Глава 22. Долгожданная фортуна (1/1)

Закрепив меж двух пальцев зажженную сигарету, я небрежно стягиваю резинку и ерошу длинный волос; треплю, космачу?— делаю, казалось бы, что угодно, лишь бы выглядеть нерадиво. Впрочем, я и сама осознаю, что мне гораздо комфортнее в облике неряшливого парня.Как же угнетает то, что мне приходится сидеть сложа руки и терпеть мозолящего глаза Портера. Мысли поглощены сразу несколькими образами: потерявшим веру в меня отцом и плененными товарищами из Александрии. Столько вопросов охватывают мой разум и не дают покоя. Зачем отцу нужно так изощряться и почему бы просто не взять все, что подано на блюдечке? Зачем он подослал именно Юджина, и даже если он намерен предостеречься от повторных инцидентов, почему Юджин?Раскаты грома уже давно перестали наводить панику, а дождь, который в последнее время хлещет как из ведра, больше не заставляет мерзнуть или ежиться от одной лишь мысли о нем. Юджин усердно разглядывает одну из настенных полок, на которой красуются надбитые чашки и ваза с засохшими фиалками.—?Всегда любила фиалки,?— спонтанно слетает с губ. —?Потому что они фиолетовые.Юджин несносен; выдерживает паузу, прежде чем ответить. Прежде, чем протянуть слово, состоящее из четырех букв с таким выражением лица, будто я выдала что-то чересчур личное.—?Мило.Проглядев между потрепанными временем посудинами подобие фотографий, я спешу потянуться к ним.—?Что ты творишь? —?недовольничает Портер, однако я не изволю отмазаться и снять с себя обвинения. Пусть это и принадлежит отцу, я все равно склонна к варианту обыскаться.Касание дарует целый поток тепла, расходящегося по всему телу, а взгляд вызывает славное покалывание. Вздрагивающими пальцами обвожу застывшие в кадре фигуры, отчего по кончикам будто бьет током. Электрический заряд придает мне сил перевернуть тусклый снимок и бегло пройтись по вырисовавшимся сзади блеклым буковкам.Воспоминания оказываются моей ахиллесовой пятой. Сердце падает в ноги, но зрачки не перестают путешествовать по тексту. Кажется, я перестаю дышать, когда узнаю, что этой фотографии лет эдак десять. И я на ней еще совсем мелкая… Неужели все эти годы он хранил память о нашей семье?Темнота. Смыкаю влажные глаза и, свернув губы трубочкой, стараюсь отдышаться. В окружающем меня черном пространстве появляются танцующие тени ярко-желтых цветов. Среди них выделяется та ?самая?: широкие плечи и главный атрибут, по которому я его узнаю везде.Он так быстро поменял свое мнение. Чем это вызвано?Мы не смеем проронить ни слова больше. Черт, колени так и норовят согнуться, чтобы чопорно и изысканно поклониться и поблагодарить за понимание. И все-таки это будет охренеть как неправильно.—?Я не должна была позволять эмоциям брать верх над разумом.—?Тем не менее в твоих словах была правда. Рациональная правда…Энди не злится, как мне кажется. Его голос слишком размерен.—?Кстати, где Дэрил и Карл?—?Дэрила отвели в клетку, а…—?Челси! —?Карл быстрым шагом направляется к нам со стороны одной из вышек, где видимо напряглись двое здоровенных мужчин. Однако останавливать парня они не вздумывают, когда я, смотря на них, качаю головой, а после бросаюсь навстречу Граймсу.Расслабленно выдыхаю.—?Вы в порядке?—?В полном. Разве что Дэрила заточили в чертовой клетке. А так мы целы, просто помогали Спасителям довести ходячих до Святилища.—?Вас могли укусить,?— поспешно добавляю к рассказу, и Карл соглашается кивком головы.—?С другой стороны, ходячие настолько медленные и непроворные, что шансы малы.—?Я рада, что вы целы. Энди, мы…—?Да, конечно, Челл. Кстати, разве ты не должна быть с Юджином, пока Ниган отсутствует?—?Я сумела выиграть пару свободных минут. И вообще, если Дэрил в клетке, почему тогда…—?У Нигана были планы на вас,?— отчеканивает Энди. —?Не знаю какие, так что в подробности не посвящу.?Окей, отец не скрывает своих намерений, но и намекать на суть торжества не собирается. Да и к тому же, Карл ему тоже нужен не для того, чтобы считать крупинки, отнятого у Хиллтопа овса?.Внезапно зашедший наигранным кашлем Карл буркает:—?Челл, я хотел поговорить с тобой о конкретной ситуации.Мы отходим в сторону, подальше от ?оваций? Спасителей, которые при виде меня склоняются и демонстрируют чуточку уважения. Карл сглатывает тугой ком, его судорожное сопение едва слышно, и я уже привыкла, что за этим зачастую следует порция добрых нравоучений и нудных нотаций. В основном это вызывает бурю негодования, заядлое желание оборвать диалог, а сейчас я воинственно запрокидываю голову, как бы готовясь принять ?удар? достойно, и воодушевленно ожидаю начала.—?Тот приступ, Челси… ты была сама не своя,?— подмечает Граймс и не скрывает обеспокоенного виду. Его бровь, немного выглядывающая из-за повязки, заметно опускается и сдвигается к переносице. Я уже вхожу в раж от собственных попыток выяснить, чем же вызвана тоска. Почему ему так неймется? Почему этот случай так задел его?—?Я не могла притвориться, что не услышала тех слов. Его гребаных высказываний по поводу безобидности ходячих! Энди живет иллюзией, которую нужно досрочно развеять.Окунаюсь в пучину мыслей, вспоминая каждую деталь: взгляд, тон Энди?— он был уверен с своей правоте, и честно, когда я пытаюсь понять его мировоззрение, остается какое-то неприятное послевкусие; словно в дерьме искупалась.Руки непроизвольно странствуют по плечам, поглаживая их. Оконфуженная я окидываю сосредоточенную на побитом кафеле фигуру Карла. Челка спадает на лицо, что так лихорадочно уставлено вниз. Зрачки бегло путешествуют по линиям выложенной плитки. Мои набухшие от недосыпа глаза останавливаются на залитой пятнами, неизвестного происхождения, повязке. Запрятанный в куче волос и выглядывающий из-под них узелок ткани ослаблен.Ни на секунду не задумываясь, ныряю руками в его густые, цвета спелого каштана, волосы. Как только я зарываюсь в локоны, принимаюсь распутывать узел, чтобы по-новой завязать, Карл на автомате отстраняется. И осознает резкость движения.—?Прости,?— так же мгновенно вновь подставляется под мои ручонки, хотя этот жест выглядит с его стороны скорее как рекомендация поскорее разобраться с чертовой тряпкой.Впрочем, принимаю к сведениям, что с учетом вставшей ситуации мои попытки помочь Карлу с такой мелочью оказываются некстати. Не говоря уже о глубоко засевшем в парне комплексе из-за глаза. Я еле слышно шевелю губами:—?Ты меня прости,?— и демонстрирую Граймсу свою нескромную улыбку.—?Ничего,?— качает головой и продолжает созерцать что угодно, но не меня. Избегает зрительного контакта, что коробит меня. Больше ни слова не произносится; мы стоим друг напротив друга в тени, откинутой нагроможденными один на другой ящиками. В голову закрадывается мысль, что лучше бы я ослепла?— видя перед собой Карла, который на голову выше меня, сердце, походу, зачинает марш. Удар за ударом, так быстро и сильно… Этот стук отдается все ниже и ниже. Кажется, он и становится причиной появления стаи мотыльков в животе. Колени затевают усилить дрожь, что я побаиваюсь не устоять. Вовремя же…—?Так что именно ты хочешь обсудить в данном случае?Карл приоткрывает рот, вздыхает. Чувствую, что он хочет подогреть интерес и как минимум просто сформулировать мысль, но я не терпеливая. Не в силах выжидать момента, я бесстрастно беру контроль над ситуацией. Как бы уголки губ не пытались сползти вниз, словно бечевой я тяну их наверх; ухмылка придает мне уверенности, когда на деле меня подавляет абсолютно любая неблагоприятная весть, тягостный настрой беседы, да и вообще что-либо, помимо сказок с предсказуемым счастливым эпилогом.—?Наверное, ты дашь мне пару советов о самоконтроле. Знаю, вышло очень неделикатно, опрометчиво?— называй как хочешь,?— но от своих слов не откажусь. Знаю-знаю, мне нужно работать над собой. Что, удивлен? —?вылупленные из орбит глаза Карла сподвигают на множество шуток, которые являются местью за все прошлые колкости Граймса. —?Неужели это тот самый Карл-мать-его-Граймс, который хотел поведать о чем-то важном, но запнулся и принялся мычать, как корова, а Челси-блять-Лоуренс сделала все за него.Конечно я преувеличила несобранность Карла. Он был близок к тому, чтобы аккуратно подкрасться к этой теме и при этом не задеть мою язвительную задницу, и я его перебила. Лаконично пересказала суть обращения, озадачив парня, и показала свои навыки сатиры.Карл же быстро меняется в лице. Физиономия становится, как завсегда, дружелюбной и потешной.—?Нет, удивлен тем, что такая дурында схватывает все налету,?— одна рука обвивается вокруг грудной клетки, а вторая ложится перпендикулярно ей, упираясь локтем в предплечье. Еще бы обхватить подбородок и насупить брови и будет копией какого-нибудь философа. Карл видимо пыжится, и о бинго!.. Секундно потирает подбородок, хмурит брови, после чего убирает конечности от лица. —?А если серьезно, то мне не до шуток. Не сейчас.—?Да к чему серьезность? Мы ведь не на похоронах,?— отмахнувшись, скрещиваю ноги, и из-за внезапности поступи Карлу, наверное, подумалось, что я собираюсь покинуть его. В спешке он хватается за мое плечо, которое не так давно было прострелено. Не то чтобы это болезненно, но определенно вызывает чувство дежавю. И незначительное содрогание. —?Полегче, шериф, я никуда не ухожу. Не сейчас,?— мы оба посмеиваемся с моей отсылки. Его улыбка согревает меня, ведь в наше время радостные события такой феномен…—?Попробуй это,?— протягивает черпак и выжидающе смотрит на облизывающего его Карла. —?Ну и что ты думаешь?—?Неплохо,?— пожимает плечами тот.Отец вновь глядит на меня с некой досадой, ухмыляется. По дороге в свои апартаменты он стремился разговорить меня, но я то и дело отмалчивалась. Поэтому он применил хитрый ход: общаться со мной через Граймса, хотя в открытую он этого не заявлял. С каждым высказыванием его тирада становится все более экстравагантной.Когда обнаружилось, что отец хотел сплотить нас коллективной кулинарией, мы с Карлом проявили свои циничность и маловерие. Он определенно сделал это не для какого-нибудь союза. Ему от нас что-то нужно.—?Челси понравится? Ромео должен знать о предпочтениях своей Джульетты.Тоненькие пальчики стучат по чашке, на которой выгравирована черными буквами ?Crate and Barrel?. Ставлю посудину рядом и теряюсь в догадках, почему гравировка не стерта и нет ни одного пятнышка… Все такое новое.Никто не прикасается к еде, как хрупкой реликвии. Прямо сейчас я и Карл боремся с желанием накинуться на чертову лапшу, от которой дух перехватывает. Но отец сказал, что пока нельзя есть?— Люсиль не готова.Сижу рядом с Карлом, пока по противоположный край стола?— отец и бита. Выделив место для Люсиль, отец не забыл ни про салфетку для нее, ни про лимонад, ни даже про сюсюканья.—?Карл, передай, пожалуйста, соль. Люсиль не может есть пресные спагетти.Игра в ?жених и невеста? с битой давно стала однообразной. Ясно, что он так забавляется, но лично мне тяжело наблюдать за тем, как он строит из себя ненормального.Стоящую по правую руку солонку Карл подвигает моему отцу и опускает руки обратно на колени. Отец благодарит Карла и не хило так ?шпигует? спагетти солью.—?Если мы пришли сюда, чтобы пялиться на еду, то мы, наверное, пойдем.Делает непринужденный вид, будто я права и собрались мы исключительно для рассмотрения собственноручно приготовленных блюд, а мои негодования?— необоснованны. Отпивает лимонада и хрипит:—?Хер с вами, ешьте.Карл аккуратничает и поглядывает на меня исподлобья. Тем не менее берет вилку и насыщается пищей, а я вздыхаю. Инстинкт говорит мне, что с минуты на минуту произойдет нечто существенное. Я это чувствую.—?Мне нужно покурить,?— показательно кладу сигарету и зажигалку на стол. Наперед знаю, что даже если отец рявкнет что-нибудь по поводу моей зависимости, он разрешит выйти.—?Только быстро.—?Что, не запретишь мне херачить свое здоровье?—?Ты взрослая и умная девочка, Челси. Я не собираюсь рассказывать небылицы о том, что курение значительно сокращает твою жизнь,?— мне вдруг хочется честно ответить, что все это по большей части правда, однако отец предваряет меня:?— Ладно, мне не стоит отзываться о курении как о безвредной забаве, но при любом раскладе у меня голова пухнет от всех этих наставлений. Упердывай, пока разрешаю.***Игристый вкус никотина задерживается во рту. Дым постепенно остывает и обжигает уже холодом. Выдыхаю и провожу языком по деснам и небу.Осекаюсь, когда возле меня из ниоткуда возникает Дуайт. Он потирает вдруг покрывшийся испариной лоб.—?Мы обсудили с Риком все ?за? и ?против?. Челси, завтра на закате вы должны будете бежать. Дверь клетки будет открыта, бежать придется по пожарной лестнице. На улице, у самого входа будет кипа ящиков. Заберетесь на них и перелезете через стену.—?А как насчет караула? Спасители же нас заметят!—?Нет. Послушай, Александрия, Хиллтоп и Королевство будут отвлекать их, так что вы сможете незаметно перебраться.—?А что дальше? В случае, если Рик и остальные прибудут, начнется…—?Да, Челси. И все же Ниган не отпустит ни Дэрила, ни Карла просто так. А война все равно неизбежна, и ваш побег пока что?— самый быстрый способ доставить сына Рика и этого реднека домой.—?Но безопасно ли это?—?Если вы не будете глупить, то да. Повторюсь, дверь клетки будет открыта, пожарной лестницей Спасители обычно не пользуются, хотя в любом случае, им будет не до этого.Не нравится мне это…Дуайт пятится назад и бросается бежать вперед по коридору, оставив запутавшуюся меня.Даже если нам удастся сбежать и остаться невредимыми, начнется перестрелка. И что тогда? Кто-то умрет… До этого момента я редко задумывалась об убийстве отца, и эта коварная идея грозится сожрать остатки моего рассудка.Возвращаюсь к пиршеству. Теперь еда кажется крайне неаппетитной. От волнения меня мутит, в животе покалывает…Наблюдаю за тем, как отец увлечен стряпней. Чавкая и не до конца прожевывая провиант, что-то поясняет бите.—?У меня важная новость,?— шепчу Карлу и знаю, что до ушей отца изложенное не дойдет.—?Какая?—?Я знаю, как вытащить вас отсюда.