XXVIII (ГГ) (1/1)

А удар пришёлся мне прямо в чёрный лакированный шлем, испугав меня до остановки сердца. И лицо Лауры впереди уже не казалось мне испуганным, просто потому что перед глазами мельтешила кудрявая голова, хозяйка который едва со смеху на пол не падала, хватаясь за живот. Я едва руль из рук не выпустила, испуганно оглядываясь по сторонам от оглушающего звука, а дело оказалось в том, что ребёнок из соседней машины просто-напросто решил бросить в меня камушек. Почему именно в меня и почему у него в салоне был камень я не знаю, но эта ситуация так меня испугала, что я едва спокойно доехала до парковки, стягивая шлем и оглядывая его на предмет повреждений, которые, к сожалению, все-таки были. Маленькая царапина по правому виску явно выбивалась из концепции столь идеальной вещи и очень злила меня, как и покатывающаяся со смеху Лаура, которую почему-то так сильно рассмешила эта ситуация. Я быстрыми шагами подхожу к ней, забирая дымящуюся сигарету, которую она по каким-то причинам из рук все-таки не выпустила, и сердито смотрю сверху вниз, когда она, стараясь успокоиться, вытирает выступившие слёзы. Я быстренько затягиваюсь, не в силах сдержаться перед знакомым запахом и желанием, но тут же выбрасываю сигарету, не забыв потушить.Я беру Лауру, отчего-то молчащую, за ледяную руку и затаскиваю в тёплое кафе, чтобы она окончательно не простыла, потому что ума то ей хватило выйти на улицу в толстовке! Она забавно идёт за мной, чуть ли не подпрыгивая и я нутром чувствую ее отличное настроение, ее взволнованность и какую-то детскую радость, аж до дрожи в пальцах и счастливой улыбки во все 32 идеальных зуба. Мы усаживаемся за тот самый столик, за которым сидели тогда, в нашу встречу, устраиваясь в тёплых уютных креслах, явно новых, но безумно приятных. Лаура молча сидит передо мной, улыбаясь добродушно, счастливо, только так, как она умеет, и смотрит мне в лицо прекрасными счастливыми глазами. А ведь как мало нам нужно для счастья, подумайте только. Обе живые и здоровые, обе вместе?— вот и все.Девушка официант подходит почти что сразу и мы по классике берём самый большой чайник и до одури сладкий тортик по кусочку каждой. Чай мы берём, потому что кофе пить столько, сколько мы пьём его, просто катастрофически нельзя, так что ограничимся лучше вкусным чаем с клубникой и мятой.—?ты меня раскормишь и я стану тоооолстой. — тянет Лаура, смешно надувая щеки и все-таки хихикает сама. Я понятия не имею отчего она так весела, но это задает настроение и мне. Я тут же беру ее за щеки, сдувая воздух обратно, чувствуя под ладонями худые скулы и смеюсь в ответ.—?Толстой уж точно не станешь.?— я легко целую ее в нос, ощущая ее тепло и любовь, и откидываюсь назад на мягкое кресло.Повисает молчание, Тихое, спокойное, уютное, прерываемое тихим гулом редких посетителей. Тёплых свет, запах только что принесённого чая, Лаура рядом, все это так хорошо, так важно и так нужно. И как же нам повезло, что это есть у нас, что мы имеем возможность вот просто так сидеть и наслаждаться времяпрепровождением друг с другом, просто отдыхать от суеты и жизни, быть рядом. Лаура перебирает в пальцах снятое кольцо с левой руки безымянного пальца, небольшой черепок, внимательно разглядывая его, как будто никогда до этого не видела, а в лице ее, помимо счастья и спокойствия, бегает какая-то взволнованность, но исключительно приятная. Не воспользоваться этим моментом было бы непростительно и я все-таки разрешаю себе рассмотреть ее сейчас внимательно, детально, так, как не делала этого уже давно. Все те же Кудрявые волосы, довольно отросшие, явно мешающие, да такие длинные, что она может за уши заправить передние пряди, если пожелает. Но она не желает, поэтому продолжает смотреть на мир через чёрные локоны, прячется. И пусть меня это задевает, потому что я стараюсь ей оказать максимальную защиту и комфорт, она продолжает прятаться и скрываться. Но я понимаю, что с чем-то порой невозможно расстаться. Такая же бледная кожа, но, слава богу, сейчас она приняла более живой оттенок, а учитывая ее стояние на улице, щеки и нос покрылись здоровым румянцем, которы так редко выступает на ее коже, но так ей идёт, делая лицо милым и забавным. Те же прекрасные глаза, слегка зелёные, цвета, скорее, некрепкого чая. Внимательные, эмоциональные, да просто прекрасные. То, как она смотрит порой на вещи, как смотрит на меня, это о многом говорит и многого стоит, уж поверьте. И конечно так ярко она смотрится на фоне огромных чёрных крыльев, которые словно расцвели за это время, стали пышнее, богаче и явно тяжелее. Да и слава богу, Лаура за это время и сама веса чуть прибавила, килограмма два так точно, и пускай она до сих пор выглядит так, словно ее можно сломать нажимом пальца, все же стало лучше. По крайней мере она похожа на более менее здорового человека, хотя знаете, я сама по себе не маленькая, я бы даже сказала крупная, так что рядом с ней я чувствую себя крайне массивно и порой даже через чур широко, также как и она ощущается ужасно хрупкой и нежной, словно только только распустившийся цветок. Что в принципе и правда, мы обе начали по новому цвести лишь недавно, вот только сейчас.Я аккуратно разливаю чай по чашкам, идеально белым с Маленьким красным сердечком у краешка, думая, что все это не случайно, внимательно наблюдая за Лаурой, которая забавно пытается отправить ложечку с кусочком торта в рот и не замазаться в тянущемся тонкими нитями темном шоколаде. И не выходит у неё, конечно, что меня не удивляет, а на Белой щеке ярким контрастными пятнышком оказывается капелька шоколада, которую я успеваю слизать, перегнувшись через весь стол, пока она не успела ее стереть салфеткой. Вкусный шоколад. Она посмеивается, успевая меня ещё и чмокнуть криво косо, и тут же отпивает горяченный чай, морщась от температуры. Я поступаю также, но к горячим напиткам я привыкла, поэтому пью спокойно, ощущая приятный вкус слегка сладковатой клубники и освежающей мяты. К сладкому я не притрагиваюсь, просто позволить себе не могу, да и не особо хочу, потому что все сладкое в жизни в принципе заменяет Лаура. Она к тому моменту торт уже доела, сидит счастливая, чуть ножками не болтает, забавно перебирая что-то в руках под столом.—?****,?— лицо у Лауры словно меняется на какое-то волнительное и голос слегка подрагивает. Она смотрит на меня влюблённого, счастливо, но как-то даже взволнованно, что я даже сама начинаю волноваться, не случилось ли чего.—?Что-то случилось? —?я заглядываю в глаза, едва ли не в панике пытаясь найти в ее лице хоть что-то, что поможет мне понять ситуацию.—?Помолчи, пожалуйста,?— даже слегка нервно выговаривает Лаура, взглядывая на меня недовольно?— мы довольно долго вместе, через многое прошли,?— она сглатывает ужасно густую слюны, облизывая пересохшие губы. —?я не хочу давать громких клятв и обещаний…Внутри у меня все вздрагивает и дрожит мелко мелко, словно осиновый лист на ветру, так же начинают дрожать и мои руки, которыми я нервно перебираю салфетку. Я же не дурочка, я все поняла. Глаза неприятно жжёт и слёзы застилают все, размывая картинку передо мной в одну массу. Я пытаюсь их сморгнуть, хлюпая носом, и не могу оторвать глаз от Лауры, которая так волнительно, дрожа подобно мне, пытается выговорить слова.—?Мы через многое прошли. Пройдём и дальше, но я хочу, чтобы этот путь мы разделили вместе официально… —?она достаёт из-под стола красную бархатную коробочку, открывая ее передо мной дрожащими пальцами и забавно улыбается.А что я могу сказать? Да ничего. В первые за долгое время я пускаю слёзы, зажимая рот рукой и не могу и звука проронить, наблюдая перед собой уже волнующуюся Лауру. Я вижу, как она переживает, дурочка, как будто я могу сказать нет.—?да, конечно да, господи!?— я выскакиваю с места и она делает то же самое. Я прижимаюсь к ней, крепко крепко, обнимая, стараясь почувствовать всем телом. Сердцем я ощущаю такую легкость и счастье, просто неимоверное, ощущаю, как она также плачет, слегка посмеиваясь.Мы отлипаем друг от друга заплаканные, взъерошенные, но такие счастливые. Лаура надевает мне кольцо из белого золота на палец, оно сидит идеально, когда она успела все так подгадать. Я замечаю с внутренней стороны гравировку наших инициалов, удивляюсь такой продуманности. Кое-как мы усаживаемся обратно и повисает неловкая тишина. А что нужно говорить после этого? Какие слова? Ведь что-то же очевидно поменялось, не правда ли. Да вроде нет, все также, я также ее люблю, она также любит меня и мы также вместе. Меня вдруг пробивает на ужасный смех, потому что ну вы не поверите никогда в жизни, что мы такие дурочки.Я громко заливисто смеюсь до боли в животе и Лаура непонимающе смотрит на меня, пока я стараюсь достать из портфеля посылку, которую получила только сегодня. Я быстро вскрываю плотную упаковку, разгрызая зубами скотч и особо плотный картон и из упаковки выпадает такая же коробочка, только темно синего цвета. Лаура удивлённо и непонимающе смотрит на меня, искривляя бровь в удивлении.Я открываю коробочку, в которой лежит почти точно такое же кольцо, тоже в белом золоте, но с лёгкими изгибами вокруг, я точно знаю, что внутри него также гравировка наших инициалов, но только красивыми резными буквами, в кольце же Лауры инициалы выгравированы готическим шрифтом. Лаура сначала открывает глаза в удивлении, а после шокировано смеётся, зарываюсь пальцами в волосах.—?ну что, милая, выйдешь за меня? —?я смеюсь, наблюдая перед собой ее удивленное счастливое лицо.—?Да.?— шутливо говорит она, протягивая мне левую руку, на которую я надеваю кольцо.Это и был подарок на ее день рождения, но, как видите, она опередила меня, хотя мысли у нас сходятся всегда. По традициям наших стран кольцо у неё на левой руке, у меня на правой. Мы такие разные, всегда были разными, полные противоположности. В нас было так мало общего, нас объединила беда, а позже судьба, одна на двоих. Общие проблемы, схожие мысли, одна большая любовь и три крыла. Вновь возникает тишина, не напрягающая, нежная даже, если такое вообще бывает, ощущение, что каждая из нас банально не верит во все происходящее, в голову судорожно стараясь все переварить.—?это был подарок на твой день рождения.?— тихо говорю я, чувствуя, как лицо мое принимает серьёзное выражение. Сама не понимаю почему.—?Я догадалась.?— Лаура также серьезна, по крайней мере она с замужеством знакома, знает, что такое брак и как часто именно из-за штампа в паспорте отношения людей меняются кардинально.—?Как думаешь. —?я не знаю, как подобрать слова, чтобы не обидеть ее, но Лаура заканчивает мысль раньше меня.—?Не поторопились ли мы? —?вопрошающе она смотрит на меня, крутя кольцо вокруг пальца.Я закусываю губу, потому что мне отчётливо слышится обида в голосе Лауры, хоть я и понимаю, что это скорее всего не так. В любом случае она опытнее меня, пускай просветит.—?я не знаю, это вроде бы ничего не меняет, но…—?но при этом мир словно поделился на до и после?—?Да! —?резко восклицаю я.Лаура усмехается, смотря на мое запутанное лицо добродушным взглядом, мол, давай, покажу. Она быстро расплачивается и вытаскивает меня из кафе. Мы усаживаемся на байк, я протягиваю ей шлем, но она отказывается его брать.—?вот смотри. Мы также садимся на твой байк, ты также отдаёшь мне шлем, а я отказываюсь его брать, потому что ты мне дороже, чем я. —?выговаривает она поучающим тоном и быстро я подхватываю ее мысль.—?А я также отказываюсь ехать, пока ты его не наденешь.—?Тогда я все-таки надеваю его и мы также едем домой.Я отъезжаю с парковки только тогда, когда полностью уверена, что Лаура надела шлем, она обнимает меня за талию, прижимаясь крепко крепко, и несмотря на гул машин и собственного байка, несмотря на то, что она в шлеме, я понимаю едва различимые слова ?мы также едем домой?. Мы проносимся между машин, холодный ветер бьет мне в лицо, развевая волосы, но я кайфую от ощущения скорости, от тёплых крепких объятий, от всей жизни. Ехать нам недолго и вот я уже паркую байк, пока Лаура терпеливо ждёт меня. Мы заходим в подъезд, когда слегка начинает капать дождь, придавая атмосферу уюта и тепла, но только когда ты дома, конечно.Уже в квартире, после тишины, когда мы обе сняли вещи, Лаура вновь продолжает:—?мы также дома, также одеваемся в домашнюю одежду.?— констатирует она каждое наше движение, а после того, как мы действительно переоделись в домашнюю одежду, она берет меня за руку и ведёт в зал?— мы также проводим время вместе.Мы усаживаемся на мягкий диван под плед, я аккуратно помещаюсь в ее объятиях, чувствуя непередаваемую теплоту и любовь, ощущения дома и семьи.—?я также люблю тебя. Хотя нет,?— она замолкает, а я непонимающе поднимаю на неё глаза?— я люблю тебя гораздо больше, хотя больше уже некуда. ****,— она аккуратно поднимает мою голову за подбородок так, чтобы я смотрела прямо ей в глаза, чтобы не смогла отвести их?— это не принуждает тебя становиться кем-то другим, это не делает из тебя другого человека. Это лишь подтверждение того, что мы вместе, что мы хотим быть ещё ближе, что мы не боимся это сказать, не боимся выразить это официально. Это просто…—?Подтверждение всего, что было.?— заканчиваю я, взглядывая в такие восхитительные глаза, наконец понимая все.—?Именно. — подтверждает Лаура, зятягивая меня в долгий нежный поцелуй, который вскоре перерастает в страстный, и руки ее уже едва лежат на одном месте, так и норовя сорваться в ход по телу, а я уже едва сдерживаюсь, чтобы не накинуться на неё и не повалить на диван. —?ты уверена, что хочешь этого?—?Почему ты спрашиваешь? —?искренне не понимаю я, стараясь при этом ещё и отдышаться. С каких пор она спрашивает, я не понимаю, с каких пор это вообще придаётся огласке? Раньше все было нормально, мы не обговаривали это, мы просто чувствовали, а сейчас, она вдруг решила спросить.—?Может, нам стоит попробовать что-то новое? —?очень даже двусмысленно спрашивает она, проводя рукой по моему бедру, заглядывая в глаза, но я то, обиженная дурочка, понимаю все не так, как нужно.—?Ну можем вместо этого чайную церемонию устраивать!—?Дурочка,?— она щёлкает меня по лбу, прикусывая руку, которую тут же забрала у меня?— подумай ещё раз.— она поднимается лёгкими укусами вверх по руке, добираясь до ключиц. О! До меня наконец доходит!—?А ты… хочешь именно… этого? —?я волнуюсь, что снова неправильно поняла смысл ее слов, пытаясь заглянуть в глаза и убедиться, что я не запорола все снова.—?Ну да. — с придыханием говорит Лаура, уже ведя меня в комнату, уютную, нашу, родную.А вот это уже не точно также…