7. "Спасибо". (1/1)

Рошан достиг дворца за минут двадцать. Весь путь его что-то останавливало, мешая идти быстрее: то ли решимость утекала из головы в пятки при мысли о том, на кого именно он пытается идти войной, то ли просто сработал инстинкт самосохранения, не известно. Вообще по здравому суждению, бороться с султаном – себе дороже, а уж если где-то рядом бродит непредсказуемый Хейсам, это и вовсе гиблое дело. Чисто номинально джинн – слуга юноши, но вот попробуй доказать это строптивому духу, мигом в козлёнка превратиться можно. Или же получить воплощение того самого сна, из-за которого, собственно, Рошан и боялся спешить. Время же играло с парнем злую шутку: то замедляло свой бег до невозможного, позволяя сосчитать пылинки в застывшем воздухе, то наращивая такой темп, что сын Шамси не успел и глазом моргнуть, как оказался перед воротами в свой личный Ад.Вроде бы совсем недавно Рошан уговаривал совесть повременить с истерикой, продирался сквозь толпу зевак и торгового люда, активно работая локтями, а ту будто бы дорогу из-под ног вытащили и в другое место положили. Чудеса, да и только. Поразившись тому, в какой загадочной стране он живёт, владелец лампы толкнул кованые створки ворот. Отозвавшись низким гулом, они открылись. Стражи подле них вор не заметил, но оно и к лучшему, может быть пронесёт. Всегда стоит верить в лучшее и тогда оно, возможно, поверит в тебя.По лужайке перед дворцом чванливо расхаживали павлины. Прелесть какая. Птицы излишне подозрительно уставились на незваного гостя. Рошан ответил им тем же. Игра в гляделки продолжилась минуты три, пока павам это не надоело. Буквально в мгновение ока из птиц они превратились в…что-то. Сложно было описать изумление несчастного юноши, которому довелось узреть столь отталкивающе тошнотворное зрелище. Но переборов себя, и стараясь не видеть, как ломаются кости и трещат суставы, Рошан посмотрел на то, что раньше было красивой птицей. Определённо, лучше бы вовсе ослепнуть. Твари, портившие весь Фэн-шуй, как любила говорить Абаль, смотрелись своеобразными уродливыми кляксами, от которых, тем не менее, невозможно было оторвать взгляд. Почему-то кареглазый понял, что имей неведомые существа определённую форму – он бы не боялся. В этом секрет всех джиннов. Люди опасаются только того, что не могут увидеть, осознать и уложить в рамки своего мироустройства. Тот же Ястреб, несмотря на некоторые ненормальности, вызывал скорее суеверный ужас, граничащий с восторженным удивлением ребёнка, которому впервые показывают фокусы. А бывшие павлины формы не имели. Кляксы. Пятна. Тени на траве. Сюрреализм ситуации не сразу позволил парню осознать всю плачевность его положения. Бежать некуда: одна из тварей застыла у ворот, перекрывая путь к спасению. Порываться с боем – да вы что, с ума сошли?.. Говоря прямо, Рошана ждала в свои объятия смерть. В виде непонятного, но страшного чего-то, но от этого лучше не стало. И вдруг, когда несчастная жертва произвола пятился, точно спятившая каракатица, куда-то назад и вбок, раздался взрыв со стороны дворца султана. Нет, не так. Это был не совсем взрыв, и не совсем из дворца. В отдалении, примерно в метрах двадцати от места будущего убийства, взорвалось то, что парень с натяжкой мог бы назвать «фейерверк». Вспыхнуло и тут же погасло неестественно яркое пламя, а затем взрывная волна прокатилась с такой силой и скоростью, что монстров буквально смыло. Как удалось не улететь следом Рошану – отдельный разговор. Юноша сначала рухнул лицом в землю, его несколько раз перекрутило, изрядно помяв и потрепав, но больше урона волна не принесла. Лишь пролетел над спиной воришки порыв ветра, и всё стихло. Подтянувшись на локтях, парень кое-как сел на корточки и, проморгавшись, смог оценить масштабы бедствия. Они, мягко говоря, поражали. Правая часть дворца была объята огнём, от жара плавилась мозаика и на глазах таяла лепнина. Что за пламя могло сотворить такое, владелец джинна не знал и, если на чистоту, знать не хотел. Посмотрев на левую часть здания, в голову пришла мысль, что не всё так уж плохо было раньше. Потому что там, над крышей, сновало множество странных созданий, и отдалённо не напоминающих людей. Сами же смертные с криками и воплями выбегали из дворца, кто в чём горазд. Кто-то бежал сам, кого-то несли, но общее было у всех. Паника. Страх.Рошан нахмурился. Встал и, покачиваясь, медленно пошёл вперёд. Если впереди, в Аду кромешном, подле трона Шайтана есть Абаль, значит, туда младшему брату и дорога. Может быть, и Хейсам по пути встретится…Не встретился. Хотя и хотелось дать кое-кому по наглой физиономии.Коридоры, залы, просторные круглые площадки мелькали перед глазами и ускользали во мрак, разрываемый редкими всполохами. Тело саднило и болело, но парень упрямо шёл вперёд, игнорируя неудобства. Не имея ни малейшего представления о планировке дворца и о том, что здесь, в конце концов, творится, тем не менее, сын Шамси выбрал верный путь. По дороге ему встречались перепуганные девушки, мужчины и даже дети, они все плакали и искали выход из хаоса, царившего здесь. Помощь оказать им всем Рошан не мог, потому не отвлекался на что-то иное, следуя интуиции. Она его не подвела, указав на незаметный поворот, миновав который парень оказался в рассаднике разврата и порока.Проще говоря – в гареме. Но даже подобия порядка там не нашлось. Наложницы перепуганы, кругом разруха, а странные существа, ранее видимые вором только издалека, оказались пузатыми уродцами, вовсю резвящимися под потолком. Демоны это или джинны, выяснять было некогда. Посреди безумия голосов и звуков находилось четыре островка спокойствия.Первым был мужчина, солидный и серьёзный, несмотря на тучное телосложение. Рядом стояла Абаль – сестра! – прижимала руки к открытому от изумления рту и безмолвно наблюдала. Её взгляд упирался в центральную композицию этой мизансцены: кровать. На ней, в свою очередь, Рошан не без возмущения обнаружил пропавшего джинна из лампы. Правда, выглядел он абсолютно идентично первому мужу. Глаза лишь его выдавали: жёлтые, нечеловеческие.И владелец этих глаз прижимал к шее полуобнажённой женщины бритвенно-острый стилет, сверкающий в свете, льющемся из окон. Жертва Хейсама была четвёртой, и её поза и расслабленное лицо говорили о том, что близость смертоносной стали у её шеи – так, пустяки. Мелочи, недостойные внимания столь прекрасной особы. Возможно, кареглазый и поверил бы в невиновность женщины, как ни как Ястреб – бабник, не стал бы он причинять вред прекрасным цветам, однако странно надменная улыбка, исказившая губы неизвестной пленницы переменила его мнение. Человек, находящийся на грани смерти, не может так улыбаться. - И как это понимать? – нарушил молчание мужчина, опознанный как султан Джохар собственной персоной. Рошан немного подался назад, чтобы его не заметили. Ему было не страшно, скорее уж здравое опасение брало верх. Но тут же парень одёрнул себя, устыдившись низменного порыва. Подскочив к сестре, он решительно схватил её за руку и припечатал:- Мы уходим!- Куда?.. – заметив новое действующее лицо, Гаффар понял, что ничего не понимает и готов был рвать и метать. Впрочем, за него это сделал кое-кто другой.- Стой, человек! – властный голос остановил сына Шамси на полпути, буквально вынудив замереть и не дышать. – Неужели ты покинешь нас в такой судьбоносный час? – женщина-заложница говорила так, будто не была ни тем, ни другим. Обернувшись, Рошан не увидел на ложе своего джинна; он пропал, испарился. И дамочка теперь сидела, потирая шею, и улыбалась настолько пакостно, что юноша не мог не сказать: - Мне как-то всё равно, чья судьба у вас решается. Я пришёл вернуть сестру. - Да неужели? – тонкая бровь взметнулась хищной дугой. – Тогда тебе не жить!..Пафосная речь оборвалась писком тварей, летавших под потолком. Изумлённая женщина подняла голову к источнику шума и обомлела: все её подручные бесы стремительно усыхали, отправляясь обратно в свой мир. Проклятый джинн, неизвестно откуда появившийся, портил Майсе всю тщательно продуманную стратегию! И выходило, что с последним уничтоженным бесом, шансы на успех клонятся к нулю. Болваны, возомнившие себя революционерами, поджигая сейчас магические побрякушки, ничего не добьются. А несколько сильных ифритов оказались бесполезны, когда их смело Волной. Хуже не придумаешь. - Это ты устроила весь этот хаос? – строго спросил султана, глядя на первую жену так, как смотрят на полудохлого таракана, раздумывая, раздавить тапком или не стоит. Джохар чуял, что нежданный помощник, изображавший его самого, каким-то образом уничтожил основную силу ведьмы, склонив таким образом чашу весов в их сторону. Стража скоро справится с изменниками, а Майса…С ней разговор будет недолгим.- Да, я. – гордо задрав подбородок, ответила женщина. И тут её как прорвало: посыпались угрозы, оскорбления, обиды и обидки, обвинения и всё то, что кажется таким важным в волнующие нас моменты. Слушать это Рошану не хотелось и он, тихо ругаясь сквозь зубы на саднящий бок, потащил Абаль к выходу. Следовало скорее убраться из этого Ада. Отец и сёстры волнуются, в конце концов. Проходя мимо главного входа, уже почти не захваченного пламенем, которое нереально быстро спало с уничтожением бесов, вор привычно подхватил золочёную лампу за ручку. Обитель джинна оказалась тяжёлой; в ней кто-то ворочался и приглушённо ругался на непонятном языке. Уводя сестру домой, Рошан мимоходом приблизил лампу носиком к себе и выдохнул в небольшое отверстие:- Спасибо, Хейсам.Наверное, от пережитого шока и потрясений сегодняшнего дняпарню показалось, что лампа нагрелась, а затем ветер донёс еле слышное и до невозможного ехидное:- Не за что. Но всё равно будешь должен, понял, мелочь?...Спорить с хамоватым ифритом сил уже не было.