первый и единственный шаг (2/2)
— Идиот…
Неохотно буркнул Хаято, хотя именно в этот момент в голове у него крутились совсем другие слова. Но Ямамото улыбнулся, сжимая руки на плечах Гокудеры, будто тот собирался вырваться.
— Это уже звучит как ?любимый? — обезоруживающе улыбался Ямамото, следя, как выброшенная сигарета алым угольком скрывается в траве.
— Да что ты о себе возом… — Гокудера резко повернулся, намереваясь сказать фехтовальщику пару ласковых, но осекся, встречаясь с сияющими глазами Такеши.
Завораживающе медленно Ямамото коснулся лбом лба подрывника. Будто в замедленном режиме кончик носа Такеши коснулся прямого носа Хаято.
Дыхание сбилось. Яркий румянец залил щеки Гокудеры, но он не мог отвести взгляда от сияющих глаз Такеши. Мягкие, задернутые тонкой дымкой нежности, желания и бесконечной преданности. И сейчас даже его теплые пальцы, касающиеся лица Хаято, не вызывали желания вырваться. Такой мягкий, нежный, любовный плен…
Медленными движениями Такеши проводит большим пальцем по пересохшим губам подрывника, фехтовальщик слышит как умопомрачительно быстро бьется его сердце. Чувствует как из легких тяжело вырывается воздух. Теплый, влажный, со слабым запахом табака и мятной жвачки.
?Хотелось коснуться губ этого болвана, прижимать его к себе, слышать его сладостные стоны, слышать свое имя, срывающееся с его губ во время близости. Чувствовать его тело, знать что оно полностью в моем распоряжении. Ах, Такеши…?Но нет, невозможно было даже пошевелиться, утопая в звездной глубине глаз, зачаровываясь их сиянием, путаясь в затейливых линиях радужки, и кожа, слабо освещенная, завораживала переливами теней, мерцающих и отражающихся в глазах Гокудеры.
— Хаято… — хриплый слабый голос, будто он потерял все силы. Будто просит его о чем-то.
Румянец становится еще ярче.
— Чего тебе? – снова смущенное ворчание, но именно оно так нравилось Такеши. Смутить его, видеть на матовых щеках алый румянец…
— Хочу поцеловать…
Казалось, что дальше краснеть уже и некуда, но…— Поцелуй меня. Первый раз поцелуй сам. – мягкие вкрадчивые нотки голоса.
Манил, притягивал, гипнотизировал.
Кончики ушей подрывника вспыхнули, сам же он нервно сглотнул.
Да ни за что! Он не дождется! Он же правая рука босса Вонголы.Минус сантиметр.Совершенно случайно, просто шея затекла, и подбородок чуть подался вперед.
Очарование, исходившее от Такеши, становится почти невыносимым, застилая рациональное мышление тонкой пеленой соблазна.
Дыхание. Хаято чувствует его на своих губах. От Такеши всегда пахло холодом и свежестью. Непонятно как, но этот запах был с ним всегда.
Вдох… будто дышишь свежим морозным воздухом, слегка влажным, не резким и приятным.
Так сложно устоять. Незаметно для себя Гокудера приблизился на второй сантиметр. Половина пути пройдена, а он даже не заметил.
А Ямамото… наблюдает за ним с нежностью и… интересом? Нет. Он ждет. Ждет что сам Гокудера поцелует его.
Ведь если вспомнить, все сделал Ямамото. Это он построил их отношения. Сплел из обид, непонимания, раздражения, терпения, уважения и преданности нечто совершенно прекрасное. Яркий коктейль из эмоций, которыми наслаждались теперь они вдвоем.
Ямамото никогда не кричал на него, и смотрел лишь с пониманием и добродушием. И лишь иногда в его лучистых глазах проскальзывала грусть, в эти моменты Гокудера увлеченно рассказывал про Джудайме, и Такеши, видя огонь в его глазах, не мог унять чувство тревоги.
?И, выходит, теперь он хочет увидеть лишь крохотный шаг в его сторону. В его мир, что он создал только для меня. Прости, Такеши, я эгоист…?Совсем недавно он начал называть его по имени. Совсем недавно он свыкся с мыслью что Джудайме не единственный, к кому он привязался. Но каждый этот, казалось бы маленький шаг, было сложно сделать. Довериться и шагнуть навстречу тому,чьи намеренья для тебя загадка.
Позволить войти в сердце, отгоняя страх предательства или подозрительности..
Касание губ… просто прикоснулся…и он принял, прижимая к себе, касаясь губ языком, сжимая плечи руками…
Ямамото отрывает губы, что бы вдохнуть.
— Твой мир… прекрасен. – совершенно уверенно, без смущения и со всей возможной уверенностью сказал Гокудера, вновь проваливаясь в волшебные глаза Такеши.
— И он – для тебя, Хаято.
Слабая, бессильная улыбка касается губ фехтовальщика. Он снял все барьеры. Теперь он счастлив.
— Идиот! – вновь быстро говорит Гокудера, и его губы накрывает поцелуй.