первый и единственный шаг (1/2)

Дино что-то увлеченно рассказывал Цуне, не забывая улыбаться. Но десятый явно чувствовал что что-то не так. Что-то сломалось в самом мустанге. Но задавать вопрос не решался.

Гокудера нервно постукивал длинными пальцами по столу, недовольный что все внимания Джудайме достается дробящему мустангу. Даже, когда его руку накрыла рука Ямамото, хранитель урагана не успокоился, лишь грозно окинув взглядом фехтовальщика.

— Чего тебе, бейсбольный придурок? – даже сказано без обычно ярости, просто обычный вопрос, разве что небольшой румянец, тронувший щеки подрывника наводил на мысли.— Хотел к тебе прикоснуться. – Такеши заговорщически улыбался а Хаято покраснел еще сильнее.

Как же это любил Ямамото. Прикосновения, взгляды, улыбки, все это вызывало у Гокудера безудержные приступы смущения, отчего румянец заливал его щеки, и самое интересное, что, иногда, краснели даже кончики ушей, что вызывало у фехтовальщика приступы безграничной нежности.

— Прекрати говорить такие вещи, идиот. – буркнул подрывник, но длинными пальцами сжал ладонь Ямамото.

— А тебе не кажется, что Дино чем-то обеспокоен, что ли… — Такеши не знал как подобрать слова, но его глаза, всегда добрые и веселые стали вдруг внимательными.

— И ты туда же! – закричал Гокудера, резко вскакивая со стула.

— Что я не так сказал? – беззащитно спросил Такеши, готовый выдержать любые слова.

— Сначала Джудайме, потом ты… да идите вы к черту со своим Дино!

Хаято раздраженно окинул взглядом разом притихших гостей и выскочил из комнаты, нарочно громко хлопнув дверью.

Такеши смотрел ему вслед с тоской и грустью. Джудайме обеспокоенно переводил глаза с фехтовальщика на дверь, в которую выскочил Гокудера. И лишь Дино, кажется, ничего не заметил, только прекратил рассказывать, видя, что его больше не слушают.

Ямамото медленно поднялся со стула и улыбнулся Цуне.

— Не обращайте внимания, я пойду, поговорю с ним.

Цуна согласно кивнул. Он если не знал точно, но подозревал что отношения между его ?правой рукой? и фехтовальщиком не только дружеские. Хотя… об этом подозревали все. И все понимали.

Дверь, через которую совсем недавно выскочил подрывник, открылась.

— Хи-и-и-ибари-сан. – заметно побледнев протянул Цуна.

Дино резко повернул голову, окидывая взглядом любимый силуэт. Казалось что прошли годы. Годы разлуки с тем, кто значит для тебя намного больше чем ты сам.

Хибари в своей излюбленной форме школы Намимори, собранный, серьезный, решительный… как всегда.

Почему-то казалось что в комнату заглянуло солнце. Дино впивался взглядом в до боли знакомую фигуру. И пусть внутри все было сломано, но лишь созерцать его холодную красоту… Счастье. Нежность. Ласка. Желание.

Дино улыбнулся. Так тепло, светло, немножко лукаво, но чуть сощурив уголки глаз, выдавая свое напряжение.

— Простите нас… — Дино молниеносно схватил Хибари за руку и оба исчезли в наступающих сумерках.

Цуна непонимающе моргал, но улыбнулся. Логика его была проста: раз не убил — значит все нормально.

— И я, пожалуй, пойду, – кивнул Ямамото, улыбаясь Цуне.

Гокудера стоял на крыльце, удивленно сжимая сигарету. На стук шагов подрывник повернулся и все так же шокировано смотрел на фехтовальщика.

— Он… Хибари… вел… за руку… — заикаясь повторял подрывник, Ямамото улыбнулся шире, обнимая Хаято за плечи. Гокудера дернулся было вырваться но передумал, поднося сигарету к губам.

— Знаешь… — с улыбкой прошептал Ямамото, потеревшись носом о ухо Гокудеры.

Хаято все еще пытался сохранять сердитый вид, но брови уже не были изогнуты так сильно, а морщинки в уголках губ — практически не видны.

— Я тебя ревную… — еще более интимным голосом продолжил Такеши.

— Ты о чем, бейсбольный придурок?

— Сигарета касается твоих губ чаще, чем я… — голос совсем затих, Ямамото поцеловал Хаято за ухом, обжигая дыханием.

Хаято залился румянцем, стараясь унять и смущение, и мурашки по коже, и теплоту, разливающуюся по телу.