IV (1/1)

Весть о новом одарённом сотруднике разлетается по офису со скоростью выстрела; едва услышав фамилию ?Исида?, Канбей разливает кофе прямо на отчёт.— Проклятье, — ругается он, смахивая пятна с помощью чар, а затем устремляет сердитый взгляд на Ханбея. Тот, присев на столешницу напарника, многозначительно вскидывает бровь:— Что-то не так, господин Канбей? Моё сообщение тебя расстроило?— Меня скорее расстраивают издевательские нотки в твоём голосе, учитель, — гудит Канбей.?А ещё то, что мы с Масацугу целый месяц не виделись — и тут нате вам…?Ханбей машет ладонями, защищаясь.— Нет-нет, я ни в коем случае ни на что не намекаю, господин Канбей! — он пытается звучать достоверно, однако в его интонацию так и проскальзывает нервная улыбка. — Просто волнуюсь немного…— По какому поводу? — наконец вернув кофе обратно в чашку, якобы равнодушно спрашивает Канбей.Ханбей пожимает плечами.— Ну мало ли… Вдруг ты окончательно от меня сбежишь к нему в напарники? — он хмыкает.Канбей, не выдержав, закатывает глаза. К счастью, разговор продолжать не приходится: в помещение как раз залетает Хидейоши.— Канбей, ты просто настоящий молодец! — взбудораженно восклицает он. Курода делает вид, что целиком занят документацией, и откликается в высшей мере сухо:— Если вы о новеньком, то я ни при чём.— Да конечно! Ни при чём он, — Хидейоши коротко кивает Ханбею в знак приветствия и вновь обращается к Канбею: — А вот Масацугу нам сказал, что прибыл именно по твоей рекомендации. Господина Нобунагу это не слишком порадовало, конечно, но он даже велел выписать тебе премию! — Хашиба усмехается — а затем не на шутку задумывается:— Хм… Тоже, что ли, сюда кого-нибудь привести…Ханбей качает головой.— Кто о чём, а наш господин Хидейоши о двух вещах думает: либо о девушках, либо о прибыли. — В ответ на оскорблённый взгляд коллеги он лишь смеётся: — А что, разве я не прав, господин Канбей??Господин Канбей? строго смотрит на своего напарника.— На твоём месте я бы теперь крепко задумался о своём здоровье, учитель, дабы впредь поменьше ?хворать?, — сурово замечает он. — Ибо, как ты можешь догадаться, теперь у меня не будет оперативного временного напарника тебе на замену. И не мог бы ты уже сойти с моего стола?— Ой, подумаешь! Что мешает тебе взять кого-нибудь из стажёров? — машет рукой Ханбей, спрыгивая на пол, но Канбей категорично качает головой.— Я не собираюсь работать с неумелыми новичками. С ними только мороки больше… Кстати, а кто будет постоянным напарником господина Исиды? — не удержавшись, интересуется Курода.— Как раз таки недавний стажёр, Ивате Михо, — бросает в ответ Хидейоши. А затем, со странной хитрецой в голосе, добавляет: — Такая красавица — идеальная пара для Масацугу!Теперь приходит очередь Канбея вскинуть бровь:— Её что, только за внешность назначили?— Да нет, конечно! — смеётся Хашиба. — Она очень способная. Да и тут скорее научный интерес. Господин Нобунага хочет проверить, какие пары лучше работают: однополые или нет, — он пожимает плечами.— Ух ты! В таком случае я ставлю на разницу в гендере! — поднимает руку Ханбей. — А если напарники ещё и супруги — так это вообще, как по мне, идеал!— А я считаю, что между напарниками должен быть бизнес и только бизнес, — спорит с ним Канбей. — Не хватало только, чтобы важному делу мешали мелкие личные разборки.Такенака наигранно дуется.— Какой же вы скучный, господин Канбей! — тянет он. — Узы — в любом деле подспорье! К тому же настоящему профессионалу никакие ?личные разборки? не помешают безупречно выполнить свой долг!Направляясь с документами к секретарю, Канбей шагает будто в тумане: тот факт, что Масацугу внезапно поступился своими принципами, никак не укладывается у него в голове. По-хорошему стоило бы пересечься с ним и спросить обо всём напрямую, однако при одной мысли об этом сердце сковывает предательский страх. Честно, лучше бы они вообще не пересекались. Вот ходили бы всё время по разным коридорам и кабинетам — и продолжали бы являться коллегами как можно более заочным образом.Ибо теперь Канбею кажется, что ему одного взгляда на Масацугу будет достаточно, дабы снесло крышу…К счастью, ему действительно лишь кажется. Поскольку едва они встречаются глазами в кабинете секретаря — секретарь в котором, как ни странно, отсутствует, — на душе, наоборот, воцаряется умиротворение.Серьёзно, будто они виделись только вчера.— Добрый день, господин Курода, — кивает Масацугу. — Как же приятно видеть вас вновь.Голос у него искренне дружелюбный, а потому слова его не выходит воспринять как издёвку.— Мне тоже приятно, — как можно бесстрастнее отзывается Канбей. И, решив воспользоваться положением, спрашивает: — И как же вас сюда занесло, если не секрет?Масацугу удивлённо смотрит на собеседника:— А вам разве не сказали? Я здесь по вашей же рекомендации, — он не удерживается от лёгкой, по-настоящему очаровательной улыбки. Канбею немедленно вспоминается вкус его губ — и он спешит отвлечься на документы, что принёс с собой:— И куда же запропастился господин Акечи… — ?Тут очень любопытные знаки, крайне любопытные знаки; знаки, которые я ни разу в жизни не видел…?— Кажется, он в кабинете начальника, — Масацугу переминается с ноги на ногу. — Интересно, чем они там занимаются?.. — Он многозначительно хмыкает, после чего потягивается. Синяя рубашка слегка приподнимается следом за руками, и Канбей, невольно отвлекшись от бумаг, судорожно сглатывает. — Весело у вас тут, однако… Всё так быстро делается…— Вы до сих пор не ответили, с какого перепугу пришли в штат.Масацугу спешит опустить руки. Передёргивает плечами. Поправляет тёмные пряди, выпавшие на лицо.Появление Мицухиде освобождает его от необходимости раскрывать истину прежде времени. Растрёпанный и запыхавшийся — теперь даже Канбею становится любопытно, что именно делал с ним Нобунага, — Акечи смахивает магическую защиту со шкафов и письменного стола и вежливо спрашивает, что нужно пришедшим.— Я пришёл лишь отдать документы, — вопреки законам очереди, выпаливает Канбей.Ему хочется как можно скорее оказаться подальше от Масацугу.Курода облегчённо выдыхает, когда не обнаруживает никого в кабинете: скорее всего, Ханбей с Хидейоши уже смотались пить свою порцию кофе, благо что время для этого как раз подходящее. В отличие от Канбея, который всегда перекусывает на рабочем месте, не желая отвлекаться лишний раз от дел, эти двое, наоборот, предпочитают целиком и полностью отвлекаться, обсуждая какую-нибудь ерунду. А значит, если они ушли недавно, ближайшие полчаса Канбей может спокойно насладиться одиночеством и тишиной.Курода подходит к серому письменному столу, внезапно опустевшему без кучи документов на нём. Отчёт за сезон закончен, осталось только дождаться вердикта секретаря и представить бумаги на суд Оде — через два выходных. Теперь же, пока есть свободное от нудной работы время, можно заняться просмотром базы мелких поручений в поисках чего-нибудь, чем можно было бы забить голову на день-два. После отчёта, естественно, пригонят задания посолиднее — а сейчас можно немного расслабиться, фиксируя незначительные сбои в ВСП.Канбей уже открывает перед собой магическую панель и почти дотягивается до вкладки со сведениями, доступными организации, — вот только ладонь замирает над ядовито-зелёными знаками, когда позади раздаётся тихое, но уверенное:— Я пришёл в штат из-за вас.Испуганно рассеяв панель в воздухе, Канбей оборачивается.— Как… как вы так быстро нашли…— Господин Мицухиде любезно поделился со мной информацией, — пожимает плечами Масацугу. — А теперь мне хотелось бы поговорить с вами начистоту. — Сделав шаг вперёд, он внимательно смотрит Канбею в глаза — будто не даёт права отвернуться; и говорит быстро, будто боясь растерять нужные слова: — Мы обязаны это обсудить, иначе я просто с ума сойду от размышлений. Понимаете, с того дня, как мы… как я вас… — К сожалению, нужные слова теряются слишком быстро. — Проклятье, я ведь сто раз это в голове прокручивал, — сердито цедит Исида сквозь зубы. Но, глубоко вдохнув, наконец выдавливает из себя: — В общем, тот поцелуй… он никак не выходит из моей головы. И я пришёл затем, чтобы убедиться… убедиться в том, что… — голос его окончательно гаснет; Масацугу, тихо ругнувшись на самого себя, прячет взгляд в волосах.?Убедиться…? — заветное слово вбивается в разум раскалённым гвоздём. И, увидев, как дрожат руки собеседника, Канбей не выдерживает. В шаг сократив расстояние между ними, он приподнимает лицо Масацугу за подбородок и уже через один короткий взгляд — глаза в глаза — целует его. По-простому, без особых претензий — но внутри всё скручивает, когда в ответ раздаётся вздох, полный облегчения. Долгожданная близость длится целую секунду — однако Масацугу упирается ладонями в чужую грудь, протестуя.— Защиты же до сих пор нет… нас могут увидеть… — сбивчиво шепчет он, когда Канбей слегка отстраняется, не открывая, однако, глаз.Вот только от тёплого дыхания — как же близко… — губы едва ли не ноют, и приходится как можно сильнее прижать Масацугу к двери, чтобы настоять на своём. В следующем их поцелуе нет уже и намёка на робость — Канбей начинает по-жадному требовательно, и Масацугу вторит ему, обнимая за шею и едва ли не вгрызаясь в губы со всей накопившейся за это время досадой.На этот раз их хватает не то на минуту… не то на целых десять.— Проклятье… Мы целовались лишь однажды… но как же я по вам соскучился… — почти выстанывает Масацугу, прижимаясь тесней. Тело под синей рубашкой кажется невыносимо жарким — и как же хочется объять этот жар, как же хочется отдаться ему и безо всяких раздумий сгореть в нём дотла…Стук в дверь заставляет обоих очнуться. Отскочив от Масацугу, Канбей наскоро приводит себя в порядок и благодарит небо за то, что пришедший — не Хидейоши и не Ханбей. Те бы наверняка немедленно вошли, не дав им и пары секунд, дабы оправить одежду, а здесь вежливо ждут, пока им не скажут…— Войдите, — спокойно произносит Канбей, когда Масацугу заново стягивает волосы белой лентой.В помещение робко заглядывает миловидная рыжеволосая девушка.— Здравствуйте, господин Курода, я Ивате Михо, — тихо и с каким-то неясным трепетом произносит она. — Извините, пожалуйста, вы не видели господина Исиду Масацу…— Он здесь, моя дорогая! — недоупомянутый колдун радостно выскакивает ей навстречу. — Прости, я не удержался и забежал к старому другу поболтать! Но мы уже закончили, так что я с удовольствием уделю внимание моей драгоценной напарнице! Спасибо большое, господин Курода! — фальшиво улыбается он на прощание. — Приятно было пообщаться с вами! До встречи!Когда Масацугу ласково берёт девушку за руку, дабы выйти с ней из кабинета, Канбей не удерживается и едва заметно хмурится от укола… чёрт побери, это серьёзно ревность?!Дать бы самому себе пощёчину для острастки, однако перед ним всё ещё находятся люди, к подобному зрелищу морально не готовые. Канбей сдержанно прощается с новоиспечённой парой колдунов.И искренне надеется, что отношения между ними останутся лишь на уровне деловых.Когда в кабинете всё-таки возникают два других его обитателя, Канбей уже вовсю грызёт себя противоречивыми думами. Казалось бы, вот только он сумел справиться с собой и своими чувствами, вот только свыкся с тем, что Масацугу рядом нет и думать о нём бессмысленно — как последний вновь появился в его жизни и все бережно разложенные по полочкам мысли ссыпал в неразборчивую кучу. Зачем, чёрт побери, зачем он снова даёт ему надежду? Для него это всего лишь очередная проверка — ?кажется? или ?не кажется?. Но, что важнее, — какого чёрта сам Канбей, воплощение расчетливости и логики, человек с самым холодным рассудком в их отделе, поддаётся на провокацию, будто малолетнее дитя?! В конце концов Курода не выдерживает и, едва ли не сползая под стол от бессилия, запускает руки в волосы.— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спрашивает Ханбей, отвлекшись от своего отчёта — который, кстати, составляет с нарочитой медлительностью, дабы не успеть до следующей недели и позлить Нобунагу. — Что-то ты сегодня сам не свой.?Конечно сам не свой — я сохну по человеку, который или обожает надо мной издеваться, или сам тот ещё мазохист!?Имеет ли он право воспринимать сегодняшние слова Масацугу всерьёз? Судя по отклику Исиды, влечение их взаимно… однако то, как быстро он переключился на Михо, доказывает совершенно обратное!..— Могу я уйти сегодня пораньше? — устало обращается Канбей к Хидейоши. Тот сначала давится чаем, который притащил в кабинет с собой, а затем пожимает плечами:— Ты что, дурак — о таких вещах спрашивать? Сколько времени ты уже работаешь без продыху? Тебе, по-хорошему, уже отпуск давно положен. Двойной.Ханбей утешающе хлопает его по плечу, прежде чем попрощаться.— Чтобы после выходных вернулся прежним — понял? — даёт указание он. — Не разочаровывай своего учителя и хорошенько отдохни.Канбей рассеянно кивает, но его ноги будто ватные; он с трудом понимает, куда вообще идёт. К счастью, тело уже на автомате помнит, что надевать, какие вещи брать с собой и куда двигаться. Мысли сдавливают голову настолько, что, оказавшись под холодным осенним ветром, Канбей окончательно уходит в себя и слепо шагает в сторону остановки.Он замечает чужое присутствие поблизости, лишь когда к нему обращаются:— Господин Курода, вы меня слышите вообще??Да что за…? — ноги останавливаются сами, однако он не хочет смотреть на Масацугу. Наоборот, хочется скрыться хоть где-нибудь — лишь бы подальше от его чарующего взгляда и притягательных черт. Однако Исида не слабенькая девушка; схватив Куроду за плечи, он требовательно разворачивает его к себе.— Вы теперь злитесь на меня, да?Пару мгновений Канбей тупо смотрит ему в глаза — сияющие непониманием и какой-то детской обидой.— Почему вы не на работе? — цепляясь за последние остатки самообладания, спрашивает Курода.— Меня только приняли, — хмурится Масацугу. — Начну работать со следующей недели. А сегодня, к счастью, отделался ознакомительной экскурсией. И вы так и не ответили на мой вопрос.Канбей беспомощно качает головой. Вся его холодность сходит на нет.— Мне не за что на вас злиться, господин Исида, — глухо произносит он, опустив голову. — Я просто немного запутался в себе…— Из-за меня, да? — Масацугу заставляет его замолкнуть, чуть сильнее сжав руки на плечах. Восприняв молчание как знак согласия, он горько усмехается. — Дайте-ка угадаю. Вам сейчас кажется, что голова вот-вот взорвётся от мыслей, а сердце едва не разбивается на части от противоречивых эмоций, верно? И кажется, будто виновен во всём этом я и моё опрометчивое поведение, однако винить меня хоть в чём-то просто нет ни сил, ни желания… не так ли?Канбей медленно поднимает на собеседника изумлённый взгляд. Масацугу смотрит на него с пониманием — и от этого становится до боли тепло на душе.— Как вы узнали… — шепчет Курода.И слышит в ответ вполне себе ожидаемое:— Вот те здравствуйте, дошло! Да, правильно, месяц назад я терзался тем же самым! Знаете, хотелось даже придушить вас за то, что вы спровоцировали меня на поцелуй… Ведь если бы не он, то моё сердце было бы спокойно… и в голове не роились бы эти неукротимые мысли. Шутка это была? Не шутка? Если да — то откуда эта страсть?.. Если нет — то почему вы так легко исчезли из моей жизни?! Я так себя изгрыз, что даже рисовать перестал! — ещё одна горькая усмешка. — А потом… а потом — знаете, к какому выводу я пришёл? — Масацугу пытливо смотрит на Канбея. — К такому, что, пока не переговорю с вами открыто, точных выводов сделать не смогу. Нет, правда — зачем мучиться, если можно просто взять и спросить? Просто взять — и сказать, что вы мне нравитесь, господин Курода! — он отчаянно вцепляется пальцами в ткань чужого пальто. И, будто самому себе не веря, твёрдо заявляет: — Да, да, так и есть! Сегодняшний поцелуй лишь сильнее убедил меня в этом. И…Забывшись от нахлынувших на него эмоций, Масацугу испуганно ахает, когда Канбей роняет свой портфель прямо на дорогу.— Что… что вы только что сказали? — недоверчиво переспрашивает Курода. Исида слегка хмурится — а затем вдруг вспыхивает и сердито заявляет:— Эй! Не заставляйте меня повторять это ещё раз! Лучше просто скажите что-нибудь ответное по теме!?Ответное по теме…? — да уж, ну и формулировка… Канбей закрывает глаза, пытаясь справиться с приступом истерики. Слишком много всего и сразу… Хочется не то рассмеяться, не то врезать кое-кому, да посильнее — чтобы не смел больше ждать целый чёртов месяц, прежде чем подобное заявить!… В итоге Канбей просто прячёт лицо в ладонях и начинает сотрясаться от беззвучного хохота.Проклятье, и куда подевалась его знаменитая выдержка?..— Только не говорите, что лишь ради этого стоило устраиваться к нам на работу, — наконец немного собравшись с мыслями, произносит Канбей. Масацугу издаёт разочарованный вздох.— Вы чем меня сегодня слушали? — с раздражением произносит он. — ?Я пришёл в штат из-за вас?. Потому что из-за вас я перестал рисовать, понимаете? Не получается. Вдохновения нет. Совсем. Будто отрезало. А жить-то на что-то надо, — он устремляет пронзительный взгляд на собеседника. — Поэтому я решил, что либо вновь найду вдохновение рядом с вами, либо… либо буду гнить в этой чёртовой организации в качестве укротителя ВСП. Вот и всё.Воцаряется молчание. Около минуты Канбей и Масацугу просто смотрят друг на друга, каждый пытаясь прийти в себя: первый — от услышанного, второй — от сказанного. С неба начинают падать медленные снежинки, то и дело забираясь за ворот и щекоча шею. Наконец, Канбей не выдерживает и поднимает ворот пальто.— Ну и… что же нам теперь делать? — спрашивает Курода, наклоняясь за портфелем. Когда он выпрямляется, Масацугу пожимает плечами. — Тогда давайте хотя бы не стоять на месте, что ли. Нам ведь отчасти по пути?Они идут в тишине, прислушиваясь к шагам друг друга. И просто молчат — но даже в этом молчании не успевают опомниться, как оказываются у развилки. Канбей не может сказать Масацугу о своих чувствах прямо сейчас — слишком он во всём запутался, — а потому собирается извиниться перед своим спутником и попрощаться с ним на сегодня. Вот только, обернувшись, Канбей видит обезоруживающую решимость в глубине янтарных глаз — и осекается на полуслове. Пару мгновений тишина ещё длится, на этот раз уже неприятно ударяя по ушам.А затем Масацугу ещё раз пожимает плечами и, будто просто так, произносит:— Слушайте, а может, вы… согласитесь зайти ко мне на чай?