Глава 5. (1/1)

— Я вообще не понимаю, зачем ты дала ему этого сраного медведя! — воскликнула Кримзон — Он же не ребенок!— Мне казалось, если Лаки сможет за что-нибудь цепляться, то... он будет меньше нервничать — оправдывалась Атропа. — Однако, результат вышел прямо противоположный. Так что не пытайся больше думать, у тебя это не получается — прошипела девушка, и прикрыла уставшие глаза рукой.— Дамы, не ссорьтесь. Вы разбудите его, он только уснул — увещевал Лиам — Вторая порция снотворного ему точно ни к чему. — Это так — согласилась Кримзон — Но нам нужно решить, что с ним делать. Поведение Лаки становится все более аутодеструктивным. Раньше мы отнимали у него нож раз в декаду, теперь же - каждый день. В какой-то момент никого не окажется рядом, и он сделает то, к чему так упорно стремится. — К чему ты ведешь? — К тому, что, возможно, нам следует опустить Лаки. В конце концов, каждый сам волен выбирать, как жить и как умереть. Это право есть у любого совершеннолетнего человека, наделенного достаточным разумом, и оно не может быть оспорено. — Но он мой друг! Я не могу так!— ?Что есть жизнь, когда все, что составляло ее смысл, ушло безвозвратно??. Я не помню автора этой цитаты, но предлагаю тебе, Хьюстон, поразмыслить над ней. Как бы поступил, если бы оказался на месте Лаки? Ты смог бы пережить гибель своих сыновей? — Нельзя спрашивать такие вещи, Кримзон. — Нельзя, но необходимо, дружище. Те, кто задавал смелые вопросы и не удовлетворялся отмашками - те подняли человечество с колен. Они шли дальше остальных и вели нас к лучшей жизни столетие за столетием. И если мы хотим выжить, то мы должны быть такими же храбрыми. — Хорошо, если ты такая умная, то найди иное решение. Найди способ спасти моего друга! — отчаянно просил Нисон — Я старый человек, и многого не понимаю... Черт, да у меня даже высшего образования нет. Есть только куча странных навыков, разбитое сердце и тлеющая в его осколках надежда. Моя жизнь начала рушиться задолго до эпидемии: сначала не стало жены, потом я запил, затем от меня отвернулись дети, наконец, я деградировал как профессионал и как личность. Позже я опомнился, попытался встать на ноги, бросил пить и понемногу поднимался вверх, однако, дело шло туго. Из уважаемого человека я как-то умудрился стать посмешищем, в том числе и в глазах моих мальчиков. И если с Дэнни я смог поладить, то Майкл... он ненавидит меня. Единственным, что мирило меня с такой жизнью, были мои друзья. Я никогда не был общительным и компанейским парнем, но... рядом со мной всегда оказывались хорошие люди. Теперь их нет. Один за другим они ушли во мрак, причем о судьбе большинства из них мне неизвестно. Мне остается лишь предполагать, каким был их конец. И это не дает мне покоя, каждый день что-то напоминает мне о ком-то, кого я знал до квазигриппа. Запахи, цвета, звуки... Никогда бы не подумал, что они могут так ранить. Но каждый раз я встаю и продолжаю путь, потому, что в глубине меня все еще есть немного надежды. Если учесть, в каком положении мы все находимся, глупо испытывать это чувство. Но оно неистребимо. Я потерял веру в бога, но в завтра я все еще верю. Я верю, что закат рода человеческого еще не настал, что мы не превратимся в дикарей и сохраним то, что дали нам те самые ?храбрецы?, о которых толкуешь ты, Кримзон. И я не могу лишить Лаки шанса увидеть все это. Не могу лишить себя последнего старого друга, ведь без него это ?завтра? будет куда менее привлекательным. Я должен сохранить ему жизнь и рассудок, любой ценой. Иначе... иначе я окончательно докажу, что Майкл прав, и я - мерзавец. — Хьюстон, извини, но для начала тебе нужно определиться, что ты собрался спасать: Лаки, себя или свою поруганную честь? — Я и сам не знаю. Знаю только, что не хочу потерять еще и его. Кримзон, прошу, скажи, что у тебя есть идея.— Есть, но она тебе не понравится. — Я смирюсь с чем угодно, если это поможет моему другу.— Можно попробовать посадить его на сильные антидепрессанты и успокоительные. У нас на базе куча свежего кетамина, и еще больше бромида натрия. Полковник не будет против, если я заберу часть со склада. Эти средства просты и использовались десятилетиями, показав безупречные результаты. Лаки станет лучше, я уверена.— Разве горе можно вылечить таблетками? — спросила Атпропа, недоверчиво сощурившись.— Нельзя. Он продолжит скорбеть, но... с химической точки зрения его мозг будет в лучшем состоянии. Кетамин поддержит баланс гормонов, а бромид сделает нашего пациента менее импульсивным и склонным совершать глупости. Главное подобрать верную дозу. — Но как ты это сделаешь? Ты же не психиатр!— У меня есть справочники, где подробно описаны все тонкости и есть медицинское образование, которое поможет их понять. — Ты точно справишься? — засомневался Лиам — Мне не хотелось бы навредить ему.— Справлюсь. Кетамин не сделает хуже, я уверена. Знаешь, как его называли исследователи? ?Антисуицидант?. Даже однократное введение этого препарата резко и значительно подавляло мысли о самоубийстве у пациентов на протяжении по меньшей мере суток после инъекции, что делает его самым быстрым из существующих антидепрессантов. По словам исследователей, действие начиналось уже спустя час. С прозаком и золофтом для подобных результатов нужны недели, если не месяцы. А у Лаки совсем нет времени. Юэн поначалу отказывался принимать таблетки, но потом здраво рассудил, что особой разницы для него нет. Он стойко переносил весьма неприятные инъекции и почти не жаловался на боль в исколотых ягодицах. Лекарства сработали быстро, но далеко не так эффективно, как надеялся Нисон. МакГрегор больше не пытался убить себя, однако остался таким же печальным и беспомощным. Он понемногу набирал вес, но по-прежнему казался хрупким как фарфоровая статуэтка. И все же, Юэн был жив, мог общаться через записки и даже иногда улыбался, чаще всего - когда видел Лиама. ***Прошло почти две декады со смерти Кристалл, но замену ей все не присылали и поэтому скаутам приходилось тяжко. Количество позиций в ?дневных листах? выросло, в промзоне смердело через день и все чаще отряд обнаруживал на складах следы пребывания ?крыс?. Хуже всего было то, что люди, ранее общительные и склонные помогать друг другу, закрылись ото всех. Единственным, что их объединяло, была скорбь по товарке и презрение к Хьюстону. — Вам это не сойдет с рук! — заявила однажды Виола — Бог накажет вас за ваш поступок. Как вы могли предпочесть эту... это... этого урода нормальной женщине, к тому же матери?!— Я никого никому не предпочитал — спокойно ответил ей Нисон — Я всего лишь старался выполнять свой долг: поддерживать среди скаутов порядок и дисциплину.— Вы убили ее!— Нет, это сделал Полковник и его шестерки. Я... я лишь доверился не тем людям и глубоко об этом сожалею. Если бы это было возможно, я вернулся бы в тот день и все исправил. Ребенок не должен жить без матери. Людей не должны прихлопывать как надоедливых мух. — Я не верю вам. — Ваше право, Виола. Все подчиненные смотрели на Лиама с плохо скрываемым страхом в глазах, даже Скрет и Чемпейн, к которым он успел привязаться. ?Одна моя семья меня ненавидит, вторая — презирает. Отличный расклад? - подумал Нисон - ?Как говорится, благими намерениями вымощена дорога в Ад. И, кажется, я уже у его ворот?. В те дни ему был рады лишь Юэн, да Оленек. Тот всегда был готов помочь, взять на себя поиск любой вещи или просто пообщаться.— Слушай, а почему ты взял именно такое прозвище? — поинтересовался как-то Лиам — Это какая-то особая транс-тема, о которой простые люди и понятия не имеют?— У меня к вам почти тот же вопрос, босс. Почему Хьюстон? — Когда я прибыл в Блюстоун, я был уставшим и изголодавшимся. На особый креатив сил уже не было. Ляпнул первое, что в голову пришло. Сам не знаю, какого черта это оказался город в штате Техас, в котором я, к тому же, ни разу не был.— Интереснее всего то, что рядом с этим городом находится ЦУП НАСА. Оттуда мы летали в космос, пока не пришел квазигрипп. Как думаете, что теперь с МКС? Она все еще на орбите, никто не стал бы ее спускать, но есть ли кто-то в ней?— Сомневаюсь. Скорее всего, правительство эвакуировало всех астронавтов при первых же признаках беды... Или же забыло о них, оставив их там умирать. Как бы то ни было, мы об этом никогда не узнаем. — Умереть в ловушке, прижатым к стенке, на мой взгляд худшее, что может случиться с кем-либо.— Согласен — ответил Нисон, затянувшись сигаретой — Будешь?— Спасибо, но нет. Я бросил. — Уважаю. Тоже бросал, но в итоге раз за разом начинаю заново. Все возвращается к своему старту. Чертов замкнутый круг. — Такова жизнь. В конце эпидемии, когда моя Джун уже была мертва, я стоял на том самом месте, где мы с ней познакомились, и думал, что же мне теперь делать. Я хотел повеситься, но не знал, как это делается, а еще повсюду были звери. Наши звери, наши подопечные. У нас было разное отношение к работе, я видел в ней лишь источник денег и иногда позитива, а она... Джун была веганкой и защитницей природы. Она верила в то, что делала. Мы часто ссорились из-за наших противоречий, потому, что никто не хотел уступить другому. Мне было горько думать об этом, о времени, которое мы потратили на ненависть, а не на любовь. В какой-то момент я увидел загон с оленьками - хрупкими существами из Юго-Восточной Азии. Джун говорила, что они самые маленькие парнокопытные на нашей планете, живое чудо, которое нужно уважать. Она была ласкова с ними и они совсем ее не боялись, подходили к ней без страха, словно она была Евой в эдемском саду. И в тот момент я понял, что должен сделать. Понимаете, когда вы любите кого-то, вы немного становитесь им. Начинаете разделять его принципы и веру. Я знал, что Джун не хотелось бы, чтобы ее оленьки умерли в клетке, беспомощными и голодающими. Она не хотела бы такой судьбы ни для кого. Так что я выпустил их всех, от мала до велика. Слезы застилали мне глаза, но я открывал дверь за дверью и ни одно животное не тронуло меня в тот день. Я знаю, большая часть из них не пережила и месяца на воле, но... смерть взаперти еще хуже. Думаете, я кретин?— Нет, думаю, что ты поступил правильно. Это было решение настоящего мужчины, так что плюнь на всех, кто будет уверять тебя, что ты фрик или урод. Ты тот, кто был благородным несмотря ни на что, Оленек. Следующие пару часов Лиам таскал коробки с собранными предметами в машину к Вудбину и размышлял о том, что услышал от своего помощника. Парень очень во многом был прав и прямо-таки не по годам мудр. Сколько ему? Явно больше двадцати одного, но тридцати точно нет. Лицо почти детское, только черные глаза смотрят сурово, оценивающе. ?И вот он когда-то был девчонкой?! Ни за что не поверю!? - сказала одна часть сознания Нисона. ?Не был? - ответила другая - ?В своей голове, в душе, если хочешь, он всегда был мужчиной. Так иногда случается, когда в животе у матери что-то идет не так. И хорошо, что теперь мы можем все исправить, сделать как надо?. ?Могли? - парировала первая - ?До квазигриппа. Теперь нам остались лишь йод и бинты, а с ними каши не сваришь. Лекарства в заброшенных аптеках все сильнее просрочиваются день за днем и что ты будешь делать, когда твой старый мотор ?поперхнется?? Что ты будешь делать, если единственный врач поблизости это вчерашняя дуреха-патологоанатом??. ?Я буду верить и надеяться? - одернул свое взбесившееся сознание Лиам - ?Потому, что других вариантов у меня нет?.— Босс, неловко вас отвлекать, но лучше уж нам поторопиться — сказал Вудбин.— Почему? У нас еще целый лист.— Гортензия говорит, Оленьку стало плохо.— Что?!— У парня резь в животе. Они усадили его на кресло, но ему становится лишь хуже. — И давно? — Минут сорок уже.— Тогда какого черта я узнаю об этом только сейчас?!— Они боялись вам сообщить, сэр. — Идиоты. Заводите машину, Вудбин, мы едем на базу — скрипнув зубами, ответил Нисон и, развернувшись, отправился собирать скаутов.По дороге парню не стало лучше. Боль лишь нарастала, как и температура. Градусника у Лиама не было, но он и так понимал, что у мальчишки жар. Оленек также жаловался на то, что неприятные ощущения сменили свой центр с зоны около пупка на правый бок между ребром и бедренной костью. — Что если у него аппендицит? Я слышала, от него раньше умирали! — сказала Виола.— Не нагнетай панику раньше времени. Я уверена, наши врачи со всем справятся — ответила ей Гортензия и приобняла всхлипывающую Чемпейн. — Кто справится? Эта тощая девка, которая выглядит как героиновая наркоманка? Доктор-кошатник? Или, может быть, та полная медсестричка? — Может, и она. А знаешь, кто точно не поможет ему? Верещащая тетка вроде тебя.— Очень мне надо помогать этому уроду! Из-за него Хьюстон послал мою подругу на смерть. — Да сколько же можно говорить, я никого не посылал! — повысил голос Нисон.Остаток пути прошел в гробовом молчании. Когда Оленек не смог встать на ноги, Лиам, не ожидая, что кто-либо ему поможет, подхватил его и понес до медблока, вспоминая, как тащил туда же Юэна. Кримзон, как сумела, помогла МакГрегору, значит, и паренька она непременно спасет. — Зовите врачей — сказал он Атропе, возившейся в кабинете с Юэном — У нас тут чрезвычайная ситуация.Медсестра неодобрительно посмотрела на него, но послушалась и вскоре привела заспанную Кримзон. — Кеннет отказался приходить. Ничего нового, он ведь у нас важная птица, зубы лечить - не шваброй махать. Ну да к черту его, что тут у нас?— Мне очень больно, мисс Кримзон. Вот тут. — Правая подвздошная область... Нехорошо. Давно это у тебя?— С пару часов, если не больше. Я, должно быть, чем-то отравился.— О, тем, что готовит Панси отравиться невозможно, это я тебе как врач говорю. Хьюстон, помогите устроить его на столе. Да, вот так. Оленек, мне придется надавить тебе на живот. Это не навредит тебе, но боль станет сильнее. Готов?— Да. Она потрогала его живот сначала слева, потом справа. Парень застонал сквозь зубы, но кивком позволил продолжить. Кримзон проводила тест за тестом, и лицо ее становилось все серьезнее и печальнее. — Это острый аппендицит — тихим бесцветным голосом сообщила она — Надо провести операцию.— Ты сможешь это сделать? — спросил Лиам. — Да, как бы то ни было, у меня есть опыт, пусть и весьма своеобразный. Атропа, ты поможешь мне? Кто-то должен дать ему наркоз.— Прости, но я отказываюсь спасать этого извращенца. Ты хоть в курсе, кто у тебя на столе?— Нет. Просветите меня.В ответ Оленек рывком стащил с себя рубашку. Пуговицы дождем посыпались на кафельный пол и разлетелись по всей смотровой. — Я — трансгендер. Эти шрамы от операции по удалению груди — тихо сказал он, утерев пот со лба.— Мда, нехорошо — пробормотала Кримзон.— Почему? — спросил Нисон.— Потому, что Оленек находится в неустойчивом гормональном состоянии. Где-то я слышала, что это является противопоказанием для общего наркоза. А к выполнению столь сложных операций под местным наркозом я не готова. — Уверены? Мне вот такого ни разу не говорили — чуть дыша ответил парень. — Хмм... Нам придется рискнуть. Оленек, ты должен дать разрешение на это. — Что вы собираетесь сделать?— Провести операцию под общим наркозом, использовав кетамин. Хьюстон, не смотрите на меня так, в прошлом этот препарат так и применяли, лишь потом были открыты другие его свойства*. — Чем я рискую? — спросил мальчишка в резко наступившей тишине.— Всем — ответила она — Но если не провести операцию, то смерть неизбежна. — Тогда я согласен. — Дело за малым - мне нужен кто-то, кто будет следить за капельницей с наркозом. Атропа, прошу, останься. Ты квалифицированная медсестра, я могу тебе довериться.— Не в этом, извини.— Но ты ведь давала клятву Гиппократа!— Она распространяется исключительно на людей, а не на мусор вроде него. — Попрошу попридержать язык! — повысил голос Лиам.— А то что?! — спросила она, уперев пухлые руки в бока — Настучите на меня Полковнику? Сюрприз, не все здесь боятся вас, Хьюстон. — Не хотите помочь, так убирайтесь — сказал Нисон и открыл для нее дверь на лестницу — Вам нет места среди нас. — Так и быть я уйду, но заберу с собой Лаки. Ему нужен присмотр. Пойдем, солнышко, ну же. Юэн в ответ лишь покачал головой и выставил вперед руку, как бы говоря, что отказывается от ее компании.— Но почему, малыш?— ?Если вы не хотите спасти Оленька, то это сделаю я. Я буду помогать Кримзон?— Ты останешься тут, с этими мерзавцами?! Но ты же такой хороший мальчик!— ?Боюсь, это не так. Мне жаль, Атропа, но я не могу быть вашим ребенком. Просто не могу?Еле сдерживая слезы, она покинула смотровую. Кримзон проводила ее взглядом, потом оглядела МакГрегора и спросила— Почему вдруг ты решил помочь?— ?Потому, что слишком многие мертвы. Хватит смертей. Хватит страданий. Хватит этого энтропийного дерьма. Я не могу с ним покончить, но чувствую, что должен сделать хоть что-нибудь? — быстро нацарапал он в своем блокноте.— Ты не испугаешься вида крови и внутренностей? — ?Если мне будет страшно, я просто стану смотреть на капельницу?— Умница — внезапно похвалила его девушка и порывисто обняла, уткнувшись лбом ему в грудь.— Ты ведь понимаешь, что от твоих действий будет зависеть, проснусь ли я? — спросил Оленек у Юэна.— ?Понимаю. И буду очень стараться? — ответил тот. — Кримзон, а кто будет подавать тебе инструменты? — поинтересовался Лиам.— А вот об этом я не подумала. Справлюсь как нибудь сама.— Ну уж нет. Я останусь здесь и помогу тебе чем сумею.— Это очень, очень достойно. Не знаю, как благодарить тебя, как благодарить вас обоих. — ?Подумаешь об этом, когда все будет позади. Скажи, что нам делать?? — размашисто написал МакГрегор.— Лаки, ты умеешь пользоваться электронным тонометром**? — ?Да, конечно? — Одень манжету на левое предплечье Оленька и измерь ему пульс и давление. Хьюстон, до скрипа вымой руки, открой нижнюю дверцу шкафа. Там на второй полке будет металлический лоток со скальпелями. Рядом будет стоять бутылка водки, ею ты продезинфицируешь все инструменты. Главное не поранься и не забудь про перчатки, окей? Я пошла готовить кетаминовую капельницу. Через несколько минут девушка вернулась с прозрачным пакетом в руках, который сразу же прицепила на штатив и подкатила к столу, где лежал Оленек. — Все готово — сказал Нисон — Лаки говорит, что пациент в норме, сердце бьется умеренно быстро.— Это хорошо. Парни, у нас будет всего полчаса, так что я еще раз повторю, что вы должны делать. Через пару минут после того, как я введу иглу капельницы ему в вену, он вырубится. Наркоз будет достаточно глубоким для того, чтобы не дать бедняге ощутить боль или понять, что кто-то шарится у него внутри, но недостаточно сильным, чтобы исключить движение глаз, слезотечение, слюноотделение и непроизвольные движения рук и головы. Если вы это увидите, постарайтесь не пугаться. В остальном же все просто. Лаки будет время от времени измерять его пульс и если тот резко снизится - сообщит мне. Также тебе, дружище, нужно будет следить за тем, чтобы игла не покинула свое место. Хьюстон в это время будет подавать мне инструменты, стерилизовать их, держать книги и листать страницы, если понадобится. В целом, у меня оптимистичный прогноз. Я знаю, что делаю, и, вероятно, справочные материалы мне особенно не пригодятся. Загвоздка в наркозе. Поэтому я прошу тебя, Оленек, дать согласие вторично.— Даю. Делайте все, что посчитаете нужным. — Тогда мы можем приступать. Лаки, тащи свой стул в сторону его головы, сядь так, чтобы тебе было хорошо видно и манжету, и иглу в правой руке. Хьюстон, сдвинь табуретку к столу, на нее поставим лоток со скальпелями, нить для швов и все остальное. Кримзон сделала глубокий вдох и ввела иглу в вену Оленька. Тот слегка поморщился, но в целом был спокоен. Он закрыл глаза и через минуту девушка констатировала, что наркоз полностью подействовал. — Дело идет быстрее, чем мы думали. Вперед, мальчики.Лиам протянул ей скальпель и операция началась. МакГрегор старался не смотреть на живот мальчишки и не думать ни о чем, кроме записи пульса и местонахождения иглы. Нисон, увы, был лишен подобной привилегии и большую часть времени невольно наблюдал за рассечением сначала кожи, потом жировой ткани, и, наконец, мышц. Крови было много, но Кримзон, словно прочитав его мысли, сообщила, что беспокоиться пока не о чем. — Он теряет кровь, но если мы уложимся по времени, все обойдется. Подай нить, пожалуйста, пора с этим кончать. Спустя минуту девушка попросила подать ей мусорное ведро. Лиам послушался, и, закрыв глаза, услышал, как нечто маленькое шлепнулось на дно контейнера. — Все, источник проблем ликвидирован. Сейчас зашью, и все будет хорошо. Лаки, как последнее измерение сердца?Юэн в ответ показал большой палец. — Сделай еще одно, чтобы я была уверена.Завершив последний шов, Кримзон вытащила иглу из вены Оленька, обработала ранку и вздохнула.— Не смей умереть, засранец, только не теперь — прошептала она, потрепав его по волосам. — ?Пульс стабилен? — написал МакГрегор — ?Когда он проснется??— Минут через десять, и окончательно осознает происходящее еще через полчаса. До этого мы должны его переместить. Извини, Лаки, но твой лежак временно будет занят. Аккуратно перенеся бессознательного паренька на матрас, Нисон удалился, чтобы доложить обо всем Полковнику. Не то, чтобы ему сильно хотелось разговаривать с начальством, но выбора у него не было. Глава базы отреагировал на новость спокойно, вероятно, Вудбин доложил ему обо всем еще с час назад.— Как прошла операция? — осведомился он, почесывая темный подбородок.— Врач говорит, неплохо. Справились быстрее, чем предполагали — ответил Лиам. — Это хорошо. Если что, у нас есть пакеты донорской крови, Кримзон в любой момент может попросить пару. Главное знать, какая у вашего подчиненного группа крови. — Как только он очнется, я сразу же задам ему этот вопрос.— Сегодня вам нужно будет сделать кое-что еще. В ближайшие пару недель скауты останутся без второго работника, и это сильно осложнит вашу задачу. Предлагаю вам подумать, кто мог бы стать заменой Кристалл.— Есть ли у вас на примете кандидат?— Пожалуй нет, но солнце еще высоко...— Верно, Хьюстон. Поэтому идите и работайте. ***Вернувшись в медблок, Нисон узнал, что Оленек успешно проснулся от наркоза, но, как и ожидалось, ослаб от потери крови. — Из него вылилось чуть более полулитра — сообщила Кримзон, слегка тряхнув алыми дредами — Это нормально, и не угрожает его жизни. Было бы неплохо сделать переливание, но парень не знает своей группы крови, а тест быстро не провести. Поэтому сейчас единственный вариант для нашего пациента - спать, что он и делает. Кстати, где ты пропадал? Неужели наш лидер так надолго задержал тебя?— Нет, я опрашивал ребят с кухни, вдруг кто-нибудь из них хочет стать скаутом. — Сомневаюсь. В столовой хорошо, еда безлимитная, много часов отдыха и хорошая компания. Зачем им твой отряд?— Пожалуй, да. Но мне нужно найти кого-то, хотя бы на время, пока Оленек не выздоровеет. — ?Я могу заменить его? — написал Юэн. — Ты?! Но... но ты тоже болен!— Не так уж сильно. Лаки почти восстановил свой нормальный вес, а таблетки и инъекции он в любом случае получает утром и вечером — парировала девушка. — ?В том, что я сижу в четырех стенах, нет смысла. Я могу приносить пользу, могу работать?— Но ты... ты все еще оплакиваешь своих девочек, так?— ?Да. Но им бы не понравилось то, как я живу теперь. Лиам, я как чертов овощ! И я больше так не могу. Я должен что-то делать, иначе сойду с ума?— Хорошо, я возьму тебя. Но имей в виду - одна попытка суицида, и ты вернешься сюда. — ?Я не подведу тебя, дружище?. В ответ Нисон мягко обнял его и потрепал по уже отросшим к тому времени волосам. МакГрегор прижался к нему, вцепившись в его тело почти медвежьей хваткой.— Надеюсь, мы тебя не смущаем? — спросил Лиам.— Нисколько. Для людей тактильный контакт нормален и естественен — ответила она. — В таком случае, присоединяйся. Нам есть что праздновать, в конце концов мы спасли человека!— Впервые тискаю вас обоих, и, надо сказать, это весьма приятно — сказала Кримзон, левой рукой приобняв чуть отстранившегося Юэна, а правой - его друга.— ?Ты веришь нам?? — внезапно написал МакГрегор.— Конечно. Если бы не верила, не дала бы вам ассистировать мне.— ?Тогда внимательно выслушай то, что скажет тебе Хьюстон?.Две пары глаз внимательно посмотрели на Нисона, который был малость сбит с толку подобным поворотом событий. — ?Расскажи ей все, расскажи о Кристалл? — обратился к нему Юэн.— Кримзон, что если Полковник не тот, за кого себя выдает? — спросил Лиам, внутренне содрогнувшись.— Я не удивлюсь. Мне он с самого начала не понравился, слишком... слишком военный. Я потомственный левак, мы таких не любим. — Никогда не был левым, но … после того, что я видел, вероятно, скоро стану. Что ты знаешь о недавно погибшей женщине?— Атропа рассказывала мне какие-то глупости насчет того, что это ты притащил ее в главный корпус и натравил на нее начальство базы. Я сразу ей сказала, что все это бред собачий, но она как вобьет себе что в голову, так все. — Я действительно привел Кристалл в кабинет Полковника, потому, что она напала на Оленька. Я не особенно умею наводить дисциплину, так что я посчитал, что глава Блюстоун справится с этим лучше. И я никогда так не ошибался. Полковник с самого начала не пожелал с ней разбираться, он решил выгнать ее. Выгнать женщину с ребенком! Он сказал, что если она будет сопротивляться, ее застрелят. Кристалл держалась, но ровно до того момента, как ее подвели к последнему блокпосту. Она испугалась и побежала назад, и они... они ее убили. Кримзон, они убили ее! Прихвостни Полковника пустили в нее пулю и забили прикладом у меня на глазах. — А ее ребенок?— Девочка в порядке, она сейчас в яслях. Не знаю, как она осталась цела. — Я осмотрю ее завтра, хорошо? Сегодня я слишком устала и...— … Нет, дело не в этом — прервал ее Нисон — Дело в том, что мы в чертов Апокалипсис оказались на территории, принадлежащей диктатору со сворой психопатов на побегушках! Что это, мать их, за солдаты, которые стреляют в безоружную женщину?!— Они не солдаты, Хьюстон, и никогда ими не были. Это просто выжившие, которых вооружил Полковник и поставил над всеми нами. — ?И дал им абсолютную власть?! Кримзон, нам надо бежать отсюда?— Но куда, Лаки? Я видела, какой мир за оградой. Там куча озлобленных кочевых банд и еще больше гниющих трупов. — Все просто — ответил за него Лиам — Найдем заброшенную ферму, благо, их сейчас достаточно, поселимся там и пусть Блюстоун катится к дьяволу. Будем растить овощи, а через годик вернемся в город за лутом.— Звучит неплохо, но фермеры из нас троих в лучшем случае так себе. И да, нам нужен более подробный план: куда мы побежим, как и когда. У вас он есть? Есть идеи?— ?Честно говоря, я надеялся, что они будут у тебя?— Ну, ты ошибся. У меня нет на примете крутого постапокалиптического шале со шкурой белого медведя на полу и годовым запасом еды. Но, думаю, вместе мы непременно найдем его.