Часть 8 (1/1)

***Тошимаса поймал на себе очередной взгляд Дайске и склонился ещё ниже над столиком, буквально утыкаясь носом в тарелку лидера. Каору недовольно подался назад, хватаясь за сигареты и ёжась от холода. Он забыл накинуть в автобусе кофту и теперь мёрз в тонкой футболке.— А я настаиваю на том, чтобы ты поговорил с Дайске, — прошипел Хара, заглядывая в лицо согруппника.— Ты мёртвого уговоришь, — недовольно буркнул Ниикура, но, заметив ликование на лице собеседника, добавил. – Но я пока жив.Тошия откинулся назад, тяжело выдохнув и закатив глаза.Дело происходило за завтраком. Доехать до гостиницы и поесть там они не успевали, поэтому ещё вечером решили остановиться в пригороде, дабы перехватить что-нибудь.Появление в небольшой удонье такого количества людей в столь ранний час вызвало у хозяина недоумение. Он рассеянно оглядывал именитых рокеров и стафф, шумно рассаживающихся за небольшими столиками, и пытался не выкатывать от удивления глаза. Хара тут же утянул Каору в дальний угол, посадив его ко всем остальным спиной и периодически выглядывая из-за покатого плеча. У последнего возникали подозрения, что у их басиста развилась паранойя. Впрочем, Тоши был самым впечатлительным из группы. — Он скоро дырку у меня во лбу прожжёт, — сообщил Тошия, вновь уловив взгляд агатовых глаз. – Это всё из-за того, что я сразу отсел с тобой.— Ты не просто отсел со мной, ты меня буквально за руку оттащил! – Каору нахмурился, вертя неприкуренную сигарету. – На тебя сейчас не только Дайске смотрит, но и половина нашего стаффа!Хара оглядел кафе, уловив ещё несколько удивленных взглядов. Поняв, что очередной ?довод? в адрес симпатии гитаристов себя исчерпал, мужчина сник, уткнувшись в свой коммуникатор. Каору, усмехнувшись, продолжил трапезу, так и не закурив. Сдаваться так просто было не в его правилах. Да, он прекрасно знал, как смотрит на него Дайске и это вселяло едкую надежду, которая совершенно не нужна была ему. Он не намерен признаваться Андо в своей симпатии и был уверен, что второй гитарист никогда не решится подойти с этим первый. Его устраивало такое положение. Одно дело любить на расстоянии, идеализировать в какой-то степени образ, и совершенно другое, когда ты просыпаешься каждый раз с этим образом в постели, делишь с ним одну квартиру, видишь его целыми днями. Каору сильно сомневался, что нужен Даю в качестве такого атрибута жизни.А лекции от упрямого барана Хары ему были ни к чему и его попытки сводничества казались нелепыми. Ещё не хватало, чтобы личную жизнь гитаристов устраивал кто-то из группы, особенно такая эксцентричная личность, как Тошия. Этот ещё и свечку держать вызовется по ночам, раздавая советы обоим.С другой стороны, Тошию мучили кошмары из-за их душевных терзаний. Прекрасно понимая, что винить себя здесь не в чем, Каору всё же чувствовал себя не в своей тарелке, что такое свалилось на голову басисту, который совершенно не желал вмешательства в личную жизнь своих согруппников. А ведь и у него с этой самой личной жизнью далеко не всё прекрасно. Тут бы самому налаживать отношения, а вместо этого мужчина в расцвете сил мучается от невысказанных желаний остальных. А ведь ему ещё и помочь нужно им. У Каору окончательно испортилось настроение. Он невольно обернулся через плечо, натолкнувшись на взгляд Андо, который спешно его отвёл, уткнувшись в тарелку. Вот как ему можно что-либо сказать, когда он даже глаз твоих пугается? Каким бы Дайске не выглядел высокомерным, наглым, самовлюблённым, на самом деле, остался всё тем же неуверенным в себе парнишкой, который много лет назад пришел в La:Sadies. Пожалуй, именно эта черта, оставшаяся неизменной в характере ритм-гитариста, по сей день привлекала к себе. Каору чувствовал себя опорой для него, постоянно морально поддерживал, отталкивал от себя, заставляя самому справляться с этой жизнью в лице журналистов и фотографов. Возможно, именно это мысленное присутствие лидера рядом и послужило корнем чувств Дая. А может, и что-то другое. Спрашивать он не собирался.Если закрыть глаза и представить, что ради Тошимасы Каору и признается ритм-гитаристу, то оставались две нерешённые проблемы в лице оставшихся членов группы. В отличие от того же Хары, лидер прекрасно знал о том, к кому расположены сердца вокалиста и ударника. И если в ситуации Терачи проблемы он не видел вовсе, то вот в любовных вопросах Тоору намечался тупик. Ниикура нервно усмехнулся, представив, что будет с Тошией, когда перед ним раскроются все карты.— Что? – Хара оторвался от экрана коммуникатора, вопросительно взглянув на Каору.Тот только помотал головой.— Ребят, можно я к вам подсяду? – звучный голос Дайске заставил обоих нервно дёрнуться.Андо стоял с подносом в руках, переминаясь с ноги на ногу и опуская глаза. Волосы его были небрежно завязаны в высокий хвост, но из-за того, что они теперь были гораздо короче, чем раньше, тонкие пряди выбивались, спадая на лицо и шею.— А почему тебе на прежнем месте не сиделось? – тут же спросил Тошимаса, совершенно не скрывая язвительности в тоне. Каору под столом наступил ему на ногу.— По тебе соскучился, — нашёлся Дайске, нагло ухмыльнувшись.Хара фыркнул то ли весело, то ли надменно и, бросив короткий взгляд на Каору, снова вернулся к своему занятию. Андо, расценив это как согласие, которое ему, по сути, и не требовалось, уселся напротив басиста.— О чём вы так оживлённо беседуете с самого утра? – поинтересовался гитарист, разложив весь свой завтрак на пол стола.— Тебя обсуждаем, — не отрываясь от экрана, пробурчал Тошия.— А что ж меня не позвали? Я б послушал!— У тебя понизился уровень самовлюбленности? – съязвил басист.— Он у меня всегда на высоте, но ты так редко одариваешь меня комплиментами, — Дай изобразил на лице сожаление. – И всё больше в моё отсутствие!— А иначе твой нимб уже давно дыру в крыше студии пропалил бы, — парировал Хара.— Может, хватит? – устало поинтересовался Каору, который сегодня был не в настроении перебрасываться дежурными колкостями.— Вот видишь, тебе даже лидер завидует, — Тошию уже понесло.— Да ты просто надоел ему. Тебя же невозможно заставить замолчать!— И это говоришь мне ты?!— Кто-то ведь должен, — несмотря на серьёзный тон, Дайске улыбался с каждым словом всё шире, хоть и ходил по краю. Тошимаса личность вспыльчивая, сначала делает, а потом думает.Теперь лидер наступил на ногу ритм-гитаристу, понуждая первым прекратить нарастающую перепалку. Разнимать двух взрослых мужиков на глазах у посторонних совершенно не хотелось. Тем более, опыт показывал, что разнять именно этих двоих не под силу почти никому, ибо ростом, массой и агрессивностью они превосходили многих из их окружения. Хару вообще надо было приложить чем-нибудь тяжелым или окатить водой, чтобы он пришел в себя. Впрочем, драки уже давно были редкостью в их коллективе. Андо моментально замолчал, опустив глаза в тарелку и возмущённо засопев. Тошимаса победно улыбнулся, но тут же поджал губы, получив недовольный взгляд от Ниикуры. Так и заканчивались последнее время все начинающиеся перепалки - статус лидера укреплял свои позиции после каждого раза.— Как дети, — недовольно пробубнил Каору, хотя совершенно не сердился на музыкантов. — Я просто поинтересовался, о чём беседуете, — моментально возмутился Дайске.— Мы обсуждали мой кошмар, — ответил лид-гитарист, решив, что от правды хуже не будет.— И что тебе такого снится? – на лице Андо мелькнул неподдельный интерес.— Ничего особенного, — лидер пожал плечами. От холода уже заледенели руки, он мысленно корил себя за свою рассеянность, а все из-за басиста с его странными способностями блуждать по их снам. – Я просто брожу по психиатрической клинике и кого-то ищу.— Кого? – любопытство поглотило второго гитариста, он даже подался вперёд.— Я чай заказывал вместе с завтраком, — ушёл от ответа Каору, с наигранным нетерпением выискивая глазами нерасторопного хозяина удоньи.— Каору, так кого? – настаивал Андо.— Он сам не знает, — соврал за Ниикуру Тошия, вспомнив, что тоже просил чай. – Мы это и обсуждали. Часто человеку снится то, что его беспокоит или кто его беспокоит в реальной жизни, но не всегда можно разглядеть лицо.— И что же тебя беспокоит? Или кто? – Дайске тут же переключил свое внимании с басиста на лидера, продолжающего выглядывать хозяина, но в упор его не замечая. Тошимасу такое поведение позабавило.— Меня много чего беспокоит, — буркнул Каору, наконец, увидев перед носом долгожданный чай, с наслаждением втянул пряный аромат, обхватив горячую кружку ледяными пальцами.Ритм-гитарист выглядел разочарованным ответом.— Дай, у тебя такой вид, будто ты расстроен, что Каору не беспокоишь ты, — Хара вновь не удержался от подкола.— А он не сказал, что я его не беспокою, — Андо сомкнул челюсти, от чего скулы приобрели более резкие черты.— А вас не смущает, что предмет ваших обсуждений всё ещё сидит перед вами? – угрюмо поинтересовался Ниикура. – Дай, ты меня интересуешь уже хотя бы потому, что играешь в одной группе со мной. Тошия, ты меня интересуешь по той же причине.Конфликт вновь был исчерпан суровым лидером, который всё ещё не намерен был поддерживать шутливый тон собеседников. Тема больше не поднималась. Дайске, у которого все эмоции всегда были написаны на лице, безрезультатно пытался скрыть разочарование столь дежурным ответом. Хара был готов дать обоим подзатыльники и сдать с потрохами им же самим. Каору, чувствуя два недовольных взгляда на себе, старался как можно быстрее расправиться с горячим чаем и уйти к автобусу, чтобы согреться.Он встал из-за стола первым и, не взглянув ни на кого, пошёл на выход. Автобус был припаркован в нескольких метрах от входа. На улице было ещё холоднее, кожа тут же покрылась муршками, заставив задрожать. Жажда никотина дала о себе знать совершенно не вовремя, ведь за завтраком он так и не выкурил привычную сигарету. А следующая остановка через два часа. В салоне теперь не подымишь, когда ты остался единственным курящим в группе.Стараясь расслабиться, чтобы не было так холодно, Каору достал сигарету и закурил, сильно сжимая фильтр холодными пальцами. Он встал у лобового стекла автобуса спиной ко входу. Из удоньи вышли Шинья и Дайске, пройдя мимо лидера. В следующую секунду он вздрогнул, ощутив тяжёлую ткань куртки, упавшей на его плечи. Сильные ладони на мгновение сжали его предплечья, согревая мимолётным теплом, которое вмиг рассеялось, стоило ритм-гитаристу безмолвно скрыться в тёплом салоне.Каору так и не обернулся, докуривая сигарету и кутаясь в куртку, пахнущую привычным парфюмом Дая.