Том 1. Глава 11. ?Кудесница? (1/1)

Витя ещё раз поблагодарил Арину Сергеевну за спасение и, сказав телохранителю ?Пойдём?, понёс Сашку к выходу. Он вспотел; его голову, спину, руки и ноги сковывала незримыми цепями тупая боль. Он тихо стонал, едва сдерживая слёзы, но ни в какую не соглашался передавать Александру охраннику, сколько бы тот ни настаивал на помощи. Зловещая однушка Астровых и смрадный подъезд наконец остались в прошлом, как плохой сон. Волков проснулся. Он жадно вдыхал свежий воздух, который показался ему чистым, вкусным, сладким. Витя будто не ощущал блэкградский мороз и пробирался по сугробам в одних влажных носках, стараясь не отставать от Кареева, что шибко шёл к машине. Саше было тепло в леопардовой шубке, девочка крепко спала и, не осознавая, согревала Виктору спину. Сегодня у них обоих был ужасный день: тяжёлый, полный потрясений. Однако Волков не проклинал его, ведь он встретил Сашку. Юного князя изводила мысль о том, что дома его ждёт нагоняй. К тому же он не представлял, что сказать Григорию Андреевичу, чтобы тот позволил Александре остаться. Это с другими Витя был смелым и мог сидеть на голове, но робел и становился тише воды и ниже травы, когда Денисов был рядом. Виктор не понимал, как Богдан и Алиса не страшатся дерзить отцу. При жизни наставника и родителей Витя совсем не боялся князя Денисова. Он вёл себя с ним естественно и называл закадычного друга семьи ?дядей Гришей?. Теперь Григорий по-прежнему был для Виктора близким человеком и даже стал официально приёмным отцом, но мальчишка осознал, насколько они далеки. Денисов был львом, а Витя — несмышленым волчонком. Величие опекуна казалось мальчику недостижимым, словно солнце в небесной синеве. Себя же он представлял раскалённым угольком, который вот-вот потухнет. Витя нуждался в значимом взрослом. В человеке, который бы поддерживал его и направлял на правильный путь. Он был, как подросший оперившийся птенец, крылья которого уже почти не отличались от взрослой птицы, но ему было ещё рано вылетать из гнезда. Денисов мог бы стать тем самым человеком, но для него на первом месте были собственные дети, работа и другие важные дела. Витя же был под его опекой в основном на бумаге: Григорий только один день в неделю был его папой, остальные шесть дней мальчик оставался сиротой. Виктор был под круглосуточным присмотром слуг и охраны, всегда сытый и чистый. У него было всё, всё, кроме одного, что было ему необходимо как воздух. Волков пытался увеличить шаг, чтобы не упустить из виду Даниила, чья фигура стала неразборчивой в темноте. Он боялся снова заблудиться. Витя вспомнил о дяде: где-то глубоко внутри он всегда знал, как к нему относится Евгений. Чувствовал, но отрицал, не хотел верить собственным догадкам. Сегодня дядя показал своё истинное лицо. Правда причиняла ему боль, но Виктор простил этого человека и желал, чтобы дети Евгения, Надя и Ваня, никогда не испытали бед, как он.В голове юного князя, как пламя, вспыхивали мысли о Лесе. Он словно вновь переживал минуты, когда она просила его о помощи, а он был бессилен. Витя думал, что Денисов сам приедет его выручать, но тот поручил это дело госпоже Емельяновой. Женщине, которую Григорий считал проверенным человеком и доверял, как семейному врачу. Волков же слышал о её нелестной славе и боялся до дрожи. Олеся погибла, а он не сдержал обещание. Витя корил себя за это, но ничего не мог изменить. Всё, что было в его силах, — уберечь хотя бы Сашу. Поэтому он готов был встретиться с опекуном и разбиться в лепешку, но изменить судьбу Александры. Добравшись до внедорожника мэра, Кареев остановился и разблокировал двери. Юный князь едва за ним поспел. Даниил придержал Волкову дверь, а тот, усадив Сашу на заднее сиденье, осторожно пристроился рядом, чтобы не потревожить её сон. ?Спящая красавица?, как Виктор мысленно окрестил Александру, облокотилась о его плечо, заставляя мальчишку краснеть. В конце концов, он тоже сомкнул усталые глаза и незаметно заснул. Кареев сел за руль и, поглядывая в зеркало заднего вида, как Витя и Саша сопят, прижавшиеся друг к другу, повёз их в The Wolf Blood.* * *Емельянова не стала задерживаться в квартире Астровых. Поручив Жанне и Джозефу положить неподвижную Олесю на носилки и унести в машину, она вызвала проверенных стражей порядка. Когда последние подоспели, команда Арины Сергеевны успешно погрузила Лесю в фургон. Следователь — белокурый мужчина средних лет с узкими и тонкими усами, которому хозяйка НМЦ не раз спасала жизнь — быстро закрыл дело. По установленной им версии Острица убила собственных детей, затем зарезала собутыльника в пьяной драке. Испугавшись наказания, душегубка окончательно лишилась рассудка и пустила пулю себе в лоб. Убийцей же бабы Клавы признали покойного Никитича. Следователь обещал Емельяновой, что все дети Наталии Астровой будут признаны погибшими и похоронены вместе с матерью в общей могиле на старом Сухаревском кладбище. Оно находилось на окраине Клещевого, одного из худших районов города. На этом кладбище в общих могилах покоились забытые всеми осколки времени, лишённые фамилий и имён.Емельянова нагнала бригаду. Как только она зашла в фургон, Джо закрыл автоматическую дверь, завёл машину и уехал. Скорая помощь НМЦ благополучно покинула Бурьяново и, выехав на шоссе, прибавила скорость. Арина не теряла зря ни минуты: пока Джозеф управлялся с машиной, она принялась латать Лесе порванную щёку. Арина могла сделать это с ювелирной аккуратностью, тогда бы в будущем почти не осталось следа, но нарочно позаботилась, чтобы на щеке невольной пациентки на всю жизнь сохранился безобразный шрам. У Емельяновой были на Олесю планы.Джо уверенно держал руль и следил за дорогой. Жанна сидела в кабине рядом с ним и читала ?Французский роман?. Олеся ещё была под действием снотворного и лежала на носилках, пристегнутая ремнями. Емельянова зашила рану от пули на лице Астровой и теперь отдыхала в кресле врача. Арина ждала звонка от Денисова. С ним давно уже должен был связаться Кареев и обо всём доложить. Емельянова не хотела быть навязчивой, поэтому не стала звонить князю сама. Она надеялась, что тот свяжется с ней и похвалит. Арина Сергеевна не рассчитывала на что-то серьёзное: Григорий уже много лет не прикасался к ней, как к женщине. Порой она как бы в шутку целовала его, но Денисов никогда не отвечал взаимностью и просил знакомую держать себя в руках. Григорий был, по мнению Емельяновой, единственным достойным человеком в этом насквозь прогнившем мире. Она ни на миг не забывала, что ради спасения маленького Гриши её справедливый отец отдал жизнь.В детстве Рина не знала истинных причин и имени главного злодея, подкупившего чиновников, адвокатов и судью, но поклялась отомстить. Профессора Емельянова убили как последнего негодяя, а когда приговорённого к смерти в цепях вели на эшафот, толпа проклинала его, бросала камни и называла Сергея Давыдовича нелюдем. Его казнь транслировали по всей стране, весь этот ужас видела и маленькая Арина. Она не забыла того зла, не простила ни бедняков, ни патринскую знать, ни продажных чиновников, ни вершителей закона. Человек, по чьей вине, убили её отца, был уже мёртв, он не дождался возмездия, но остальному миру только предстояло познать на себе справедливость Емельяновой. Все научные труды, включая проект по созданию сверхлюдей — оружия, которое однажды должно было помочь ей поставить весь мир на колени, — Арина Сергеевна создавала отнюдь не во имя добра. Люди, даже самые элитные пациенты, были для неё подопытным материалом и источником дохода. Только Григорий Андреевич заслуживал её почтения и любви. * * *Родители Арины были учёными, патриотами, они трудились во благо людей. Папа с мамой души не чаяли в своей сообразительной не по годам добродушной дочке. Рину окружали забота, сытость и любовь. Она мечтала, когда подрастёт, как родители, работать не покладая рук для счастья человечества. Мама Рины тяжело заболела во время командировки в секретной лаборатории на севере страны. Сергей Давыдович изобрёл препарат, что стал поддерживать жизнь его супруги. Состояние мамы Арины стабилизировалось, она почти возвратилась к полноценной жизни, когда Сергей не вернулся домой. К ним в дом ворвалась полиция: они назвали её мужа, папу Рины, врагом народа. У женщины отняли дочь, а на мать стали надевать наручники. У несчастной не выдержало сердце — она скончалась на глазах у маленькой Арины... Рина попала в детский дом. Разные семьи брали её под опеку, а некоторые даже пытались удочерить, но все они в итоге отказались от странной девочки. Арина не просто опережала сверстников в интеллектуальном развитии, она была гениальной. Арина была первой ученицей в Патринии, что получила школьный аттестат и золотую медаль в двенадцать лет. Емельяновой интересовались репортёры, какие-то богачи жертвовали приличные сумму на дальнейшую учёбу Рины в институте. Знаменитую девочку взяла к себе заведующая детского дома, в котором продолжала жить самая юная студентка. У Арины появилась собственная комната-лаборатория, со всем необходимым оборудованием для новых исследований и открытий. Слава Арины постепенно стала кануть в лету, пока патринцы просто не позабыли о ней. Емельянова окончила институт с красным дипломом и устроилась на работу в городскую больницу. В больнице, куда Арину пригласили как молодого хирурга, девушке дали совсем другую должность. Весь персонал, включая главврача, смотрел на неё свысока. Емельянову взяли санитаркой, она пыталась трудоустроиться в другое медицинское учреждение по специальности, но получала лишь одни отказы. Работа в первой городской больнице была для неё единственным способом прокормиться и выжить, потому она терпела трудности и унижения. Дома приёмная мать постоянно упрекала её. Арине было уже почти двадцать, бывшая директриса детского дома выставила девушку за дверь. Емельянова была неприхотливой: её устроила койка в самом дешёвом общежитии. Только несправедливость в больнице, сковывающая её по рукам и ногам, душила Арину. Как-то раз их городскую больницу посетил барон Дымов: о нелестной славе этого человека в Блэкграде был наслышан почти каждый. Главврач страшился его и просто не мог не принять. Дмитрий Константинович привёз приёмную дочь Лизу. Враги барона совершили на его семью покушение: он сам не пострадал, жена отделалась ушибами, а девочка попала под удар. На теле Лизы не было живого места, врачи отпускали руки, им было страшно разочаровывать барона, но заключили: девчонка не выживет. Арина прорвалась к пострадавшей, невзирая на запрет начальства. Осмотрев Лизу, она вызвалась её прооперировать. Все, кроме барона, посмотрели на Емельянову, как на сумасшедшую. Главврач запретил ей приближаться к операционной: он грозился уволить Арину с такими рекомендациями, что больше ни один работодатель не взял бы её на работу.Дымов посмотрел Емельяновой в глаза и обратился к главврачу:— Геннадий Васильевич, я готов доверить этой женщине жизнь моей дочери.— Я понимаю ваше горе, барон, но Лизе нельзя помочь. Емельянова — бездарная, безответственная девица. Она не знает, что несёт. Мы не подпускали её даже ассистировать нашим специалистам. Не знаю, зачем я сжалился над ней и принял на работу, — возразил главврач. — Приношу свои извинения, но мы не допустим, чтобы эта бездельница тревожила тело вашей несчастной дочери. Арина больше не работает у нас. — Геннадий, да что вы говорите, — голос Дымова стал зловещим, а в его бледно-голубых глазах запылали искры. — Лиза жива! Кто дал вам право её хоронить! Вы должны сделать всё, что в ваших силах. Нет, превзойти себя! Доктор Емельянова прооперирует моего ребёнка, а вы будете во всем содействовать ей. Учтите, если моя девочка погибнет по вашей халатности, я заставлю вас лечь в могилу вместе с ней! — Дмитрий Константинович, вы неверно меня поняли. Емельянова прооперирует вашу дочь, — ответил главврач, покрывшись испариной. Он вытер лоб белоснежным рукавом медицинского халата и окликнул Арину: — Что стоишь? Приступай к работе! — Я вас не разочарую, — ответила Емельянова и, прежде чем взяться за своё первое серьёзное дело, негромко сказала барону. — Спасибо. Дмитрий был первым человеком, поверившим в неё. Арина в смутных красках вспоминала операционную первой городской больницы, чётким был только запах, стоявший в том помещении. Она помнила маленькую Лизу, чья жизнь в тот час была в её руках. Во время операции Емельянова была на удивление спокойна и сосредоточена. Она совершила то, что другим хирургам казалось невозможным и, собрав Лизу, можно сказать, по частям, спасла пациентку. В дальнейшем Арина Сергеевна ещё не раз оперировала Елизавету, в итоге дочь Дымова смогла вернуться к обычной жизни. А в тот день, когда жизни Лизы больше ничего не угрожало, Арина покинула операционную: у неё закружилась голова и затряслись руки. Она чуть не упала, но барон сорвался с места и её придержал. Он проводил девушку до лавки и, усадив, лично подал Емельяновой стакан воды. Дмитрию Константиновичу тогда было тридцать, он ещё не носил бороду и усы, и казался на пять лет моложе. Арине стало лучше, и она покраснела, подумав, как на миг ощутила себя слабой, оказавшись в его сильных руках. Он узнал, что Емельянова спасла Лизу. Дымов назвал её кудесницей и принялся целовать ей руки. У Арины похолодела душа, она впервые посмотрела на Дмитрия надменным взглядом: его глаза были красными от слёз. Барон позаботился, чтобы спасительницу дочери уволили как санитарку и приняли на работу в первую городскую больницу, но уже в качестве врача. Арина стала желанной гостьей в доме Дымова, правда супруга барона всегда косо смотрела на неё и старалась при случае принизить, поэтому девушка нечасто пользовалась его гостеприимством. Дмитрий помог Емельяновой узнать подробности старого дела её отца, информацию обо всех лицах, причастных к ложному обвинению и безжалостной казни профессора. Включая главного зачинщика, князя Денисова, которому Сергей Давыдович перешёл дорогу, желая защитить его младшего сына. Когда Арине открылась эта истина, главный зачинщик уже сам покоился в земле, но его младший сын, Григорий был живым и здоровым, был князем Денисовым. Емельянова тогда не знала Григория Андреевича, но заочно возненавидела его всем сердцем. Она слышала, что семья Дымовых испокон веков владеет рецептами всевозможных ядов и у Дмитрия был глаз намётан в их приготовлении. Арина даже подумывала в будущем к нему обратиться, чтобы молодой князь поплатился за грехи своего негодяя-отца. К тому же князь Денисов был кровным врагом Дымова — в покушении, которое должно было отправить Дмитрия на тот свет, но в итоге едва не погубило маленькую Лизу, были замешены люди Григория. * * *Арина Сергеевна сейчас не представляла, как могла когда-то ненавидеть человека, которого теперь боготворила. Ей захотелось вновь восстановить в памяти их знакомство, смешавшее в себе и боль, и ростки надежд, но раздался телефонный звонок. Емельянова предположила, что это Григорий и, достав мобильный, взглянула на экран. В глазах Арины погас весь пыл, а губы сжались от разочарования. Её покой нарушил вовсе не Денисов, которому она всегда была рада, а треклятый барон. Емельянова сбросила вызов. Она собралась убрать телефон, но Дмитрий был настойчивым как никогда. Разозлившись, Арина отключила звук и, не выпуская мобильный из ладони, прикрыла утомлённые глаза. Волнуясь, что Денисов в любой момент может набрать её, она периодически открывала глаза и поглядывала на экран. Дмитрий Константинович словно издевался, ведь несложно было понять, что с ним не хотят разговаривать. Он продолжал ей докучать, двенадцать непринятых вызовов всё же вынудили Емельянову таки ответить на тринадцатый раз. — Вечер добрый, Дымов. Вам нечем заняться? — недовольно спросила она. — Арина, мне нужна ваша помощь! — голос барона выдавал его тревогу и страх. — На счету каждая минута! Подъезжайте к закрытой парковке Блэквулфа. Я не скуплюсь на вознаграждение. — Ха-ха, разбежался, голубчик. Ни здравствуй, ни до свидания, и ещё что-то требует от меня. Так не мудрено угодить в чёрный список, — жестоко сказала Емельянова. — Звоните в регистратуру, записывайтесь на приём. Помнится, было свободное местечко на июнь. — Арина, простите, я не хотел грубить, — произнёс Дмитрий Константинович, он был сам не свой. — Тоша серьёзно ранен, его пульс едва ощутим... Меня трясёт от одной только мысли, что я могу его потерять…— Кто? Ваш наёмник? — поинтересовалась Арина Сергеевна издевательским тоном и, не отрываясь от разговора, написала сообщение Жанне: ?Передай Джозефу — наша следующая цель — закрытая парковка Блэквулфа?. — Беззаконный много лет был вашим псом и не провалил ни одного задания. Однако его война закончилась, ваш боец — избыток прошлого. Пришло время его отпустить, пусть покоится с миром. Я продам вам настоящего воина, бойца нового поколения, которого не берет ни пуля, ни огонь, ни вода, — хладнокровно заключила Арина.— Емельянова! Что за чушь? Антон для меня не орудие, он — человек. Если бы я только знал, в каком он состоянии... — нервно произнёс Дымов. — Прошу, помоги ему.— Я не люблю тратить время на мусор, — ответила Емельянова всё с той же интонацией. — Если на месте Антона вдруг окажется Белая Крыса, ты позволишь ей умереть? — мрачно сказал барон, задев главу НМЦ за живое. — Мы скоро будем в Блэквулфе, Дмитрий. Посмотрим, что я смогу сделать. Но ты заплатишь мне за это, заплатишь сполна, — заключила Арина Сергеевна и завершила звонок.