать – это так скучно. Тоска зеленая. Но я-то еще ладно, я хоть статьи пишу, раскрываю, так сказать, свой творческий потенциал, а Аника вообще на экономическом училась. Это ж чокнуться можно.День и вечер тоже прошли как всегда. А потом началась новая череда бесконечно долгих и однообразных дней.Через две недели Анику положили в больницу. Ребенок должен появиться на свет послезавтра, а эти пару дней ей лучше побыть под наблюдением врачей, так как беременность называют тяжелой.Меня уже третий день мучает странное предчувствие. Плохое такое предчувствие. Но я не могу понять, что может случиться, и с чем это будет связано. Малышка? Аника? Я? Я не знаю. Но мне страшно. Что, если произойдет что-то ужасное?Всю ночь не могу уснуть, а утром еду в больницу к супруге. На эти дни я взял на работе отгул, все равно уже написал все и даже чуть больше, чем нужно. К тому же, у меня веская причина, мне положено.В палате Аники нет. Но на пороге меня встречает врач, который говорит, что ночью ей стало плохо, и сейчас моя супруга на процедурах. Сажусь на маленькую софу в палате. Час. Два. Терпеливо жду ее возвращения. Два с половиной. Маячу по палате, не зная, чем бы себя занять. Только бы с ней все было в порядке. Три. Она вернулась. Слава несуществующему богу.Днем девушка спит, а меня посылают в аптеку за лекарствами для нее. В больнице, видите ли, закончились. И за что вам только деньги такие платят? Но спорить и ругаться я не собираюсь, не хватало еще, чтобы Аника еще проснулась и разволновалась.***Собираю купленные лекарства в пакет, выхожу из аптеки и тут же останавливаюсь: меня окликнули. От одного этого голоса сердце зашлось в сумасшедшем ритме. Боюсь оборачиваться. Не двигаюсь с места, тогда он сам подходит ко мне.- Мартин? Привет. Это, наверное, судьба – встречаться с тобой в самых неожиданных местах, - да уж, точно судьба.- Я спешу, прости.- Стой. Я не займу много времени, просто... – что ?просто?? Просто ты не понимаешь, что я не видел тебя год и больше видеть не могу? Не хочу. Что ?просто?, Ричард?Нахожу силы обернуться и заглянуть в его глаза. А ты изменился, Рич. Пафос, напыщенность – все ушло из тебя еще тогда, несколько лет назад. А теперь же в них не осталось и жизни. Мы словно по две стороны зеркала, отражение друг друга. Неужели ты тоже все еще любишь меня? Мелкие морщинки вокруг некогда прекрасных глаз, в которых сейчас читается печаль и горечь, подтверждают мою догадку.- Ты болен? – он смотрит на пакет с лекарствами в моих руках. Отрицательно качаю головой и объясняю ситуацию. Точнее, скорее, оправдываюсь. Зачем? Я не знаю. В ответ получаю лишь молчание и тихое-тихое ?Поздравляю?. В этот момент так захотелось обнять его, прижать к себе. Он напоминает мне щенка, которого я когда-то в детстве зимой на рельсах нашел. Замерзший, одинокий, заблудившийся. То же самое и с Ричардом. К горлу подступает ком. Боюсь.- Я пойду, - мой голос вот-вот сорвется.- Марти, я хотел бы... Хотел бы... – понимаю его и без слов. О, как же я хочу этого. Но нельзя. Или, быть может, в последний раз? Господи, что я делаю...Достаю из пакета чек, ручку и записываю адрес, потом протягиваю ему.- Я буду ждать тебя сегодня в восемь, - даже, если ты не придешь. Я все равно буду ждать. Но Ричард улыбается. Он хватается за листочек, как утопающий за соломинку, за свою последнюю надежду. Мы оба прекрасно понимаем, что уже ничего не изменить, никогда и ничего не может быть, слишком уж поздно. Но ведь я могу хотя бы в последний раз побыть с ним. Без криков и выяснений отношений, как тогда, в туалете университета, а просто быть с ним. Неважно, как, неважно, где и при каких обстоятельствах. Мне достаточно слышать его голос.- Я приду, - он мнет в руках клочок бумаги, глядя мне в глаза. Мне пора идти, но я не могу. Тогда первым уходит он, еще раз повторяя, что придет обязательно.***

Аника уже проснулась, врач отчитал меня за то, что я так долго отсутствовал, сказал, что в следующий раз пошлет меня только за смертью. А меня снова кольнуло неприятное чувство чего-то страшного после этих слов.Весь день я не мог думать ни о чем, кроме предстоявшей встречи. Мы условились встретиться в маленькой однокомнатной квартире, доставшейся мне от дедушки. Хорошо, что я еще не успел продать ее. А ведь собирался. И объявление давал, и даже звонки уже принимал. Но в последний момент чего-то там с потенциальными покупателями сорвалось, даже не помню уже, что именно там случилось. Но не суть, в общем.Вечером я уже в пять поспешно попрощался с Аникой и поехал на квартиру. Как и ожидал, застрял в пробке, проклиная все и вся на белом свете, включая нерадивых автомобилистов. Точнее, с них как раз-таки и начиная. В общем, добрался до пункта назначения я к половине восьмого. Думал, что опоздаю. Подходил к подъезду и... понял, что опоздал. Около большой металлической двери уже стоял Ричард, переминаясь с ноги на ногу. Вокруг него валялся, по меньшей мере, с десяток окурков. Видимо, давно ждет.- Рич? – вздрагивает и оборачивается. Увидев меня, слабо улыбнулся и отбросил очередной окурок.

– Если жильцы тебя увидят, мало не покажется. Сам потом все это убирать будешь, - напряжение как рукой сняло. Он здесь. Он, правда, пришел. И сегодня никто нам не помешает больше. Мы оба смеемся.Открываю дверь и пропускаю парня внутрь. Поднимаемся по лестнице на третий этаж и заходим в квартиру. Не знаю, о чем с ним говорить.- Хочешь выпить? – думает с минуту и кивает. Идем на кухню, где я нам обоим наливаю виски. Ричард залпом опустошает свой бокал, и я наливаю ему еще. Час или полтора мы просто пили. Обоих уже порядком развезло, у парня такой вид, будто он вот-вот разрыдается. Молчит. А потом тихо говорит:- А ты ведь сволочь, Марти. Знаешь, каково мне было, когда ты бросил меня? – не успеваю удивиться и осведомиться, когда это я его бросить успел, он продолжает: - Я ведь всерьез тогда думал само... самоубийтс... умереть, в общем. Или тебя убить. А потом и самому. Одно из двух, в общем, - лишь хмыкаю в ответ. До меня, наконец, дошло, когда это я его бросил. Как до жирафа же.В последующие часа два я узнал обо всем, что у него произошло за эти несколько лет. За его улыбкой по телевизору скрывалась боль. Боль, страдание, фальшь. Сплошная ложь. Боже, как я понимаю тебя... Как я...- Я люблю тебя, Мартин, - читаешь мои мысли? Я только что хотел сказать то же самое. Я люблю тебя, Ричард. Только свою любовь я выражу в поцелуе. Ты обнимешь меня, а я поведу тебя в спальню, где мы всю ночь напролет будем заниматься любовью. Не просто трахаться, нет. Я люблю тебя.

***

Утро. Не хочу подниматься. Ты лежишь рядом, прижимаешься ко мне. Это похоже на сон, и я боюсь проснуться. Душу терзает какое-то чувство безысходности, страха. И обострившееся предчувствие.- Марти? Ты проснулся? – чуть хрипловатый голос со сна. Парень приподнимается на локте и нависает надо мной, снова целуя. Чувствую, что мое счастье рушится со звонком телефона, который я в этот момент готов вдребезги разбить. Но я поднимаю рубку и сдержанно здороваюсь с начальником.

- Через два часа мне нужно быть в офисе, - каюсь, сейчас я даже не вспомнил ни об Анике, ни о нашем ребенке, который должен родиться уже сегодня. Для меня существовали только эти теплые объятия любящего и любимого человека.- Марти, родной... Я больше не хочу так. Мне нужно, просто необходимо видеться с тобой. Хоть иногда. Раз в месяц, в год. Как сможешь... – сбивчиво шепчет Рич, крепко сжимая меня в объятиях. – Пожалуйста, позволь мне...- Тшш, молчи, - накрываю его губы ладонью. Я ведь и сам хочу этого. Быть с тобой как можно чаще, раз уж нельзя просто быть рядом всегда. - Я согласен, - хоть каждую неделю. Хоть каждый день. – После работы я освобождаюсь гораздо раньше, чем возвращаюсь домой. Мы можем встречаться здесь, - я не смогу описать словами всю гамму чувств, выразившихся в его глазах, в его благодарных поцелуях. Мы снова упоенно целовались, запах секса в комнате стал острее, настойчивее. Если я не потороплюсь, то опоздаю на работу. Из-за этого нам пришлось-таки оторваться друг от друга. Я быстро оделся, оставил Ричу дубликат ключей и ушел. Позвоню ему вечером, когда освобожусь.Перед работой успел заскочить к Анике на несколько минут и под телефонную трель от все того же главного редактора уехать.Уже через два часа я снова был в больнице: у девушки начались схватки. Все несколько часов я пробыл с ней, держал ее за руку. У нас родилась дочь. С именем мы уже давно решили. Эйприл.

- Аника... Спасибо. Я люблю тебя, - она обессилена, но мы оба счастливы. Я держу на руках крошечный сверток, в котором спит моя маленькая дочурка. Это действительно счастье. Просто непередаваемо.***Прошло еще пару часов, прежде чем меня буквально вытолкали из больницы, посоветовав дать отдохнуть и матери, и ребенку. Ладно. Меня уже ждет мое второе счастье. Вон он, машет мне рукой. Сейчас, Рич, сейчас.Оглядываюсь по сторонам, по дороге ни одной машины. Мне никогда не нравилась эта дорога без светофоров и переходов. Я уверенно иду к тебе. Спешу. Не успеваю заметить, как из-за угла резко выворачивает темная скоростная машина. Я лишь слышу твой крик, мои глаза слепит яркий свет фар. Я падаю. Больно. Тело словно разрывает на кусочки, ломаются кости. Но недолго. Уже спустя мгновение я не чувствую ничего. Не чувствую себя. Меня больше нет. Я вижу лишь свое окровавленное тело, над которым склонился кричащий Ричард. Вижу со стороны. Я... Меня словно уносит куда-то вверх, я вижу все менее четко и... словно растворяюсь. Рич... я люблю тебя... Рич... прости меня... Эйприл...

вот и все. простите за такой конец. но так должно было быть...