2. Вот так сюрприз (1/1)

Сегодня был мой первый рабочий день. Волновался ли я? Скорее нет, чем да. Если меня позвали сюда работать?— значит, меня здесь уже знают, и не просто как человека с улицы, а как врача акушера-гинеколога высшей категории. Да, самоуверенности мне не занимать. Я прекрасно знаю себя, знаю цену себе и если вдруг мне что-то не понравится, я с лёгкостью закрою за собой дверь и даже глазом не моргну при этом. Поэтому, нет. Никакого волнения, трепета, и прочих сентиментальностей. Рабочий настрой?— залог успеха.Интересный факт, но я до сих пор не знал, под чьим руководством мне предстоит работать. Глупо было полагать, что это будет сам Покровский. Он занимал более высокую должность, нежели главный врач какой-то клиники, коих у него превеликое множество. Нет, разумеется, это мед. учреждение занимало весьма почётное место в московском рейтинге. Мне предстояло работать в одной из лучших многопрофильных клиник столицы. Просто для самого Покровского, так сказать, ?отца-основателя?, эта должность ?не соответствовала занимаемому положению?. А по сему, можно было лишь строить иллюзии и догадки относительно будущего начальства.Таблички на двери главного врача, можете себе представить, не оказалось. Я сделал три негромких стука, после чего слегка приоткрыл дверь в кабинет. Высокая стройная женщина в белом халате с аккуратно забранными в пучок тёмно-каштановыми волосами стояла спиной ко мне и очень оживлённо разговаривала с кем-то по телефону, глядя в окно и активно жестикулируя руками при этом:—?Нет, ну, а что я, по-вашему, должна сидеть, сложа руки, и ждать, когда мне эти чёртовы кардиографы с неба что ли свалятся?! Кондиционеров в палатах не хватает, больные жалуются… Да я прекрасно вас понимаю, Игнат Петрович! Только и вы меня услышьте?— если на следующей неделе ситуация не изменится в пользу больницы, будете иметь дело с Покровским, вам ясно?! Вот и всё. Вот и договорились! Ага, и вам всего доброго. До свидания.—?Добрый день. Извините пожалуйста, можно… я по поводу…—?Господи, ну что у вас опять… —?начала было она, оборачиваясь, и в следующую секунду наши с ней взгляды неожиданно встретились: мир вокруг будто бы остановился, мы оба непонятно почему вдруг резко лишились дара речи и просто стояли и смотрели друг на друга, не в состоянии пошевелить даже кончиками пальцев.—?Платон Ильич, ну наконец-то, я вас так долго ждала,?— запинаясь, еле выговорила она после неловкой паузы. —?Проходите, пожалуйста, садитесь…—?Вот так сюрприз, Марина Викторовна,?— слабо усмехнулся я,?— честно говоря, не ожидал вас тут увидеть… Неужто вам и декретный отпуск не положен?—?Да ну нет, положен конечно,?— улыбнулась та,?— просто сама не хочу. Еле ведь убедила отца, чтобы работать мне позволил. И то, с условиями. Сижу вот тут, заведую клиникой, и никаких операций. А руки-то, знаете, тянутся…—?Представить не могу, как это ему удалось вас заточить в этой ?золотой клетке?? С вашим-то, извините, характером,?— по-доброму пошутил я.—?Вы знаете, я ведь до сих пор не могу сдержаться, когда вспоминаю наши с вами перепалки, —?искренне рассмеялась она. — Да, я в большом долгу перед вами. Не каждый врач на вашем месте стал бы терпеть выходки вопящей беременной женщины с нездоровым гормональным фоном. Я ведь вам чуть ли не смертной казнью угрожала… Кому в наше время нужны проблемы? А сейчас мой сын жив и здоров благодаря вам, Платон Ильич. Спасибо вам за всё ещё раз.— Да ну полно вам, Марина Викторовна. За сына вы лучше мужа своего благодарите. А я что? Я всего лишь врач, который добросовестно исполняет свои профессиональные обязанности.— Вот именно такого профессионала мне как раз и не хватало в клинике, — утвердительно выразилась женщина. — Так что давайте не будем терять лишнее время, отправляйтесь в женскую консультацию на третий этаж, там, на посту, наша старшая медсестра — Нина Петровна, всё вам расскажет и покажет, я её сейчас предупрежу. Бумаги я все оформлю сама, за это можете не переживать. Переоденетесь и можете приступать к своим обязанностям, если вы, конечно, готовы приступить сегодня.— Готов, конечно, — согласился я. — Только ещё хотелось бы уточнить, насчёт заведующего отделением… — Должность заведующего временно пустует, хотя желающих конечно много. Доверять отделение абы кому не хочется, а подходящего человека до сих пор не нашла. Я бы с радостью предложила это место вам, да вот только помню, что ваше призвание — ?лечить, а не заведовать?. Поэтому не настаиваю. Достаточно того, что вы и так теперь у нас работаете. Вопрос исчерпан?— Да, более чем. Кстати, очень приятно, что вы были столь внимательны к моим словам. У многих ведь как — в одно ухо влетает, в другое вылетает. А потом мы госпитализируемся в экстренном порядке.— А я вообще очень внимательный и пунктуальный человек, если вы ещё не заметили. Так что, я думаю, мы с вами неплохо сработаемся, Платон Ильич.Я ничуть в этом не сомневался. Признаться честно, я был приятно удивлен, когда увидел именно её в этом кабинете. Гордая, своенравная и упрямая, готовая идти напролом, отстаивая свои интересы — под крылом именно такого начальника (а точнее — начальницы) я хотел начинать чистый лист своей врачебной деятельности. С такой и на войну идти не страшно. И самое главное, что мне в ней нравилось — это умение признавать свои ошибки. Все сомнения, которые были у меня по поводу работы здесь, сошли на ?нет? после нашего разговора. ?Обязательно сработаемся, Марина Викторовна? — мысленно ответил я, уже покинув её кабинет и направляясь в новое отделение. Мою новую обитель.Нина Петровна оказалась женщиной средних лет, довольно добродушной, вежливой и приятной. И в целом новый коллектив мне понравился: семейная пара — Тамара и Сергей Затонские, у которых уже двое совершеннолетних детей, молодой юноша после института — Андрей Никитин, вроде нашего Дыбенко, только более уверенный и наглый, и девушка лет двадцати семи-восьми на вид — Аня Васнецова, которая вот-вот собиралась выйти замуж. Ни с одним из них у меня априори не могло возникнуть никаких проблем. А проработав с ними рука об руку целый день, я окончательно в этом убедился. Всё шло слишком гладко, и на секунду я вдруг задумался — в чём же подвох?***— Ну, как ваш первый рабочий день? Этот вопрос застал меня врасплох. Увлечённый заполнением новой кучи документов, я даже не заметил, как в ординаторскую кто-то вошёл. Я обернулся — главврач стояла в дверях, вопросительно выгнув брови, мол, ?ну и долго мне ждать ответа?? Усмехнувшись, я обратился назад к бумагам, и, продолжив своё занятие, произнес:— Спасибо, весьма неплохо. В отделении, конечно, не хватает руководителя, но в целом всё работает как часы. — Возможно, вы кого-то можете предложить?— Не думаю. Тут уж вы, Марина Викторовна, решайте сами. Но, однозначно, вы правы, что не назначили кого-то из имеющегося состава. Безусловно, они достойные врачи, но вот того самого руководительского стержня я ни в ком из них не увидел.— Ну надо же, какой вы проницательный, Платон Ильич, — ахнула та в ответ, — и дня не проработали с людьми, а уже такие громкие заявления. Подумать только. Интересно, кого же вы мнения о моей скромной персоне?— А вот о вас, Марина Викторовна, моё мнение сложилось ещё в тот момент, когда вы к нам на скорой три месяца назад прикатили. И скажу вам честно — персона ваша не такая уж и скромная.— Да-а, Земцов, за словом в карман вы точно не полезете. А я ведь теперь ваша начальница, а не пациентка.— Вам, Марина Викторовна, домой надо ехать — поздно уже, а у вас ребёнок маленький, да и муж наверное заждался.— Может и заждался бы, если бы он был, — тяжело вздохнув, еле слышно ответила та. — Ладно, Платон Ильич, всего вам доброго и до завтра.— До завтра, Марина Викторовна, — завершил я наш разговор, но она, кажется, уже меня не слышала. И какой только чёрт меня дёрнул за язык с этим мужем? Мне было противно от того, что из-за своей глупости я причинил ей боль. Мне ведь прекрасно известно, какого это — потерять любимого человека. И как бы я не пытался всё забыть — у меня просто не получалось. Перед глазами вновь и вновь возникал её образ — моей Лизы. ?Опомнись, дурак, уже как год она — жена Ракитина? — изо дня в день твердил я себе. Не помогало.